XI. Rubea aquis. (2/2)
Что ж, бежать некуда.
Разворачиваюсь к готу, который смотрит куда-то вдаль. Даже знать не хочу, на кого или на что. Но на лице ухмылка, а стоит он расслабленно. Надежда на спокойной разговор есть.
— Ты извини меня за утро. Если бы я знала, что ты... — Меня перебивает стоящая сзади девушка с писклявым голоском:— Дантусик, какими судьбами? — Чёрт, главное не рассмеяться. Уж очень хочется. Этот суровый гот — и Дантусик! У меня не хватит сил сдержаться.
— Ещё раз так меня назовёшь, накажу. — Голос твёрдый, как в первую встречу. Когда она была? Месяца три-четыре назад? Точно не помню. Странно, за эти месяцы я не могу представить более близкого себе человека. "Дантусик" недоволен, это видно. И ухмылка уже ненатуральная.
— Я буду ждать. Подожди, что тут эта делает? — Презрительный взгляд на меня. Как будто я тут извращаюсь, как могу.
— Если ты не знаешь моего имени, то это не повод называть меня так. На крайний случай есть слово "девушка". Это тебе так, на память. А то ты не запомнишь, не думаю, что у тебя мозги на это способны. — Данте даже не успел ничего сказать, но по окончанию тирады расхохотался. Детский сад!
— Девочки, хватит. Розария, это моя подруга Залия. — Уже подруга?! Данте, чёрт, спасибо! — А это моя девушка. Розария, сестра Анны. Эй, с тобой всё хорошо?
— И как ты с малолетками дружишь? Тем более, со второгодчицей. Анна на второй год не оставалась.
— Конечно, на третий же круче.
— Что ты сказала?!
Ответить я не смогла. Раздался резкий удар о щёку. Это было больно. Я не хотела убивать снова, хотя энергия была. Сжала кулаки. Если я сейчас трону её, то использую магию, а это ни к чему. И я не стала. Я сдержалась. Просто убежала. Я не желаю видеть эту тупую брюнетку. Сзади раздался смех, тошнотворный и противный. Именно это и остановило меня.— Если будешь слабой, то никогда ничего не добьёшься. Не сможешь поднять руку на обидчика, не сможешь доказать свою самостоятельность, — рассказывал мне Клаус в первый день моей новой жизни. — Поэтому забудь о счастье в таком случае. Если тебя ударили — убивай. Иначе сломаешься. Никогда не останавливайся. Твои лучшие друзья — это одиночество и злость. Если тебя обидели, то они всегда утешат и дадут силы.
Клаус был прав.
Он всегда прав.
Я резко разворачиваюсь и направляю энергию по всему телу. Кажется, вокруг даже воздух стал электрическим — ощущаю себя сарделькой на гриле. Кулаки сжимаются сильнее, ногти впиваются в ладонь. Тольярро уже не смеётся, она испугана. Да, девочка, я психопатка. Я уже убивала не раз. Хочешь почувствовать смерть рядом с собой? Устрою, не волнуйся.
Я молчу и просто смотрю на неё в упор. Потом резко подхожу и выговариваю чётко каждое слово:
— Если ты своими куриными мозгами ничего не поняла, то мне очень жаль, но я не хочу иметь с тобой ничего общего. Мне абсолютно плевать на тебя. И Анну мне ни капельки не жалко. Если вы такие тупые, то не подходите ко мне. Иначе снова загремите в больницу. Я устрою, не волнуйтесь.
— Ты сумасшедшая! — Прошипела в шоке она. — Психопатка!
— А ты только поняла? Неужели, до твоего серого комочка что-то дошло! Надеюсь, следующим, что ты поймёшь, будет то, что ко мне лучше не подходить. И пусть тебе Данте объяснит, по чьей вине твоя сестрёнка валяется в больнице. — Прозвенел звонок. Брюнетка убежала в шоке. Меня разом отпустило, причём так, что даже сил не осталось, я почти упала. Спас меня Данте, не давший мне поцеловать холодный пол.
— Всё хорошо, — прошептал он мне на ухо, — ты молодец.
Я вырвалась из его рук.
— Прости меня за утро. Я не знала, что ты обидишься.
— Да я и не обижался, — немного рассеянно проговорил он, — просто решил молчать, чтобы тебя не злить. Честно, не хотел показаться напыщенным индюком, так получилось. Ты идёшь?
Я просто кивнула и зашла. Свободное место было около того самого парня, который единственный в классе меня не оскорблял. Мы пожали друг другу руки и все два урока больше не общались. Данте рассказывал интересно, спокойно, сравнивал разные звучания, много ставил необычной музыки. Был момент, когда его спросили, почему ему нравится рок. Он ответил, что "это — свобода, протест, независимость и сила в одном жанре. Если, конечно, группа правильная". Потом под общие просьбы исполнил под минусовку какую-то песню о любви. У него очень красивый голос, да и не лажает. Молодец, одним словом. Правда, многие из класса насмешливо высказались, что рок — это полное говно и "крутой рэпачок от хрен-знает-кого" круче. Ответ был жёстким:— Если вы любите один жанр, то любите его, но не оскорбляйте другие. Замечу, что я ничего плохого про рэп не сказал. Если вам не нравится музыка и тема, выходите из класса. Разрешаю. Но больше не говорите ничего плохого в сторону рока.
Они сразу же замолчали.
В целом уроки прошли весело, много было смеха. Самый смешной момент был, когда кто-то сказал, что "готика — это страшно", а я с задней парты проорала, что, мол, сам ты страшный, а не готика. Готика красивее раз в сто. Класс хохотал, Вейл улыбнулся. На душе стало легче.
— Ты круто про готику сказала, — сообщил он мне, когда мы уже вышли из школы. Я просто кивнула. — Эх, сочувствую, у вас скоро экзамены. Не боишься?
— Да чего там бояться? Биологию, итальянский, искусство я хорошо знаю. Что остальное? По табелю вроде всё нормально. Пересдавать ничего не надо. — Эх, вот очень невесело на третий год оставаться. — Не хочу быть, как эта ТП.
— Она не ТП, — возмутился парень.
— Конечно, она хуже. — Мы оба хохотали. — Ладно, пойду, мне готовиться надо.
— Тебя проводить? — Эта фраза стала для нас обычным делом. Он таскался со мной везде. Я не знаю, почему, но объяснял это тем, что боится за меня. Мне поначалу было неловко, а потом стало привычно. Данте потихоньку возвращал меня к нормальной жизни. Я даже начала шутить, больше улыбаться... Но смех до сих пор был искусственный. Да и чаще всего улыбка — тоже.
— Нет, я сама.
Мы попрощались и пошли каждый по своим домам. Всю дорогу я думала о новой девушке моего... друга? Он мне друг? Хм, в первый раз я так называю человека, с которым знакома четыре месяца. Но иначе ведь и не скажешь. Эх, потянуло меня на весёлых экстравертов. Противоположности притягиваются, что уж там.
Дома было нечего есть, пришлось идти в магазин и закупать продукты. С сожалением доставая пару купюр, я подумала, что мне нужно больше денег. Придётся пойти в клуб и обворовать двух-трёх людей. Парней, наверное. Они всё в карманах носят, а девушки в сумках. Ар-р-р, ну что вам так сдались эти клатчи-фигатчи?! Ворам же неудобно! Позаботьтесь о бедных воришках, им есть на что-то надо!
Купить решила пару растворимых супов в виде порошков и макарон. Заливаешь водой, ждёшь три минуты и ешь. Красота! Долго стояла и размышляла, брать ли сигареты. Потом всё же взяла самые дешёвые. Кассирша долго смотрела на меня в упор, потребовала паспорт. Показала ей тот, где мне девятнадцать. Пробила она неуверенно, сомневаясь. Потом сказала, что я тяну на шестнадцать. Оборвала её со словами, что мне это неинтересно. Ни капельки. Она обиделась. А мне плевать.
К экзаменам я всё же решила приготовиться. Полтора часа изучая биологию вдоль и поперёк, каждую строчку, стараясь запомнить всё. Узнала, что у редких видов бабочек иногда можно наблюдать менструальный цикл. Справедливость есть, люди! Девушки, мы не одни страдаем!
Честно говоря, в клуб мне не хотелось, а деньги нужны. И всё же я уговорила себя встать со стула и пойти одеваться. Вот как одеться пятнадцатилетке, которая должна быть похожа на девятнадцатилетнюю? И, кстати, я решила больше не краситься. Только в таких случаях. Ну не нравятся мне девушки с косметикой на лице! Поэтому и хожу с синяками под глазами, ничего не скрываю.
Напевая тупое четверостишие про ЛСД, которое я внезапно придумала, одевалась и красилась. Просто тональник и подводка. Ничего больше. Плевать на этот возраст, не хочу быть куклой.
И всё же в клуб меня пустили. Там было скучно, накуренно, много пьяных людей, пристающих, полуголых девушек, скучная музыка... Повеселил пьяный диджей, поставивший какую-то народную песню. Но мне нельзя было отвлекаться, я ходила и знакомилась с парнями. Постоянно соблазняя то одного, то другого, я тырила кошельки. Часа через четыре их оказалось пять, и только тогда я решила пойти домой. Конечно, я пила без тени смущения, курила, даже немного танцевала, поэтому, выйдя на свежий воздух, едва не упала от внезапной перемены. Так хорошо, чёрт побери! Уже два ночи, прохладно, хорошо. Люблю ночь. В ней есть что-то родное, что притягивает. Дорогу я сократила, по пути доставая деньги и выкидывая кошельки в каналы. Почему они сразу тонули? Не знаю. В среднем, если буду каждый день на что-то крупно тратиться, то хватит на месяц. Но при моей экономии я продержусь дольше. И попрошу Клауса на убийство отправить, чтобы денег опять подзаработать. За каждый удачный заказ плата — пять тысяч евро! Мне этого на полгода хватит. Целых пять тысяц! Чёрт, как это круто. Короче, проблем у меня с деньгами не будет.
Добравшись до квартиры, я умылась, переоделась в домашнюю одежду и завалялась спать. Завтра рано вставать, у меня четыре часа на сон... В общем, я вырубилась сразу же.Красная вода.Я долго смотрю на неё в упор, словно пытаюсь осознать что-то. Пока не получается. Не хватает сил и мозгов. Или светлого ума. В любом случае, я ничего не понимаю, лишь вглядываюсь в водную гладь.
Кровавая вода.— Как тебя зовут? — Позади раздаётся голос. Низкий, приятный.
— Залия, а тебя? — Я не знаю, зачем я отвечаю. Наверное, потому что мне тут одной плохо и страшно.
— У меня нет имени. — Тихий смешок. Что же все смеются в моём присутствии? Я такая смешная?
— Как это? — Собеседник не отвечает, лишь подходит ближе и слегка толкает в воду. Я задыхаюсь от внезапности. Передо мной — ничего, пустота, красная. Не могу вдохнуть, не знаю, почему. Я дёргаюсь, но не делаю ни одного движения, кричу, но не издаю ни звука. Передо мной кровь. Тягучая.Дикий крик застывает в горле. Я резко распахиваю глаза и поднимаюсь. Сердце стучит так быстро, что мне кажется, что оно раскрошит рёбра в порошок. Ох, кошмары начали сниться... Это очень плохо, надо лечиться. На часах — пять утра. Вставать в семь. Несмотря на резкое пробуждение, я очень сонная и снова укладываюсь.
И снова — один и тот же сон по кругу. Неизвестный собеседник, пустота, свет, опять собеседник, пустота... И главный элемент моего кошмара.Красная вода.