Глава XXXIII. (1/2)

ЛОТТА.Я постелила ей в гостевой. Сидела с ней в одной комнате, пока она ворочалась, шмыгая носом и пытаясь заснуть. Лекарств против таких пустяков как насморк, у меня не было, а идти за ними ночью мне показалось не самой удачной идеей. Поэтому, запечатав окна заклинанием – на случай, если девочке взбредет в голову убежать (кто знает, что на уме у этих детей) – я расположилась в кресле. Брать книгу от скуки не было нужды – скучно мне точно не было. Слишком много мыслей, слишком много событий. Хотя, обманываться незачем – мне все это нравится. Да, спокойствие я люблю тоже, но если сталкиваться с ним слишком часто такому человеку, как я, мне быстро становится скучно. Думаю, рядом всегда должен быть кто-то, кто может вовремя тебя остудить. К примеру, это всегда удавалось Винсенту.И Люсьену, как я недавно узнала.Интересно, как я смогу удерживать девочку взаперти столько времени? То есть, если она домоседка, то да, с этим не будет особых проблем. Но… я ведь ее еще совсем не знаю.

Ох, Боги, как я управлюсь с девочкой-подростком? Я с собой-то не всегда могу это сделать.***Уснуть так и не удалось. О том, что наступило утро меня возвестило не солнце, ибо плотные бордовые шторы преграждали путь навязчивому свету. Нет, меня об этом возвестила пошевелившаяся в кровати девочка.Незадолго до этого я уже сходила в аптеку, круглосуточно открытую. Тогда видела, что начинает светать, так что ожидала, что и ребенок скоро проснется.

Девочка приподнялась сперва на локтях, потом уселась на кровати и окинула комнату мутноватым взглядом больших глаз цвета расплавленного свинца. Глаза у нее были какие-то немного грустные. Немного грустные и немного загадочные. В них хотелось смотреть.Она заметила меня, чуть вздрогнула, но как-то неестественно. Глаза у нее были чуть прикрыты. Она шмыгнула носом. — С добрым утром, — выдавила я, маскируя неуверенность.

Она медленно кивнула, прикладывая платочек к носу. Нормальный платочек, не тот лоскут ткани – я сама вчера ей дала его.

Она промолчала. — Принесу тебе лекарство. — Вздохнула я, поднимаясь и тут же морщась – затекло все тело, особенно ноги и шея.

Я вышла и вернулась через несколько минут. Неуверенно села на кровать, подмяв под себя левую ногу, и поставила на покрывало аптечку. Девочка все еще ничего не говорила, скорее всего, потому, что говорить ей было тяжело.

Я молча протянула ей стакан воды с двумя маленькими таблетками в одной руке и каплями в другой. Понятия не имела, как лечить всю эту гадость, и если бы не терпеливый, но сонный до ужаса аптекарь, так и не поняла бы, наверное.Девочка, демонстративно морща нос и щурясь, запила таблетки, хотя, судя по словам аптекаря, они не были горькими, после, задрав голову к верху, закапала нос. Вернула мне стакан и капли. Я закрыла аптечку, несколько секунд поглядела на девочку. — Поспишь еще?Она, поколебавшись, кивнула. Когда я зашевелилась, чтобы встать, замотала головой.— Мне уйти? — Да, — сказала она уже нормальным голосом. Пожалуй, если бы у нее вчера не было насморка, я бы сразу сообразила, что это девочка. Голос у нее был плавный, приятный, вопреки резковатым движениям.Я снова хотела подняться с кровати. — Нет! — воскликнула запоздало девочка. Я мысленно усмехнулась. Осталась сидеть.Она откинулась спиной на подушки, на момент прикрыла глаза.— Мистресс? — Только сейчас я заметила ее истинно-бретонский акцент. Она картавила на ?р?, как те, кто всю жизнь провели в Хай-Роке. Помню, учился со мной в гильдии один бретонец. Также разговаривал, запинаясь на ?р?. — Слушаю.— Бург говорил, Вы чародейка. — Верно. — Вот я знавала чародея. То-то был чародей так чародей! Как-то он смастерил чарами такой фейерверкище, что ух!— Я маг. Не фокусник. — Это были не фокусы! И еще я помню, как он на моих глазах взорвал гоблинскую пещеру. А еще рассказывали, как он троих огров вывернул наизнанку! — Вот уж вранье. — Не вранье! Такое правда было. — Не думаю, что существует заклинание, способное вывернуть кого-либо наизнанку. — А он смог. — Может, и не смог. Может, тебе сказал, что смог.— Нет, мистресс! Придворный чародей врать не мог, его бы за раз – и на шибеницу. — Заносчиво заявила она. Я прищурилась. — Придворный маг, говоришь?Она запнулась, но быстро взяла себя в руки, и взглянула на меня спокойно, невозмутимо. — Ну да. А что? — Ничего.— Мистресс? — Слушаю. — А научите меня чародействовать! Пожалуйста! Я бретонец, у нас ведь предрасположенность к магии, правда? Научите! — Чтобы, как тот маг, пускать фейерверки и выворачивать наизнанку огров? — Нет, не фокусам! — Она горделиво вздернула головку. — Настоящему чародейству! — Ты же говорила, что это не фокусы? Ох, что ж. Я думаю, сначала тебе стоит вымыться, в особенности – привести в порядок твою голову, она в ужасном состоянии. А потом уже посмотрим. Пошли, я наберу тебе воды в бадью. — Мистресс? — Богов ради, девочка, зови меня Нэннифэр.***Девочка, изредка шмыгая носом и частенько отфыркиваясь от мыльной воды, увлеченно натирала спину. Вспенившаяся в большей степени по краям бадьи вода была даже выше сереброволосой головы. Девочка закашлялась. Я глянула на нее в отражении зеркала, после вновь вернулась к маскированию огромного синяка на лице, старательно орудуя пудрой.— У меня нет чистой одежды, — напомнила она, затихнув и перестав бултыхаться.Я недовольно окинула взглядом синяк, который, казалось, нельзя было прикрыть никакой косметикой. — Да, я помню.Девочка выжидательно глядела на меня. Я с раздражением смотрела в зеркало. — Одежда… — нетерпеливо начала она снова. — Помню, девочка. А ты помни, что я не слуга.Она вздохнула. — Мистресс Нэннифэр, не соблаговолите ли вы принести моей скромной особе несколько ничего для вас незначащих вещиц, дабы я могла… — Достаточно, — я поморщилась. — Без излишнего драматизма, будь добра. Я все же старше тебя, девочка, заслуживаю уважения. — Я поднялась. — Полотенце там. Сейчас что-нибудь найду.Стоило ли говорить, что ничего на девчонку-подростка у меня не было и быть не могло? Да и зачем бы мне такие вещи? Я вздохнула, перебирая вещи в стенном шкафу. Зеленое, бело-зеленое, фиолетовое, черное… простое пурпурное.

Взгляд непроизвольно задержался, руки застыли.

Оркрест, Шарата, полыхающая деревня, испуганные крики каджитов… горячий песок, рыжие от огня две луны…

Тепло, улыбка, холсты с угольками, слепящий солнечный свет, льющийся из окна прямо напротив лежащего на полу одеяла, Ри’Джар, нет, он Джар, Джар и Нэнси, веселые крики и…Дом. — Мистресс Нэннифэр?

Я моргнула. Быстро вытерла глаза и обернулась. — Извини, девочка. Задумалась.

Она стояла в проходе, у дверного косяка, обернувшаяся полотенцем. Окинула меня внимательным взглядом глаз цвета расплавленного свинца. Я отвернулась.— У меня на тебя ничего нет, — я резко одернула вешалку с пурпурным платьем, — но где-то была вещь, которую, если правильно подвязать, в принципе можно… — Мы могли бы выйти на рынок и купить мне что-нибудь, — предложила она.Я молча обернулась и приподняла брови. — Что, тут такие дорогие ткани? — Она удивленно раскрыла рот. — Ну, на одно же платье хватит?.. Слушайте, если вам так жалко, я заплачу! — Во-первых, чем? — Усмехнулась я. — У тебя даже личной зубочистки нет, не говоря о деньгах. Во вторых – дело вовсе не в них, девочка. Не считай меня жадной до денег снобисткой. У меня их достаточно, чтобы купить тебе два дорогих платья, не говоря уж про одно дешевое.Я блефовала. После поездки в Анвил деньги почти все кончились, а полученные за выполнение контракта нужно было правильно распределить, без лишнего транжирства.— И в чем же тогда дело? — недовольно спросила она.Я вздохнула, сдвинув еще одну вешалку. — В том, что мы с Бургом заключили сделку. Я обязалась тебя защищать от… ото всех. Кто хоть как-то может угрожать твоей жизни или же свободе. Ты хочешь заставить меня нарушить мою часть договора в первый же день пребывания у меня, так? — Нет! Мы с Бургом всегда ходили вместе на рынок и по всяким лавкам. — Убежденно ответила она. — И никто ничегошеньки не подозревал. — Нет, девочка. — Почему? — возмутилась она. — Не спорь! — начиная злиться, ответила я. — Не спорь, если не понимаешь!Она умолкла и, скрестив руки на груди, уставилась в окно. Подбородок был чуть вздернут. Все же веяло от нее какой-то высокомерностью аристократов.

Я отвернулась к шкафу, выдвинула нижний ящик и достала тунику. — Иди сюда. Иди сюда, не дуйся! Все-таки для тебя это делаю, можно быть хоть немножко благодарной. — Есть у вас какой-нибудь пояс? — спросила она,придирчиво застегивая пуговицы.Я кивнула. — О-о-о! Вот так здорово, — заулыбалась она, подвязывая пояском талию. — Cela me pla?t! Совсем как платье! Бледное, правда. — Она с интересом рассматривала ткань цвета железа. — Но неплохо. Под волосы подходит.— И глаза. — Добавила я, поднимаясь и закрывая шкаф. — Воду вылила? — Да. И бадью вымыла. — Хорошо. Идем. Не знаю, как ты, а вот я голодная.*** — У вас там красивое платье было. — Заметила она.Я покосилась на нее. — Да? — Ну, я имею в виду, они все неплохие. Но было там одно очень красивое уж. Такое… бардовое. С золотом. У нас… в смысле, я уже видела такую золотую вышивку на ткани, она всегда очень искусна.— Благодарю, девочка, — ответила я, мысленно хорошими словами поминая Очиву за такую прекрасную премию.У меня особо не было времени следить за новым жилищем, так что и едой в ассортименте я не располагала. Пришлось делать салат из того, что было – различных овощей, единственного, что успела тогда купить.

Она ела неспешно, я бы даже сказала – элегантно. Знаю, как это звучит. Но тем не менее. Бург сказал, они таскались по миру, спали на земле и ели всякие отбросы, но взгляните на нее – словно вчера вышла из дворца, честное слово. В остальном, как я заметила, ее движения, ее походка – все это отличалось некой резкостью, но когда она ела или разговаривала, напоминала капризную, но прекрасно воспитанную графскую дочку.— Так вы меня научите? Заклинаниям и всему такому? — она взглянула на меня с любопытством.Я помедлила. — А что, придворный чародей учить не хотел?Она с удивительным самообладанием для своего возраста не выказала никаких признаков смущения. Ее выдал лишь румянец, показавшийся на впалых щеках.— Я… — запнулась было она, но опять же быстро спохватилась и нацепила на лицо спокойную маску. Я слишком хорошо знала людей и слишком давно общалась с Винсентом и Люсьеном Лашансом, чтобы меня обманул даже такой, прекрасно обученный врать ребенок, но, мне думается, другим людям она заливала так, что те верили, будто небо – красное. — Не хотел, нет.Я усмехнулась. — Зачем это тебе, девочка?— Для самообороны, конечно. — С вызовом ответила она. — И чтобы людей защищать.— Защищать от чего? — От Зла, bien s?r . — Убежденно сказала она.Я насмешливо приподняла брови. — Не смейтесь! — Она словно бы обиделась. — Это совсем не смешно! — От Зла не защитишь, девочка. — Но вы же защищаете. — Она взглянула недоверчиво.Я пожала плечами. — Для того чтобы защищать от Зла, нужно знать, что такое Зло. Ты знаешь это, скажи мне? Я вот… я не знаю. Мне лет немало, девочка. Думаешь, Когда она нашла меня, я была на нижнем этаже, в гостиной. Со скукой разглядывала улицу и людей, вывеску находящейся неподалеку таверны и другие дома.Она вышла тихо, даже неслышно. Но все равно я знала, что в комнате больше не была одна.— Мистресс… мистресс Нэннифэр? — Да, девочка. — Я… не хотела сказать ничего такого. — Она была немного смущена, но я уверена, что она все равно не понимала, что именно меня задело. Просто не могла понимать, ведь не знала моей истории. — Я прошу прощения. — Не извиняйся. — Я обернулась на нее. — Не за что. — Можно я посижу тут с вами? — Можно.