Часть 18 (1/1)

Коль дорога твоя длинна,Сердце вскрыла ножом весна,Выбрось все, что прежде ты помнил,На границу яви и сна.? Майя Котовская (Канцлер Ги)... Капитан стоял у штурвала, идя по курсу к намеченной цели. Огромный, неповоротливый, будто заросший паутиной многих веков, проведённых в одних и тех же водах Нет-и-не-будет, "Весёлый Роджер" со скрипом плыл к побережью, подобравшись почти вплотную к каменистым, песчаным утёсам. Место для этого было выбрано не случайно : ведь с такой позиции можно было преспокойно наблюдать за происходящим хотя бы в одной части острова. Лёгкий ветер медленно укачивал кроны зелёных тропических деревьев-великанов. Дурман воспоминаний и снов, вызванных усталым, воспалённым человеческим сознанием, медленно рассеивался в бледном рассвете. Не было слышно даже ранних пташек - утро после дождя навевало какую-то меланхолическую тоску и дремоту...Вот только экипажу пиратского судна было не до сна. На палубе "Весёлого Роджера" царило напряжённое молчание - время как будто остановилось, погрязнув во мрачной тишине и тревожных предчувствиях. Момент, когда единственным спасением, единственной возможностью было только ждать. Капитан Крюк, велев матросам бросить якорь здесь, в эту минуту расхаживал туда-сюда по палубе. Та прошлая ночь отчего-то глубоко влезла ему в душу. Он точно помнил, что ещё спросонья ему не давали покоя тревожащие память имена давно уже умерших родных, и так же давно покоящихся на дне моря кораблей, под парусами которых он имел честь плавать огромное количество раз. Верно говорят, что рассвет - это время печали. И тёмная тень сомнений и дурных мыслей легли глубокой складкой на холодный от пота лоб : Джеймс Крюк не знал, и даже страшился подумать, сколько времени уже прошло с момента отплытия шлюпки. Несколько минут, или, может быть, час, казались бесконечными, и пирату с трудом удавалось сохранять самообладание. И, пожалуй, самым отвратительным было это ощущение себя, совершенно неспособным что-либо предпринять. Всё, что было возможно на данный момент, он уже сделал. Хотя решение сегодня высадится на острове было принято для блага большинства, Бофорту было всё же очень тяжело думать о том, что людей из своей команды он вновь подвергает серьезному риску. Да и в конце-концов! Кому, как не капитану было знать о том, что Питер Пэн уже много лет славился своей хитростью, к тому же пули против него - отнюдь не самое лучшее оружие.Конец был почти рядом. Финальная битва подкрадывалась всё ближе и ближе, тяжёлой поступью неумолимо бегущих часов. До этого ход времени был буквально осязаем, был вполне реальным отзвуком старинных часов, тикающих теперь в крокодильем брюхе... А теперь стрелка будто остановилась, застыла в немом, неразумном страхе... И следовало за этим предполагаемым молчанием лишь одно - оглушительный дребезг курантов.Джеймс Крюк вслушивался в эту обманчивую тишину, ожидая какого-нибудь знака, знамения, которое означало бы разрыв тягостного безмолвия.Подняв голову, взгляд пирата скользнул по молодой госпоже Барретт. Просто удивительно, как за эти несколько дней она смогла проявить живейшую заинтересованность в делах экипажа, хоть и знала, что большинство из союзников бывшего графа - люди, как правило, бедные и не слишком-то балуемые судьбой. Длинные, тёмные волосы Лауры развевал ветер, лицо молодой девушки было свежо, а поступь - тверда и размеренна.Отважная, искренняя госпожа Барретт. Джеймс мог бы быть за неё спокоен. Краем своего изнуренного заботами сознания, Джеймс Крюк на самом деле был рад тому, что молодая девушка начала выходить на палубу и разговаривать с матросами, пусть даже ограничивая эти самые речи своей обыкновенной вежливой сдержанностью.И правда - Лаура Барретт, не находя себе места среди уставших и обеспокоенных лиц, сама то и дело подходила к носу корабля, поднимаясь на носочки, точно надеялась увидеть, что же происходит на песчаном берегу Нет-и-не-будет. В руках молодая девушка беспокойно вертела белоснежный носовой платочек. Мистер Сми, по просьбе девушки, даже нашёл пыльную, уже, видимо, много лет провалявшуюся в кубрике подзорную трубу, и теперь стоял у входа в трюм, задумчиво протирая круглые стёкла очков. Время тянулось мучительно медленно, и каждый пытался коротать его по-своему - некоторые матросы вполголоса переговаривались, не раз тихо упоминая имена тех, кто отравились сегодня на остров, но шум свежего морского прибоя заглушал почти все слова пиратов. Море, казалось, бушевало куда сильнее обычного, раздаваясь тихим стоном волн, вдребезги разбивающихся о корму, как разбивается о начищенный до блеска паркет тонкое стеклышко. Чёрный флаг корабля отчаянно трепыхался из стороны в сторону... И вдруг Лаура нахмурила брови. Уж не дымом ли пахнет? Но как, откуда? Не может быть!Приподняв отданную ей подзорную трубу Сми, девушка пристально взглянула через неё на остров. На мгновение отблеск вынырнувшего из курчавых облаков солнца ослепил девушку, но вскоре взгляд её серых глаз привык к туманному утреннему рассвету, и госпожа Барретт содрогнулась, а из груди девушки вырвался надрывный вздох. Она даже на минуту затаила дыхание, чувствуя, как отчаянно колотиться собственное сердце. Она, не веря своим глазам, ещё раз взглянула на побережье. Но самые дурные предчувствия Лауры оправдались в тот же миг : сердце молодой леди, до того бешено колотя о стены грудной клетки, будто упало. И, хоть ветер уже переставал бушевать, молодой девушке внезапно стало очень холодно. Нос щекотал едкий запах пороха. Теперь Лаура могла без каких-либо колебаний заявить, что только что отчётливо различила ещё один приглушённый выстрел из револьвера.- Джеймс! Взгляните, - негромко воскликнула девушка, протягивая подзорную трубу спешащему к ней пирату. Теперь уже и остальные матросы, которых невнятное чувство тревоги совершенно истерзало, подходили к капитану, в надежде услышать хоть что-нибудь ободряющее, хотя и понимали, что происходящее сейчас - пожалуй, худший из всех вариантов, что предусматривал и о которых много раз предупреждал капитан Крюк.Граф Бофорт внимательно вглядывался в треснувшее стекло подзорной трубы. Он ведь знал! Он прекрасно помнил все излюбленные замашки Потерянных детей. Что же, настал долгожданный момент истины. Видимо, Пэн вновь испугался открыто объявить о своём нападении? На сей раз Джез был готов преподать Питеру Пэну его последний урок.Конечно же, Лаура, как и все остальные, беспокоилась не только за успех операции, но и за тех людей, которые ради этого согласились рискнуть своей жизнью. В волнении заламывая руки, вновь и вновь наклонялась через фальшборт, и теперь что есть силы вытягивая шею, Лаура Барретт стремилась разглядеть на белом от песка побережье человеческие фигуры - друзей или врагов - не важно... Но там никого не было. Волны отчаянно бились о пустую бухту... Капитан отнял подзорную трубу от глаз, шепнув что-то одному из пиратов. Никакая подзорная труба уже не требовалась - со стороны острова и вправду поднималась полупрозрачная струйка чёрного дыма... Но времени взвешивать шансы на победу не было - отдав пирату Фарреллу подзорную трубу, капитан объявил не дрогнувшим голосом :- Спускайте шлюпку.Всего несколько слов... Приказ, произнесённый холодным, ровным голосом. А ведь речь шла о нескольких человеческих жизнях. И матросам, остающимися на корабле, ничего не оставалось, как поддаться общему беспокойству, и они немедленно принялись за выполнение отданного капитаном приказа. Но... Джеймс Крюк ведь не впервые стоял за штурвалом, отвечая за свой корабль и своих людей. В пиратском ремесле есть всё же одна неоспоримая мудрость - что бы не случилось, капитан должен держать себя в руках в любой ситуации, пусть даже идя ко дну вместе с экипажем. Но сейчас оставаться на корабле, пусть даже под многочисленными оправданиями, было бы трусостью со стороны Крюка. Временная безопасность, обманчиво даруемая сплетением корабельных рей и пушек, полных чёрного пороха - ничто в сравнении с достойным сражением. На пышные речи времени не было - пиратам и так было отлично известно, какой на самом деле смысл скрывается за сказанными Бофортом словами. Матросы Уэст и Такер, всецело преданные Джезу, внезапно вызвались пойти за своим капитаном и попытаться во что бы то ни было спасти остальных. Они уже размещались в шлюпке, держа заряженные револьверы наготове. Джеймс не стал возражать. Да он и не знал, правильно ли благодарить этих, совсем ещё не старых людей за подобное безрассудство и верность. Однако, где-то в глубине души он чувствовал гордость за своих матросов, сражавшихся под флагом его корабля уже много лет - в душе их, кажется, ещё оставались хоть какие-то чувства сродни честности и благородству, но ведь они-то, чего греха таить, несколько не к лицу грозным морским разбойникам... Видимо, у них давно был зуб на Пэна, а впрочем... За все то время, что капитан Крюк знал Питера, неудивительно, что дерзкий мальчишка нажил себе столько врагов. Теперь, вместе с Джеймсом они должны были через несколько минут высадиться на остров.Пираты довольно ловко управились с поставленной задачей - шлюпка была готова к спуску на воду, и капитан, чьи глаза лишь блеснули твёрдым стальным светом, уже готов был следовать за своими матросами, как вдруг его остановил Сми.- Капитан, ваши раны... Вам там нечего делать, поймите! Зачем же вы ставите на кон всё, включая и свою жизнь? Позвольте лучше мне! Я могу идти вместо вас, и, как вы помните, мне уже нечего терять!Взгляд Джеза Крюка смягчился. Речь трогательная, ничего не скажешь, но как, чёрт побери, как окружающие не могут понять одну простую вещь? Что там тело - нелепая, истощенная временем и усталостью оболочка, всего только... Душа кровоточила во сто крат сильней. Капитан, конечно, мог бы и вправду остаться тут, но отказался, не раздумывая.- Нет, Сми. Вы должны остаться на корабле : вы прекрасно об этом знаете. Не волнуйтесь, я весьма ценю вашу смелость и преданность. Весьма польщён. Потом пират повернулся к Лауре.- А вас, дорогая, прошу только об одном - не предпринимайте ничего, что было бы хоть немного глупее того, что, как вам кажется, я делаю сейчас.- Я всё равно никуда не полечу, зная, что вы останетесь здесь! Как после всего этого я с чистой совестью смогу жить обыкновенной жизнью? Без вас? - заявила девушка, сложив руки на груди и с недоверием косясь на вход в трюм, где, как ей было известно, стояли бочки с волшебной пыльцой.Крюку не хотелось этого обсуждать - он всё ещё надеялся на сообразительность Сми, да и продолжать эту тему, по правде говоря, не было никакого смысла.- Гляжу, вы всё равно не изменили своим взглядам и мыслям. Что ж... Это тоже хорошо.- Мне, признаться, так странно слышать эти слова именно от вас. Удачи. Берегите себя, Джеймс. - Поймите, мы и так слишком долго прятались, Лаура, - уже без тени натянутого миролюбия произнёс капитан Крюк, резкими и точными движениями наполняя порохом свой револьвер. Лицо пирата стало непроницаемо жёстким, равно, как и его голос, - вот что : оставайтесь на корабле, и держите при себе оружие. Я обязательно вернусь...И девушка ему поверила. Снова. Поверила, хотя и представляла, чем на самом деле всё это может обернуться. Она знала это не хуже остальных.Однако, быть может от переживаний и нарастающего волнения, в этот раз команда возилась дольше. А драгоценные минуты шли...Время было исчерпано. Спустя минуту Крюк уже сидел в шлюпке, где его ждали Уэст и Такер, а несколько пиратов, вместе с Фарреллом и мистером Сми, спускали эту шлюпку в море.Вскоре маленькая лодчонка скрылась из поля зрения. Над Нет-и-не-будет всё ещё весело облако смольного дыма, а на "Весёлом Роджере" стояла госпожа Барретт и небольшая горстка матросов, неотрывно глядя на безлюдное побережье.Лаура поджала тонкие губы, лихорадочно размышляя о чём-то, не отводя при этом глаз от изумрудно-зелёных чащоб на острове, таивших в себе невидимую оком угрозу. В руках молодой девушки холодела стальная рукоятка подаренного Джезом револьвера, что зловеще поблёскивал в неярких, призрачных лучах солнца. Что же, оружие у неё было, а найти ему нужное применение - задача не сложная. Лаура прекрасно знала, что собирается делать.Решение пришло мгновенно - возможно, это была самая отчаянная, самая нелепая и рискованная идея, самое безумное предприятие, в которое пускалась молодая девушка. Но ведь поступить иначе было нельзя... А значит, сидеть сложа руки, бояться, всеми силами стараясь отсрочить неизбежное, было бы куда глупее.В той, прежней жизни, что так внезапно оборвалась в ночь на двадцать третье мая, решения, принимаемые Лаурой, были какими-то немыслимо глупыми, ребяческими... В каком наряде идти на приём, как развлечь себя, или что за выговор лучше сделать нерадивым слугам. И то была даже не её вина, девушка всего-навсего делала то, что от неё ожидали окружающие люди, по правилам тогдашнего времени, места и сословия. Но с тех пор прошло словно несколько веков... Ведь сейчас там, на острове, рисковал собственной жизнью дорогой ей человек.Лаура, кажется, сама не поняла, как, почувствовав внезапный прилив сил и бесстрашия, она коротким жестом подозвала к себе стоявшего рядом боцмана.- Мистер Сми, - шепнула госпожа Барретт, глядя куда-то в туманную даль. - Вы хоть раз в жизни ослушивались приказов?Старый пират недоуменно приподнял белесые седые брови, подойдя поближе к ней.- Как вам сказать, миледи... Порой ситуация просто вынуждает поступать иначе. В противном случае, какой тогда прок от этих приказов, раз их нельзя нарушать, повинуясь здравому смыслу? Столько бы хороших мыслей пропало даром, честное слово! - подумав, ответил старый матрос. Взгляд Сми был неожиданно невозмутим и серьёзен, а его негромкий голос отличался простотой и даже некой ироничностью. Он, конечно, всего лишь делал вид, что не понимает, к чему сейчас клонит Лаура. Мистер Сми был весьма рассудительным человеком : именно поэтому в исключительных случаях нарушить данные Крюком указания было для него уже привычным делом. Лаура на секунду дёрнула уголком губ - её лицо преобразилось в слабой улыбке.- Я так и думала, мистер Сми, что мы найдём с вами общий язык. Благодарю. Пора заканчивать со всем этим, как вы считаете? Надо спешить... - проговорила леди Барретт. Взгляд молодой девушки остановился на безлюдном и безжизненном берегу - ветер уносил за горизонт серое облачко дыма - тот дым был словно каждым сгоревшим зря часом, каждой минутой, пущенной на ветер... Нужно было действовать, пока дым и пламя не охватило весь остров...... Будто зелёный купол, скрывающий лучи только что взошедшее над волшебной страной солнца, ветви огромных деревьев изнеможённо клонились к земле, которая всё ещё хранила остаток ночной прохлады. Почва была мягкой, и шаги, издаваемые вереницей удаляющихся куда-то вглубь леса теней, не был слышен. Пульс отдавался в ушах барабанной дробью, однако они всё двигались вперёд, не замедляя шага. Питер Пэн, шедший первым, шагал тихо, но уверенно : будто кошка, крадущаяся к своей цели, его движения были плавными и скользящими. В правой руке мальчишка сжимал маленький кинжал. За ним, так же бесшумно шагали и остальные мальчишки, чьи сосредоточенные лица не предвещали ничего хорошего. Маленькая процессия двигалась вперёд, пробиваясь сквозь заросшие лианами джунгли. Внезапно Питер Пэн настороженно выпрямился, прислушиваясь к утренней тишине. Обернувшись к Потерянным детям, неугомонный дух юности прижал палец к губам. Пройдя несколько шагов, мальчишка обошёл огромный столб дерева, и, раздвинув руками вьющийся плющ с ядовито-жёлтыми, неизвестными обыкновенному человеку цветами, Пэн встретился лицом к лицу с Тигровой Лилией. Индейская принцесса, чуть тряхнув головой, тихонько произнесла всего несколько слов на своём отрывистом, щебечущем языке, глядя Питеру прямо в глаза :- Мой отец и наши воины находятся рядом. Но, Питер, ответь - ты уверен в том, что собираешься делать? Питер Пэн окинул взглядом сначала Тигровую Лилию, а потом и свою команду стоявших поодаль детей, ожидающих, видимо, каких-то распоряжений от своего командира.- Да. Не беспокойся. - наконец произнёс тот. - Думаю, мне не понадобиться ваша помощь, хоть и благодарю вас за неё. И ещё, Тигровая Лилия! Не выдавайте себя раньше времени, и если в этом не будет необходимости. Если потребуется, я сам подам сигнал.- Ты прав. Тебе самому нужно разобраться в том, что происходит сейчас по твоей вине, - мудро заявила девочка, чуть прищурив свои тёмные глаза. - Но мы будем рядом, Питер.Сказав эти слова, индейская принцесса скрылась в тени от изумрудно зелёных листьев, оставив после себя лишь неразличимый шёпот лесных трав.Что же, краснокожие уже были здесь. Осталось дождаться лишь последних обитателей острова, пиратов... Или, по крайней мере, как следует заявить о себе.Питер Пэн махнул рукой остальным мальчишкам, чтобы продолжать путь. Маленькая процессия вновь двинулась в дорогу, и вскоре исчезла вслед за Тигровой Лилией. Сонный Нет-и-не-будет вновь погрузился в беззаботную утреннюю тишину. ...В ту же минуту к острову причалила шлюпка, спущенная с пиратского судна.... Капитан Джеймс Крюк, держа верную шагу на изготовку, шёл по размытой лесной тропинке. Матросы Такер и Уэст, шагавшие рядом, то и дело оглядывались по сторонам, ожидая незамедлительно увидеть сквозь буйно растущую зелень рыжую и вечно лукаво ухмыляющуюся физиономию Питера Пэна. Но ведь мальчишка тоже был отнюдь не дурак. Поединки с таким хитрым и опасным противником, как граф Бофорт, всё же, не прошли бесследно для неугомонного духа юности, научив того элементарным тонкостям стратегии.В отличии от своего товарища, Иеронима Уэста, пират Такер не замолкал ни на мгновение, чем страшно раздражал Крюка. Раз или два Такер отпускал какие-нибудь глупые саркастичные шуточки, которые, наверное, должны были как-то приукрасить нынешнюю беспросветную обстановку, однако они каким-то фантастическим образом лишь усугубляли её. Но капитану, признаться, не было никакого дела до этих хохм. Он пытался сосредоточиться, ловя каждый звук и шорох, чтобы не пропустить атаку в спину - он почему-то не сомневался, что удар противник нанесёт исподтишка, и, к тому же, одной отрубленной руки Джезу было вполне достаточно. Однако, поистине удивительным было то, что в эти минуты разум капитана был занят вовсе не мыслями о торжестве заветной победой над Питером, его отмщении и триумфе. Напротив... Все его мысли были где-то далеко.В это время, едва только Такер взялся за очередную бессмысленную, исполненную дешёвого пафоса реплику, как в нескольких метрах неожиданно послышался резкий хруст. Крюк насторожился, нахмурившись. Совсем не в духе Пэна... Тот бы хоть прокукарекал пару раз, или, в противном случае, подкрался бы без лишнего шума, но не так ведь... Мальчишка был неплохим соперником, и вряд ли смог бы так бездарно начинать поединок. Неужели кто-то ещё так спешил преподнести его команде сюрприз, что, даже забыв об осторожности, весьма кстати оповестил пиратов о своём местонахождении?- Туда! - прорычал капитан. Пираты тут же кинулись вглубь неприветливых джунглей, по пути едва не сбив с ног бежавших в противоположную сторону Чекко, Джошуа и Мейсона. Разумеется, сии бравые мужи тут же начали засыпать друг друга вопросами, но тут в их дискуссию вмешался капитан собственной персоной, чей громовой голос даже при всём желании невозможно было игнорировать.Джеймс Крюк несколько оторопел от увиденного, но изумление его немедленно исчезло, тем самым уступая место негодованию. Что это вообще значит? Этим людям было дано простейшее задание, и вместо того, чтобы просто выполнить его, эти олухи подняли на уши весь остров!Капитан "Весёлого Роджера" немедленно накинулся на того, кто так неудачно попался ему под горячую руку - а именно Альфа Мейсона, с которым у графа за всё это время сложились далеко не самые дружелюбные отношения. Секунду спустя над нерадивым членом команды навис железный протез в виде крюка.- Потрудитесь объясниться. Какого чёрта, Мейсон? - прошипел граф Бофорт, делая нарочито длинные паузы в словах. В глазах капитана сверкали недобрые алые искорки. - Что вы здесь устроили? Вы уже не в состоянии выполнять приказы, или хотите, чтоб с вас поскорее сняли скальп? Зачем вам, в конце-концов, нужно было соваться к мальчишке, а потом стрелять по нему?!Ярость этого человека была страшна, ибо на своем пути могла сметать всё и вся, потому остальные матросы, от греха подальше, всё же предприняли попытку оттащить Бофорта от провинившегося, пытаясь даже что-то утверждать, однако граф одним резким движением в миг смахнул с себя руки пиратов. Он задал вопрос.Гордо подняв подбородок, капитан Крюк отстранил Чекко, Джошуа и Уэста с Такером, и те больше не произносили ни звука. Ненависть быстро сходила с лица Крюка, однако его глаза всё ещё продолжали грозно сверкать. Не теряя остатки достоинства, он требовательно спросил, не меняя тона :- Объяснитесь, Мейсон. Я жду ответа.Мейсон, скаля зубы в едкой ухмылке, произнёс :- Мы тут не причём, капитан. Это всё проклятые мальчишки Пэна. Они напали на нас, но, не успев даже скрестить с нами оружия, скрылись в лесу... Поганцы! Только порох из револьверов насмарку. Однако, перед тем как уйти, мальчишки заявили, что это Пэн велел им передать о том, что битва состоится уже скоро.Джез Крюк мрачно глядел прямо в лицо Мейсона. Пирату нестерпимо хотелось поскорее закончить всё это безумие...- Скоро? Что это значит? - спросил он, в глубине души уже зная ответ на свой вопрос.- Вы сами знаете, капитан Крюк. Этот голос заставил всех, находящихся в эту минуту на поляне, обернуться. На толстой ветке огромного баобаба, сидел не кто иной, как Питер Пэн, внизу топталась свора Потерянных мальчишек, видимо, прятавших оружие за спинами. Впрочем, нападать они пока что не спешили - таков был приказ Питера, поэтому Джеймс Крюк, обернувшись, шепнул своим матросам тоже самое, уровняв шансы. Поединок должен был быть честным... Теперь всё было во власти судьбы.- Пэн, - елейно протянул капитан Крюк, вновь выхватывая шпагу из ножен. - Какая встреча. Что же, я ждал этого слишком долго, ты, мальчишка... Спускайся оттуда немедленно, если ты не трус, и защищайся, как подобает мужчине!Нестареющий ребёнок улыбнулся, и веснушки на его лице задорно блеснули на солнце.- Нет, лучше уж навечно остаться мальчишкой, чем стать таким как ты, капитан! - с готовностью ответил Питер своим задорным голосом, легко спрыгивая с дерева. В руках мальчика сверкнул кинжал, и схватка началась. Несмотря на свои недавние ранения, капитан Крюк старался не уступать Питеру в гибкости. Оба противника сражались мастерски. Лёгкие, будто танцующие движения становились всё более и более неожиданными и рваными, удары, звон оружия сливался в своеобразную ритмичную музыку. Нанося и отражая хитроумные выпады, для заклятых врагов всё вокруг внезапно смешалось в какой-то поток лиц и красок, света и тьмы. В ту минуту существовали только Джеймс Крюк и Питер Пэн, скрестившие оружие, как и много лет назад, когда "Весёлый Роджер" впервые причалил у берегов Нет-и-не-будет. Удары были словно давным-давно отработаны, и эта битва от предыдущих отличалась, пожалуй, лишь тем, что могла бы стать для одного из этих людей последней.В душе каждого из них, будто маленькая птичка с подбитым крылом, отчаянно трепетала жизнь. Один лишь умелый, точный удар, и дело решиться в ту же секунду. Но всё-таки, ни Пэн, ни Крюк останавливаться не собирались. Лицо каждого из них светилось каким-то рьяным азартом. Так бывает, когда сражаешься только с по-настоящему достойным противником : не признать этого было бы огромнейшей несправедливостью.Поединок продолжался, однако, ещё мгновение, и ему было суждено оборваться на судьбоносном взмахе оружия. Дело в том, что именно в самый напряженный момент небо прорвал оглушительный выстрел из пиратского пистолета. На поляне тут же воцарилась тишина...Бархатные листья тропического оазиса были сорваны, освобождая дорогу группе людей, только что появившихся на поляне. Нет, это были вовсе не индейцы, как мог бы ожидать Джеймс Крюк, или кто-либо другой, из присутствующих рядом до этого мгновения. Это был экипаж "Весёлого Роджера", в полном составе возглавляемый Лаурой Барретт. В руках молодой девушки всё ещё дымился револьвер.