Глава 18 (1/1)

17 октября 1415 года в Гарфлер* причалил корабль из Антверпена. На борту стоял невысокий мужчина лет тридцати. Он крепко прижимал к себе довольно увесистый сверток и задумчиво взирал на серое небо и такие же серые волны, бившиеся о причал. Порыв ветра растрепал черные волосы и захотел сорвать темный плащ, подбитый кроличьим мехом, в который кутался мужчина. Но путешественник запахнулся, покрепче стиснул драгоценную ношу и решительно зашагал по мостику на берег. Следом за ним шел высокий крепко сложенный молодой мужчина, ведя в поводу коня и мула. Конечно, жеребца можно было оставить, но проведя долгие годы на чужбине, поневоле научишься ценить привязанности. Будь то животное или человек. Нед Пойнс странствовал почти двенадцать лет. Незнакомые города, новые лица и знания. Скучать не пришлось. Приключений хватало, но больше всего хотелось домой. Однако ноги ступили не на родную землю, а на берег Франции. Сначала Пойнс хотел высадиться в Кале, где уже несколько лет господствовали англичане, и поэтому каждый уважающий себя житель туманного Альбиона по идее должен считать эту землю частью своего королевства. Тем более в 1410 году Генрих, тогда еще принц, объявил себя капитаном Кале. Да не просто капитаном. Он лично занялся там наведением порядка. Но Неду Пойнсу пришлось плыть с ушлыми фламандскими купцами прямо до Гафлера. Кале блокировал французский флот.Еще в самом лучшем порту Фландрии - Антверпене, через который Нед возвращался, его встретил гонец с подорожной. Её-то Пойнс и предъявил начальнику порта. Задерживать важного господина, вооружённого пергаментом с королевской печатью, не решились.– Питер! Не отставай! – крикнул Пойнс и вскочил в седло.– Да, господин! – ответил Питер и оседлал мула.В Гафлере Пойнс оказался впервые и совсем не ориентировался. Однако чутье, не подводившее Неда ни разу, указало ему направление до ближайшего питейного заведения. Где он решил ненадолго задержаться и разузнать последние новости.?Веселый моряк? встретил Пойнса запахами жареной рыбы и молодого вина. Одарив посетителей и хозяина трактира сдержанным кивком, Нед сразу определил компанию офицеров, сидящих за лучшим столом. Быстро, в основном на пальцах (французский Пойнс знал плохо) договорившись о комнате на ночь и отправив Питера обустраиваться, Нед с большой кружкой и кувшином вина расположился неподалеку от компании и по давней привычке развесил уши.Двенадцать лет назад его друг – принц Хэл, – поручил ему узнать о Торе всё, и веселый беззаботный Пойнс принялся искать. Сначала в Англии, потом пересёк не одно море и добрался аж до северных земель, кои были родиной суровых воинов-викингов. Ему практически удалось повторить путь молодого монашка из Линдисфарна, взятого в плен при набеге на уединенный монастырь, и ставшего сначала рабом, а затем – побратимом пленивших его северных воинов. Именно книга этого монаха подала Неду идею – где искать следы Тора. Нед, как и его соотечественник проделал огромный путь ?туда и обратно?. Объездил множество городов и прочел сотни книг. Он посетил диковинные места и видел северное сияние. Легенды, история, сказки. Многие знания – многие печали. Не потеряв умения радоваться, Нед однако утратил легкость и беспечность. Теперь Пойнса глодала тревога, как встретит Хэл?Там, вдали от Англии, Нед регулярно получал от Хэла не только деньги, но и известия. А ещё изредка приходили весточки от Айрона. Племянник прачки, лучник, монах, купец и один господь ведает кто ещё, умудрился устроиться конюхом у Глендура. Пойнс только диву давался, представляя, насколько подробные сведения имел Хэл. Сам принц тоже, хоть и скупо, но писал. Кроме того, даже до Норвегии докатилась слава молодого короля.Да. Хэл теперь король. Генрих V. Короновали принца 9 апреля 1413 года. Сам Хэл об этом лишь упомянул. Но в записке от Айрона, переданной окольными путями и с кучей предосторожностей, говорилось:?...в тот день над горной частью королевства разразилась нежданная буря чрезвычайной силы, в которой гибли и люди, и звери, и домашний скот, она затопила долины и болота, грозя человеку опасностями и потерями сверх всякой меры...?**Эти строки заставили Пойнса задуматься. Предупреждение? Уж кто-кто, а он знал: бури так просто не случаются. Генри разругался с Тором? Или громовержцу не по нутру Хэл-король? А может, дело в возможной женитьбе? Король как-никак обязан обеспечить продолжение рода. Тем более, ходили слухи о неудачном сватовстве Генри к Екатерине – французской принцессе. Тому могли быть разные причины: от непомерных аппетитов Хэла – он хотел и Пуату, и Гиень, и Турин, и Мен, и Аквитанию с Нормадией, до вмешательства высших сил. В чем в чем, а в нежелании Тора делиться принцем Пойнс не сомневался. Брак с другой Катериной, дочерью Маргарет Датской, также не удался. Английская сторона настаивала на наступательном союзе, но хитрая датчанка предпочитала не ввязывать свои королевства в чужие войны. А может, опять постарался Тор? Нед хорошо помнил: бог грома ревнив и огородил постель своего любовника от всех возможных поползновений, кроме своих собственных. В том, что за всеми интригами стоит этот суровый, овеянный кровавыми легендами бог, Пойнс не сомневался. От Айрона же больше известий не приходило. Неду нашлось, о чём подумать.Уэльс давно стал тесен амбициозному принцу. Генрих IV в последние годы много и часто болел, и принц взял на себя заботы об Англии куда раньше положенного срока. Хэлу пришлось нелегко. Друг с горечью писал:?Как же я их всех ненавижу. При первой же слабости, проявленной моим отцом, эти сволочи немедля отшатнулись от него, полагая, что его постигла кара за убийства Ричарда II и Скроупа. Сам отец, к величайшему сожалению, считает точно так же. Лишь Бофоры поддерживают нас...?Бофоры с каждым годом набирали все больший вес. Чудесным образом побочная ветвь рода умудрилась не соперничать с главной. Бофоры всегда были преданными сторонниками Ланкастеров. Впрочем, справедливости ради следовало заметить, прав-то на трон у них никаких не было. А вот поддержка Болингброка обеспечивала Бофорам все преимущества. К сожалению, старший брат – Джон Бофор – умер лет пять назад. Но его вдова вышла замуж за брата короля, сделав тем самым связь двух домов еще прочнее. У руля королевства встал Хэл с Томасом Бофором. Генрих Бофор, будучи кардиналом, обеспечивал поддержку церкви.Генрих IV болел долго и страшно. Молва гласила, что король стал прокаженным. Все возможно.?Лишь тебе, мой друг, могу сказать, сколь предосудительное отвращение я испытываю. Отец утратил красоту и силу самым ужасным образом. Его лицо и тело распухли и покрылись язвами. А обмороки стали такими глубокими, что порой лекари сомневаются – очнется он или нет. Но особую боль мне причиняют отцовские подозрения и полная невозможность ему помочь. Он даже евреям доверят сильнее, чем мне...?Нед догадывался – король Генрих, ревниво относившейся к короне и видевший в Хэле больше соперника, нежели сына, наверняка отверг ?личного лекаря его высочества?. Зато из Италии пригласили медиков-евреев. Увы, они оказались бессильны. В 1408 году Генриха IV настиг удар. Состояние было настолько тяжелым, что некоторое время короля считали мертвым. В себя он пришел, но после этого уже почти не вставал с постели. Нед покинул Англию в самый разгар противостояния Хэла, тогда еще принца, Оуэну Глендуру – самозваному королю Уэльса. Пойнс и рад бы дальше шпионить, но принц повелел иначе. Теперь Нед ясно осознавал, с кем связался друг. Впрочем, наверное, это было закономерно. Время веселья прошло. Генрих IV отправил Хэла в Уэльс, где совсем еще молодой принц столкнулся с серьезными противниками. Надо отдать должное, людьми он себя тоже окружил способными. Нед не мог не признать: от Тальбота и Уэстморлэнда куда больше прока, чем от Фальстафа. О последнем, кстати, совсем никаких вестей. Нед только надеялся на сообразительность старого пропойцы. Должно же Фальстафу хватить ума удовлетвориться обещанной пенсией и не претендовать на место при дворе.А Глендур кончил скверно. Ещё в 1407 году Хэл покорил Энглси – амбар и житницу Уэльса, тем самым оставив армию валлийцев без провианта. Голодные и не раз битые, они представляли собой поистине удручающее зрелище. Гордый своей победой, Хэл забыл о всякой осторожности и приложил письмо Айрона:?...горько страждущие от бесчисленных смертельных опасностей, ложных братьев, голода и жажды, многие ночи они проводят без сна, страшась нападения врагов своих...?*** – описывал приятель положение армии Глендура.Зимой Глендур и Бардольф со своими людьми, которых уже язык не поворачивался назвать войском, пытались найти спасение в Шотландии, перейдя Твид****. Но, увы. Ошметки некогда значительной армии были безжалостно вырезаны вместе её предводителями. Причем даже не самим Хэлом, а Йоркширским шерифом. Бонусом стало пленение наследника шотландского короля, который хотел бежать во Францию.?Принц Яков предстал передо мной в крайне плачевном состоянии. Он был основательно потрепан и испуган, но по-прежнему заносчив. Его требования немедленной свободы выглядели смехотворно. Когда я поинтересовался планами принца, он заявил о желании посетить Францию. На это я не мог ему не ответить:– Милорд, я сам обучу вас французскому. Благо для совместных занятий времени у нас будет предостаточно.Нед, не считай меня чудовищем. Но я не собираюсь повторять ошибок моего дяди Ричарда. Из принца получится отличный заложник...?Первый раз читая письмо друга, Пойнс только удивился: когда это Хэл умудрился выучить французский? Впрочем, от Хэла можно ждать всего. Позже Пойнс оценил дальновидность будущего Генриха V. Шотландия надолго убрала свои мечи в ножны. Однако Хэл был крут норовом. Кого другого с таким характером Нед назвал бы жестоким. Пойнс видел в этом влияние Тора. Хотя и раньше принц при необходимости становился требовательным и не щадил ни себя, ни окружение. Да и практичности Хэлу было не занимать. Стоило ему стать королем, тот час Тальбот оказался в Тауэре. Молодой король жаждал абсолютной преданности, а Тальбот имел глупость повестись с противниками Ланкастеров. Нед только фыркал, представляя этого вояку в роли интригана. Заговоры – это вам не поле боя.Хотя Тальбот сидел недолго. В скором времени Хэлу потребовался талантливый полководец, и Тальбот был немедленно помилован. ?Несомненно, пребывание в Тауэре благотворно сказалось на его разуме. Тальбот, осознав свои заблуждения, повторно принес присягу. Да и было бы самым настоящим расточительством в ожидании предстоящих событий содержать сего благородного рыцаря на казенных харчах...??Событиями? Хэл именовал предстоящий военный поход во Францию. Натура законченного авантюриста поманила еще одним сияющим венцом. Благо юридически тому были все основания, по крайней мере, с точки зрения английских законников. Эдуард III, сын Эдуарда II и Изабеллы французской, доводящийся Хэлу прадедом, был внуком Филиппа IV – короля французского, чьи сыновья умерли, не оставив претендентов на престол. И трон Франции заняла побочная ветвь Капетингов – Валуа. На этом основании еще почти сто лет назад сам Эдуард III потребовал корону. Валуа ответили салетическим законом, по которому женщины лишались права престолонаследия. Но французские законы Англии не указ. Ведь кроме банального династического спора нашлась целая куча взаимных претензий. И началось!Впрочем, французская кампания Генриха V имела вполне реальную возможность увенчаться успехом. Англичане не раз гуляли по Аквитании и Бретани. Правда, с тех пор прошёл не один и даже не два года. Были и вполне мирные периоды. Английскому королевству и без лягушатников скучать не приходилось. Но и французам было чем заняться. Карл VI окончательно рехнулся и королем оставался только номинально. В результате перегрызлись его брат Луи и его кузен герцог Бургундский. Последний прославился своим мотовством и вероломным характером. Дело приняло анекдотический оборот. Обе стороны, в попытках получить контроль над страной, обратились к тогда еще здравствовавшему Генриху IV. Увы, скверное состояние дел в самой Англии не позволило вмешаться. Уэльс только-только смогли усмирить. В конце концов, герцог Бургундский с братом короля разобрался сам. Не совсем, конечно, сам. Он был слишком хитер для этого. Немного монет, перешедших из одного кармана в другой, и Луи Орлеанский получил удар кинжалом. Поговаривали, что тело принца изуродовали и бросили в сточную канаву. А вражда сторонников принца Орлеанского, прозванных Арманьяками, и бургундцев разгорелась с новой силой. Нед, большую часть времени проводивший в тиши среди книг, передёрнул плечами. Лихая молодость с драками, попойками и дуэлями в притонах Истчепа осталась далеко в прошлом.Если к 1415 году во Франции был полный бардак, то Англия склонилась перед своим молодым королем. Авторитет Генриха V, занявшего трон в 1413 году, среди здравомыслящих дворян был неоспорим. Войну с Уэльсом, столь долго разорявшую всё королевство, выиграл именно принц Генри. В этом никто не сомневался. Теперь лихие загулы и попойки его высочества вспоминали с добродушной улыбкой: ?все мы были когда-то молодыми?, и то не часто. Король и сам мог припомнить кому угодно и что угодно. Генрих, несмотря на горячий нрав, демонстрировал серьезность, ум и внимание к мудрым советникам. Самое удивительное, молодой король, некогда водившийся с отребьем и путавшийся со всеми попадавшимися по дороге юбками, совершенно не имел ни фаворитов, ни любовниц. Ну, так говорили. Нед фыркал. Кто занимал оба поста в одном лице, Пойнс знал лучше других. За доброе имя короля беспокоиться вряд ли стоило. Пойнс был более чем уверен в широчайших возможностях Тора.Нед задумался. А сохранились ли отношения между английским королем и языческим богом? Хэл не писал о том ни разу. Наверное, все же да, раз Нед не был отозван. Да и победы Хэла не на пустом месте случились. Нет, в талантах своего друга Пойнс не сомневался, но поверить в полное безучастие Тора? Нед только улыбался при одной такой мысли.Солдаты, пившие в ?Пьяном матросе?, видно уже прошли стадию обсуждения дел в форте. Пойнс только услышал спор о преимуществе катапульты перед пушками. От орудий разговор плавно перешел к разговору о местных красотках. К дешёвым развлечениям Нед давно потерял интерес, но продолжал вслушиваться в болтовню, притворяясь до крайности усталым. Перелив последние капли вина в кружку, он даже оперся спиной о стену и прикрыл глаза. Сквозь ресницы он видел, как его слуга тихонько придержал хозяина трактира, уже было направившегося растормошить Неда.Питер был выдрессирован не хуже охотничьей собаки и знал: если хозяин прикинулся спящим, значит так нужно. Нед представлял, как сейчас Питер твердит трактирщику на ухо:– Мой господин страшен в гневе, если его разбудить. Вам может и ничего, а на моей спине опять узоры кнутом выведет.Давление на жалость в исполнении крепкого высокого северянина Питера действовало особенно умилительно. Пойнс всегда в этот момент чувствовал себя прямо-таки повелителем великанов.За соседним столом потребовали еще вина. Голоса становились громче, а речь все менее внятной. Солдаты начали поносить местных и бахвалиться своими подвигами. Нед плотнее смежил веки.– Я еще под Аском пятнадцать валлийских свиней отправил в ад! – пьяное заявление сопровождалось выразительным ударом по столу.– А я, как только услышал, что на лягушатников пойдем, то сразу в Саутгемптон метнулся! Жаль, здесь застрял, – о глубочайшем сожалении свидетельствовал тяжкий вздох. – Уж я бы показал!Пойнс мысленно хмыкнул. Все шли на войну за добычей. Застрять в тылу безопасно, но неприбыльно. – Ха! Да кто бы тебе позволил! Еще в море Он запретил под страхом смерти трогать хоть пальцем гольферский сброд! – Судя по авторитетному тону, говоривший был старшим в компании. – Двоих повесил. А всего-то баб помяли, да спёрли в ризнице ларец.– Суров наш король, – говоривший был явно недоволен жизнью, – как церковь защищает! Меж тем Олдкастла-то сожгли.Нед сжал зубы.– Да что ты мелешь! – возразил обладатель авторитетного тона, – Доброго Джона отправили на костер епископы, когда его величество был занят!– Да чем он занимался? Казнил своих людей и проводил обряды! Мне люди говорили, что он стакнулся с нечистым.На говорившего немедленно зашикали. А Нед, словно во сне уронил руку, давая понять: он очень-очень крепко спит. Некоторое время слов было совсем не разобрать. Однако очередной кувшин с вином развязал языки.– Нет, сам подумай! Полгода не прошло, а уж пол Франции под нами! Флетчер прав, такая удача ни с чего с неба не падает.– Но благочестивей Генриха, пожалуй, и не было монарха. Две церкви только за последний год построил.– А я вам так скажу, мессиры, заткнули бы вы глотки. Давно не обнимала вас пенька?– Коль ты не сдашь, никто и не узнает!Пойнсу захотелось заорать: ?Идиоты! Не я, так хозяин! Или ваши слуги!?– Идиоты, – авторитетный тон рассуждал видимо так же. – Он знает всё! И в этом его сила!М-да. – А я о чем. Он душу продал! Епископа-то тоже казнили.– Арундела? Так поделом, за сэра Джона! Святой был человек.– Да не святее короля! Еретиков-то наш Генри сжигал не хуже того же Арундела.А вот об этом Хэл не писал ничего. Врут? Сильно преувеличивают? ?Скорее всего, обычные слухи, сто раз сдобренные брехней?, – утешил себя Пойнс. – Вы все несете чушь, – раздался басок, которого до этого Пойнс не слыхал в общем разговоре. – Удача! Сатана! – раздался шепот молитв, а новый голос продолжал: – Не смеши подковы моей лошади! Ты, Олдмен, похоже, позабыл, как при Гольфьере мы с тобой в кустах сидели с поносом от сырых моллюсков. А вместе с нами пол армии животом маялись, да от холода загибались. Помнишь? И что, так сразу повезло? А подкоп под стеной? Это нам с тобой повезло, когда от встречной атаки задницы унесли. А если бы новые пушки не привезли, мы бы так и стучали зубами. Удача... бог помогает тем, кто сам себе помогает.– Не вспоминай, – судя по всему, отвечал тот, кого назвали Олдменом. – Если бы не тот понос, я бы тут не сидел! А был бы уже у Лилля!– И срал бы в очередных кустах!Грянул такой хохот, что Неду волей-неволей пришлось ?проснуться?. Он сонно осмотрелся, отсалютовал кружкой с вином соотечественникам и, поскольку его не пригласили присоединиться к компании, а сам Пойнс нарываться не собирался, пошел к себе. Выехать решил на рассвете.****Питер тоже время даром не терял. Осторожные расспросы подтвердили, что после взятия Гольфера Хэл направил свое войско к Кале. Затем пошел на Лилль, где располагались основные силы французов под командованием маршала Бусико и коннетабля д'Альбре.Дорогу можно было не спрашивать. Весь путь армии был отмечен пожарищами и трупами. Неизвестно, как добрался бы Пойнс до лагеря короля, если бы под Сент-Омером их с Питером не остановил небольшой отряд лучников. Слава Пресвятой Богородице, английских.– По приказу сэра Аррона Вильямса – вы задержаны!Сердце бухнуло в пятки. Ни тебе ?день добрый? ни ?позвольте узнать ваше имя, благородный рыцарь?. Имя ему было незнакомо. Пойнс споро нацепил самую свою дружелюбную улыбку. Трусом он не был, но даже вдвоем с бывалым и совсем не мелким северянином Питером они вряд ли могли противостоять десятку вооруженных лучников.– Господа! Возможно, произошло небольшое недоразумение. Позвольте представиться. Сэр Нед Пойнс от имени и по повелению его величества. В доказательство своих слов он помахал перед носом солдат грамотой с печатью. Тот, в ком Пойнс определил командира, придирчиво изучил красный воск. Выражение лица лучника не изменилось, однако стаскивать Неда с седла и тем паче вязать вроде никто не собирался.– Вы поедете с нами. У меня приказ, – сказал воин и через силу выдавил: – Прошу.Питер за спиной молчал. Пойнс ни одним жестом не отдал приказа к атаке. Он решил предоставить возможность лучникам сопровождать их до лагеря, а там разберутся. И пока не свернут с дороги, то он не будет дергаться. Тем более меч с кинжалом не отбирали. Всё не так плохо.Передвигаться с отрядом оказалось намного быстрее. Они не плутали, останавались только на ночлег. С Пойнсом почти никто не разговаривал. К концу пути у Неда изрядно болела задница от беспрерывной скачки. А мелкая изморось в сочетании с голодными песнями живота так и вовсе усугубили дурное настроение. Впрочем, при приближении к лагерю Неду было не до больного седалища и прочих мелочей. Вместо деревни их встретило пепелище. Лишь одинокие трубы печей стояли среди обгоревших головешек. – Мезонсель, – пояснил молчаливый командир. Видимо, это было название деревушки.Пойнс кивнул. Название ему ни о чём не говорило и моментально вылетело из головы, стоило им оказаться в лагере. Пушки, кони, рыцари, телеги. Снующие туда-сюда солдаты. Но Пойс не мог не отметить всеобщей усталости и загнанности. Люди были довольно истощены и грязны. Последнее было не удивительно, с утра накрапывал мелкий противный дождь. Пойнс мечтал оказаться в сухой палатке, отдохнуть, выпить вина и хоть на несколько минут забыть обо всех тех ужасах, на которые он насмотрелся. Мечта сбылась лишь отчасти. Перекинувшись несколькими словами с часовыми, солдаты его провели в одну из палаток. Он едва успел взять сумку с книгой.– Сэр Вильямс! По вашему приказанию арестованный Пойнс... – начал командир.– Болваны! – рявкнул встретивший их мужчина, – Я же сказал – ?с честью?!– А что? – командир явно был далек от трепета. – На честь никто не покушался! Руки-ноги целы, шкура тоже!Пойнс пребывал в полном замешательстве. С большим трудом он узнал в статном бородатом воине, стриженном ?под горшок?, некогда юного и застенчивого Айрона. Тот продолжал бушевать:– Молчать! Повешу, тупица! Проходите, сэр. Вон! И заткнулись!Пойнс собрался с мыслями:– Мой слуга...Айрон отреагировал немедленно:– Позаботься! Нежно!Шорох полога известил Неда, что солдат ушел ?нежно заботиться? о Питере.На несколько секунд воцарилось молчание. Бывшие приятели напряженно вглядывались друг в друга. Наконец Айрон выдохнул:– С кем приходится служить! Совсем оборзели.– И тебе добрый день, – ответил Пойнс. Он совершенно не представлял, как теперь общаться с этим новым незнакомым племянником прачки.Айрон же, напротив, никаких затруднений не испытывал. Он почесал переносицу.– Ага, добрый. Для чертей. Кажется, мы в заднице, – сообщил он, – Я тебя сейчас отведу к его величеству. А пока вкратце: восемь дней от Гольфьера до Кале и всё, почитай, с боями. На Соме на каждом броде по французскому отряду. Король вообще озверел, – добавил он тише. – Это комплимент. – Значит, Аррон Вильямс... – Нед все еще не мог прийти в себя от разительных перемен.– Посвящен в рыцари лично его величеством, – в голосе Айрона проскользнула нотка гордости. – И да, я теперь Аррон Вилямс. Так проще. Да и мало кто – кроме его величества и вас – способны выговорить наши имена без икоты.Напряжение последних дней потихоньку спадало, и Пойнс неожиданно для самого себя хрюкнул.– Нам тут не до смеха, – строго прервал Айрон. Хотя, пожалуй, уже не Айрон – сэр Вильямс. Валлийский юноша легко стал матерым английским рыцарем. – Он своих вешает не хуже французов. Тут намедни возле Бетюна солдатня добыла вино и перепилась. Штук двадцать осталось болтаться в петлях на стенах аббатства. Вы сами-то что узнали? – резко сменил тему разговора Вильямс.– Лучше бы не знал, – Нед подобрал наиболее вежливую формулировку для отказа делиться своими изысканиями.– Все скверно? – с Вильмсом такой фокус не прошел.– Думаю, на стороне короля бог, – ответил Пойнс уклончиво.Вильямс, сжав губы и выразительно смерив его взглядом, сказал:– Будем надеяться, что бог... не отвернется. Личный лекарь его величества конечно в лагере. Но король мало уделяет внимание своему здоровью. Пойдемте, благородный сэр. Я не смею вас задерживать.Сердце снова забилось от волнения. Но Нед уже не думал о спокойствии. Хэл ждет. Даже в такой трудный час он послал навстречу ему людей. Хэл по-прежнему друг. Нед не замечал вокруг ничего. Только вдруг впереди сквозь пелену дождя замаячила высокая стройная фигура. Поворот головы, и капюшон приоткрыл лицо. Нед жадно вгляделся. Несомненно, это был Хэл. Всё такой же высокий, с такой же горделивой осанкой. Плечи стали чуть шире, а волосы темнее из-за попавшей воды. Черты лица напрочь утратили юношескую округлость. Скулы стали еще острее, да и само лицо обрамляла короткая бородка. ?В походах не до бритья?, – сделал вывод Пойнс. Его лицо тоже покрывала многодневная щетина. Но это все были мелочи по сравнению с изменившимися глазами. ?Очи стальным клинком разрезают душу?, – всплыла в памяти фраза из какой-то баллады. И рот. Упрямый, сжатый в ниточку, он говорил, что его обладатель не произнесет зря лишнего слова. А если произнесет, то приговор. Хэл стал королем Генрихом V.– Сэр Нед Пойнс к услугам вашего величества, – склонился Нед.– Следуйте за мной, – раздался чуть хрипловатый голос.Пойнс присоединился к свите. Тора рядом не было.Генрих шел быстро, несмотря на полное боевое облачение и скользкую грязь под ногами. Он моментально оценивал всё увиденное и отдавал приказания. Через час мотания по лагерю Пойнс, и так не слишком хорошо понимающий происходящее, вообще перестал соображать и сильно устал. Он промок и хотел просто лечь, желательно – где посуше и потеплее. Но король был безжалостен. Он все время что-то требовал от своих людей. Посылал кого-то куда-то. Нед уже был готов свалиться прямо в грязь, когда сильная рука подцепила его и увела в неизвестном направлении.– Я знал – война не для тебя, – раздался голос над ухом. В нем не было издевки или даже простой насмешки. Просто сухая констатация факта.Нед собрался силами и улыбнулся. – Я стал книжным червем, – сказал он, наконец-то опустившись на какую-то подстилку в палатке.Генри ответил чуть заметным изгибом губ, означающим улыбку.Все-таки вино – это дар богов. Да, за ?хлеб насущный? Нед искренне благодарил Отца Небесного, а вот за кувшин вина был готов продать душу дьяволу! Магия не хуже, чем у Тора. Всего один кубок местной кислятины, лепешка с сыром – и Генрих чуть успокоился, а сам Нед пришел в себя.– Рассказывай, – приказал король куда более мягким тоном, больше напоминающим речь прежнего Хэла.Нед не забыл услышанное о жестокости Генриха. Просто все это вдруг стало далеким и ненастоящим. Он придвинул к себе сумку и нежно и неторопливо, словно младенца, достал свою рукопись и ласково провел по кожаному переплету руками. С самого начала он представлял, как когда-нибудь поведает о своих розысках, сотни раз составлял речь, стараясь донести то невероятное, что узнал. И самое главное – выводы! Было у Неда одно предположение... Ах, как бы он рассказал! Но сейчас все продуманное длинное повествование было ни к чему. Тихо, почти шёпотом, неотрывно глядя в глаза королю, он произнес:– Тор действительно тот, кем он себя называет. Бог-кузнец. Повелитель грозы и молний.На лице Генриха не отразилось ни малейшего удивления, скорее – мрачное удовлетворение. Король кивнул. – А кто такой Локи?– Это другой бог, – ответил Нед.Вот об этом точно коротко не расскажешь, и Пойнс потянулся к кубку, желая смочить горло. Он уже был готов прервать чересчур затянувшуюся паузу, как снаружи раздалась тяжёлая поступь. Полог отдернули, и Нед, обернувшись, увидел в проеме Тора. Вот уж кто не изменился, так это он. Всё так же приколачивает взглядом там, где видит. Нед не поленился, встал и отвесил поклон. Он помнил – пред ним официально всего лишь лекарь, и поклонился весьма сдержанно.Тор прищурился и смерил взглядом Пойнса.– Явился, – громовержец перевел взгляд на короля, – Ген... К-хе. Ваше величество, день был трудный, и я, как ваш врач, рекомендую вам больше отдыхать.?Проваливай!? – перевел для себя Пойнс, ожидая немедленный приказ выйти вон. Однако Генрих вскинул голову и, не сводя с Тора такого же пронизывающего взора, не слишком любезным тоном ответил:– Непременно учту твои рекомендации, Тор. Как только освобожусь.Тор отступил на шаг и резко задернул полог. Король же на немой вопрос пояснил:– Сиди. Он не приходит перед битвами.Нед ощутил себя посреди чужой супружеской постели в роли наблюдателя. Было в этом что-то настолько откровенно интимное, побудившее Неда смутиться намного сильнее, чем в дни далекой юности, когда он и вправду застигал Хэла в разгар любовных игр. Тогда это было просто забавно. А Генрих вдруг закусил большой палец и стал похож на Хэла, только постарше.Ещё один кубок, потом ещё. И вдруг Хэл заговорил:– Он душит меня. Вяжет по рукам и ногам.Нед поразился. Вот перед ним молодой, но уже овеянный славой король. Трудности походов нарисованы на Хэле во всей красе. О чём же он толкует?– Тор настолько ревнив?– Об этом и речи нет. На словах. Да и не до того, – отмахнулся Хэл. – Он указывает, что мне делать, как и когда. Еще немного – и он начнет кормить меня с ложечки и носить в пеленках, – процедил король с неожиданной злобой.– Он заботится о тебе, – сказал Пойнс.– Он крадет мои победы. Я не принадлежу себе.Рот Неда приоткрылся. Как же так?– Твои победы принадлежат тебе. Никто не сомневается в этом!– Я знаю, что это не так. Этого достаточно.До Пойнса стало доходить. Король хотел быть королем. Независимым и всего добивающимся сам. Не желая ничем быть обязанным любовнику. – Ты любишь его?– Что?! О чем ты?! – поразился Генрих неуместности вопроса.Нед сделал свои выводы.– В таком случае, наверное, тебе следует узнать...Рассказ должен быть длинным. Всё записанное во время странствий можно было читать не одну ночь. Но не раз повторенная и наконец пригодившаяся речь позволила поведать о сложных перипетиях жизни северных богов довольно сжато. Король слушал, не перебивая, только иногда вздергивал брови или морщился. Так, услышав о рождении Слейпнира, Генрих скривился. А Нед, как на грех, вспомнил первый подарок Тора – коня. Кажется, король тоже помнил об этом. Узнав, как Тор помогал, когда Локи зашивали рот за его проделки, король недобро оскалился. В ответ на рассказ о супружеских отношениях Тора и Сиф Генрих презрительно хмыкнул. А перебранка богов и наказание Локи и вовсе заставили короля раздраженно отпихнуть барабан, служивший столом.– Я привез лишь легенды, записанные монахами, – закончил Нед свой рассказ обтекаемой фразой, снимая с себя ответственность за дурные вести. – Вот, значит, как... – помолчав, протянул Генрих, – Сам в пещере замуровал... Интересно.Снова повисло тяжелое молчание. Время делиться своими соображениями о том, кого видит Тор в короле, явно не подходящее. Король что-то обдумал и выдал:– Провианта на день. Завтра я пошлю послов к французам. Если потребуют – отдам Гольфьер.Неду захотелось закричать: ?Не надо! У тебя все получится, ты победишь! Тор поможет!? Но жить хотелось еще больше. А взгляд короля обещал скорую и возможно – весьма мучительную смерть в случае выражения малейшего несогласия. Неожиданно полог вновь распахнулся. В шатер ворвался Вильямс:– Ваше величество! Мы нашли два неохраняемых брода! Можем перейти! В повисшей тишине Неду показалось, что он слышит каждый удар сердца короля. Вдох. Выдох.– Поднимай людей! – воскликнул Генрих. – Форсируем!-----* Гальфлер – порт во Франции. Будущий Гавр.** – цитата из записок Адама из Аска, двойного шпиона английской короны. Взято из ?Генрих V? Сьюарда Десмонда.*** – цитата из записок Адама из Аска. Оттуда же.**** Твид (Туид) – река в пограничном районе между Англией и Шотландией