Часть 7 (1/1)

Не сказать, чтобы эта война была полной неожиданностью для жителей Штатов на тот момент, но, когда со скоростью вихря среди студентов распространилась новость о создании Армии Конфедерации к середине 1861 года, я, тогда ещё третьекурсник Гарвардского университета, будто оказался на распутье. С одной стороны, я понимал, что мне необходимо закончить обучение полностью, чтобы не опозорить честь семьи, но с другой - сидеть в стороне, когда по югу стремительно прокатился призыв быть добровольцем в Армии Конфедеративных Штатов Америки, и каждый второй мой знакомый, если не больше, с удовольствием вызывались бросить учёбу ради того, чтобы проявить себя в кровопролитной борьбе - не слишком меня прельщало.Слова отца в очередном письме, что, возможно, моё участие в этой битве на стороне родных земель могло бы изменить меня и мой непростой характер, как ни странно, послужили для меня своеобразным намёком, и я с небольшим опозданием, к началу 1862 года всё же вступил в славные ряды солдат юга, готовых встать грудью против соперников из северной части страны, предварительно покинув воинственный теперь Массачусетс и так и не получив тогда высшего образования. Я лишь успокаивал себя мыслью о том, что, когда всё это закончится, и через три года моя служба, как было оговорено, завершится, я смогу вновь вернуться к полноценной учёбе. По крайней мере, в моём сердце жила на то надежда.И понеслось... Один бой за другим, поражения и победы, десятки погибших соратников и я, отделывающийся то ранением в плечо, то ссадинами и царапинами на щеках. То висевший иногда на волосок от смерти, то старающийся выхватить из её лап очередного товарища. Любовь к жизни заставляла меня бороться - не только за себя, но и за них.Месяц бежал за месяцем, один год стремительно сменил второй. И кровопролитные битвы, происходящие одна за другой, не давали покоя и возможности расслабиться на относительно долгие сроки... Нося звание второго лейтенанта Армии Конфедерации, я не слишком стремился выделиться в общих рядах, поскольку эта война мне была совсем не по душе. Сражаясь на войне, я мог испытать чувство куража, но никогда - истинного удовольствия. Семидневная битва, битвы при Фредериксберге, Геттисберге, Чикамоге - все они проносились передо мной будто в страшном сне, который всё никак не мог закончиться истинным счастливым исходом.И получая на фронт очередное письмо от Стефана, я с горечью я думал и о том, что вскоре беззаботная юность младшего братишки закончится, и, скорее всего, и ему не избежать судьбы принимать участия в военных действиях. Я с трудом представлял себе Стефана в рядах армии - слишком спокойный и домашний, он вряд ли смог бы кого-то ранить, не говоря даже об убийствах. Поэтому, после того, как однажды вырвался домой в отпуск и немного узнав от слуг о том, что возможно, Стефану не избежать моей участи, про себя только мечтал, чтобы эта кровопролитная, никому не нужная кроме высших властей битва поскорее завершилась, и в стране всё снова стало тихо и мирно.***- Удачи, Сальваторе! Увидимся через полтора месяца!Голоса соратников и товарищей Дэймона, наперебой зычно выкрикивающих слова прощания, сливались, медленно и густо смешиваясь в один гул из различных тональностей, акцентов и тембров голосов. Хохот и весёлые перекрикивания молодых людей, наконец, утихли, и юный офицер, в последний раз широко улыбнувшись остальным солдатам, помахал им рукой, затем ещё пару минут провожая взглядом удаляющихся вдаль девятерых всадников. Наконец, глубоко вдохнув и оправив ворот серого мундира, он, получивший, наконец, отпуск и право съездить домой в Вирджинию на полтора месяца, пришпорил коня и уверенно поскакал в сторону родного дома.Лучи вечернего летнего солнца приятно грели спину стройного молодого всадника, уверенно державшегося в седле. Ветер ласково трепал озорные чёрные кудри и освежал лёгкими дуновениями изморённое долгими месяцами службы красивое лицо с утончёнными чертами. Синие глаза старшего Сальваторе, возмужавшего и очень похорошевшего за несколько лет обучения в университете, а затем службы в войсках Конфедерации, светились, и в них ясно можно было разглядеть искорку нетерпения - он не мог дождаться, наконец, снова увидеться с младшим братом, с которым они хоть и были невероятно разными, но по-прежнему оставались лучшими друзьями, даже несмотря на долгую разлуку. Раскрепостившийся, уже закалённый суровым нравом Армии, но по-прежнему жизнерадостный и дружелюбный, Дэймон планировал провести хотя бы месяц спокойного существования в более-менее тихом уголке юга, который он не видел уже почти год, и за которым безумно скучал. Многое изменилось в жизни молодого человека за время службы - он смог приобрести опыт общения как с единомышленниками по духу, так и с молоденькими барышнями, с которыми не раз сталкивался в те вечера, когда друзья шумной оравой обустраивались в крошечных тавернах, чтобы пропустить стаканчик чего покрепче. Научившись как следует управляться со своим очарованием и галантностью, старший Сальваторе был объектом воздыханий не одной девушки. Высокий статный голубоглазый красавец, как и предсказывала многими годами ранее кормилица Маргарита, однако, он никогда не пытался показать себя кем-то большим, чем был на самом деле, и эта его черта только возвышала его в глазах знакомых людей и уж тем более - симпатичных юных леди.Поглощённый мыслями о своём и будучи в предвкушении встречи с родными ему людьми, юноша даже не заметил, как оказался на перекрёстке, и совершенно не слышал, что прямо на него с довольно-таки приличной скоростью несётся маленькая карета, запряжённая гнедым конём. Лошадь Дэймона тут же испуганно заржала, предчувствуя столкновение, и он резко повернул голову налево, едва успев заметить ежесекундно приближающееся всё ближе и ближе препятствие.Растерявшись, старший Сальваторе резко дёрнулся на лошади, тут же не справившись с равновесием, и, неуклюже взмахнув руками, вылетел из седла и звучно приземлился на дорогу. В глаза и нос ему тут же взметнулся клуб пыли. Пожилой кучер, вовремя успевший приостановить ход кареты, громко выругался и сплюнул на землю.Дэймон, отделавшийся лёгким шоком, ещё пару секунд просто лежал, не в силах пошевелиться и чертыхаясь про себя, что, не успев вернуться в отчий дом, уже успел опозориться перед самим собой и перед случайными встречными - и не приведи Господь это был кто-то из знакомых! Гонимый невесёлой мыслью, молодой человек с трудом перевернулся на бок, а затем громко чихнул, тут же прикрывая рот ладонью.- Будьте здоровы, - послышался прямо над ним мягкий женский голос, приятно обволакивающий слух и настолько неуместный в данной ситуации, что старший Сальваторе на секунду даже забыл обо всех правилах этикета и приличного поведения.- Спасибо, - буркнул он, только и думая о том, что мало ему позора перед самим собой, так момент его "триумфального" полёта так некстати довелось наблюдать какой-то незнакомой барышне. Вытряхивая песок из волос и разворачиваясь на спину, молодой человек всё же соизволил поднять голову наверх, чтобы увидеть случайную свидетельницу его позора и... обомлел, встречаясь взглядом с невероятно красивыми тёплыми карими глазами.Невольно открыв рот, старший Сальваторе вгляделся в лицо их обладательницы. Это была юная девушка, настолько прекрасная, что невозможно было оторвать взгляд. На некоторое время Дэймон просто оторопел, жадно изучая аккуратные черты её совершенного личика. Красавице было на вид около восемнадцати лет. Её глаза тёмно-орехового цвета лучились жизнерадостностью и каким-то озорным огоньком, и их веером обрамляли пушистые густые ресницы. Идеально изогнутые линии бровей, живой румянец на нежных щёчках, аккуратный чуть вздёрнутый носик, красиво очерченные полные розовые губы - каждая из черточек лица незнакомки была достойна отдельного восхищения. Блестящие каштановые локоны девушки были уложены в замысловатую причёску и скреплены слева диковинной заколкой с пёрышками. В ушах блестели золотые серёжки с жемчугом, а нежную шею украшало ожерелье с чуть массивным кулоном. Одета красавица была по последней моде, в роскошное пышное платье нежно-кремового цвета, расшитое жемчугом, удачно подчёркивающее соблазнительные изгибы её фигуры, сильно открывающее покатые плечи и выгодно оттеняющее чуть смуглую кожу.Незнакомка оценивающе оглядела Дэймона с ног до головы и, слегка наклонив голову вбок, тепло улыбнулась, пристально всматриваясь, наконец, в его небесно-голубые удивлённые глаза. На мгновение молодого человека бросило в лёгкую дрожь, и ему показалось, что он сходит с ума. Он в жизни не видел подобной красоты и у него, привыкшего к тому, что поблизости лагеря его армии не наблюдалось настолько прелестных барышень, невольно промелькнула догадка, что ещё немного - и он окончательно потеряет свой дар речи без права на его возвращение. Осанка этой юной леди, её высоко поднятая голова, аккуратно завитые и уложенные локоны, струящиеся по её обнажённым плечам - всё это завораживало Дэймона, и он ощущал истинное удовольствие лишь от того, что имеет возможность просто смотреть на неё. Любоваться ею.Восхищённо глядя на девушку и пытаясь подобрать правильную речь хотя бы для того, чтобы извиниться за своё неуместное поведение, Дэймон, всё ещё беспомощно лежавший на земле, открыл было рот, но незнакомка опередила его и его слова, так некстати застрявшие в горле:- Позвольте вам помочь, - голос барышни был настолько приятным, что хотелось слушать и слушать. Дэймон, не сводящий с неё глаз, замер, когда красавица сняла белоснежную перчатку и протянула ему ручку. Он с трудом мог даже представить, чтобы это прелестное создание позволило себе заговорить с ним и тем более - предложить помощь.- Благодарю, мисс, но не стоит. Вы запачкаетесь, - это всё, что юноша смог из себя выдавить на тот момент. Он был совершенно очарован, и слова давались ему с большим трудом.- Не переживайте. Вам ведь нужна помощь, - ответила ему девушка, лукаво улыбнувшись.Отряхивая руку от песка, Дэймон чуть нервно улыбнулся и с неуверенностью подал её прекрасной незнакомке. В миг, когда их пальцы соприкоснулись, юноша ощутил, что по коже бежит дрожь - в том числе и от того, что пальчики девушки оказались невероятно холодными.Будто уловив мысли старшего Сальваторе, девушка усмехнулась. Одно-единственное резкое движение - и вот он уже стоит напротив неё, а его глаза оказались на уровне с её глазами в одну секунду. Не успевая понять, как он смог встать с такой лёгкостью, молодой человек только и смог, что благодарно улыбнуться, восхищённо всматриваясь в личико незнакомки.- Вот и всё, - глаза барышни лучились неподдельным озорством. - Теперь вы можете смело ехать дальше. Ваша лошадь уже успокоилась, как мне кажется, - она чуть хитро посмотрела в сторону лошади Дэймона, и молодой человек моментально встрепенулся, только в ту секунду осознавая, что всё ещё держит её пальцы в своих.- Спасибо, - улыбнулся он и, поддавшись невольному импульсу и желанию отблагодарить прекрасную незнакомку, осторожно приблизил её ручку к своим губам и запечатлел на ней лёгкий поцелуй. - Спасибо, мисс...- Пирс, - улыбнулась девушка, осторожно освобождая свои пальцы из его ладони. - Кэтрин Пирс. Или просто Кэтрин.- Спасибо, мисс Кэтрин. - Совершенно очарованный, Дэймон по-прежнему восхищённо смотрел на девушку, не в силах оторвать взгляд от её прекрасных глаз.- А вы? - подняла одну бровь девушка, оправляя кружевную оборку на рукаве. - Вас как зовут?- Дэймон, - поспешно ответил старший Сальваторе. И, подумав ещё мгновение, добавил: - Просто Дэймон.И улыбнулся ей, отряхивая пыль с мундира. Девушка, мимолётно вскинув брови и вновь оценивающе оглядев Дэймона с ног до головы, затем лучезарно улыбнулась, легонько склоняясь в реверансе и молодой человек, склонив в ответ голову, готов был поклясться себе самому, что готов был отдать что угодно, лишь бы не разъезжаться с Кэтрин в это мгновение, чтобы ещё хотя бы недолго полюбоваться ею. Всё в ней было настолько идеальным, настолько очаровывало и завораживало его, что Дэймон с трепетом в груди ощутил, как сердце лихорадочно сбивается с ритма, готовое в любой момент порваться на тонкие волокна и раствориться по венам, гоняя по всему организму закипающую кровь. Он чувствовал подобное лишь пару раз в жизни - тогда, в свой четырнадцатый День рождения, прогуливаясь по саду с юной мисс Уорнер, а затем, через несколько лет - впервые целуя и становясь близким с девушкой, случайной знакомой барышней, которую он встретил недалеко от офицерского лагеря. Разумеется, Дэймон на теперешнее время прекрасно знал, как очаровать женщину, но он никогда и понятия не имел - что какая-либо женщина может так сильно очаровать его самого.- Была рада знакомству, Дэймон, - Кэтрин игриво улыбнулась, и её чуть хрипловатый голос окончательно вскружил голову старшему Сальваторе. - Но меня ждут. Надеюсь, мы с вами ещё встретимся, - и она вновь подарила молодому человеку загадочную улыбку.- До свидания, мисс Кэтрин, - кивнул ей Дэймон, не заботясь о том, что на его лице вовсю цвела глуповатая улыбка. В тот момент ему думалось лишь о том, как сильно он оплошал, не в силах сказать ничего умнее и выставить себя не таким посмешищем перед барышней.Случайная знакомая улыбнулась юноше в последний раз, и молчаливая темнокожая служанка помогла ей подняться в карету. Удобно устроившись внутри, Кэтрин чуть подула на пальчики, натянула перчатки и помахала Дэймону, как только карета тронулась с места. Будто громом поражённый, Дэймон только стоял и смотрел, как повозка с девушкой скрылась в пыльном тумане. А затем, придя в себя, мечтательно улыбнувшись и рассмеявшись сам себе, он легко вскарабкался на лошадь и, ударив по стременам, продолжил свой путь, почему-то так и не осознавая, что движется в ту же сторону, в которую только что удалилась Кэтрин, только куда более медленно.***Отчий дом показался Дэймону примерно через час после езды. Не сказать, чтобы молодой человек совсем не спешил домой, или что его что-то задерживало - просто-напросто старший Сальваторе слишком соскучился по родным землям, которые знал, как свои пять пальцев, и в которых прошло его детство, связывающее его такими тёплыми воспоминаниями о матери. Дав самому себе обещание на следующий же день навестить её могилку, Дэймон, по пути уверенно держась в седле, с удовольствием любовался цветущими вовсю пышными розами, наслаждался чуть сладковатым приятным ароматом свежескошенной травы, вдыхал свежий вечерний воздух, подставляя лицо ласковому ветерку, небрежно треплющему его вьющиеся чёрные волосы.Встретили долгожданного гостя довольно-таки радушно. Повзрослевший теперь уже семнадцатилетний Стефан изумлённо и восхищённо смотрел на возмужавшего старшего брата, не в силах поверить в то, что, наконец, видит его после долгой разлуки. Слуги радостно хлопотали вокруг Дэймона, предварительно позаботившись о его лошади, отведя её в конюшню, и тяжёлой суме, что старший сын Сальваторе привёз с собой. Даже Джузеппе, в кои-то веки гордившийся успехами сына в армии Конфедерации, позволил себе по-отечески похлопать его по плечу и даже улыбнуться ему. Казалось бы, всё в этом доме ожило, стоило молодому человеку переступить его порог, что, безусловно, не могло не порадовать и приятно удивить Дэймона.Но всё же более всего он был удивлён, внезапно услышав знакомый голос, в котором сквозила лёгкая игривость и чуточку озорства, хоть и умело спрятанного под личиной вежливости и хороших манер:- С приездом, мистер Сальваторе. Очень рада нашей встрече.