Глава XXXI. (2/2)

Я выругалась.Так и знала! Черт возьми, я так и знала! Проклятье! Правильно говорят, если хочешь сделать что-то правильно – сделай это сам. Ну, и куда пошло это сборище болванов? Где мне их искать?!***Сборище болванов за каким-то Дагоном направилось в святилище Малаката, где я их и обнаружила спустя несколько минут быстрой езды на чалой чейдинхольской кобыле. Пятеро стражников и еще двое в штатском оборонялись от четырех могучих орков.Вернее, оборонялись двое в штатском и сильно хромающий, почти не держащийся на ногах Симон – остальные лежали на земле, издавая стоны боли. Я дунула на челку и мысленно поклялась самой себе никогда больше не связываться с городской стражей. После подняла руку.Стражников и гражданских загородил щит. Занесенная клеймора наткнулась на барьер и, коротко звякнув, отскочила, царапнув своего владельца. Орк зарычал. Медленно перевел взгляд. Я съехала по крутому склону холма, откинула волосы за спину. Увидев враждебно-настроенные лица зеленокожих, подняла руки. — Тихо, парни. — Я с трудом пыталась привести дыхание в норму. — Спокойно. Я третье лицо, не участвующее в конфликте. Мне наплевать, кому вы молитесь. Но этот капитан кое-что мне должен. — Я скрипнула зубами.Орк подумал. Клеймора дрогнула. Трое остальных настороженно переглядывались. Один из них держал за лицо всхлипывающего стражника. Гражданский, что помоложе, глядел на него с жалостью. Тот, что постарше, разглядывал меня.

Я вновь перевела взгляд на, кажется, главного орка.— Ты кто? — дернул он подбородком. Нападать, кажется, больше не собирался. Но клеймору не опустил. — Вряд ли вы про меня слышали… — Имя!! — зарычал он. — Нэннифэр. — Тут же ответила я.

Орк снова замолк. И неожиданно покосился на высокую каменную статую даэдрического лорда Малаката. И медленно взглянул на Звезду у меня на шее. Я невольно занервничала. Было ощущение, что он телепатически обменивается репликами со… статуей.

Ненормальные фанатики. — Оно ненастоящее. — Ответил он, щурясь.

Я открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь. Он не дал. — Наш Принц, — хрипло произнес орк, наконец, засовывая секиру в ножны, — тебя признает… Нэннифэр из Сильвенора. Ты можешь уйти. И вы, двое, тоже! Но они, — он кивнул на Симона со стражниками, — должны остаться. Они оскорбили Лорда Малаката. — Э, нет, парень. Так не пойдет. — Я покачала головой.— Гребанные злопоклонники… — застонал один из стражников. Орк, самый молодой на вид, пнул его. Тот вскрикнул.

Другой стражник все также хлюпал носом в землю, не поднимая лица. Я вздохнула. — Вы не оставляете мне выбора.

Я резко раскрыла ладонь, желая мощной волной отшвырнуть их на несколько метров.Как бы не так.Орк лишь на шаг отступил, но сдержался, а после взревел. — Мы не хотели тебе вреда, — рявкнул он, начиная подступать. Я ошарашенно глядела на собственные руки. — Мы не хотели тебе вреда, — повторил он, — но теперь… теперь ты не оставляешь нам выбора.Я быстро возвела щит. Попыталась парализовать орка. Усыпить. Успокоить.

Безрезультатно.

Молния от него отскочила, ледяная корка осыпалась. Магия не действовала ни на него, ни на его приспешников.Я заметалась. Выхватила Шип, хотя, честно, шансы кинжала против клейморы были ничтожны.Черт, черт, черт.Он замахнулся. Тяжелый металл медленно разрезал воздух. Я поднырнула под плечом, но тут же налетела на другого орка. Он раскрыл руки. Я быстро пнула ботинками Скрытности с шипастой подошвой. Орк, взвыв, сложился пополам. Я оттолкнула его. Развернулась.Орк приближался. Спереди один, справа двое.

Растерявшись, я применила невидимость. Орки застыли на месте. Я стояла на месте, словно идиотка, не зная, что делать без магии. Потом, словно очнувшись от очередного всхлипа стражника, налетела на самого огромного орка, желая сбить с ног. Он устоял. Но и не смог избежать удара.Зачарованный, ядовитый Шип прошел между ребрами в грудную клетку.А потом еще раз. В легкое. И еще раз. В желудок.Другой орк тем временем с силой ударил одного в гражданском. Тот упал. Второй что-то поднял с земли. Дальше я не могла видеть, что с ними происходило.Невидимость развеялась.У одного, того, что ударил имперского мужчину, не было оружия, но он, не мешкая, с оглушительным ревом занес кулак. Перед глазами все потемнело. Второй расхохотался и полоснул мечом. Коротко, не особо ощутимо задевая – я отшатнулась от предыдущего удара.

Доспехи защитили.Почти.Послышался окрик. Человеческий. — Эй!

Орки обернулись. Один получил камнем в голову. Голова другого, упав с глухим стуком на землю, укатилась в кусты. Я прижала руки к лицу. Все перед глазами плыло. В глазах появлялись сбивающие с толку цветные пятна. Я зажмурилась. Было больно.Почти тут же боль пронзила плечо. — Вам больно? — Сочувствующе спросил молодой имперский голос. — Нет, я на пике наслаждения, — зло простонала я.— Идти можете? Давайте помогу.Я с трудом поднялась. Оперлась на его плечо. Он и правда был молод, вряд ли достиг двадцати лет по человеческим меркам. Совсем мальчишка. За его спиной поднимался, шатаясь, другой имперец. Постарше. Молодой обернулся. Растерялся. — Гленрой? Ты как? Помощь нужна? — Нет. Только… больно у него удар сильный… — он зашелся кашлем. На траву попали брызги крови. Названный Гленроем отер рот. Посмотрел на ладонь.

Поднялся капитан Симон. Сильно хромая. Стонущий стражник не шевелился… и не издавал больше ни звука. Он был мертв.Тот, что всхлипывал, теперь молча трясся на земле, зарываясь лицом в густую траву. Я нахмурилась. — Они… они сказали, я слишком красив… — расплакался он, невнятно бурча в землю. Я вздохнула, закинув руку на плечо молодого имперца. — Они… капитан… они… боги, что же я покажу жене…Симон был мрачнее тучи. Я снова вздохнула. — Капитан… бандиты… вы должны… должны взять их. Подойдите, я утихомирю боль. Вы сможете доехать до города и взять отряд. Только очень быстро. Мое заклинание… оно вряд ли продержится дольше, чем… — Я понял. — Симон дохромал до меня. Не стал спорить, упираться о достойных похоронах и оказании помощи. Понял необходимость. Ничего не переспросил. Потому что знал, что сейчас все для этого слишком вымотаны.Молодой, крепко сбитый имперец помог присесть, поддержал. Я мотнула головой, сосредоточилась на чужой боли, а не на своей собственной. Ногу Симона окутало исцеляющее голубое облако. Я откинулась на широкую грудь молодого имперца. — Езжайте, пожалуйста. Времени мало. — Конечно. — Он поднялся. Осмотрел орков. Меня. И вдруг сказал. — Может, вашу роль в закрытии Врат сильно преувеличивают, госпожа Нэннифэр?Я не поверила своим ушам. Подняла глаза. Симон усмехнулся и, уже лишь слегка прихрамывая, двинулся к пригнанной мною лошади. Лошади, на которой я неслась, чтобы вытащить их из кучи дерьма, в которую они влипли. И это, вот эти самые слова он мне говорит вместо ?спасибо??! Неблагодарная свинья!Имперец помог подняться. Тот, что постарше, все еще кашлял кровью, но сидел рядом со всхлипывающим стражником. — Да что с ним такое? — просипела я, вновь поднимая руки к лицу. Нужно будет подлечиться. Но лучше – не магией. — Лучше уж вам не знать. — Ответил мужчина, названный ранее Гленроем.Стражник поднял голову. Я резко выдохнула.

Его лицо представляло собою свиное рыло – с большими ушами, торчащими из под шлема, носом-пятачком, маленькими глазками и мясистыми щеками. Стражник разрыдался, вновь уткнувшись в землю.

Я отвернулась. — Лиззи… Лиззи моя… прости… говорила она мне, говорила ?уйди, говорила, Грег, из стражи, уйди, не кончится это для тебя добром?! А я, дурак… как же мы… — Пошли отсюда. — Негромко ответила я. Имперцы молчаливыми кивками согласились.До города мы шли вместе.

***Антуанетта покачала бокал, глядя на блики света, отраженные в темной поверхности вина. Коротко глянула на синяк у меня на щеке, покрытый большим слоем пудры и почти скрытый от глаз.— Тебе всегда везет на приключения. — Проворчала Антуанетта. — Интересно, ты в состоянии хоть один контракт выполнить, во что-нибудь не ввязавшись?Я усмехнулась и промолчала. Ответ был очевиден.Бретонка осушила бокал, оставив на стекле легкий отпечаток помады. Задумчиво уставилась куда-то в стену. Я теребила Звезду на шее. — Так говоришь, те парни тебя знали?Я медленно кивнула. — Не сказали, откуда. Не успели. Но, кажется, у меня есть догадки. — А что насчет того… корабля? — Антуанетта взглянула с интересом. — Знаешь, я даже жалею, что сама этого не видела. Уверена, это настоящая красота.

Я подняла брови. — Имею в виду, сами тела. Раны. Ты же поняла. — Она пожала плечами. — Если он настолько профессионален, насколько ты описываешь, то, уверена, порезы очень искусны. Работа настоящего художника. — Она вдруг улыбнулась. — Тот мясник был прекрасно разукрашен. Тоже в Анвиле… Кстати, что насчет того дела?Я пожала плечами. — Предложила страже порыться в архивах десятилетней давности. Может, что и найдут. Например, стражника, кто вел это дело. Всякое бывает. В любом случае, я туда не нанималась… — Ты ведь подозреваешь, да? — перебила Антуанетта.Я помолчала. Взобралась на кресло с ногами, обняла колени. — Да. Да, Антуанетта, я думаю, что он может быть из Братства.— Но ты не думаешь, что это обычный Брат… или Сестра, — продолжила бретонка, понимая ход моих мыслей.Я потянулась к бокалу. — Угу. Все убийства Предателя – судя по тем, о которых я узнала – напоминают… убийства, совершенные по логике психопата. Ни один нормальный, уравновешенный ассасин не будет вырезать целый корабль не иначе как на заказ. Тут и не пахло заказом. Ну, или мне так кажется. Хотя я могу ошибаться, полагаясь лично на свои догадки. — Надеешься так выйти на Предателя? — Помолчав, понимающе спросила Антуанетта.Я поежилась.— Нет, Антуанетта. Не надеюсь. Его не смогли поймать самые изощренные умы Черной Руки. Рассчитывать, что его поймает городская стража такого достаточно мирного города, как Анвил? Наивно. — Согласна. — Бретонка вздохнула, откинув за спину длинные светлые волосы. — Кстати, все хотела спросить. Что это с тобой?Я снова поежилась, уцепившись пальцами в рукава закатанной рубашки и прижав ноги в штанах ближе к груди. — Надоели платья и прочие дурацкие наряды. А сегодня я не жду гостей. Мне не перед кем хвастать. Хочу побыть дома и просто отдохнуть. Ведь… теперь у меня есть дом.— Даже к Люсьену не зайдешь? — поддела она, но поддела по-доброму. В глазах ее заплясали чертики.Я пожевала губами. — А он в Убежище? — Получив утвердительный кивок, я задумалась. — Ну, знаешь, может, завтра. — Соврала я, зная, что даже если он будет там, я все равно к нему не пойду. — Не знаю. Не хочу никуда сегодня идти. Я забежала к Очиве, сдала контракт – и хватит пока. Нужно отдохнуть. — Я поправила рубашку, прекрасно зная, что она закрывает шов у шеи и ключицы.— Надеюсь, ты за тот случай не обиделась? Мы с Тэл хотели как лучше. Если ты сумеешь себя контролировать – ты вольна поступать, как пожелаешь, мы не будем тебя ограничивать. В конце концов, у нас нет на это никаких прав. — Антуанетта пожала плечами и улыбнулась. Отставила бокал.— Но предупредить тебя мы должны были. Ты – не первая у него такая. Просто… не заходи далеко, и все.

Она поднялась. Зевнула, потянулась. Я опять потеребила Звезду, сдерживаясь от того, чтобы потрогать рану. Антуанетте я про нее не сказала. И не сказала, что вот она – та причина, из-за которой к Люсьену я не буду ходить ближайшие несколько недель. — Мне идти нужно. — Сообщила она, вновь беря в руки бокалы – мой и свой. Двинулась на кухню. Я, поколебавшись, пошла следом. Антуанетта поставила посуду в раковину и принялась мыть быстрыми, ловкими руками. — Меня повысили. И дали контракт тут же. Ни за что не угадаешь, где. — В Анвиле. — В точку! Но он временный, и, скорее всего, встречать наступление Нового года я буду там, — продолжила девушка, начиная мыть второй бокал. Я прислонилась к косяку. — Не увидимся несколько недель. Но знаешь, я рада, что смогла отметить хотя бы этот день. — Она поставила второй бокал, вытерла руки полотенцем и, взглянув на меня, тепло и признательно улыбнулась. — Ты не представляешь, как приятно, что ты тогда сказала об этом именно мне. — Да не стоит. — Пробурчала я, чувствуя смущение.

Антуанетта засмеялась. — Ты ведь наверняка думала, что я забуду! А я не забыла, не смогла бы. — Она вздохнула, откинула волосы за спину. — Съешь торт главное, хорошо?— Хорошо. Спасибо. — Не за что, Нэннифэр. — Она обняла меня и коротко чмокнула в щеку. Почти сразу отошла и, взяв плащ, направилась к выходу. Я потопала следом, чтобы закрыть дверь. Антуанетта обернулась и, улыбнувшись, произнесла. — С днем рождения, Нэннифэр. — Спасибо. Удачи на контракте. — А тебе – хорошо отдохнуть. — Она махнула рукой.И ушла.Я, вздохнув, закрыла дверь. Оперлась о стену. Расстегнула верхние пуговицы рубашки, взглянула на зашитую рану. Недовольно заворчала. Запустила руку в волосы.Я так устала. И я рада, что у меня есть свое собственное место. Теперь.Хотя факта одиночества это не отменяет. Уединение – хорошо. Но одиночество гложет. Больно гложет.Я пожалела, что Антуанетта ушла. Но думать об этом смысла не было. И я это знала.Но все равно думала.Я медленно направилась в гостиную, где мы с ней сидели, при этом на ходу застегивая рубашку. Присела в кресло. С тоской поглядела на небольшой белый торт с единственной свечой. Подумав, зажгла ее, слегка щелкнув пальцами. Откинулась на спинку кресла, уставившись в бордовую с золотистым, ненавязчивым узором стену.Глупо все это. Но хуже-то от этой глупости никому все равно не будет, верно? Тем более, что никто не видит.Я оперлась о стол локтями, устроив голову на ладонях. Закрыла глаза.Я не хочу быть одна.И задула свечу.

Пару секунд было тихо. А потом раздался стук в дверь.