Глава 19. (1/1)

Через день после возвращения в свой дом колдунье пришлось отправиться в деревушку. Во-первых, красавица лошадь была рождена не для таких условий, которые ей могла предоставить у себя девушка. Во-вторых, нужно было пополнить кое-какие запасы, да заодно дать знать, что, если кому нужна помощь, Лиссандра готова предоставить ее. Но едва она спешилась у входа в дом пекаря, как уловила на себе странные взгляды. Так на нее не смотрели с тех пор, как она приехала в эти земли. Обернувшись, рыжая не сдержала усмешки, когда увидела, как некоторые отворачивают головы, делая вид, что не пялились на нее только что. Ну и ладно. Резко выдохнув, она зашла к знакомому пекарю, от которого и узнала, что в деревне прослышали о том, что она одна из Них, прослышали о том, как сильна была ее сила, когда девушка стояла на стене. Многие удивлялись, как столько времени ей удавалось всех дурачить, прикидываясь человеком. Некоторые вообще называли лгуньей. И были еще те, кто называл ее подстилкой Лорда, непонятно откуда пронюхав, что Фэрлин забросил все свои обязанности, бросившись спасать ее, когда рыжая падала со стены. Пекарь говорил еще много чего, но Лисса уже не слушала его с прежней внимательностью. Люди… что с них взять? Они всегда были такими: сначала прибегали к тебе за помощью, едва ли не в ножки падая, а потом за спиной поносили как могли. Благо полноватый мужчина оставался верен себе, с первого дня относясь тепло к чужачке. Он и сейчас пытался утешить её, говоря о том, что через время все забудут об этом, и все вернется на круги своя. — Что мне за дело до тех, кто всю жизнь живет в невежестве и злобе? Мне наплевать на них, до тех пор, пока они не пытаются причинить мне вред. Зато им же потом просить меня вылечить их детей. И знаешь... — колдунья недобро прищурилась, глядя на свежую выпечку, — не могу ручаться, что возьмусь теперь помогать.Опустив ладонь на прилавок, она подалась к мужчине и тут же лукаво улыбнулась, будто бы только что не произносила слов отречения от жителей деревни. — Помоги мне, пожалуйста. Совсем недавно при занятном стечении обстоятельств я стала владелицей чудесной кобылки. Ты же знаешь, мне негде ее держать, — мило улыбаясь, она как могла пользовалась своим обаянием, с просьбой во взгляде смотря на мужчину. — Я могу приплачивать тебе за ее содержание или предложить свою помощь бесплатно, если тебе что-то понадобится. Изогнув уголок губ, она не сводила взгляда с глаз пекаря, который ни капли не злился на такую выходку девушки. Он не знал, но предчувствовал, что она потихоньку пользуется своими силами. — Эх, ведьма! — рассмеялся мужчина, мотнув головой. — Знаешь ведь, что не смогу отказать после того, что ты сделала для меня. Да и если бы не было за мной этого долга, я все одно помог бы тебе. Сошедшись с ним на том, что будет платить за овес с яблоками и за все, что понадобится ее лошади, а так же поможет, как только нужна будет помощь, знахарка покинула пекаря, неся в руках пакет с еще горячим хлебом и сладкой выпечкой. По дороге домой Лиссандра зашла в еще несколько лавок, купила вина и орешков, немного крупы и меда. И при всем этом не обращала никакого внимания на взгляды и шепот за своей спиной. А еще через неделю Лиссандра снова засобиралась в лес. Она уже предчувствовала то ощущение, когда сила переполняет ее, когда весь окружающийся мир кажется одним единым с ней. Но выйдя из дома на крыльцо уже с корзиной, полной необходимых предметов, одного взгляда на деревню хватило, чтобы понять – на этот раз ей не суждено попасть в волшебную чащу. Огромные костры, разожженные на площади, на фоне алого заката притягивали магнитом. Словно кто-то дергал за невидимую ниточку в ту сторону. Корзина с приготовлениями для ритуала так и осталась в доме, а Лисса надела меховой жилет поверх зимнего платья, обмотала шею шарфом и накинула сверху новую мантию, руны на которой наконец-то смогла закончить. Появившись в деревне в этот вечер, она ни с кем не заговаривала, хотя раньше наверняка не одна женщина уже подошла бы к ней либо сделать заказ, либо расплатиться, либо спросить совета. Ну и что ж, это были люди, и век их был короток. Сейчас они праздновали так, будто бы и не было этой ужасающей попытки прорыва, будто бы не было больших потерь. Что им было до того, что пограничников стало меньше? Что сила поколений слабеет и подлежит угрозе растворения во времени? Им не было до этого дела. Главное для людей то, что дом цел и дети здоровы, а что там у тех, кто прикрывает их своим телом от беды...Как оказалось, в этот раз на праздник в деревушку занесло табор бродячих цыган и путешествующих менестрелей. Глядя на всю эту разношерстную толпу, Лиссе казалось, что она не была в такой обстановке целую вечность. Хотя во времена скитаний, ей не раз приходилось жить в больших городах, где подобные сборища были достаточно частым явлением. Пробуя глинтвейн то у одного продавца, то у другого, она ловко пробиралась через толпу к менестрелям. Отпивая очередной глоток из чаши с вином, она учуяла неподалеку оборотней и коротко усмехнулась, отметив, что даже пограничники не погнушались присоединиться к празднику. Да и с чего бы им игнорировать его, если у многих девушки жили здесь, а тот, кто был свободен, мог найти себе кого-нибудь на вечер. Пробравшись наконец-то к музыкантам, знахарка едва слышно ахнула, всматриваясь в вязь песни, что лилась над землей. Казалось, весь воздух был покрыт замысловатым узором, который касался кожи и проникал в тебя. Мелодия попросту зачаровывала, не оставляя никого равнодушным. Лисса пригляделась к странной паре и отметила, что они без сомнения были близки. Пусть в них почти не было силы для того, чтобы использовать ее как-то иначе, но музыка... она получалась волшебной несмотря ни на что. Мягкий голос молоденькой девушки с пшеничного цвета волосами изумительно гармонично ложился на музыку, рождаемую виртуозной игрой темноволосого и темноглазого менестреля, сосредоточенного на своих инструментах, тогда как девушка улыбалась всем им. Они были такими разными и в то же время являлись единым целым. Не разорвать. Тепло улыбнувшись блондинке, Лиссандра едва дождалась конце песни и подошла к ней, после чего не обращая внимания на испуганный взгляд и шепот за спиной, опустила ладонь на пока еще плоский живот певчей птички и улыбнулась. — Пусть ваша девочка будет здоровой и счастливой, — произнесла она свое Слово и тут же уловила, как в серьезном, настороженном взгляде менестреля проскользнула радость. — Назовите ее Осенним Рассветом. Легкой дороги вам. Напоследок, бросив в шляпу пары несколько золотых, рыжая не мешала им более петь и играть, принося тем самым людям счастье и радость, вызывая эмоции даже у тех, кто не способен на них. Обходя возы с товарами, привезенными сюда будто бы на ярмарку, она не смогла удержаться и купила себе ожерелье из аметиста. Таких качественных минералов она давно не видела, не говоря уже о безумно красивой маленькой друзе, ложащейся ей прямо между грудей, чуть ниже молочного камня, когда-то одетого на шею Лордом-Оборотнем. Который, похоже, и не вспоминал ее все это время. Быть может, его увлечение остыло, и он решил вернуться к обязанностям Фэрлинов? Как знать.Не разрешая себе грустить, чуть охмелевшая колдунья позволила увести себя кому-то из молодежи в компанию тех, кто собирался прыгать через полутораметровый костер. Смеясь над этим всем, ей даже не понадобилось снимать мантии или собирать волосы, дабы не опалить их. Разбежавшись, она с хохотом перепрыгнула-перелетела огонь и оказалась на той стороне. И пусть потом что угодно говорят про ведьму с окраины деревни, сейчас она хотела просто позволить себе радость, как и все они, хотела забыться в этот день. После прыжка через костер Лисса оказалась еще ближе к табору цыган, пестрота одежды которых, казалось, была нацелена на то, чтобы отогнать холода и заставить столь же яркое, как их золото, солнышко согреть землю, по которой они путешествуют. Этот удивительный народ был словно перекати-поле. Она бродила среди кибиток без цели и направления, слушая то одних, то других и улыбаясь всеобщему веселью. Пока вдруг не оказалась у большого костра, вокруг которого и были сдвинуты все кибитки. Кивком головы поприветствовав главного из цыган, она присела у огня. Слушая разговоры и песни, сменявшие друг друга, в какой-то момент она увидела перед собой протянутую руку молодого статного мужчины. Подмигивая ей, он приглашал потанцевать, говорил, что негоже оставаться одной в такую ночь. Приняв его руку, Лисса сбросила мантию на лавку, на которой сидела и с наслаждением пустилась в танец с темноволосым красавцем. Прижимаясь к нему в танце, касаясь кудрями плеч, ладонями шеи, а бедрами бедер, она заливисто рассмеялась, когда он предложил уехать с ними. Он говорил о том, что чувствует в ней такую же странствующую душу, что ей не найти покоя на этом месте, но Лиссандра отрицательно качала головой, и ее смех снова разливался серебром над музыкой табора. До тех пор, пока не почувствовала до боли знакомый запах. Хотя может это просто ее воображение разыгралось от выпитого. Озираясь, Лисса никого не увидела, опьяненная вином и бесшабашностью праздника. Быть может она и осталась бы веселиться со всеми, может даже провела ночь в компании настойчивого цыгана. Если бы тоскливый волчий вой не разорвал веселье в клочья. Мгновенно отстранившись от парня, Лисса почувствовала неладное. Не объясняя ни слова, да и не считая это нужным, она подхватила свою мантию и, уже на ходу кутаясь в нее, направилась прочь от деревни. Ступая по хрустящему снегу, шаг за шагом приближаясь к лесу, она едва ли не сходила с ума от тревоги. Ей хотелось сорвать с шеи родительский амулет и снова почувствовать себя свободной, почувствовать родство с теми, кто находится в замке, попробовать силу, которая большую часть ее жизни дремлет глубоко внутри. Едва не угодив в яму, скрытую снегом, Лисса остановилась на краю опушки и тревожно всмотрелась в темноту. — Фэрлин! — в ее голосе слышался тот зов, которым когда-то впервые он выманил ее из дома. — Фэрлин, я знаю, что ты здесь. Фэрлин, иди ко мне.Дожидаясь хоть какого-нибудь ответа, она понимала, что, быть может, это был и не он. Может все это плод ее фантазии. Да только несмотря на это она боялась, что Лорд мог увидеть ее там, в деревне, в объятиях другого. Отец-Волк! Она свободная девушка, так почему должна бояться этого? Он сам ведь наверняка не сдерживал себя, несмотря на то, что она ждала его каждый день в своем домике.