Том 4, 16 день месяца Руки дождя, 4Э 191 (часть вторая) (2/2)

Данмер бросил разочарованный взгляд в сторону Нельса, ради которого всё это и затевалось. Дурак этот Нельс: уже ясно, стоит ли ради него портить отношения с капитаном? Повеселились и хватит, он, конечно, сын дорогого почившего друга, но нужно расставлять приоритеты правильно.

— Отпустите их, — скомандовал Танур, махнув рукой. Спустя секунды замешательства, рыцари отреагировали на его команду.

Цицерон с шумом в ушах рухнул на землю, боль от удара расползлась по коленям, где-то рядом повалился Понтий. — Забирай, — бросил данмер капитану уже спокойным тоном, видимо, внутренне уже всё обдумав и приняв понятное ему одному решение. — Уж до тюрьмы, Оритиус, как-нибудь сам доведёшь, — хмыкнул Танур, разведя руками. — Ох… Прости… Я хотел сказать капитан Оритиус Валга… — он наигранно улыбнулся капитану стражи и направился в сторону замка. — Идёмте.

Оритиус на это лишь вздохнул, но никак перечить рыцарю на его дерзость не стал. Было заметно, что эти двое давно знакомы, и между ними было некое немое согласие, где они стоически терпели друг друга.

— Сэр Танур! Сэр Танур! — Нельс было сорвался с места. — Могу ли я пойти вместе с вами? Я же помог с их отловом! — слова Нельса заставили данмера остановиться.

— Не в этот раз, малой… Не в этот раз. Займись пока чем-нибудь другим, — попытался он отбрехаться, лишь бы не смотреть в эти наивные глаза молодого здоровяка.

— Но вы обещали замолвить слово… — не унимался норд, ощутив, наконец, некий подвох. Он был слишком молод и горяч: подобный поворот событий был для него как ушат с ледяной водой. А недавние кумиры в его глазах уже падали вниз с воображаемого пантеона.

— Цицерон, как ты? — совсем рядом прозвучал шёпот Понтия. Хранитель ощутил, как его пытаются растормошить за плечи и поднять с земли. — Вставай, не будем выводить из себя капитана.

Цицерон поднялся, держась руками за плечи тёмного брата. Неясно оглядываясь по сторонам сквозь нависающий сумрак, он пытался собраться с мыслями. Взгляд остановился на побитом лице Понтия. Левое веко уже налилось синим оттенком и вздулось, губа треснула, испачкав подбородок кровью — с ним всё в порядке.

— Капитан, вас сопроводить до казарм? — прервал тишину стражник.

— Нет, не нужно. Вряд ли эти двое окажут сопротивление. Твой друг сможет идти? — обратился он к Понтию.

— Да. Спасибо… Спасибо, что заступились…

— Обсудим ваше положение позже, а теперь идёмте, — отмахнулся от благодарностей Оритиус.

— И вы так просто закроете глаза на этого наркомана? Он же еле ноги волочит! Почему вы не отдали их на расправу ордену Колючек?! — возмутился Нельс. Накопившуюся обиду нужно было куда-то выместить, и он не придумал ничего лучше, кроме как обрушить свой гнев на тёмных братьев.

— Выносить приговор преждевременно — неразумно. Прошу не поднимать панику, ступай по своим делам, — последние слова капитан произнёс уже как-то невнятно и смазано. Его речь будто утонула в бурлящем гуле. Это насторожило.

Цицерон, придя в себя и оглядевшись, понял, они здесь отнюдь не одни, их окружила толпа зевак — весь этот концерт был со зрителями… От осознания этого поистине ужасного стечения обстоятельств в голове новой волной взорвался хохот.

«Я раньше тоже выступал перед толпой зевак! Аха-ха!» — загоготал шут.

— И вы туда же! И вы туда же! Это просто невыносимо! — у норда и в самом деле были планы, правда, все они только что разбились. Что, собственно, его и вывело из себя.

«Мне, кстати, аплодировали… Но кто знает? Может и ты станешь успешным в этой стезе? Виселица — это ведь, своего рода, тоже представление! Пха-ха!»

— Замолчи… Перестать смеяться надо мной хоть на пару минут! — пытаясь перекричать голос в своей голове, надрывно взвыл Хранитель.

— И вы, капитан, хотите его в тюрьму отправить? — спустя мгновение, придя от замешательства, Нельс с новой яростью набросился на тёмных братьев.

— У него… просто расстройство ума… — пытался угомонить норда Понтий. Но если честно, он и сам толком не понимал, что происходит с Цицероном.

— Я думаю, никто не будет против, если этого «расстроенного» повесят! — обратился Нельс к горожанам. Всё-таки ему не хотелось так просто распрощаться с идеей вступления в орден. Жизнь бандита ему уже изрядно поднадоела, особенно, когда перед глазами такой впечатляющий пример друга отца.

— Рыцари правы… — откликнулся кто-то на его зов.

— Я не хочу, чтобы мои дети опять нашли труп в подворотне… — обронила наподалёку стоявшая женщина.

Понтий от происходящего проглотил ком в горле, краем уха слыша, как Цицерон за его спиной опять начинает смеяться. Ему нечего было сказать в оправдание, по крайней мере, сейчас, в этот миг, когда он был в центре толпы, ничего не приходило ему в голову.

— Вы видите, капитан?! Горожане требуют избавления от этих нечистот! Если всех, кто лижет скуму, прощать и спускать всё на тормозах, то скоро мы станем вторым Бравилом!

— Да что ты болтаешь? Говорю же, он болен!

— Болен тут ты, раз хочешь, чтобы мы в это поверили! — норд вцепился в тёмного брата, пытаясь оттащить того от Хранителя, после чего уже заняться последним. Стражники не остались в стороне, стараясь разнять двух мужчин. На заднем плане поднялся шум толпы и громкий голос капитана, пытающегося эту самую толпу унять. И во всей этой неразберихе никто не заметил, как Нельс выхватил кинжал, и со всей силы пырнул Понтия в живот, распоров его.

— Я сказал, не мешайся! — крикнул он, и тут же был повален стражниками. Нож вылетел из рук к ногам горожан, отчего поднялся визг.

Согнувшись от боли, тёмный брат рухнул на землю. По толпе зевак пробежала новая волна криков и паники.

— Что здесь происходит Оритиус? Почему на площади перед собором так много людей? — высокий священник в строгом сером одеянии, возникший среди толпы зевак, казался призраком из забытых подземелий.

— Ярнар, здесь… — капитан стражи замялся, обернувшись в сторону драки. В кровавой луже лежало ещё тёплое тело, но остекленевшие глаза навыкате говорили, что уже поздно.

***</p>

Сквозь брань стражников, что разгоняли толпу, крики Нельса, которого уводили в тюрьму, Цицерон отчётливее всего слышал хохот.

«Настал момент истины! Хах! Посмотри! Посмотри! Ты следующий! Ты следующий!»

Тело Понтия лежало совсем рядом, кругом творилась сумятица и кавардак, в ночной темноте метались огни факелов — ещё несколько стражников прибежали с торговой площади. Над мёртвым телом склонился старый священник, задумавшийся в пучине шума о чём-то своём, вечном.

От происходящего вокруг губы Хранителя скривились в улыбку, а смех уже был готов вырваться из груди. Он с силой зажал ладонями рот. Привлекать внимание здесь? Сейчас? Нет… Нужно бежать… Со всех ног, чтобы не поймали. Нельзя, чтобы шут восторжествовал.

Когда капитан городской стражи обернулся, дабы указать прибывшим стражникам на труп и наркомана, последнего и след простыл.

Этой ночью Хранитель записал в дневнике следующее:

«Понтий мёртв. Ассасин Тёмного Братства убит обычным бандитом на улице Чейдинхола. Как столь грустное может быть столь смешным?»