Глава VI (1/1)

Мир затерялся в пелене серого дыма. Вокруг нее вертелся безумный ураган, состоявший из диких от ужаса людей и умирающего мира. Этот ураган сметал все на своем пути и не оставлял ничего живого. Белокаменные башни Дворца Исповедниц медленно рушились, убивая все, что оказывалось на их пути и закрывая обзор вихрем из белой пыли.Еще один момент, и очередная башня упала, придавив мужчину, оказавшегося в зоне поражения. Свежая кровь потекла по белому мрамору, который не повредило ни время, ни люди.Вся мощь Эйдиндрила казалась нерушимой. Но это была лишь иллюзия, сладкая ложь людского сознания. Оказалось, что великую твердыню Исповедниц смогла разрушить пара катапульт из Древнего Мира.Очередной залп из орудия?— очередная людская смерть. Не могло быть иначе. Война установила свой порядок.Тел вокруг Кэлен становилось все больше. Теперь она осталась единственным живым человеком на площади у Дворца Исповедниц и молча наблюдала за его гибелью. Все, что она смогла сделать, это стать свидетелем смерти последнего оплота свободы в Новом Мире. Д’Хара была погребена под горой пепла еще пару месяцев назад. Все, что там осталось?— это трупы людей, воевавших за свободу. Не было больше Народного Дворца, не было в живых его обитателей. Были только руины и напоминания о тех, кто там когда-то жил.Кэлен смутно осознавала, что происходит. Она понимала, что вокруг нее погибают люди, а она по-прежнему стоит здесь и не делает ничего для спасения. Это не укладывалось в ее сознании. Почему остальные умирают, а она осталась здесь? Почему в конце своей жизни она осталась одна?В ней боролись два желания: желание бежать от смерти и желание умереть. Постепенно, но все же неотвратимо первое чувство угасало.Еще одна колонна упала прямо рядом с ней. Она разбилась на мельчайшие осколки, один из которых зацепил ее ногу. Боли не последовало. Она увидела лишь очередной алый развод на мраморе. Боль казалась чем-то нереальным, недосягаемым. В ней более не было чувств, что отвечали за ее восприятие?— в ней вовсе не было чувств.Дальним уголком своего сознания Кэлен поняла, что не может двигаться. Даже простой мах рукой оказался невозможным. Она смогла лишь поднять голову, чтобы посмотреть, откуда придет ее смерть. Единственная колонна, поддерживавшая свод, неумолимо падала, с неповторимым звуком рассекая воздух вокруг.Смерть, о которой не сложат песен новые поколения.Смерть, не достойная Матери-Исповедницы.Но Кэлен лишь закрыла глаза. Она встречала погибель с распростертыми объятиями. Джегань не получит ее. Не в этой жизни. Лучше умереть, чем отдаться ему и всю оставшуюся жизнь понимать, что она проиграла.Смерть должна принести свободу. Обязана. Неужели, ее бессмертная душа не заслужила обрести покой в Подземном Мире, оставив все страдания в клетке бренного тела?Падающая колонна приближалась, и Кэлен закрыла глаза в ожидании неотвратимого.И без того тусклые краски померкли, когда на ее голову обрушился пласт пыли и каменных осколков. Она слышала, как каждая частичка приближавшейся смерти рассекала густой ледяной воздух. Ее чувства обострились в самый последний раз, с самым страшным наслаждением открываясь перед приближавшимся освобождением. В ее сознании не было больше Имперского Ордена и Джеганя.Только покой.***Ричард открыл глаза и попытался понять, кто или что разбудило его в столь ранний час. За окном виднелся небольшой кусочек неба, и видимый на нем горизонт горел золотым сиянием, плавно переходившим в голубой. Небесное полотно было абсолютно чистым, и мужчина безо всякой радости отметил, что сегодня должно было стать еще холоднее, чем раньше.Он вдруг осознал, кто разбудил его. Кэлен, метавшаяся пару секунд назад по кровати под влиянием очередного кошмара, теперь лежала на спине и прерывисто дышала. По ее лбу градом стекал пот.Ричард взял ее за руку, лишний раз проверяя температуру. В последнее время он стал замечать, что определить, есть у нее жар или нет, можно именно по рукам.Он много времени проводил с ней и теперь прекрасно знал ее, стал лучше ее понимать и, наконец, увидел источник былого гнева и ненависти к его роду. Он догадывался, что она не может простить грехи его отца, но, поговорив с ней, он понял всю глубину страданий, что она испытывала. Она рассказывала о своих кошмарах, связанных со смертью ее родителей и Дени. Она рассказывала о том, что видела в вырезанной Эбиниссии. Каждая смерть по-своему наложила отпечаток на ее сознание и до этого самого дня молчаливой тенью преследовала ее. Теперь ей было не спрятаться от них не только в своих бесконтрольных снах, но и в реальности, в которой тоже было не так много спасительной надежды.Она медленно уходила в себя и увядала.Ричард отчетливо осознавал, что она умирает. Еще неделю назад она должна была окончательно прийти в себя, но именно тогда ей стало хуже. Кэлен заметно истощала, ее организм отказывался принимать пищу. Она слабела с каждым днем, и Ричард боялся, что однажды утром она просто не проснется.Он лечил ее, пытался помочь, но теперь даже его магия практически не действовала на нее?— у нее словно выработался к ней иммунитет. Ее тело пришло в норму, хотя лихорадка продолжала брать свое. Если раньше Ричард думал, что к этому времени она сможет снова начать ходить, то сейчас это казалось невозможным. Он трезво оценивал свои возможности и потому понимал, что на данный момент его ресурсы были полностью исчерпаны. Он не мог помочь?— больше не мог.Ему оставалось лишь поговорить с тем, кто хорошо знал Джеганя и знал о болезни Кэлен больше него, Ричарда. Ему оставалось лишь обратиться к Никки, то есть к единственной, кто в действительности соответствовал этому описанию. И пусть у него не было ни малейшего желания даже видеть ее лицо, иного выбора у него попросту не было.Ричард поднялся с кровати и, одевшись, направился к двери. За ней уже стояла Бердина, в ожидании того, что ее пустят внутрь. Увидев Ричарда, она слегка склонила голову. Чистая формальность, от которой ее сложно было отучить с самого начала. Если раньше, делая это, она немного насмешливо улыбалась, то сейчас улыбки на ее лице не было. Привычка сохранилась, хотя та игривость исчезла.—?Вы готовы, лорд Рал? —?ровным тоном спросила она.—?Да,?— неуверенно ответил он, оглядываясь через плечо и на момент окидывая взглядом спящую фигуру Кэлен. Она немного успокоилась, но бусинки пота все еще были видны на ее коже. Сердце болезненно сжалось от того, что он не мог ей помочь и должен был оставить, пусть даже на время.—?Никки уже в Зале Прошений? —?спросил он, отводя взгляд от Кэлен и вновь обращая внимание на морд-сит.—?Кара только что отправилась за ней.—?Думаю, мне не стоит опаздывать,?— Ричард вышел из комнаты. Он и Бердина поменялись местами, и та зашла в покои. Морд-сит поймала взгляд Ричарда, по-прежнему обращенный на Кэлен и обнадеживающе улыбнулась. Она вновь стала похожа на ту Бердину, которую он знал.—?Все будет хорошо, лорд Рал,?— наивно заверила его она. Ричард улыбнулся в ответ и покинул комнату, оставляя ее приглядывать за Кэлен.***Солнечные лучи лениво прокрадывались комнату, все еще находившуюся в полумраке. Лишь малая часть смогла пройти через темные занавеси, но этого было достаточно, чтобы разбудить спокойно спящую Никки. Она лениво пошевелилась, почувствовав на своем плече, не прикрытом одеялом, один из лучей.Когда она медленно перевернулась на другой бок, ей прямо в лицо ударил солнечный свет. Она ожидала почувствовать тепло, но вспомнила, что в Д’Харе зимнее солнце отнюдь не грело. Однако, даже простая возможность видеть его казалась чистейшим счастьем. Она провела в темницах достаточно долгое время, чтобы соскучиться даже по этому.Никки поднялась с кровати и босыми ногами прошествовала к своему простому и лишенному изящества деревянному шкафу. Комнату ей отвели не самую роскошную, но ?перебежчица? была не достойна большего. В ее шкафу одиноко висели два похожих друг на друга черных платья. Плохая замена тому, что она носила раньше. Казалось бы, целую вечность назад, она носила платья более подходящие для женщины с ее внешностью. Сейчас ей предстояло одеть нечто, похожее на платье послушницы: квадратный вырез, длинный рукав и юбка до пола. Но выбора не было?— д’харианские солдаты не заботились о ее внешнем виде, когда сажали под замок.Никки выбрала то, что показалось ей более подходящим для встречи с Ричардом. Еще вчера морд-сит сказали ей, что он хотел видеть ее в Зале Прошений. Никки готовилась к тому, что в любой момент они могут сюда бесцеремонно вломиться и вытащить ее туда, в чем есть. Эта мысль заставила ее одеться быстрее. Ей представилась возможность расчесать волосы, и она уже хотела воспользоваться ею, когда ее прервал стук в дверь и неожиданное появление одной из касты телохранителей Ралов.—?Сестра Никки, лорд Рал хочет видеть вас,?— и пророком быть не нужно, чтобы догадаться, что морд-сит вломятся в неудачный момент. Морд-сит, зашедшая в комнату, не была ей знакома, она не видела ее ни в темницах, ни на поле боя во время сражения, которое обрекло ее на участь пленницы.Это была лишь небольшая вылазка, не более, и Джегань поставил Никки в ее главу. Под предводительством Госпожи Смерти была тысяча мужчин, по меркам армии Древнего Мира это была скорее разведывательная группа, не более, настолько малозначительной был ее масштаб. Ричард возглавлял ровно вдвое меньше людей, но их случайная и непредвиденная встреча, состоявшаяся через несколько месяцев после их последнего разговора во Дворце Пророков, окончилась для Никки катастрофой. Попытка триумфального шествия Джеганя по Новому Миру была отложена, а колдунья попала в темницу Народного Дворца.Она вновь обратила внимание на морд-сит. Колдунья кивнула ей и вышла из комнаты. Рядом с незнакомкой стояла Кара, привалившаяся к дверному косяку. Никки удивилась тому, как не смогла заметить ее раньше. Морд-сит умели не привлекать к себе внимание, но такая незаметность блондинки все же казалась чем-то необычным. Еще больше ее удивило, что морд-сит не послала ей свою едкую улыбку в той манере, что была свойственна лишь Каре. Колдунье не оставалось ничего другого, кроме как отправиться вслед за своими конвоирами. И нигде не было слышно ни звука. Дворец молчал. То и дело Никки встречала на своем пути стражников, смотревших на нее, как на какую-то еретичку. В этих взглядах она увидела даже нотку презрения. Казалось, что на нее свалили новый грех, о котором она сама не знала ровным счетом ничего.Они молча шли по коридорам дворца, прежде чем приблизились к позолоченной арке. Солдаты, стоявшие у входа в Зал Прошений, проводили ее тем же взглядом, что и многие другие. Колдунья взглянула на них краем глаза, но большего не удостоила. Она знала, что они боялись магии, а Никки была ее живым воплощением, причем, все еще довольно опасным.В дальней части зала находилось возвышение, на котором и стоял Ричард, скрестив руки на груди. Никки заметила, что прямо за ним находились два кресла, примерно равных по высоте. Они так и собирали на себе взгляды, как бы обращая внимание невольных зрителей на то, что оба пустуют. Теоретически, на одном из них должен был сидеть Ричард. Другое, похоже, было изготовлено специально для Матери-Исповедницы.Никки совсем не много знала о том, что происходило в Народном Дворце и вообще в Новом Мире, но она точно знала о свадьбе Ричарда с Кэлен Амнелл. Колдунья догадалась, что ее пустующее место было напрямую связано с всеобщим молчанием и траурным настроением.Складывалось впечатление, что Ричард мог читать ее мысли. Он стал похож на ястреба, который был готов растерзать ее на части. Кажется, ему очень хотелось сделать это прямо сейчас, но он все же старался вести себя подчеркнуто безразлично.Никки подняла взгляд. Его голос всегда заставлял дрожать послушниц во Дворце Пророков от волнения, даже некоторых Сестер, но не ее. И даже сейчас, оказавшись в зависимости от его действий, она не испугалась его напускного спокойствия, в котором проступали нотки угрозы. Кому как не ей знать, что Ричард обладал терпением, но не терпимостью?Она могла бы найти в себе силы на какое-нибудь едкое замечание, но не стала. В словесной перепалке не было никакой нужды, и она прекрасно понимала, что любое лишнее слово поставит ее на грань, а это противоречило ее целям.—?Ты знаешь, зачем ты здесь, верно? —?осведомился он. Его напускной тон стал более серьезным.Если говорить честно, в тему сегодняшней встречи она не была посвящена. Морд-сит лишь коротко сказали о том, что он хочет видеть ее. И ни слова больше.Она посмотрела на женщин, все еще стоявших справа и слева от нее, и сказала:—?Твои морд-сит не посвятили меня в подробности разговора,?— она специально сказала не ?ваши?, а именно ?твои?. Она не собиралась называть его ?лордом? или ?Магистром?, ведь для нее он по-прежнему был просто Ричардом, с которым она познакомилась еще во Дворце Пророков.Морд-сит готовы были зарычать от такой фамильярности со стороны Сестры Тьмы, но Рал вовремя удержал их. Ричард посмотрел на Кару с укоризной. В ответ на его взгляд морд-сит лишь пожала плечами и сделала невинное лицо. Он снова перевел взгляд на Сестру Тьмы. Никки показалось, что ему не слишком-то хотелось самому вводить ее в курс дела.—?Ты знала о шпионаже Джеганя в Народном Дворце? —?сразу же уточнил он, решив не разбираться с ?забывчивостью? телохранительниц.Никки задумалась. Джегань неоднократно говорил, что пытался захватить чей-то разум в Народном Дворце, но его попытки не заканчивались успехом: мысли всех д’харианцев были защищены. Он бесконечно долго искал брешь в защите, но так и не смог заполучить сведения прямиком отсюда.Сейчас Никки сомневалась, стоит ли откровенничать с Ричардом и говорить о планах Джеганя. Но выбора не было.—?Он говорил, что разум кого-либо из Народного Дворца для него недоступен,?— начала она неуверенно, делая паузы, будто сверяясь со своими воспоминаниями,?— все люди здесь защищены Узами.Ричард на минуту задумался. Никки не понимала, к чему он клонит. Она не могла понять, что вообще происходит, и решила, что отвечать на его вопросы без нужных сведений будет проблемно. Ричард же, вынырнув из потока своих мыслей, теперь заметно напрягся и уверенно изрек:—?Твои сведения устарели. Еще пару недель назад он почти убил Мать-Исповедницу, а сейчас она находится в тяжелом состоянии.Никки не поверила своим ушам. Она догадывалась о чем-то неладном, но то, что сказал Ричард, казалось почти невозможным. Чтобы убить Мать-Исповедницу, необходимо захватить чей-то разум или подослать убийцу. В Народном Дворце убийца бы не остался незамеченным: сейчас вход был ограничен, и тут остались лишь влиятельные люди, лорд Рал с его приближенными да пленники в темницах. Оставался только один вариант, при котором Мать-Исповедница не защитила себя узами.—?Как это произошло? —?спросила она, желая не мучить себя догадками, а сразу узнать это.—?Он захватил ее разум,?— коротко ответил Рал. В большем Никки и не нуждалась. Не трудно было догадаться, что после произнесения клятв, став женой Ричарда, она бы автоматически связала себя с ним узами, и Джегань бы потерял власть над Исповедницей.Никки поразила глупость Амнелл. Она ожидала, что та первым делом произнесет присягу. Но, по ее же вине, Сноходец смог заполучить важные сведения. Впрочем... какое ей, Никки, было дело до подобных проблем?Она не смогла не подметить свойственную Джеганю манеру: убивать человека публично, чтобы устроить шоу и повергнуть всех в ужас. Если Исповедница сейчас и жива, то половина дворца точно сомневается в ее состоянии. Наверное, некоторые из их с Ричардом союзников даже решили переметнуться на сторону Имперского Ордена, подумав, что без их лидера Новый Мир попросту не устоит, и тогда они примут сторону победителя.Никки догадывалась, что Джегань не просто решил убить ее, но еще и обезопасил себя, лишив ее возможности излечиться. Это был его стиль: запереть жертву в собственных кошмарах и умирающем теле, наложив блок на сознание, который может снять только она сама.Теперь Никки начала догадываться, зачем она была здесь. Ричард не мог снять блок с помощью магии, более того, никто не мог, сколь могущественным бы он ни был. Но он, Ричард Рал, явно знал, кто мог ему помочь.—?Ты хочешь, чтобы я помогла вылечить ее? —?сказала она, улыбнувшись, как кошка, увидевшая хвост пробегавшей мыши. —?Ты все такая же понятливая, Никки,?— на его губах заиграла улыбка, зеркально отражавшая ту, что сейчас была на лице колдуньи. Но в этой улыбке не было и капли веселья.—?Думаю, я смогу помочь,?— улыбка ушла, и ее тон вновь стал серьезным. Ричарда, похоже, удивило, что она согласилась так быстро. Но сейчас у нее не было желания устраивать торги, даже ради приличия. Она знала, что это закончится его победой. В любом случае, выбора у нее не было.