14.3 Самый Страшный Страх (1/1)

***На Краю ВечностиПрожорливые черви впиваются в израненную плоть, как острые булавки. Они причиняют невыносимую, жгучую боль, заставляя окоченевшее тело вновь воспрянуть и тут же удариться головой о накрытые атласной материей доски. Сжатым кулаком покойник не без усилий ломает крышку массивного гроба и, нащупав место, куда можно сваливать тяжелый грунт, с неистовством начинает рыть рыхлую землю. Он так желает вновь оказаться под голубым небосводом, вздохнуть аромат луговых цветов… Как же сильно? его желание…Выбравшись из земного лона, мертвец оказывается под высоким небом, с которого яркой россыпью светят холодные и далекие звезды. Он проходит немного вперёд и тут же, споткнувшись, падает. Словно ребёнок, делающий первые в своей жизни самостоятельные шаги. Приподнявшись и посмотрев в сторону своей земляной темницы, он в ужасе содрогается. На неброской мраморной плите в мерцающем свете звезд он различает высеченную на камне краткую эпитафию от безутешного отца и две даты, разделенные черточкой.—?Я не умер!.. —?вновь поднявшись на ноги хрипит мертвец, испугавшись своего нового пристанища.—?Умер! —?вторит громогласное эхо.В стороне от восставшего покойника, который считает себя все еще живым и чувствующим, по дорожке, проложенной мимо старинных полуразрушенных могил, тяжело ступая, идет сгорбленный, придавленный горем старик. Немая скорбь застыла на его бледном лице, глаза блестят от выступивших слез. Губы же неустанно шепчут заветное имя…Сын прекрасной Тэриндэ, чья жизнь была подобна вспыхнувшей звезде, и о которой уже почти никто и не помнит, с большим трудом узнает в этом несчастном своего бедного отца.—?Я здесь!..Но к большому удивлению Феанаро, его отец, на которого так больно смотреть, даже не оборачивается на этот крик. И только сейчас нолдо замечает, что у подножия кладбищенского холма, у самых ворот, стоит златокудрая женщина, а рядом с ней злорадно ухмыляющийся подросток.—?Атаринья!..Вновь убитый горем Нолэмэ не слышит того, кого так отчаянно зовет, и в страшную гибель которого до сих пор не желает верить.—?Дорогой, поторопись! —?помахав рукой, торопит радостная Индис. —?Нолофинвэ так ждет предстоящего торжества!—?Атто!.. —?вопит в исступлении Феанаро, вынужденный беспомощно наблюдать, как самый дорогой нолдо стремительно удаляется от него.С каждым новым шагом Финвэ молодеет, но при этом, как чувствует Феанаро, забывает о своей прежней семье.Радостный мальчик бросается в объятья статного мужчины, широко улыбающегося своему чаду. Его прекрасная супруга, приблизившись к мужу, берет того под руку. Над кладбищем, тревожа покой усопших, разносится их звонкий смех. Беззаботно веселясь, они удаляются от темной обители забвения.—?Не-е-еет!.. —?с безумным воплем Феанаро стремглав бросается вниз, к массивным воротам, что начинают закрываться, после того, как Финвэ и его новая семья проходят сквозь них.И вновь звучит злорадный смех, не предвещающий ничего хорошего.Пробегая мимо полуразрушенных могил, Куруфинвэ Старший замечает, как костлявые руки пробивают надгробные камни и разбрасывают взрыхленную землю. И склепов на призрачный звездный свет выходят покойники, восставшие от безвременного сна. Что-то шепча, они принимаются медленно окружать им подобного, который так и не смирился с собственной гибелью и дальнейшим своим печальным уделом.Как бы быстро не бежал Феанаро, он все равно не успевает. Ворота, затворившись, в мгновенье ока покрываются ледяной коркой. Тем временем Финвэ вместе с Индис и их противным сыночком стремительно удаляются, ступая по дороге, ведущей к старинному особняку.—?Отец! —?кричит Феанаро, яростно сотрясая обжигающий метал кладбищенской ограды. —?Я здесь!—?Ты наш! —?хором вторят ему мертвецы. —?Смирись!—?Атто! —?истошно зовет черноволосый мальчик, с лицом белее снега и губами красней вина. —?Атаринья!Ледяной покров неподатливых ворот обжигает сильней танцующего в камине пламени. По рукам юного Куруфинвэ текут быстрыми ручейками струи крови, пачкая белоснежные погребальные одеяния, но он даже не замечает этого. Содрогаясь, он вынужден беспомощно наблюдать, как отец, забыв о своей прежней любви, вводит в их дом свою новую жену.—?Смотри, Нолофинвэ! —?восклицает Индис, скрываясь в дверном проходе. —?Все это когда-нибудь будет твоим и только твоим!Аракано, который теперь выглядит старше своего сводного брата, противно смеясь, исчезает вслед за высокомерной матерью.—?Ты наш! —?поднимают шум мертвецы, сомкнувшись вокруг полукругом. —?Смирись!—?Папа! —?не своим голосом вопит Мальчик с Далекой Звезды, чувствуя себя самым одиноким существом на свете.—?Ты не оправдал моих ожиданий! —?на мгновение обернувшись, жестко бросает Финвэ, с великим разочарованием посмотрев на того, кто должен был стать достойным наследником и крепкой опорой. —?Теперь Нолофинвэ мой единственный сын и моя большая гордость!—?Ты наш!Стук закрывшийся за Нолэмэ дубовой двери отдаётся в сердце маленького Феанаро звуком падающей на гроб земли.—?Смирись перед забвением! —?кричат мертвецы, хватая одинокого и брошенного всеми мальчика. —?Тебя вскоре забудут также, как когда-то забыли твою несчастную мать!—?Не-е-еет!.. …Сын Мириэль с беззвучным криком резко открывает глаза и вырывается из объятий своего Самого Страшного Страха…Глубоко дыша и ощущая, как холодный пот стекает с его дрожащего тела, Феанаро в течение нескольких, кажущихся бесконечными, минут пытается прийти в себя после мучительного кошмара, который был так реален…***Январь 1222 года Эпохи Древ Валинор, Предместье Тириона—?Солнышко мое, как спалось?—?Хорошо, атто,?— отвечает Аракано, открыв глаза и сладко подтянувшись.Раздвинув массивные шторы и впустив в мрачную спальню светоносные лучи небесного светила, Нолофинвэ подходит к широкой кровати. Сев на ее край, он нагибается над сыном и кладет ему на лоб ладонь.—?Жар спал,?— кивнув своим мыслям, сообщает средний Финвион. —?Ты идешь на поправку.—?Это прекрасно, атто,?— улыбнувшись, отвечает юноша. —?Значит, я скоро вновь буду принимать участие в семейных трапезах, а то мне одному уже скучновато…—?А что Финьо? —?взъерошив сыну волосы, не слишком удивленно спрашивает Нолофинвэ, уже зная, каким будет ответ. —?Разве он не проводит с тобой время?—?Нельо теперь занимает все его время… —?отведя взгляд в сторону, с грустью произносит юноша, чувствуя себя слегка обделенным в братской любвью. —?Как только кузен приехал, Финьо стало не до меня…—?Я поговорю с твоим братом,?— поправив сбившееся одеяло, обещает сыну стремительно помрачневший Нолофинвэ. —?Это не дело.Юноша ничего не отвечает. И тогда его отец, тяжело вздохнув, быстро встает и с особой осторожностью помогает ему сесть в кровати.Подложив под спину сына несколько высоких подушек, Нолофинвэ берет с прикроватной тумбочки полотенце и медный тазик с кувшином.—?Что у вас за ужином произошло? —?умываясь бодрящей прохладной водой, неожиданно спрашивает Аракано Младший. —?Я слышал крики и брань.—?Вытирайся,?— бросает Финвион, и вернувшись к тумбочке, ставит на нее изрядно опустевший кувшин и наполненный водой тазик.—?Отец? —?посмотрев на вдруг ставшую напряженной фигуру любимого родителя, окликает юноша, сжав мокрое полотенце в руках.Нолофинвэ молча подходит к окну и устремляет невидящий взор куда-то вдаль. Перед его мысленным взором пробегают разноцветным калейдоскопом события вчерашнего ужина.Вот почтенный отец, чье внимание ныне было сосредоточено только на любимом сыне, сообщает Феанаро, что решил пробурить новый колодец в саду, но дальше ямы дело пока не продвинулось из-за внезапно ударивших морозов, а тот, в свою очередь, слушает его в пол уха. Сыну Индис, сидящему как раз напротив, отлично видно, как на челе старшего брата крупными каплями выступает пот, а сам он все время одергивает руку, дабы, не дай Эру, не поднести ее к переносице. Сын Мириэль, надо отдать ему должное, как всегда, не хочет лишний раз тревожить их отца.Время от времени к супругу нагибается встревоженная чем-то Нерданель, и что-то шепчет ему на ухо, однако реакция старшего брата, ожидаемо яростная и нетерпимая. Для него неприемлемо показаться слабым, принять помощь, а тем более просить о ней. Тем не менее, он все чаще морщится и надолго прикрывает глаза.Вот отец, устав делать вид, что не замечает состояния своего любимца, замолкает и начинает хмуриться. Это подмечает матушка и тотчас прерывает светский разговор с двумя младшими невестками и дочерьми, которые пока еще нечего не понимают. За столом вот-вот наступит неловкое молчание, но Курво, быстро переглянувшись с отчего-то побледневшим Арьо, стремительно переламывает ситуацию, и веселье вновь воцаряется за столом.Нет, Нолофинвэ не проведешь. Он отлично видит, как сводный брат, интересуясь выдержанным коньяком, который их отец обещал дать попробовать, крепко сжимает кулаки. Экс-губернатор, находящийся на заслуженном покое, колеблется?— он явно не хочет оставлять своего любимца, но когда и красноречивый Атаринкэ вместе с любознательным Тьельпэ вмешиваются в разговор, сдается.Как только родичи скрываются в дверном проеме, Феанаро весьма ожидаемо лезет за… И тут Нолофинвэ, обеспокоенный затяжной простудой своего младшенького, не выдерживает. Его буквально выводит из себя то, что обычную, но очень болезненную мигрень полубрат лечит морфином.Слово за слово, и вот Феанаро и Нолофинвэ уже стоят посреди залы, готовые наброситься друг на друга… Миролюбивый Арьо тщетно пытается не допустить очередного всплеска их конфликта и как может убеждает братьев держать себя в руках. Но в минуту большого гнева Нолофинвэ вновь видит перед собой дуло пистолета и судорожно дышавшего Аракано Младшего, лежащего в луже собственной крови. Забывшись, ослепленный болью от мучительного воспоминания, он поминает недобрым словом мать Духа Огня…Ведь она тоже из-за своей страшной болезни в свое время принимала препараты на основе опия. Но если Сэриндэ наркотические средства продлевали жизнь, то ее единственному сыну…—?Отец?..Нолофинвэ вздрагивает и, мотнув головой, гоня прочь воспоминания, поворачивается к сыну, что теперь возлежит на подушках.—?Опять сцепился с Феанаро,?— бросает средний Финвион, направляясь к сыну, которого некогда чуть не лишила его судьба. —?Он вновь принялся глотать колеса.—?Отец…—?Я знаю, что ты скажешь. Но поверь, у моего брата действительно простая, но очень болезненная мигрень, вызванная той страшной автокатастрофой,?— снова сев возле сына и взяв того за руку, говорит Нолофинвэ. —?Просто он с детства падок на все пагубное. И ради мимолетного удовольствия, готов рисковать жизнью…Юноша вздыхает, заметив как в отцовских глазах мелькает холодная ярость.—?Ладно бы, если только своей, но Феанаро, как выяснилось, и жизни других ни во что не ставит,?— с горечью произносит средний Финвион, крепко сжав в своих ладонях руку своего мальчика, за которого теперь так сильно болит сердце.Подумать только, ведь когда обезумевший братец со злорадным смехом тыкал пистолетом в его голову, грозясь пристрелить его как бешеного пса, Нолофинвэ больше всего боялся не за себя, а за Аракано оказавшегося не в том месте и не в тот час…—?Курво неблагодарная сволочь, не достойная такого отца, как наш!.. —?с надрывом восклицает Нолофинвэ, смотря на такое родное лицо. —?Да если бы он и правда любил атто, как говорит, то давно бы обратился в соответствующую клинику!—?Но разве дедушка?..—?Дедушка боится давить на своего любимца, которого сам же и развратил,?— хмурясь, быстро отвечает Нолофинвэ. —?Феанаро в исступленном гневе может выкинуть такое, что…—?Что вновь он окажется между жизнью и смертью?Сын Индис молча кивает, вспоминая в каком жутком состоянии находился отец, когда узнал, что Феанаро разбился в горах. Это был для него столь страшный удар, что он, казалось, постарел на целый десяток лет всего за несколько недель.Аракано Старший вновь мотает головой. Он не желает даже думать о том, что будет с их несчастным отцом, если Феанаро вновь…—?Атто…—?Ты не думай… Я продолжаю по-своему любить моего старшего и такого неразумного брата, который так жестоко отгородился от нас?— детей Индис. Хотя… Хотя я еще не до конца простил ему то, что по его милости ты теперь прикован к инвалидной коляске… —?тихо произносит Нолофинвэ то, что даже от себя старался скрывать. —?Я часто обвиняю Феанаро и спорю с ним единственно для того, чтобы спасти его от пагубной привычки, которая рано или поздно сведет его в могилу… А заодно и нашего бедного отца.—?Финьо говорил, что в последнее время дедушку все больше беспокоят головные боли дяди Феанаро,?— задумчиво произносит юноша, пораженный отцовской исповедью. —?Быть может, он все же сможет перебороть свои опасения и попытается убедить любимого сына?—?Да, дедушка действительно очень переживает за Феанаро,?— подтверждает средний Финвион. —?И ему сейчас нелегко, тем более, что Арьо теперь мутит воду и говорит загадками.—?Дядя Арьо мне недавно сказал, что не все является тем, чем оно кажется на первый взгляд…—?Понимаешь, твой дедушка мудрый и весьма проницательный нолдо. Его так просто не проведешь.—?Значит, и ему бывает страшно?Нолофинвэ кивает. Несколько раз он был свидетелем того, как отец, доведенный до предела безумной тревогой за любимого сына, давил на Арьо, который явно знал больше, чем говорил. Брата спасало лишь то, что отец, страшась узнать настоящий диагноз Феанаро, в последний миг все же отступал. Ведь его первая супруга буквально сгорела от страшной болезни, одним из важных симптомов которой были жуткие головные боли, сводившие с ума… И он, как догадался Нолофинвэ, совсем не желал вновь испытать тот первобытный ужас, которой разделил его жизнь на ?до? и ?после?… Иначе чем объяснить то, что отец отступает перед самым открытием правды?.. Ведь не наркотических же пристрастий Феанаро так боится почтенный родитель?!—?Что-то мы с тобой разговорились,?— печально произносит средний Финвион. —?Отвезти тебя в уборную?Юноша кивает. Действительно, выпитая накануне жидкость искала уже выход из тела.—?Отец обещал переговорить с Курво,?— помогая сыну пересесть в коляску, предупреждает Нолофинвэ,?— как только он достаточно остынет для этого. Так что не пугайся, если и сегодня днем услышишь крики.—?Днем? Почему не сейчас? Вы же поссорились ночью? Дядя насколько разгорячился?—?Мой брат в одной рубашке и брюках выскочил вчера на жесткий мороз и скрылся в ночной мгле,?— переведя взгляд на светлое окно, через которое виднелись яблони и вишни, припорошенные снегом, сообщает Нолофинвэ, везя коляску сына в уборную. —?Твой дедушка даже ничего предпринять не успел.Аракано Младший качает головой. Его отец же, оставив юношу в уборной, возвращается к окну, и вглядывается в открывшийся взору вид. Там, в глубине застывшего сада, в ореоле белоснежного настила, чернеет пятно поднятой из недр земли. Аномальные морозы пришли не кстати и затормозили работы по благоустройству приусадебного участка.***