XVI. Illam Vitam. (1/2)

Обычная жизнь.Проснулась я с трудом, в паршивом настроении и вся в поту от жары. Постельное бельё было влажным и неприятно от этого пахло. Запах несвежести, противный до ужаса. Раньше я была привыкшая к нему, он даже чем-то нравился, но не теперь, когда мокрые и липкие волосы прилипли к шее и лицу, а всё тело напоминает разварившуюся колбасу. Ещё и голова тяжёлая, как с похмелья, перед глазами едва видимый туман, а ясное сознание потихоньку оставляет меня, оставляя лишь забытие. Эх, жара, что ты делаешь с людьми?

Я по сути очень к ней чувствительна. Если бы был выбор: жить на экваторе или на Северном полюсе, я бы выбрала второе. Не знаю, почему, но холод я легко терплю, а температуру выше двадцати градусов — нет. Сразу хочется уйти в тень и сидеть там, лишь бы ещё ветерок дул освежающий, и будет шик! В Венеции есть один неоспоримый минус: высокая влажность. Чем выше температура, тем тяжелее переносится и она. Но в Венеции есть ещё и плюс: каждые сто метров встречается какая-нибудь большая площадь, где ветер почему-то дует всегда. Всегда получается неловкая ситуация, когда идёшь так себе спокойно, никого не трогаешь, думаешь о том, как все достали и вспоминаешь способы разделывания мяса, выходишь на открытое пространство, а тебя — бац! — хреначит резко влево на сто пятьдесят метров. Один раз я так на кого-то чуть не упала. Смоталась побыстрее, чтобы меня никто не заметил. Хотя, в обычной ситуации я бы показала средний палец, поконфликтовала с этим человеком, но тогда было вообще не то настроение. Хотелось скорее домой, чтобы лечь на кровать и поспать, восстановить те часы сна, которых мне не хватило за ночь.

К слову о сне: прилетать под утро — паршиво! Во-первых, я не могу уснуть в самолёте, во-вторых, я практически всю ночь не спала, и, в-третьих, сейчас я ощущаю себя так, словно бухала три дня, не просыхая. В голове туман, перед глазами тоже самое, ничего не помню, ничего не ощущаю.

Я решила пойти в душ, чтобы смыть с себя пот. Уже стоя под прохладной водой, почему-то начала вспоминать, как вчера (уже сегодня) рыдала от ничего, без причины. А ещё что-то вроде щемило в груди, так неприятно и больно...

Когда позвонил телефон, я, завёрнутая в полотенце, была на кухне, ища что-нибудь поесть в шкафах и тумбочках, хотя там было так пусто, словно тут никто год, а не два месяца, не жил. Странно, хозяин вообще о квартире забыл? Она же не моя. Или ему плевать, это лишь способ дохода, а что делать — решайте сами. Нет, мне тут очень даже нравится, спать можно, тараканов, пауков, крыс и прочих тварей нет, и слава Мадонне! Но вид у квартиры действительно очень запущенный. Может быть, хозяин действительно сюда даже не заглядывал. Если моя догадка верна, и это произошло, то мне придётся тут всё оттирать, мыть, закупать и прочее-прочее-прочее. А этого делать вообще не хочется, учитывая то, что мне ещё нужный факультет в универе надо искать. Да, от колледжа я хотела отмазаться. Среднее образование официально я получила — вот оно, на столе валяется (экзамен сдала на чуть ниже среднего балла, но доступ в высшие заведения был открыт), — теперь могу идти, куда хочу: либо в высшую школу, либо в университет. Но для этого нужен компьютер, чтобы всё найти, а у меня его нет. А он есть только у...

Данте.

Я прикусила губу. Чёрт, вчерашнее поведение абсолютно не поддавалось логике. Сначала обнимает, откровенничает, затем убегает. Чего он испугался? Меня? Реакции? Самого себя? И только тут я вспомнила о телефоне, который минут уже пять надрывался изо всех сил, а я до сих пор не пришла. Прибежала за ним, увидела и услышала, что он всё ещё трезвонит, с некоторым облегчением нажала на зелёную кнопку, заметив, кто звонит. После этого перевела дух и опустилась на кровать, прижимая трубку к уху.

— Привет, — знакомый и такой мучительный голос, — не разбудил? — Такой хриплый баритон, низкий, но прекрасный.

— Нет, я с девяти на ногах. — Вейл фыркнул. Мне почему-то пришла в голову мысль, что он улыбается. — Как спалось?

— Неплохо, но, если бы одна моя хорошая знакомая была рядом, ночь прошла бы намного лучше. — Интересно, кого он имеет в виду? Фраза о знакомой меня немного ввела в ступор. Так открыто мне сказать? Люди обычно стесняются, считая, что я маленькая. И, подождите, какой смысл он вкладывает в слова "ночь прошла бы намного лучше"?

— А почему без неё? И... Как бы прошла бы ночь с ней? — Мне стало немного стыдно за последнюю фразу. Честно говоря, мне не было прям очень интересно, но из вежливости я спросила. И какого-то лёгкого неприятного чувства — небольшого отголоска вчерашней щемящей боли.

— Она, — вздох, — девушка занятая, постоянно разъезжает куда-то, да и ей не до меня. — Прикусываю губу снова. Воображение рисовало смелую, открытую, циничную девушку, красивую, которая вся в делах "не для смертных", которая криво улыбается уголками губ, словно спрашивая: ?что вы, жалкие людишки, тут делаете??. Мотаю головой, прогоняю образ из головы. — А ночь... Мы бы с ней ужастики смотрели, чипсы ели, колу пили. Мне кажется, что ты из меня делаешь большего извращенца, чем я на самом деле. — А вот тут мне стало ещё хуже. Будь моя воля, под землю бы провалилась. Да, с этим человеком очень трудно порой общаться. Если бы я это сказала Ридеру, а он ответил бы так, то я лишь шутливо бы толкнула егоплечо. А сейчас что-то заставляло меня смущаться.

— Хм... Понятно. Ты что-то хотел? — Настала очередь отмалчиваться. Как ни странно, но эта часть разговора всегда имела быть, даже если мы говорили о сущих пустяках. По телефону, конечно.— Встретиться с тобой. — Что же, это было смело. У меня аж дыхание замерло, и сердце чуть не остановилось. — Я приглашаю тебя сегодня на дружеский завтрак. Я, так понимаю, у тебя вообще нет еды?

— Н-нет, — запнулась я, — а откуда ты знаешь? — Опять фырканье. Что такого смешного я говорю? Он постоянно смеётся, когда я что-то рассказываю. Ну, почти всегда. Когда я не плачу и не придумываю наспех оправдание.

— У меня всегда точно так же первый день после прилёта с отпуска. Если я понимаю правильно, то у тебя сейчас в холодильнике невидимое кладбище крыс. Ладно, тогда недалеко от площади Соранцо встречаемся, там по прямой идёшь, доходишь до мостика, слева будет пиццерия. Я буду на улице сидеть, около двенадцати. — Я моментально взглянула на часы на стене: половина одиннадцатого. Что же, время у меня есть. Полтора часа, чтобы умыться, найти кружку кофе — или купить энергетик, — одеться и пойти, куда надо. — Тем более, мне есть, что рассказать. До встречи, Залия. — Имя он произнёс с какой-то нежностью, чувственностью. Или мне показалось? Я хотела ответить, но он бросил трубку. Не люблю нерешительных парней. Сначала говорят, а потом боятся. Ты сделай и молчи! Или не делай. И не рассуждай полтора часа, надо тебе это или нет. А то сопля какая-то.

Самая главная проблема обычных девушек: что надеть? Мне так особенно. Потому что с этой жарой в тридцать пять градусов по Цельсию мне как-то не хочется надевать чёрные джинсы, но и сверкать ногами в шортах тоже. На меня тогда все развязные парни смотреть будут, а мне сейчас не до внимания к своей скромной персоне. Мне мужских похотливых взглядов не нужно, и так хорошо. Мой интроверт внутри меня всегда ноет, когда замечает, что меня разглядывают в упор. На кой чёрт я им сдалась? Пусть других рассматривают, а от меня отстанут. Хотя, в таком случае на меня будет смотреть и Данте... Этого я и пугалась, и почему-то хотела одновременно. Чтобы он обратил на меня внимание. И при этом что-то ныло в груди, мучило.

Плюнув на правила приличия, я открыла чемодан и достала первое, что под руку попалось. С закрытыми глазами. По иронии судьбы (она порой очень жёстко шутит) выпали шорты и майка. Лучше не придумаешь. Ну офигеть теперь. Ладно, так лень искать что-то другое, да даже не лень, а банальное нежелание примеряться и подбирать. А хорошие и чистые джинсы на самом дне.

Да, я точно думала не мозгами, когда собирала чемодан.

Одевшись, я всё же вышла на улицу, чтобы купить баночку энергетика. Меня и так трясло от прошедшей ночи и постоянного недосыпа, да и жара сказывалась. Народу было немного, но достаточно, чтобы мой мизантроп внутри меня тихонько заскулил, пока ничего не предпринимая. В магазине я всё же наткнулась на пару взглядов, но постаралась сделать вид, что ничего не заметила, хотя так и подымало показать средний палец. Энергетик я купила, продавщица в этот раз была сонная и ничего не сказала. Видимо, ей самой нужен был кофе. Поймала себя на мысли, что хочется ударить её лицом о кассу. Авось и придёт в себя.

Пока я собиралась, ходила в магазин, выбирала "Redbull" и стояла в очереди, прошёл час. Вот так взял и пролетел. Быстро, ничего не скажешь. Поэтому я прикинула время на путь и медленно двинулась в нужную сторону, по пути выпивая напиток. Он действительно придавал некие силы и бодрил. До площади от дома недалеко, но я шла тихо и размеренно. Дул лёгкий ветерок, на душе было непривычно пусто и спокойно. Эх, всегда бы так... Мне немного поднадоели эти переживания, суета и размышления. Иногда просто этой пустоты так не хватало, а когда она была, она давила и выбешивала, хотелось заполнить её. Логичная логика, чёрт побери.

Я выбросила мигом опустевшую банку в урну, и через пару метров кто-то закрыл мне глаза ладонями и заставил остановиться. Инстинкт самосохранения молчал, интуиция была спокойна, значит, человек неопасен. Но я всё равно постаралась вырваться. Нельзя доверять незнакомым людям, закрывающим тебе глаза.— Угадай, кто? — После этих слов сомнения развеялись, я расслабилась. Ну кто это ещё мог быть, если не он? Предсказуемо, даже скучно как-то. Хочется новых приключений, а тут всё так просто и легко...

— Спасибо за пару убитых нервных клеток, Данте. Они, между прочим, не восстанавливаются. — Съязвила я, и парень, рассмеявшись, убрал руки.— Я думал, что с таким серьёзным испытанием, как угадывание по голосу, ты справишься. Ладно, раз уж мы встретились, а до встречи осталось пятнадцать минут, пойдём, покурим? — И, не дожидаясь ответа, схватил меня за руку и повёл к закрытой церкви. Она не работала — выходной. Мы сели на ступеньки. Справа была высшая школа имени Святого Маркуса. Да, не Марка, а Маркуса. Странно как-то.

Данте зевает и начинает осматривать меня, словно пытаясь что-то для себя понять.

— Паршиво выглядишь, — разглядывает он моё лицо, потом опускает взгляд на обнажённые ноги. Я едва не дёргаю ими, боясь того факта, что он будет долго смотреть на них. Ну вот попёрло меня сегодня надеть шорты! Знала, что смущаться буду. Но нет же, я чёртова мазохистка! Называется: я оденусь, чтобы привлечь к себе внимание, но ты не смотри на меня, я смущаюсь! Но гот, на моё счастье, быстро и равнодушно, словно видел такое каждый день, оглядел мою достаточно открытую одежду, нехарактерную для меня, и посмотрел куда-то вдаль. И всё без единой эмоции. Лицо оставалось каменным. Да, парень хороший несостоявшийся актёр.

— После ночной поездки иначе не получится, — я пожала плечами. — Я и чувствую себя точно так же. — Данте наконец-то улыбнулся.— Слушай, насчёт вчерашнего, — произнёс он, доставая сигареты и протягивая одну в мою руку. Потом поднёс зажигалку ко рту, сначала мне, потом уже и себе, прикрывая рот ладонью, чтобы резко налетевший ветер ничего не затушил, и только потом продолжает: — Понимаешь, я не люблю ложь. Меня очень не радует тот факт, что ты именно солгала. Если бы, ну, не знаю, сказала, что это не моё дело, я бы забыл об этом. Залия, пойми, я не обманываю и не хочу, чтобы так поступали со мной. — Я слушала его внимательно, опустив голову. — Поэтому, если ты ещё раз даже мелко соврёшь, то на красноречие и мою компанию больше не рассчитывай. Поняла?

— Да, — киваю, — никакой лжи, даже мелкой.— И ещё вопрос... — Глубокий вздох, затяжка. — Почему ты плакала?

— Нет, Данте, — простонала я, — давай закроем эту тему! Я не хочу о ней говорить.

— И почему же?

— А тебе какая разница?

— А мне есть разница. Если ты обманешь в мелочах, обманешь и в крупном. Со мной уже раза два так было, понимаешь?! Я постоянно вижу одну ложь! Меня предают близкие люди. После этого я уже весь мир ненавижу.

— Нет, Данте. Этого я тебе никогда не скажу. — Я встала, но он схватил меня за руку и взглядом показал сесть обратно. Я повиновалась. Держал он меня крепко.— Это всё настолько плохо?

— Нет.

— Залия, послушай...

— Это ты меня послушай, — перебила его. — Я сказала нет. А ?нет? — значит ?нет?, если ты не понял. — Я снова встала и пошла, отдёрнув ладонь, но на этот раз он не остановил меня. Только когда я уже отошла подальше от церкви, не рассчитывая ни на что, Данте резко обнял меня сзади, и я сразу почувствовала отдалённый запах мяты. Я чуть не растаяла там на месте. Сердце бешено застучало.

— Ты не можешь мне отказать в завтраке. Я тебя туда силой затащу. — Я закрыла глаза и глубоко вдохнула, наполняя лёгкие приятным ароматом. Не одеколон, а что-то другое, натуральное... Он мяту утром ел?

— Только попробуй, — ухмыляюсь я, пытаясь выбраться из объятий, крепких и тёплых.

— Пробую. — Внезапно он развернул меня и одним махом закинул меня на плечо. От неожиданности я вышибла из лёгких весь воздух. А я ещё думала, что этот придурок нерешительный! Офигеть, даже напугал меня. Да кто же так не решается?!

— Эй, что ты делаешь? — Испуганно воскликнула я, когда он вот так, со мной на одном плече, пошёл в сторону кафе, служившим местом нашей сегодняшней встречей.

— С трёх раз догадаешься или подсказать? — Его рука держала меня за поясницу, чтобы я не упала. Зная мою "везучесть", я не могу утверждать то, что резко не свалюсь и не заполучу пару ран.

— Я тебя ненавижу, — прошипела я сквозь зубы. Вейл только усмехнулся.

— Я тоже тебя люблю, не сомневайся. — Эта фраза сначала привела меня в ступор, а потом дошло, что это сарказм. И так сразу почему-то неуютно на душе стало. Снова появилось это щемящее чувство, скрутило живот от волнения.Чёрт, из всех способов передвижений, на плече — один из самых удобных и незатратных. А ещё весело. Только если ты не смущаешься, что твоя жопа находится рядом с головой собеседника, как я. Мне было немного стыдно, хотя ничего не произошло. Видимо, непривычка адекватно общаться с мужским полом сказывается. Серьёзно, только подумайте: в Организации такого никогда не сделают, зато трупик красиво разукрасят (милота зашкаливает). Да чтобы вот так пойти по улице? Лучше убейте меня об стену! Поэтому чаще всего в разговоре с Данте я смущалась, а он смеялся надо мной. Ирод. Девочку, что ли, не жалко? Хотя, я не такая уж и девочка... Повзрослела рано, возраст вроде редко имеет значение. Говорят, что тебе столько лет, на сколько ты себя чувствуешь. Я лично ощущаю себя немного старше своего возраста. Не восемнадцать, но и не пятнадцать. Что-то среднее. Шестнадцать с половиной, как-то так.

— Ты на сколько лет себя чувствуешь? — Внезапно спросила я у Данте. Он слегка вздрогнул от неожиданности и пожал плечами. Я ощутила, как на секунду я приподнялась. Отпускать меня он не хотел, словно боялся, что я убегу. Это было почти правдой.

— Знаешь, во всяких ситуациях по-разному. Иногда на пять, а иногда на тридцать. С чего такой вопрос? — Его голос звучал заинтересованно, кажется, его это увлекло.