Глава 44 (1/1)

Нью-Атланта, 19 ноября 1005 года новой эры, 15:30 по местному времени.— Недалёкие люди склонны путать причину, необходимость и следствие,?— безразлично произнес Конрад, упаковывая хирургические инструменты в ящик. Лиза невольно вздрогнула, когда небрежно брошенный палачом скальпель с металлическим звоном занял свое место среди прочих пыточных принадлежностей. Стоящий рядом Кайл вздохнул, снимая окровавленные рабочие перчатки из тонкой резины белого цвета. Бывший сержант полка ?Зеленых киверов? так и не успел привыкнуть к неожиданным и резким движениям обманчиво медлительного палача и отшатнулся, когда высокий и худощавый Конрад неуловимым движением поймал брошенный в мусорное ведро инвентарь. —?Не разбрасывай ценные вещи,?— спокойно произнес палач,?— они еще могут пригодиться. Подумай о том, как на тебя отреагирует объект, если ты будешь одевать эти перчатки со следами свернувшейся крови у него на глазах. И насколько это уменьшит время, которое тебе придется потратить на работу с ним.Уже снявшая форменный, покрытый пятнами крови передник, Лиза с удивлением посмотрела на Конрада, все еще одетого в привычный для него балахон абсолютно черного цвета с кожаными вставками на груди и ребрах.— Милосердие? —?несколько нервно поинтересовалась бывшая студентка.?— Или нежелание прилагать усилия? —?едва заметно усмехнулась Лиза, поймав себя на мысли, что она настолько привыкла к совершаемым на её глазах ужасам, что уже начала улыбаться в жутком подземелье особняка Хранителя.— И то, и другое,?— сухо бросил палач, но, пристально взглянув на беглецов, все же пояснил:?— Каждый из братьев Ордена, от серва, убирающего в казарме, до самого Хранителя, выполняет свою роль. Все мы не принадлежим себе с того самого момента, как вступили в Орден, и вплоть до своего последнего вздоха. Я?— тоже. И моя работа?— получать информацию. Как тебе наверняка известно, в Легионе есть разведывательное управление. У нас в некотором роде схожие функции, только средства несколько отличаются. И если у Клайва первоочередной задачей является сбор информации, то в мои обязанности входит, прежде всего, предотвращение её утечки. Учти, что Льюис в процессе выполнения возложенных на него обязанностей работает лишь с явными врагами нашей организации. В то время как мое поле деятельности гораздо шире?— это и явные враги, и неявные, просто безразличные, включая даже тех, кто о нас не знает, ну и, конечно же, члены Гвардии Ворона. Даже учитывая… точнее, как раз учитывая тот факт, что у Хранителя наверняка есть дублирующие наши службы организации, я просто не могу себе позволить бесполезно тратить рабочее время. Поэтому да, ты права?— я использую любую возможность, чтобы уменьшить количество времени, затрачиваемого на один объект, чтобы эффективно работать с остальными задачами, которых действительно много.— И да, это?— милосердие,?— выдержав незначительную паузу, невозмутимо проговорил палач.?— В какой-то мере,?— добавил Конрад в ответ удивленно уставившимся на него беглецам,?— таким образом я уменьшаю время их вынужденных, но неизбежных страданий,?— пояснил он, и у Лизы отвисла челюсть. Палач умолк на несколько мгновений, задумчиво рассматривая блики огня многочисленных свечей, расставленных по углам допросного подвала. Конрад положил очередной инструмент в ящик и проговорил:— Есть три категории людей. Одни думают, что люди способны стать лучше, если им показать, как именно это сделать. Личным примером. Другие уверены, что исключительно страх наказания отвращает людей от свершения преступлений, тем самым достигая цели, преследуемой и теми, о ком я сказал ранее, —?палач задумался на мгновение и подошел к небольшому столику, расположенному с противоположной стороны пыточного ложа. Отдернув чистую салфетку, он с пару минут придирчиво изучал несколько расположенных на столе тарелок с фруктами, сыром и мясом, а также небольшой кувшин, закрытый глиняной крышкой. Нисколько не смущаясь все еще не убранного с пыточного стола истекающего слабо сочащейся из многочисленных разрезов кровью, покрытого множеством ран и кровоподтеков трупа, палач размеренным движением налил черную, пахнущую травами жидкость в один из трех стеклянных бокалов на тонкой ножке. Сделав глоток, Конрад застыл на мгновение, а затем спохватился, жестом приглашая беглецов к столу. Едва заметно усмехнувшись в ответ ошарашенно мотнувшим головами ученикам, он продолжил:— На деле и те, и другие?— ошибаются. Ведь единственно правильный выход предложили люди, относящиеся к третьей группе. Которые первыми поняли, что оба этих метода не просто необходимы?— они не могут использоваться друг без друга. Причем постоянно?— всегда и везде, независимо от места и условий. И на протяжении хоть сколько-нибудь существенного времени?— в течение не одного десятка поколений. Системно, неотделимо друг от друга, в каждом, даже самом не важном эпизоде. Только так можно создать по-настоящему правовое общество.— Забавно, но факт,?— продолжил палач, прожевав очередной кусок тонко нарезанного вяленого мяса, накрытого таким же тонким ломтем сыра,?— что тот, кто всячески отрицает и осуждает необходимость жестокого наказания за проступки воспитываемых, зачастую сам просто-напросто боится. Боится того, что он сам тоже пострадает?— хотя большинство из них на протяжении своей жизни ни разу не заслуживали ни малейшего повода, чтобы стать одним из наших объектов, в отличие от, например, этого подонка, который, как вам прекрасно известно, несет ответственность за передачу зашифрованных посланий от Хэллоуэя к другим… объектам. Ну и за растление малолетних, в основном?— мальчишек из беднейших долговых рабочих тоже, —?Конрад невозмутимо кивнул в сторону лежащего на пыточном столе трупа.— Идеалисты… Их доводы подчас весьма аргументированы,?— сделав еще глоток травяного настоя, пояснил палач:?— Вот, кстати, один из таких приводил в пример одного из древних царей Княжества Русь. Они тогда назывались по-другому, но это неважно. Звали его Петр. Так вот, при нём действительно много казнили. На ныне занятых морлоками территориях, ранее называемых ?Ближним Востоком?, господствовала такая религия, как ислам, которой был свойственен закон шариата. Он, в частности, предполагал отсечение руки за воровство. И руки там действительно рубили. Таких примеров?— множество. И те, кто их приводят в качестве аргумента против жестоких наказаний по отношению к врагам народа, кое в чем правы?— в странах, применявших эти наказания, действительно не была искоренена преступность. Там продолжали воровать, насиловать и убивать. Но эти идеалисты не учитывают одного, весьма важного факта.— В те времена средства распространения информации были гораздо менее эффективны, чем у нас, а тем более?— у цивилизации Первых Людей перед тем, как они уничтожили ее своими руками. Так, например, казнь пусть даже нескольких десятков разбойников — их тогда еще забавно называли ?татями? — на лесной дороге между, скажем, Новгородом и любой окрестной деревней, влияла максимум на умы потенциальных преступников непосредственно в самой деревне. Тот же Новгород был вполне большим по тем временам городом, населения в нем было относительно много. А князь не считал своим долгом отчитываться перед населением о каждом убитом разбойнике. Какую-то часть информации знали купцы, которые пользовались теми самыми лесными дорогами, но и им было не по статусу общаться с крестьянами… так что информация о том, что за разбой можно весьма болезненно умереть, распространялась неэффективно.— Ах да, не стоит забывать еще один довольно важный момент. Любая преступность имеет свойство организовываться со временем. А любой организации свойственно стремление к закрытию внутренней информации для посторонних. Так, например, вору с отрубленной рукой можно отрубить, скажем, еще и ногу. И вот уже обыватели видят в нем воина, пострадавшего в сражении с неверными или теми же разбойниками, что, ухмыляясь, водят его с места на место по рынку для получения милостыни. А он даже и рад?— его так называемая ?крыша?, конечно, забирает большую часть его заработка, но остаток он смело может тратить на удовлетворение своих примитивных потребностей?— алкоголя, наркотиков, продажных женщин.— В наше время гораздо проще довести нужную информацию до сравнительно больших масс людей. Потому, если задействовать как поощрение и личный пример, что Хранитель и делает на поле боя, так и жестокое наказание, которое он тоже применяет с избытком… Не нужно так кривиться?— как вы думаете, кто научил меня всему, что я знаю? —?натянуто улыбнулся Конрад.?— Причем системно, на протяжении нескольких поколений?— можно добиться впечатляющих результатов.— Кроме того, не стоит забывать еще несколько важных для разработки и применения эффективной системы наказаний фактов. Первый?— деньги. Да-да, даже в Федерации перед законом формально все равны, но богатый всегда найдет возможность откупиться, дав взятку судье напрямую, либо опосредованно воздействует на суд, присяжных и свидетелей. А если он и попадет в тюрьму, то и там он будет обеспечен комфортом большим, чем многие из обычных элоев имеют и на свободе. Фактор второй — это привыкание. Кто бы ни утверждал обратное, а рецидивисты просто-напросто привыкают к тюрьмам. Их попадание туда попросту не пугает, потому что они там свои. Как видите, лишение свободы на самом деле не настолько эффективно, потому как на те категории населения, которые собственно и формируют преступный мир, оно воздействует весьма и весьма незначительно. В то время как меня и этого места,?— палач с едва уловимой насмешкой кивнул на пыточный стол,?— боятся все. Без исключения.— Есть, кстати, масса примеров, подтверждающих эффективность такого рода воспитания. Так, например, был в одном из государств Первого Мира такой правитель?— Владислав Цепеш. Его так прозвали за то, что наиболее распространенным видом казни в его владениях было сажание на кол. От его правосудия было невозможно откупиться?— обманщик, вор, насильник, убийца, вне зависимости от национальности и благосостояния, отправлялись одной дорогой. На ближайший кол. Как результат?— на почти любой улице этого государства можно было уронить кошелек. И через несколько дней найти его нетронутым на том же самом месте. Население его государства росло?— жители соседних стран, пострадав в очередной раз от воров или разбойников, уходили в Валахию, где такого понятия как кража не было принципе. Правителей этих самых соседних стран такая ситуация не устроила, и они пошли войной на Валахию. Их было больше, и они сумели победить, впоследствии очернив имя по-своему великого правителя, дабы неповадно было таким образом переманивать население.— Или, например, легионы Римской Империи. Поинтересуйтесь у своей практически не вылезающей из библиотеки подруги о том, насколько жесткой была дисциплина в легионах Рима. Тех, первых. О которых один из тогдашних историков говорил только в превосходной степени. Как-то они разбили лагерь вокруг яблони. За время их пребывания с дерева не было украдено ни одного плода. Почитайте сами, наконец, о том, какими методами эта дисциплина достигалась. И благодаря ей легионы побеждали на протяжении почти десяти веков.— Но можно взять и более современный пример,?— проговорил палач и подошел к странного вида кабинке. Конрад открыл дверь, и Кайл с Лизой в очередной раз удивленно вздохнули?— помещение оказалось обычной на вид душевой кабинкой, распространенной в богатых семьях Федерации. —?Хранитель как-то показывал мне данные о преступности в Соединенных Штатах Америки?— так называлось государство, существовавшее на этих землях до большой войны. Так вот, смертная казнь в штате Небраска была отменена в 2015 году по летоисчислению первых людей. По данным организации, занимавшейся борьбой с преступностью того времени, в следующий после этого неполный по известным вам причинам, год, количество тяжелых преступлений, из расчета на сто тысяч человек, выросло на 6,7%. Характерна и более детальная картина: рост изнасилований прибавил от 11,5% до 13,1% — там в то время было два определения этого понятия,?— пояснил Конрад Лизе. —?Количество имущественных преступлений?— на 0,6%, угонов авто — было такое средство передвижения?— на 17,1%. Нападение с применением физического насилия с отягчающими обстоятельствами?— на 9,6%. А все потому, что людям, гораздо более развитым, чем мы с вами, отключили один из сдерживающих факторов?— инстинкт самосохранения, являющийся для нас базовым. Прошло всего лишь девять месяцев и они просто перестали бояться последствий, вот и все. И в Федерации и в Свободных городах до недавнего времени было так же. — Вместе с тем, важно каждое мгновение помнить о том, что наша цель?— не просто запугать людей настолько, чтобы они боялись даже косо посмотреть на меня или на вас, например. Наша цель?— использовать наше главное оружие?— страх — максимально эффективно, чтобы обнаруживать и расследовать преступления против народа, а также абсолютно точно выявлять степень вины каждого из участников. И нам придется делать это всеми доступными нам методами, ведь на данный момент абсолютная сыворотка правды, препарат, позволяющий заставить человека быть кристально честным на время, необходимое нам для проведения допроса,?— криво ухмыльнулся палач,?— пока не разработан. И потому мы будем делать то, что должны, чтобы затем применять наиболее подходящее для должного воздаяния и, опять же, эффективное с точки зрения воспитания, наказание. Причем исключительно для тех, кто его заслуживает. Только для преступников. Иначе мы превратимся в тех, против кого мы сражаемся на своем участке войны за будущее нашей расы. Войны против подонков, что находят радость в насилии, используя его только для удовлетворения своих низменных потребностей, а не как инструмент справедливости, как это делаю я,?— закончил Конрад и начал стягивать с себя рабочую одежду, отчего у внимательно слушавшей его Лизы вновь отвисла челюсть. Не выражая и намека на любые эмоции, палач полностью обнажился и проследовал в душевую кабину, расположенную напротив пыточного ложа. Кайл с Лизой обалдело уставились друг на друга, в то время как из закрывшейся кабины донесся шум, характерный для падающей на человеческое тело воды.— Резюмируя, можно сделать один очень простой вывод,?— сообщил Конрад, выйдя из душа и, нисколько не смущаясь ни своей наготы, ни ошарашенно глядящих на него беглецов, проследовал к стоящему в углу пыточного подвала железному шкафу, в котором хранилась его одежда.?— Необходимо довольно много времени, чтобы заменить в сознании людей весьма простой алгоритм, сложившийся за много веков до гибели Первого Мира, —?палач резким движением толкнул дверцу, подождал мгновение, необходимое ей, чтобы открыться, издавая ужасный скрежет, заставивший обоих учеников непроизвольно вздрогнуть, и принялся одевать чистое белье, предварительно вытеревшись пушистым, сияющим ослепительной белизной полотенцем. —??Преступил закон?— выпил?— в тюрьму?— вышел?— вновь преступил закон?. И так до самой смерти,?— безразлично-спокойным тоном пояснил Конрад, снимая с вешалки абсолютно чистые рубаху и штаны черного цвета. Размеренным движением палач поднес одежду к лицу и сделал несколько размеренных вдохов, словно принюхиваясь. Удовлетворенно кивнув, он принялся одеваться, проигнорировав невольную усмешку, вырвавшуюся у Лизы в тот момент, когда он с преувеличенной осторожностью надевал носки, явно пытаясь как можно меньше помять безукоризненно выглаженную одежду. Обувая сапоги из выкрашенной в черный цвет кожи, палач продолжил:?— При правильном и системном подходе на протяжении некоторого количества поколений эта формула поменяется на более простую: ?Преступил закон?— мучительно умер или исчез из общества?, что, в принципе, одно и то же. Итоговым результатом подобной трансформации одной из сторон психологии людей станет искоренение тяги к преступности вообще?— пусть на это и уйдет великое множество лет. И тогда люди вроде меня,?— задумчиво проговорил Конрад,?— или вас,?— со странной усмешкой добавил он,?— станут не нужны и смогут наконец заняться чем-то действительно интересным. Вот вы, например, хотя бы раз задумывались над тем, сколько удовольствия может принести такой на первый взгляд унылый процесс, как выращивание вишен? —?неожиданно сменил тему палач. —?Вы что, ни разу не бывали в цветущем весеннем саду? Этим ароматом можно дышать бесконечно, а эти потрясающе белоснежные цветы… А компот и варенье… —?с минуту Конрад с преувеличенными обидой и удивлением рассматривал открытые от ошеломления рты обоих учеников, а затем резко расхохотался, возвращая своему лицу обычное бесстрастно-безразличное выражение. —?Мои извинения, не удержался,?— добавил он.— Мы часто обсуждали этот вопрос с Найсмитом, так что я не питаю ни малейших иллюзий в отношении возможности людей измениться к лучшему при отсутствии эффективных, суть жестоких и наглядных инструментов наказания, пусть даже и через многие поколения демонстрации личного примера,?— с едва уловимой усмешкой проговорил Конрад, оглядывая свои повседневные черные хлопковые штаны и такого же цвета рубашку в поисках малейшего пятнышка крови.?— В отличие от Хранителя,?— немного подумав, добавил он.