XV. Revertere qui reversus est. (2/2)

В Вечности.Вечность замирает......Разгоняется......Смотрит.

Посадка прошла хорошо, мягко, пилоты попались хорошие, я проснулась минут за двадцать до прилёта. Соседи тоже, вместе с остальным салоном, спали. Внизу было всё чёрное, и только когда показалась длинная полоса света посреди этого мрака, я поняла, что мы подлетаем. А потом ещё и город, напоминающий одновременно и рыбу, и зерно кофе. Вот она — родная и любимая Венеция, в которой я оставила кусочек души. Теперь я словно была дома. Даже уютнее стало по ощущениям. Только вот мысль о Данте не давала мне покоя. Хотелось и одновременно не было желания его видеть. Не хотелось, потому что я понимала, что ему будет тяжело встать посреди ночи и пойти меня встречать. А желала я его снова увидеть по остальным причинам. По каким — не скажу. Это личное. Это внутри. Это моя боль, о которой я говорить не хочу.

Посадка прошла хорошо, даже люди быстро вышли. Персонал, видимо, подготовленный хорошо. Я дождалась момента, когда уйдут парни-домогатели (точнее, один из них), только после этого вышла. До самого здания было рукой подать, я пошла пешком, искренне не понимая, зачем некоторые поехали на мини-автобусе. В воздухе чувствовалась влажность, как всегда, небо над головой было словно усыпано звёздами. Я глубоко вздохнула и чуть не рассмеялась. Ура, я снова здесь! Так хорошо мне давно не было. Заходя в здание аэропорта, я вдохнула этот странный "аромат" и ощутила, как что-то отпустило меня мысленно. Получив свой багаж, я внимательно осмотрела помещение и поняла, что Данте нет. Было бы логично, что он опаздывает, он бы предупредил, если бы не смог поехать. Поэтому я просто уселась на недалеко стоящую железную скамейку и принялась ждать. Моя интуиция закричала мне уходить, когда я увидела своего соседа по месту в самолёте, направляющегося ко мне. Он присел рядом, не смотря на меня, но его рука снова легла на моё бедро. Снова стало противно.

— Мне показалось, что мы закрыли эту тему ещё в самолёте, — я многозначительно взглянула на собеседника. Он только нагло улыбнулся.

— А, по-моему, мы только начали. Неужели ты действительно не хочешь познакомиться со мной?— Нет.

— И даже...

— Нет, — перебила я его и попыталась отодвинуться. Парень не дал, он резко прижал меня к спинке. Он был сильнее меня.— Тебя не спрашивают, — холодно отчеканил он. Я взглянула поверх его плеча на аэропорт: народу было мало, все смотрели в другую сторону, никто даже не был повёрнут к нам. Я уже была использовать силу, даже руку в кулак сжала. Раз, два...

— Мне кажется, девушка ясно сказала "нет". — Послышался знакомый хриплый голос сверху. Собеседник отодвинулся, моя рука разжалась. Вейл появился очень вовремя и положил руку на моё плечо.— А ты, собственно, кто? Её друг, что ли? — Этот идиот стал понимать всю серьёзность ситуации.

— Под другом имеется в виду парень, который может приложить тебя об стенку головой, даже не меняя выражения лица, если ты не отстанешь от этой девушки. Да, она красивая, не спорю, но она, во-первых, ясно сказала "нет", а во-вторых, не имеет особого желания знакомиться. — Голос звучал жёстко. Я съёжилась. Рука на плече показалась внезапно очень тяжёлой. Мой воображаемый парень крепко вцепился в меня, словно показывая, что я только его. Идиот посмотрел внимательно на меня и, наткнувшись на злой взгляд Данте, побежал от нас, споткнулся, упал, снова встал и удрал. Я едва сдерживала смех в этот момент. Едва он скрылся из нашего поля зрения, Вейл сразу же обошёл скамейку и встал напротив меня.

— Спасибо, что в сотый раз спасаешь. — Я поблагодарила искренне. Чёрт его знает, чем бы всё это закончилось. Вейл покачал головой.— У тебя мания попадать в неприятности. — Голос теперь был более расслабленным, но всё же с моей любимой хрипотцой. Гот взял мой небольшой чемодан,приобнял меня за плечи и так пошёл к выходу. Мне было неловко, но не более. Вся та мерзость осталась в прошлом. На ум снова пришла мысль, что с Данте мне не бывает противно.

— Может, я потащу? — Я была немного смущена. Ну, представьте, всё делать одной, а потом резко за тобой начинают ухаживать, помогать... Немного неуютно себя чувствуешь.

— Я не буду мужчиной, если дам девушке таскать её вещи, пусть и не очень тяжёлые. А от объятий вырваться не пытайся — вдруг опять какой-нибудь сумасшедший вобьёт себе в голову, что будет обязан с тобой познакомиться? — Мы оба рассмеялись, но я не особо искренне. Снова вспомнилось то противное ощущение чужой руки на бедре. Мы дошли до небольшого канала, на берегу которого стояла гондола, а в ней лежал гондольер. Вейл сразу пошёл к нему:— Доброе утро, страна! — Мужчина сразу же открыл глаза, словно и не спал. — Довезёшь до Реальто?

— До моста? Без проблем. Двадцать восемь евро, — и я к вашим услугам. — Вежливость итальянцев меня всегда поражала. Да и цена не очень-то и дорогая. Обычно они загибают по полной. То восемьдесят, то сто, то пятьдесят с копейками. Это ещё нормально.

— Отлично. — Мужчина встал, потянулся, спустил гондолу на воду и поставил мой чемодан. Данте спустился первым, аккуратно подал мне руку, даже удержал, когда я чуть не упала, спускаясь, за талию, правда, это больше было похоже на очень близкие объятия. И снова я задумалась о том, что мне так приятно, когда он меня обнимает. Всю дорогу мы разговаривали, я рассказывала о Чехии, даже мужчина иногда спрашивал что-то, например, какое там время, какая погода. Гот рассказал о концертах, которые они отыграли, о том, что они записывают новый альбом, что в следующий раз он пригласит меня на их выступление, потому что будет рад меня видеть. На этот раз тот, кто нас вёз, спросил, не пара ли мы. Мы оба резко принялись доказывать, что всего лишь друзья, но я упорно игнорировала небольшую горечь на лице моего сопровождающего. Не хотелось знать, по каким причинам. Я сама не разобралась в себе, чтобы думать о нём. Я отдала ему алкоголь, также сигареты и "Таблрон". Он рассмеялся, чем вызвал во мне дрожь, и сказал, что я добрая душа.

Ещё одна неловкая ситуация произошла, когда мы с гондолы сходили на берег. Опять я покачнулась, а он не дал упасть, во второй раз обнял меня, стараясь удержать. Представляю, как это выглядело со стороны. И кто после этого поверит, что мы всего лишь друзья? Господи, я по ощущениям чуть в желе не превратилась, когда гот в этот момент прошептал мне на ухо:

— У тебя мания падать ко мне в объятия?

Ну что я могла ответить?

У меня чуть сердце не остановилось.

До дома он довёл меня относительно спокойно, если не считать случая, когда к нам подбежала гуляющая со своей компанией Розария и стала целоваться с Данте. Меня чуть не вырвало на месте от отвращения. Ну как можно так на людях? А вот ей было, по ходу дела, плевать. Но, на моё удивление, Вейл её почти сразу же оттолкнул.

— Я ещё ничего не решил. Поговорим завтра. — Он схватил меня за руку и потащил в сторону моей квартиры.

— Но... Данте? — Девушка выглядела растерянной, хоть и пьяной.— Может быть, я смогу простить. — Он смягчился, но всё же резко вёл меня в нужную сторону.

— Что у вас с ней случилось? — Выдохнула я, ощущая, как что-то щемит в груди, оставляя за собой неприятное ощущение обиды.— Давай я завтра всё решу и поговорю, если всё будет нормально, хорошо?

— Без проблем. — Я пожала плечами и посмотрела куда-то в сторону. В доме напротив почти все спали. Только одно окно горело на весь подъезд. Невольно я задумалась, почему люди не спят. Может, они тоже вернулись из поездки, может, выясняют отношения, может, смотрят телевизор... Вариантов куча! И всё же мне было интересно. Время-то позднее. Все уже видят десятый сон, а они нет.

В любом случае, это не моё дело.

Данте оставил меня около квартиры, перед этим подняв мой багаж на третий этаж, и распрощался. На прощание он опять резко меня обнял и прошептал:— Я рад, что ты вернулась. Без тебя было скучно. — А потом, словно внезапно испугавшись своей откровенности, побежал вниз, на улицу. Странный он всё же. Сначала обнимает, потом сбегает. Подозрительно.

Время параноика объявляется открытым!

Я открыла дверь, втащила чемодан в коридор и отметила про себя, что мне стало очень хорошо внутри. Если, конечно, исключить что-то щемящее, нагоняющее тоску, в груди. Именно это чувство заставило меня зайти, не разуваясь, на кухню, где можно было открыть большое окно, не включая свет, достать сигарету и закурить её и почему-то заплакать. Чёрт его знает, от чего — то ли от множества эмоций за короткий день, то ли от этого самого чувства. Что-то было не то, не правильно. Я тяжело вздыхала, казалось, воздух не может проникнуть в лёгкие. Слёзы текли по щекам, я всхлипывала и курила, пытаясь удержать сигарету дрожащими пальцами. Но беда не приходит одна: мне позвонили на мобильный. Данте. Я постаралась выровнять тяжёлое дыхание и ответила.

— Привет. — Голос звучал сипло, словно после продолжительного крика, пришлось прокашляться. — Ты просто так звонишь или по делам?

Он не ответил. Он внимательно слушал. Я, сбитая с толку, даже сначала не поняла, что именно. А потом дошло.

Мои всхлипы и тяжёлые затяжные вдохи.

— Ты плачешь? — Он спросил обеспокоено, словно действительно волновался. Это и радовало, и пугало одновременно.

— Н-нет... — Голос предательски дрожал, выдавая меня. Я наспех сказала первое, что пришло в голову. — Просто лук резала.И тут же закусила губу. Какой идиот будет резать лук в четыре утра?!

Данте это тоже понял, поэтому задал соответствующий вопрос:— Почему ты мне врёшь?

— А тебе какая разница? — Получилось очень грубо, даже зло. Я услышала, как он громко втянул воздух, словно собираясь сказать что-то важное.— Разница в том, что я...

Длинный гудок.

Связь прервалась.

Я не стала перезванивать — денег на телефоне не было. Я просто ждала. Если позвонит, то позвонит. Если нет, то нет. Я уже докурила сигарету, выкинула её, даже слёзы уже прошли. Через полчаса, так и не дождавшись звонка, пошла в уже ставшую родной спальню, разделась, оставшись в одном нижнем белье, легла под тёплое зимнее одеяло (моя маленькая слабость) и, быстро, всё же день был тяжёлым, уснула с мокрыми глазами.