XXIII. Praeparatio. (1/2)
Подготовка.А вот следующее утро выдалось не лучшим. Едва я проснулась — ощущение было, словно выныриваю из тёмной воды, — так сразу пришла смс-ка от отца с просьбой позвонить. И тут я немного удивилась. Самому лень? Деньги кончились? Чего это так внезапно?Я по памяти, не задумываясь, набрала нужные цифры. Они настолько глубоко отпечатались в сознании, что не нужно было вспоминать, на автомате иногда писала вместо необходимого номера. Клаусу это и льстило, и не нравилось. А меня хоть посреди ночи разбуди — первым делом этот набор цифр скажу! Хотя его тяжело запомнить, всё же немного трудный для восприятия. Я нажала на зелёную кнопку, чувствуя едва начинающееся волнение, зарождающееся болью в животе.
После нескольких гудков, показавшихся мне такими долгими и нудными, отец всё же соизволил ответить:
— Привет, одиночка. — Его голос был хриплый, в нём не слышалось насмешки, как раньше. Такой едва уловимой, иногда с ноткой жалости, мол, ?как ты там с ума не сошла??— Привет. Что стряслось? — Молчание и тихий хрип, тяжёлые вздохи. Что там происходит? Проходит минута, прежде чем отец отвечает.— Заказ.— О таких вещах лучше не говорить по телефону, может, как-то...
— Нет возможности. Фото я всё же уже выслал неделю назад, посмотри почту. А подробности стали известны только сегодня, — он запнулся, — точнее, вчера. Слушай внимательно: бар, где был первый раз, снотворное, затем нож. Желательно ближе к ночи, он там каждый день около восьми появляется. Около мусорных баков. Поняла?
Мой отец самый беспалевный на свете.— Да.— До встречи.Гудок. Сброс. Потрясающая школа воспитания, повышенное внимание к дочери и желание узнать, всё ли у неё в порядке. Я его просто люблю за эти потрясающие качества. Молодец, отлично интересуешься моей жизнью, нечего сказать!
Когда прозвенел телефон в руках, почти сразу после отбоя, я чуть не подпрыгнула на месте от страха и неожиданности. Прокляла звонящего — только проснулась, а уже второй звонок — и, увидев, кто это был, вздохнула. Не хотела бы я его сейчас видеть. Да ничего не поделаешь.
— Доброе утро, моя любовь. — Это меня и удивило, и испугало.— Ты охренел?!
— А, ты не знаешь? Просто венецианцы так всех друзей называют. — Я опустила голову, чувствуя, как начинают гореть щёки. Офигеть теперь.— В первый раз слышу. Что хотел, моя любовь? — издевательскиспросила я.— Погулять, моя любовь.— Где, моя любовь?— На Кампо Санта-Маргарита, моя любовь. — Это немного напоминало мне гопников, которые всегда что-то говорят, добавляя слово "брат". В чём сила, брат? В уме, брат. Спасибо, брат. Не за что, брат.
— Во сколько, моя любовь?— Через час, моя любовь. — Он не поинтересовался, свободна ли я. Наверное, привык, что я бы сказала. Или просто не допустил такой мысли, что я не приду. Опять замечательная школа воспитания.
Так. Стоп.— А ты разве не должен быть на работе? — Я оглянулась. Гареон, спавший несколько минут назад около моей головы, подошёл ко мне, присел как кошка, положив лапы мне на колени. Я погладила его по спине и немного по шипам.— Не, долго объяснять, коллеги провинились, меня отпустили. Ну, тогда до встречи?— А, хорошо. Пока.
Странный контраст испугал меня. Честно. Появилась ирреальность происходящего. Она не проходила, пока я умывалась, ела, одевалась. На улице было прохладно, градусов восемнадцать, да ещё и влажность с ветерком, поэтому сегодня пришлось прихватить ещё и кожаную куртку. Честно говоря, место для встречи было не самое лучшее — мало того, что рядом с площадью Сан-Марко, так и ещё довольно популярное среди подростков и, особенно, студентов! Они часто собирались там, обсуждали свои проблемы, ели во время сиесты, учили нужные вещи и просто лежали на лавочках, отдыхали, чаще всего закрыв лицо чем-то от яркого солнца. Во время дождя они всё равно находились там, но больше в кафе или под зонтами. Популярное место, ничего не скажешь. Хотите увидеть половину города в одном переулке? Добро пожаловать на Кампо Санта-Маргарита!
В этот раз я захватила с собой плеер и буквально наугад тыкнула в исполнителя. Всё грузилось долго, но оно и было понятно — одна из первых моделей! Группа, кажется, была немецкая. Rammstein... Что-то знакомое. Слышала по телевизору, а ни одной композиции вспомнить не могу. Сейчас узнаем. Альбом "Mutter". Новый, недавно вышел, я уже наслышана о нём. Вроде хороший, для поклонников треша — самое то.
Первая песня начиналась печально, потом следовал слезливый текст (и я поняла, зачем мне нужен немецкий!), а следом — словно взрыв. Гитары, барабаны, какой-то непонятный искусственный звук, словно на синтезаторе сделан. Но неплохо. Только я зря громче сделала, ой зря...
Впечатление осталось. Пока я дошла, пару композиций были прослушаны и переслушаны, какие-то понравились, какие-то уж совсем никакие. Ну а так неплохо. Пока средне. Вокалист — Тилль Линдерманн, вроде — вообще имеет шикарный грубоватый голос. Люблю такие. Немного суровые, с хрипотцой, а этот фирменный немецкий акцент, м-м-м...
По дороге я не встретила никого из знакомых. Погода была ветреная, влажность усиливалась, небо было пасмурное, в облаках. Словно должен был быть дождь. Резко вспомнилось наступающее убийство, и я впервые почувствовала неуверенность. Что-то внутри подсказывало, что не надо браться за него. Что что-то произойдёт плохое... Яркое ощущение беды. Не надо мне туда, не надо. Я и не заметила, как темп шага стал медленнее. На дороге валялся камушек, и я почти бездумно принялась его пинать ногами, пока он от удара не отлетел подальше и, не встретив преграды на набережной в виде бордюра, упал вниз, в воду. Вроде бы должен был раздаться звук падения предмета в жидкость, но его заглушили электро-гитары. На секунду прихватило живот, волнением стянуло его и снова отпустило. Фух. Нет, это очень странное ощущение какой-то неправильности. Нужно было отказаться...Да был ли у меня выбор?!Выбора в таких делах нет. Если выпал ты, то хоть сам умри, но сделай положенное. Нельзя переложить. Да и никто не возьмёт. Даром никому не нужно такое "счастье" — ночью сидеть, дрожать от неизвестно чего и потом рыдать, впадать в истерику, хотеть возвращаться на то место. Хотя мне повезло. В первые месяцы не пускал Гареон, ночью пытаясь отвлечь: то вазу со стола скинет, то вещи все на пол сбросит, то сломает что-то. Пусть это не всегда помогало, а всё падало у меня из рук, но я ему была благодарна, что он, понимая моё состояние, помогал. Потом появился Данте, грусти стало меньше. Не было места для неё. И тут уже жалела, что не могла рассказать.Иногда они мне снились.Выглянуло яркое ослепительное солнце, тучи уходили с горизонта.
На улицах стало больше народа.А потом привыкла. Ясно помню, как в один раз, подкладывая снотворное, не испытала ничего, кроме спокойствия и уверенности. Словно щелчок в голове. И когда жертва мучалась, внутри не было никаких мыслей, только холодное равнодушие. Главное — не нашли. Дальше уже не моё дело.А сейчас мне казалось, что я возвращаюсь к тому периоду, когда от воспоминаний сразу начинала истерить. Нервы сдавали. Музыка тогда не спасала. Сейчас — возможно, но не тогда.
С такими грустными мыслями я пробиралась сквозь толпу туристов, матеря их про себя. Сволочи, почему их так много?! Сезон закончился, валите нахрен из Венеции! В Милане тоже красиво, в Риме есть ещё одно государство, в Тоскане вообще разные мифы и страшилки... Нет, надо переться в Венецию на площадь Сан-Марко! Других улиц у нас нет ведь. "Алла Феврониа" и рядом не стояла!
?Пропустите, дибилы,? — тихо прошептала я, снова оказываясь в потоке людей. Фу, блин. Тут ещё и ребёнок заорал. А-а-а, угомоните его! Ненавижу детей.
Всё же скоро выбраться удалось, и я свернула на площадь, снова оказавшись в людском потоке, но уже из местных — студентов и подростков. И вот тут настала проблема. Где найти Данте? Точного места не было, откуда мне знать, куда идти? Я сняла наушники, стараясь прислушиваться к далёким звукам. Толпа шла по прямой, никуда не сворачивая, тела были настолько близко друг к другу, что уйти не предоставлялось возможным. Чёрт, что делать и куда идти? Магию тут не используешь, а дру...— Залия! — Кто-то резко схватил меня за запястье и словно выдернул из этой кучки. Даже воздух в данные минуты мне показался свежее. Я глубоко вздохнула и только сейчас ощутила, что Данте до сих пор держит меня за запястье. Пришлось убрать руку.— И тебе привет. — Я словно оказалась на свободе. Толпа продолжала куда-то идти, многие люди уже выбивались из ровного строя и сворачивали куда-то.
— Ага. Нормально всё?
— Нет проблем, — махнула я рукой. — Куда они все идут?Парень посмотрел на меня словно на сумасшедшую.
— Сегодня начало учебного года.— Твою мать!
И вот сейчас вторая проблема предстала передо мной. Всё, Залия, поздно, иди в высшую школу на лингвиста, авось поможет! Ну чёрт, как так можно? Ну почему? Чёрт, ну что теперь Клаусу говорить?
— Всё точно нормально?— Да-да. — Это было сказано механически, я бездумно стала поглаживать плеер. Холодный, приятный. Без царапин, без пятен. Хорошая вещица, прямо потрясающая. Вейл не обратил внимания, достал сигареты и протянул одну мне. Зажёг сначала мою, потом свою, и мы принялись портить воздух вокруг нас и заодно настроение окружающим. Я курила медленно, по привычке никуда не спеша. Мы так и стояли, не хотели садиться. Мне казалось, что с каждой секундой нарастает напряжение, вернулось волнение, неприятной болью отозвавшееся посередине живота. Словно кто-то тщательно что-то сминал. Гот же выбросил сигарету буквально минуты через три и достал из сумки — я только увидела её, висящей на правой стороне тела — бутылку с водой. Заметил, что я нервно поглаживаю его подарок, и ухмыльнулся.— Тебе хоть понравилось? — Он отпил глоток, ожидая ответа.— Да. — Я не соврала, чем вызвала улыбку на лице друга.— Ну и прекрасно. А то мне босс решил подарок сделать, там на работе кое-чем помог, долгая история, ну и выдал премию. А куда мне её? Ну и решил, что тебе нормальную вещь куплю. — Я едва не задохнулась дымом от сигареты.