Часть 14 (1/1)

Её слова ударили меня по лицу наотмашь звонкой пощёчиной, и будто тысячи иголок разом пронзили душу, вовсе не зашивая старые раны, а создавая миллионы новых. И след на щеке не загорелся, а больно впечатался в самое сердце, готовый оставить на нём один глубокий свежий пылающий шрам. Я изумлённо смотрел на Кэтрин, пытаясь уверить себя, что ошибся, что неправильно её понял, что становлюсь безумным параноиком по отношению ко всему, что связано с ней и с моим младшим братом. Не было сил сказать ни единого слова. Язык будто прилип к нёбу, а возмущения само застряли на полуслове. Неужели моя игра была в тот момент так бесславно проиграна Стефану?Через пару секунд я всё же не выдержал:- Зачем тебе обращать и Стефана тоже? - ревность клокотала во мне будто взбесившийся океан. Я не мог понять её решения - это было слишком не по силам по уши влюблённому человеку, не желающего делить свою женщину с кем-либо ещё, будто это была простая игрушка. Даже несмотря на то, что так хотела сама Кэтрин. И как же, чёрт подери, мне это не нравилось!- У меня большие планы для нас всех, - кокетливо цокнула язычком Кэтрин, поводя плечами и проводя пальчиком по моим губам. - Уверена, то, что я приготовила для нас троих, понравится вам обоим. Нам будет очень хорошо втроём, Дэймон. Только подумай, до чего же это искушает. Никаких правил!Она потянулась было ко мне с поцелуем, но я отстранился, пытаясь придумать хоть какую-то отговорку на то, что Стефан не должен присутствовать в нашем будущем. Моя любовь была эгоистична до такой степени, что я и думать не хотел, как буду в нашей вечности соглашаться делить любимую женщину со своим младшим братом - если Кэтрин, конечно, не шутила. Кровь прилила к лицу, и я с трудом начал пытаться подобрать слова в свою защиту и в силу того, чтобы уговорить Кэтрин передумать и обратить лишь меня. Мне казалось, что я готов был умереть ради того, чтобы стать вампиром и провести с ней вечность до самого конца, прямо сейчас.- Кэтрин, мой брат... - начал я, - Он же ещё совсем мальчишка. Он не пойдёт на это - он ведь даже не знает, что такое - любовь! Тем более, любовь, которой можно жить вечно... И он, - не унимался я, не давая ей вставить ни слова, - он ни за что в жизни не сможет пойти на убийство... Он не видел ужаса войны, он не знает, что это всё такое. Он не смог бы убить кого-либо...Девушка усмехнулась, слегка наклоняя голову и накручивая локон каштановых волос, выпущенный из аккуратной причёски, на палец:- А вы смогли бы, мистер Сальваторе?Я не удивился, услышав от неё такой вопрос. Это было вполне в стиле Кэтрин. Дерзко, с вызовом, игриво - всё так, как я привык и как я любил. Всё то, что я любил в ней - слепо и беззаветно.- Смог бы, - решившись, кивнул я, подходя к ней ближе и с уверенностью глядя в её карие глаза, обрамлённые густыми пушистыми ресницами, а затем, задерживая взгляд на полных красиво очерченных губах, добавил: - Если ты меня научишь.Она лукаво улыбнулась, игриво провела пальчиком по моей груди и прошептала мне в губы:- Идём со мной.В ту ночь Кэтрин убила на моих глазах двоих людей. Выбравшись в лес, показала мне, как это делается. Казалось бы, ничего сложного в охоте двух вампиров - один притворяется мёртвым, привлекая одиноких проезжих и путников, второй же - убивает. Увиденное потрясло меня, разогнав по всему телу холодную дрожь и неуверенность, но желание быть рядом с Кэтрин навсегда - пересиливало все негативные аспекты тёмной души любого вампира. В ту ночь я впервые почувствовал на губах кровь убитого человека - но и это меня не смутило. Быть всю вечность бок о бок с Кэтрин, постепенно привыкать к подобной, хоть и ненавистной моей человечности сущности вампира - это желание было сильнее меня. Да я и не пытался ему сопротивляться. Я твёрдо знал две вещи - без Кэтрин я никогда не согласился бы на подобное существование как ночного убийцы и подобный образ жизни. И ещё - что ради неё готов был переступить через силу собственной ненависти и пойти на всё - даже на ненавистные мне убийства. Лишь бы она только тогда одумалась и изменила решение обращать и моего младшего братишку, который - я был почти уверен в этом - был просто обычной преградой в отношениях двоих, которые любят друг друга.***Дэймон жестоко ошибался насчёт того, что представляет собой его младший брат для его любви. Кэтрин одинаково продолжала кокетничать с обоими, дарить обоим равное количество лукавых улыбок и проводить одинаковое количество времени почти каждой ночью с каждым братом. Понимая это, старший Сальваторе сходил с ума от ревности и готов был рвать на себе волосы каждый раз, когда, проснувшись ночью или утром, не обнаруживал Кэтрин возле себя. И ничего не мог поделать, потому что всё ещё жил отчаянной надеждой стать единственным, кого она обратит, и не желая даже заикаться об этих планах со своим младшим братом. Воспринимая Стефана как потенциального соперника, Дэймон не мог иногда не желать поговорить с ним как мужчина с мужчиной, а в особенно напряжённых моментах - даже вызвать его на дуэль. Но, вскоре, приводя мысли в порядок, он успокаивался - Стефан, хоть и тоже зная со своей стороны об отношении Дэймона с Кэтрин, по-видимому, не слишком горел желанием обращаться в вампира, и это немного приводило старшего Сальваторе в чувство. Более того, он даже не думал о том, чтобы обвинить во всём этом Кэтрин - слишком горяча, слишком сильна и абсолютно слепа была его любовь.Дни тянулись, Кэтрин уходила по ночам, но юноша молчал. Младший Сальваторе же вёл себя достаточно сдержанно, но иногда Дэймон всё же видел, что его горящие глаза не выпускают Кэтрин из поля обозрения, а она предпочитала отмалчиваться и по-прежнему кокетничать с обоими братьями. Слушая обещания Кэтрин о вечной жизни рядом с ней и её подтверждениям своих слов страстными поцелуями и ласками, молодой человек изо всех сил старался верить ей, изо всех сил пытаясь не думать о том, как ему больно, когда, просыпаясь по ночам, он не видел её, сладко спящую в его объятиях или же рядом с ним.Не раз он вполне серьёзно, вновь выпив крови Кэтрин и зная всё о процессе обращения, просил её сделать его вампиром в ту же минуту - и когда Пирс, будто действительно собираясь привести его просьбу в действие, либо крепко прижимала его к стене и вцеплялась руками в его горло, либо с хищным оскалом нависала над ним в постели - в глазах юноши мелькал настоящий страх. Страх за потерю той жизни, что он так ценил в течение двадцати трёх лет, без права на то, чтобы достойно с ней попрощаться. Но Кэтрин обычно после таких своих действий то звонко хохотала над страхом Дэймона, то просто заново впивалась в его губы жадными поцелуями - и тот снова забывался. Всё чего он страстно желал - быть неизменной частью её жизни, и, в конце концов, это желание мало-помалу перекрывало весь его страх.Когда Дэймон узнал, что помимо Кэтрин в городке обитают и убивают людей и другие вампиры, о чём, разумеется, его возлюбленная была прекрасно осведомлена - ему впервые стало действительно страшно. За то, что слухи распространяются, люди пропадают, а круг подозреваемых чем дальше, тем сильнее сокращается в таком крошечном городке. Умный и проницательный, он боялся, что совет основателей вскоре выйдет на след Кэтрин и некоторых других её знакомых вампиров, которых Дэймон знал лично. А в совет, помимо всего прочего входил его отец и сумасшедший изобретатель Джонатан Гилберт, который, по слухам, спроектировал нечто, что сможет помочь поймать всех демонов в городе - это ещё больше пугало старшего Сальваторе. Он уговорил Стефана ни в коем случае не сознаваться в страшной правде отцу и уж тем более сам был готов скорее умереть, чем предать ту, ради которой он был готов изменить свою жизнь навсегда.***Угрюмая ночь укутала в свои объятия Мистик-Фоллз, а вместе с ним и фамильный особняк Сальваторе. Почти во всём доме не было слышно ни единого звука, кроме одной-единственной просторной спальни, которую слабо освещало пламя ночника, и в которой периодически слышались тихие голоса Дэймона и Кэтрин.Старший Сальваторе сидел на кровати в одних брюках, глядя в одну точку. Прядь чёрных как смоль волос спадала на его лоб, забавно завиваясь, небесные глаза были задумчивы и сосредоточены, губы сжались в одну тонкую линию. Грудь медленно вздымалась, подчиняясь размеренному дыханию, и Кэтрин, удобно устроившаяся сзади Дэймона, обнимала его сзади за торс, положив голову ему на плечо.- Вы слишком тихий сегодня, мистер Сальваторе, - наконец, хихикнула Кэтрин, шаловливо прикусывая шею Дэймона. - Что бы с вами могло происходить, мм?Юноша тяжело вздохнул, накрывая своими ладонями руки Пирс и переплетая их пальцы.- У меня плохое предчувствие, - сознался, наконец, он Кэтрин. - Слишком сурово настроен отец и совет по отношению к вампирам. Боюсь, как бы с вами не случилось ничего плохого... - Он чуть обернул лицо навстречу ей и серьёзно добавил: - Чтобы ничего плохого не случилось с тобой.- Глупенький, - усмехнулась девушка, - что со мной может случиться?- Да, но... - запнулся Сальваторе, - они настроены очень решительно. Вам всем стоит быть осторожнее.- Я же говорила тебе, что за меня не стоит волноваться - следы заметать я умею, - пожала плечами Кэтрин. - Это молодым и неопытным вампирам стоит всегда быть осторожнее, - её губы изогнулись в улыбке, когда она осторожно провела ладонью по щеке Дэймона и обернула к себе его лицо. - Понимаешь, о чём я?- Я не хочу тебя потерять, - покачал он головой, прожигая девушку влюблённым взглядом. - Я хочу быть с тобой всегда.- Тогда бери меня, - улыбнулась вампирша, удобно устраиваясь на постели, разворачивая молодого человека к себе и кладя руку ему на грудь. - Я твоя, насколько ты этого пожелаешь.- Позволяешь? - хрипло переспросил Дэймон, повалив её на кровать, оказался сверху и, властно задирая широкую юбку платья девушки, затем обрушил на губы и щёки Кэтрин шквал горячих и жадных поцелуев.- Люби меня, - страстно зашептала она, неистово царапая ногтями его плечи, - слышишь? Люби меня сегодня так, как никогда раньше не любил.Послышался треск ткани - Дэймон легко разорвал плотный корсет, высвобождая грудь девушки и припадая к ней губами. Быстро справившись с остальными преградами из ненавистной в тот момент одежды, молодой человек провалился в пропасть страсти и обожания. Желание и страх потерять любимую лишили его рассудка, и сейчас для него было важно лишь то, что она была с ним - что не ушла этой ночью к Стефану, предпочитая общество Дэймона.- Я люблю тебя, - шептал он, врываясь в её тело одним резким толчком и жадно целуя прохладную кожу шеи Кэтрин. - И всегда буду тебя любить.И ему несложно было подтвердить свои слова действиями. Он любил её пылко и страстно, властно скользя ладонями по теперь уже пылающим жаром плечам Кэтрин, жадно прикусывая её чувствительные соски, теряясь пальцами в волнах каштановых волос девушки, ненасытно целуя и скользя языком по мочке её уха и прижимая к себе такие привычные, но в то же самое время такие незнакомые изгибы её тела. Горячо дышал ей в губы, захлёбываясь жарким дыханием любимой в ответ, ритмично двигался в ней, боясь хоть на секунду остановиться. Не сопротивлялся, когда вампирша, насытившись их близостью и запахом его тела, в который раз укусила привычное место на шее, выпивая кровь.А затем, когда Кэтрин вытащила из волос шпильку, поранила себе шею, и по её нежной коже потекла струйка крови, Дэймон, почти привыкший к её солоноватому вкусу, жадно припал губами к шее любимой и пил осторожно, стараясь не запачкать белоснежные простыни и тщетно надеясь, что вот ещё совсем немного - и до желанной вечности рядом с ней останется несколько пустяковых шагов. Юноша был уверен, что в ту ночь она окончательно определилась и готова была сделать свой выбор в его пользу. Обмены кровью для него теперь значили куда большее, чем просто утоление голода Кэтрин и дальнейшее заживление собственных ран. Для него это казалось истинным проявлением любви, которая бывает только раз и навсегда. На всю жизнь.И, когда всё закончилось, Дэймон сладко уснул, прижимая к себе Кэтрин, и понятия не имел, что она и сегодня, даже не убеждаясь, спал ли он или притворялся, снова осторожно выскользнет из его объятий, чтобы вновь предать его и уверенно направиться в спальню второго брата. Даже не зная, что его подсознание не обмануло его, и что это всё было в последний раз.***Новость о том, что в доме поймали вампира, сразу оглушила Дэймона, мигом сметая его с постели, и он, лихорадочно набросив на себя одежду, моментально рванул в поисках Кэтрин в её спальню. Её там не было. Обезумевший от страха и горя, молодой человек сразу сообразил, где нужно искать любимую и побежал теперь уже в спальню Стефана, только и успевая заметить, как на его возлюбленную жестоко надевают жуткий железный "намордник", а затем, грубо схватив под руки выносят из комнаты. Дэймон лишь успел протянуть к ней руку, но было уже слишком поздно. Юноша готов был бежать следом за ней и снести головы этим чудовищам, посмевшим забрать у него его любовь, но уже спустя секунду оказался прижат к стенке собственным отцом.- Ты знаешь, что они с тобой сделают, если решат, что ты за них, - пытался не то вразумить, не то распалить его горе и гнев ещё больше Джузеппе. - Тебя убьют вместе с ними!- Тогда пусть убивают! - горько и одновременно бесстрастно выдохнул Дэймон, судорожно хватая за грудки отца. Всё его нутро нечеловеческим криком вопило о несправедливости, захлёбывалось от горя, разрывало сердце на части. Только не её! Только не так! Только не сейчас, Боже мой!Вырвавшись из рук разъярённого Джузеппе, юноша, спотыкаясь, последовал за теми, кто осмелился отобрать у него его женщину, и, выбежав из особняка навстречу угрожающей атмосфере ночной борьбы людей и вампиров, резко остановился, пытаясь совладать с разом накатившим на него шквалом эмоций и боли. Ему хотелось собственноручно умертвить всех, кто осмелился причинить ей боль! Выкрутить им руки, застрелить насмерть, пробить голову тяжёлым деревянным суком, да что угодно - впервые Дэймон не боялся лишить кого-либо жизни, и ему было всё равно - лишь бы освободить Кэтрин, лишь бы снова прижать её к себе, укачивая, будто ребёнка, напуганного безрассудным поведением взрослых. Он будто чувствовал её боль и слабость сам, и вся сущность молодого человека рвалась наружу - он был похож на безумного, метаясь в поисках Кэтрин среди перепуганных женщин и воинственно настроенных мужчин. До тех пор, пока, наконец, не заметил совсем растерянного младшего брата, обречённо провожающего взглядом двух рослых мужчин, несущих его любимую под руки к жуткой тюремной карете.Думающий лишь о том, чтобы спасти девушку, Дэймон метнулся в её сторону, и младший брат тут же перехватил его, не давая совершить безрассудный поступок и оказаться в смертельной опасности. Понимая, что это Стефан невольно выдал девушку отцу, старший Сальваторе первым делом обрушил свой гнев на него, не желая слушать оправдания брата. Ему хотелось самому продумать весь план действий, и через несколько секунд Дэймон поспешил скрыться от лишних глаз в поисках какого-либо оружия, но Стефан, у которого никогда не было такой одержимости, и который решил помочь брату вернуть любимую, разыскал его и уговорил остыть и продумать план освобождения Кэтрин.***Братья вдвоём просчитали по мелочам, как вытащить Кэтрин из кареты, хоть у них и было в обрез времени. Пока Стефан отвлекал охотников на вампиров, Дэймон с вожделением и ненавистью нанёс пару ударов в лицо тюремному охраннику и, трясущимися руками вытащив ключи, судорожно открыл тяжёлую дверцу с решёткой, как раз в то время, когда к нему подоспел запыхавшийся Стефан.Счёт пошёл на секунды.Двадцать девять... Кэтрин, связанная по рукам и ногам, подала признаки жизни, бессильно потянувшись навстречу братьям.Двадцать три... Братья осторожно опускают её на землю и начинают судорожно развязывать верёвки. Дэймон занялся грубой верёвкой на руках, пропитанной ядовитой для вампиров вербеной...Тринадцать... Её руки уже свободны, и Дэймон трепетно сжимает её пальцы в своих, не желая их отпускать. Ни на секунду, ни на мгновение...Три...Оглушительный выстрел пронзает тишину и напряжённость ночи, и злосчастная смертоносная пуля одного из посланцев Джузеппе Сальваторе пронзает грудь старшего брата, разрываясь внутри и превращая ещё мгновение назад отчаянно бьющееся трепетно любящее сердце в одно кровавое месиво.Не успев попрощаться ни с жизнью, ни с братом, Дэймон беспомощно рухнул на землю, судорожно пытаясь поймать губами глоток воздуха. Но не смог. Белый свет встал перед глазами, ослепляя насмерть. Жизнь оборвалась мгновенно, и последним, что Дэймон Сальваторе смог различить в этом убийственно ярком белом свете - это наполненные ужасом и отчаянием глаза. Но глаза не любимой женщины, которую он даже не успел спасти до конца, а зелёные глаза младшего брата, на руках у которого он и испустил свой последний вздох.