10 (1/1)

Осталось 12 учеников.Лариса Троепольская услышала крик прямо над своей головой, и её тело среагировало быстрее, чем она успела обдумать свои действия: она резко развернулась, вскинула винтовку и выстрелила. Однако скорость реакции не пошла на пользу ей же самой — Лариса не попала в ту, чей голос отвлёк её внимание, но оступилась, делая шаг назад, чтобы лучше видеть, кто притаился сверху, на дереве, и упала, неловко сев на подвёрнутую ногу. Винтовка выпала из её рук, и её сразу же отшвырнула чужая туфля — Алиса приземлилась точно и аккуратно, словно не спрыгнула с ветки под действием порыва, внезапно для самой себя, а умела по-настоящему летать. В панике Лариса дёрнулась было с места, пытаясь не то вскочить на ноги, не то отползти, но Алиса бросилась к ней и придавила к земле собственным весом, опираясь на ладони и колени.— Ты чего?.. — спросила Селезнёва. Хотя она не договорила, было понятно, что именно она имеет в виду.Лариса засопела и заёрзала.— Испугалась? — догадалась Алиса. Троепольская обмякла, и вдруг громко, взахлёб, зарыдала.— Они ме-ме-меня убьююююут! — выла Лариса. — Меня никто не люююубит, меня убьююют! Я слабая, они считают, что я плакса, меня не любят…?И правильно считают?, — чуть было не сказала вслух Алиса, но вместо этого промолчала и посчитала, что вряд ли Троепольская вправду собиралась целиться в кого бы то ни было, что она совсем не противник Алисе, так что не стоит держать её. Алиса встала, отряхнув юбку форменного платья, и протянула руку хнычущей Ларисе. Но та будто не заметила жест помощи, продолжала плакать, хлюпая носом и вытирая рукавом слёзы с длиннющих ресниц.— Ну, давай, успокойся, поднимайся же! — недовольно одёрнула её Алиса. Её ничуть не радовала перспектива нянчить истеричную дурочку и она чувствовала, что может пропустить выход Юльки, ведь та вот-вот появится снаружи здания.Лариса подняла на Алису заплаканные глаза, припухшие, оттого кажущиеся совсем огромными, как нарисованные.— Давай-давай, — понукала Алиса, — я тебя не обижу, у меня даже оружия нет.В этих словах раздражение слышалось столько же явно, насколько прозрачно проскальзывало желание сделать обратное обещание — или, по крайней мере, не мешать кому-либо другому, кто вступит в схватку с Ларисой. Именно это она и поняла, ориентируясь больше на интонации Алисы, чем на смысл слов, которым вряд ли стоило верить. В глазах Ларисы отразилась целая череда эмоций, которые сложно было прочесть и расшифровать — не только пользуясь одной лишь интуицией, но и, наверняка, с миелофоном. Алиса поняла их как покорность. А в следующий момент, как в замедленной съёмке, увидела рывок Ларисы к отброшенной винтовке и сама дёрнулась туда же, стараясь обогнать соперницу. Четыре руки вцепились в оружие одновременно — рохлей Ларисой руководило нечеловеческое отчаяние, дарившее ей силу и скорость, которые она никогда в себе не подозревала. Но это похожее на транс остервенение всё же не могло дать преимущество, равноценное регулярным тренировкам и хладнокровию, поэтому борьба была короткой. Лариса упала навзничь, словно марионетка с обрезанными нитями. Из её носа тонкой струйкой текла кровь — Алиса не думала, что ударила Ларису настолько сильно, чтобы та потеряла сознание. Или?... Она попала в висок?.Алиса встала на колени возле безвольного тела девочки, намереваясь оказать ей помощь, но сразу же снова вскочила. Юлька! Как можно было, пусть даже в драке, забыть о подруге. Алиса резко развернулась к зданию и увидела, что от него уже удаляется тёмная фигура с ярким пятном пионерского галстука, выделяющимся на фоне ещё довольно блёклого пейзажа. Это платье — значит, Грибкова: больше некому. Алиса выронила винтовку, схватила свои сумку и мешок и метнулась вслед подруге.На полированном прикладе винтовки темнели пятна крови, а в полуоткрытых закатившихся глазах Ларисы Троепольской, таких голубых, словно отражающих небо, постепенно угасало то выражение обречённости, которое так и не смогла понять Алиса.