Пролог. Ille dolet vere, qui sine teste dolet. (1/2)
Истинно скорбит тот, кто скорбит без свидетелей. ? Марциал.Мне хватает минуты.
В последнее время мне хватает всего лишь минуты для этого. Что человек успеет сделать за это время? Да практически ничего. Только какие-то мелкие вещички, не более. Физически точно он почти бессилен, но есть преимущество — зато в мозгах уже пролетит столько мыслей... Девяносто процентов людей имеют эту способность организма. Этим качеством я и пользуюсь. Данте говорил, что никогда не видел девушку, у которой мысли мелькают быстрее моих. Нет, были, конечно же, истерички, у которых настроение меняется со скоростью света, но думать им нечем. Отсутствие мозга, говорил искатель...А сейчас он говорит совершенно другое. Он произносит всё резко, с попыткой унизить, волнительно,словно пытается причинить боль. Горло сводит судорогой от обиды. Раньше я очень долго пыталась вникнуть в его слова, потом долго собиралась с мыслями, а лишь затем отвечала более-менее внятно. Теперь мне хватает лишь шестидесяти секунд (а то и меньше) для того, чтобы собраться, взять себя в руки и поднять красные от ветра и слёз глаза на моего любимого, который стоит в проёме двери и нервно улыбается. Он волнуется, но я ничего не могу поделать с собой.
Мне хватает минуты, чтобы придумать себе оправдание.
Оно одно и то же, честно говоря: зашла на кладбище к другу. Не могу я удержаться от этого. Мне нужно его видеть каждый день. И плачу я из-за того, что понимаю, что с ним моя жизнь была бы другая. Данте понимает меня, обнимает и шепчет, что всё будет хорошо, затем берёт на руки и несёт в нашу спальню. Я тяжело вздыхаю и прижимаюсь ухом к его груди, чтобы слышать биение сердца. Оно ровное, спокойное и какое-то сильное, я бы сказала. Даже не знаю, как это выразить. Меня лишь крепче прижимают к себе.
И от этих прикосновений боль от наглого повторяющегося вранья увеличивается. Медленно парализует тело, заставляет сжаться сильнее.
В живот словно ножом ударили.
В спальне тепло и уютно, кровать мягкая и удобная. Данте долго смотрит на меня сверху, а затем улыбается и снимает с себя свитер, отдаёт мне:
— Спи в этом, пожалуйста.
— Нравится, когда я в твоей одежде? — тоже улыбаюсь, внутренне ругая себя за дрожь в теле.
— Очень. — Я даже не спорю. Просто быстро снимаю верхнюю одежду. Вейл резко отворачивается, смущенно кашляя, и я натягиваю мягкую кофту, затем снимаю джинсы и обувь, которая летит куда-то в угол. Брюки тоже теперь где-то на полу, рядом с блузкой. В свитере намного удобнее, он на пару размеров больше и свободнее. Закатываю рукава, наслаждаюсь мягкой тканью.— Можешь поворачиваться.
Одна секунда. Всё решила одна секунда.Я не знаю, как это произошло, тем более, не знаю, кто первый начал и почему. Но факт остаётся фактом: это случилось. Впервые за полгода. Раньше нам мешали, отвлекали, а теперь мы одни. И это случилось. На мой страх и риск.
За шестьдесят секунд человек практически ничего не сможет сделать. Чувства почти не сохраняются. Но минутный поцелуй тянется бесконечно долго. И я ощущаю запах какого-то лёгкого алкоголя. Если учитывать то, что он выводится в течение трёх дней, то этот ?аромат?неудивителен. Меня тошнит от всего спиртного. В прямом смысле.