2 часть (1/2)

***На следующий день я шел по коридору к кабинету глав. Заведующего отделением, чтобы отдать ему отчет о дежурстве. «Все спокойно, никаких происшествий». Жаль только, такая формулировка его не устроит. Ну, да «никаких происшествий», — это что касается других членов экипажа.

Мысли о прошедшей ночи не давали мне перейти, наконец, в нормальный рабочийрежим.Зачем Владу нужно было скрывать артериальную гипертонию?.. Или все то, написанное в карте – тоже ложь… Я не слышу собственных шагов. Вот она, обитель зла и коррупционизма– « Заведующий отделения И.В. Лебедов»

Так, что все-таки хуже? Реакция на препараты? Гематома? Травмы? Рак мозга?

Жаль, я не силен в неврологии…. В отличие от товарища Лебедова…

— Входите. – Заведующий сидел в большом кожаном кресле, слегка развернувшись к окну.

— Доброе утро, Игорь Владимирович. – Я вошел в кабинет, очередной раз, удивившись такому количеству плакатов и рекламных блоков, каждый из которых кричал: «покупайте ибупрофен», «флюколд поможет тебе в борьбе с простудой!», «Внимание! Птичий грипп. Информация, симптомы, профилактика»… И тому подобная телевизионная чушь.— Ну, здравствуйте, Геннадий Юрьевич — Мужчина в кресле слегка кивнул, указав на стол: — Отчет положите сюда. Вон в ту горстку мусора.Заметив мое удивление, он хрипло хохотнул: — Знаю я, как вы тут относитесь к подобным вещам. Ну да ладно…. У меня есть к вам пара вопросов.Увы, веселость начальства всегда обманчива. Но, в данный момент, я хотел выудить из него разрешение на томографию. Придется потерпеть.

Лебедов тяжело поднялся с кресла (для своих сорока шести, выглядел он лет на восемьдесят. Глубокие морщины, близко посаженные внимательные глаза, и не самая приятная в мире улыбка) и подошел к столу, склонившись над какими-то бумагами.— … Это вы оперировали Нину Иванову?Я вздрогнул. Да, та самая пациентка, которая «по чистой случайности» не была доставлена в операционную. Но, черт, откуда у него отчет об операции, которой НЕ БЫЛО?!— Нет. Операция была отменена в последний момент. – Тяжелый вздох. Я продолжал, — Состояние пациентки резко улучшилось, с того момента, как мы начали давать ей антидоты. Сейчас стабильна. Через сутки – кесарево.

— Вот именно! – Торжествующе изрек Лебедов, — вы назначили операцию не посоветовавшись со мной и, тем более, отменили ее без моего ведома. Что происходит? У вас какие-то тайны?.. – Мужчина говорил это таким тоном, будто все уже прекрасно знал, и меня вызвал лишь, чтобы позлорадствовать. Вопрос один: «насколько подробно?».— Никаких тайн, с чего вы взяли. – Врать я умею на «четверочку», поэтому, если что, поближе придвинулся к двери. – Операция не серьезная, а вы в тот момент, насколько я знаю, были на конференции («ну да, с бабами в постельке отлеживался. Дипломат хренов».) Решил не беспокоить. А… Отчет о ее состоянии сейчас у меня в кабинете. Принести? – Я стоял возле двери, бесхитростно засунув одну руку в карман, испокойно глядя в глаза своему начальнику.

— Принести-принести, но… — Игорь Владимирович смерил меня все тем же испытывающим взглядом, а потом недовольно скривил губы, — но попозже. Знаете,… Я ожидал от вас большей честности, Гена. Насколько мне известно, вы – настоящий профессионал, и не станете доверять такие важные решения, — его шаркающая походка напоминала неспешный подъем палача на эшафот. – Необученному персоналу.

— Меня мало волнует решения, как вы сказали, «необученного персонала», и если бы я действительно посчитал нужным провести операцию, она бы непременно состоялась. – Парировал я с убийственной вежливостью. – Но я думаю, мои слова мало что-то изменят… Решение вы уже приняли, так?

Лебедов вопросительно изогнул бровь и фыркнул:— Если через неделю не найдете нового сотрудника-ассистента, я распущу весь отдел.Что? Как эта козлина…— Вы все поняли?— … Да. Все.— Вопросов нет? Свободны. – Игорь Владимирович расплылся в улыбке, — и не забудьте отчет, пожалуйста. ***Сержа я встретил в столовой. Мой приятель явно был чем-то загружен, задумчиво крутил в руке пластиковую ложечку, и даже не обернулся на приветствие. Да. Мы опять возвращаемся к аксиоме – «паршивый день».— Приветик всем героям-любовникам, — Серый вяло ответил на рукопожатие и кивнул рядом с собой, — Садись.Я воспользовался приглашением, неприязненно глядя на осточертевшую за ночь чашку экспрессо.

— Вообще-то анестезиологи и медсестры у нас проживают этажом ниже, — Продолжил вяло «подкалывать» мужчина. – Но вам мы всегда рады.

Я мрачно усмехнулся. Серж, и во время Апокалипсиса, Серж.— Вообще-то трансплантологам давно пора сдавать «трехдневку»(*), а не сплетничать с некоторыми медсестрами и анестезиологами, проживающими этажом ниже.

— Не напоминай. – Глаза Серого вдруг стали необычно серьезными, — Сегодня привезли пациента. Острая форма Гепатита А. Не пьет, не курит. Спортсмен третьей категории. Должен получить разрешение на трансплантацию печени.

— И в чем загвоздка?— Я ему не верю.— Тогда сыграй в Бога – откажи. – Я взял чашку и отхлебнул мерзопакостный напиток. Мне бы твои проблемы, Серый. И жить было бы проще, и не пришлось бы мучатся из-за разрешения на всякие там томограммы. Не знаю, как я Владу все расскажу…. И, вообще, стоит ли рассказывать?

— Я не могу, понимаешь? В крови ни допинга, ни алкоголя, но… Друзья у него какие-то странные… — Врач со вздохом развел руками, — Ладно. Как-нибудь разберусь. А ты где все утро

торчал?— На мыловарне. – Честно рявкнул главный хирург кардиологического отделения, — Лебедов в курсе про тот случай с хроническим митральным стенозом и витаминками. И теперь требует меня взять еще одного сотрудника. Судя по всему, чтоб было легче контролировать каждый мой шаг!

Глаза Сержа честно округлились:— И ты... «Не смог ему отказать»?— Да. У меня не было выбора.— Э, не-ет, дружочек, выбор, он есть всегда. Просто в глубине души ты с ним со-гла-сил-ся. – Мужчина встал из-за стола:— Эх, ладно, мученик. Теперь сиди и жри себя за это. А мне к Ленке пора. Бай!(*) трехдневка – трехнедельный обязательный отчет. Обычно его составляют интерны под диктовку врачей.***— Здравствуйте, как вашесамочувствие? — Сергей Алексеевич заглянул в палату к своему пациенту, предварительно нацепив на себя располагающую, но, отнюдь, не жизнерадостную улыбку.

Больной лежал на кровати, подложив руку под голову, и если бы не серая кожа и черные круги под глазами, Серж бы точно признал его «симпатичным». Действительно, спортсмен, атлет. К тому же прекрасно сложенный, со светлыми растрепанными волосами и бойким живым взглядом.

Завидев врача, он криво усмехнулся:— Ну как вам сказать, доктор… Для человека, которому осталось жить не больше суток – весьма даже ничего.

Серж лишь нахмурился, подойдя ближе, чтобы поправить капельницу. Что-что, а скорбеть с больными он не умел. И не по той причине, что ему было наплевать на душевные терзания пациентов. Просто не умел. Зато радовался – за двоих. Друзья-коллеги прозвали мужчину «конченым оптимистом».

— Так, все. Никаких летальных исходов. Я, как уполномоченный, думать об этом вам запрещаю. – Серый слишком долго возился с капельницей, пока длинные пальцы спортсмена-медалиста не сжали его руку, чуть повыше локтя. Лукавая улыбка тонкой линией промелькнула на губах «умирающего». – Так, значит, вы мне поверили?.. Доктор… скажите… Я похож на пьяницу?..

Трансплантолог застыл на месте, чувствуя, что этот взгляд медленно и уверенно затягивает его в трясину, из которой он уже не сможет выбраться. Змей-искуситель, Немезида, если хотите… — Не очень… Но даже если так, я все равно занес вас в список на пересадку. Нашей стране нужны олимпийцы. – По спине у мужчины уже пробежал не один десяток мурашек, но чтобы вернуть себе законную власть, Серж выдергивает руку и достает стетоскоп. – А теперь, ложитесь на живот. Посмотрим, чего еще могли упустить эти гепатологи.

— Последняя сравнила меня с Леонардо ди Каприо. – Со смешком, сообщил пациент, медленно переворачиваясь.— Я, надеюсь, речь идет не о вашей гепатитной бедолаге? —Холодный предмет прижимается к спине светловолосого мужчины, и Серый начинает сосредоточенно шарить им в районе лопаток.

— А где же ваше коронное «дышите-не дышите»? – Спортсмен слегка вздрагивал то ли от холода, то ли от давления на внутривенный катетер.

— Тшшш…

Через пару минут стетоскоп убирается, и врач помогает больному перевернуться.

— Ну и? Что они вам сказали? – Блондин хмыкнул, разглядывая свою правую руку с глубоко всаженной в вену иглой.

— Сказали: «продолжайте без нас». –Сергей привычным жестом перекинул свое «железное орудие» через плечо, — Открою маленький профессиональный секрет – когда проверяешь работу дыхательного аппарата, можно много полезного узнать об общем состоянии организма. И о печени в частности.— А я раньше слышал, что людям с гепатитомсажали на спину змей и лягушек.… Говорят – помогало… — Пациент тяжело откинул голову на подушку, размышляя о чем-то своем.

— Это чтобы меньше мучился. Впрочем… Может вы и правы… —Трансплантолог быстро пробежался взглядом по мониторам, отметив для себя несколько пониженную активность сердечной мышцы. «Если через полчаса не найти донора, Т-лимфоциты окончательно угробят ему клетки печени, а так же трансплантант. Ладно, позвоню и разузнаю, есть у них хоть что-нибудь подходящее процентов на 60».

На выходе из палаты, Серж непредвиденно столкнулся с Ленкой. Та стояла у стеночки, скромно потупив свои большие лемурьи глаза и скрестив руки на груди.— Почему так долго?..Мужчина наклонился, наскороцелуя свою пассию в подставленную щечку.— Решали вопрос лягушек и змей.А… Ты что все это время меня ждала? В холле? Здесь же холод собачий – медведь шкуры не натянет.

Девушка улыбнулась. Ленке было хорошо с Сержем. Он дарил ей цветы, пусть не каждый день, но ее любимые. Раз в неделю они ездили в ресторан. И к нему домой. Правда, последнее, происходило крайне редко. И аргументировалось старинной латинской пословицей: «в моем уединении и ты – толпа».

Они шли по коридору. Молча. Вначале Лена пыталась хоть как-то растормошить мужчину. Рассказала пару-тройку пошлятских анекдотов, попыталась расспросить о планирующемся его переезде… Ничего не помогло.

Сергей проводил медсестричку до второго этажа, а сам, сославшись, на важные дела, пообещал «украсть ее у Гены к часикам четырем».— Ну, как там идут дела? Первая отрицательная, номер карты —«098-163-433».— Извините, пока пусто…— Простите… А в морг? Никто еще не поступал? Аварии, ЧП…

— Сергей Алексеевич, какой морг? Рано же еще.

— У вас что, там все по секундам расписано?— Эх… А вы все шутите. Ну, если появятся – вы первый об этом узнаете.— Спасибо. Еще раз, извините.«Да, шучу…» — Серж аккуратно вешает трубку.По левой щеке медленно стекает влажная дорожка.***«Евгения Чапаева. 16 лет. Острый лимфобласный лейкоз». Влад осторожно захлопнул ящик, безучастно выслушивая стенания молоденькой студентки, которая, представляете, забыла составить «историю болезни», за что ее посадили переливать кровь по пробиркам.

Кровь. Рифмуется с любовью.… И, навсегда, остается в огрызках памяти. Как бы ни хотелось забыть. До приезда в больницу, молодой врач проходил стажировку в Волгограде. Город охватила волна паники, провоцированная лихорадкой-Эбола. Вернее ее «переродившегося» собрата. Сильные варикозные кровотечения не могли остановить сильнейшие препараты. Многие больные уже на второй день начинали бредить, умоляя об эвтаназии(*). Тогда всем интернам, как и всем действующим врачам, вручали маски, аппаратуру, шприцы и иголки. Пускали все на самотек. Неважно, сколько заболевших и врачей будут сходить с ума от бессилия и безысходности.

Влад был в их числе. Правда, он тогда мало понимал разницу между «безнадежно больным» и уже «умершим». Наверное, потому что за две недели успел столкнуться и с тем, и с тем в катастрофическом его множестве и разнообразии. Пока не встретился с Женькой. Солнечная ялтинская красавица быстро заняла подобающее ей место в душе парнишки. Там они познакомились, там и расстались. Любая эпидемия – это война, на которой нет места таким глупостям, как «любовь». Лишь холодность, прагматичность и последовательность. Да, последовательность: инъекции, каталка, интенсивная терапия, «все будет хорошо», снова лекарства, сухие строчки в некрологе. И так до «победы».

Эпидемия отступила, но жизнь вовсе не стала на прежнюю колею. Евгения Викторовна, она же младший специалист по эндокринологии, так и не вышла из той злосчастной лечебницы. Лейкоз. Она все улыбалась, повторяя: «Знаешь, Владька, а это мы с тобой еще не на ЧАЭС выступали… Наша работа и опасна и трудна – глядишь, и в один прекрасный день сам не сможешь встать с кровати. Да ладно, не слушай же меня! Это я… так… просто…»

Анестезиолог все свое свободное время проводил с девушкой. Регулярно носил ей книги и дефицитные в тех местах мандарины. Прочитал тонну книг по «онкологии» и…. В конце концов, сдал свою кровь на совместимость. Результаты оказались просто ошеломляющие – 89%.

Женьке он ничего не сказал, молча подписав разрешение на пересадку костного мозга.