Глава 13. Последняя ступень. Сделка (1/1)

Мишель медленно всплывала из глухого, душного забытья. Не было ни мыслей, ни чувств, только тянущая боль во всем теле. Слух вернулся раньше зрения, и она услышала голоса.— ...не знаю что произошло. Кажется, они бросили газовую шашку.Это точно был голос Ричарда.— Почему она так долго не приходит в себя? А это кто-то совсем незнакомый.И снова Ричард:— Она тяжело переносит такие вещи. Совсем молоденькая.— И попасть в такую беду…— Эти типы говорили, что нас кто-то сдал.— Забавно, и я слышал нечто подобное. Интересно, насколько это правда?Мишель, наконец, смогла пошевелиться. Ее тут же подхватили и приподняли. Она открыла глаза и увидела, что ее обнимает за плечи Ричард.— Ну, как ты?— Н-ничего... — осторожно отозвалась она. — А... что случилось?— Ты не помнишь?Она нахмурилась, пытаясь отыскать нужные воспоминания. Мысли путались. Да, позвонила Аманда. Сказала, что нужно уезжать. Они быстро собрались и уехали из отеля. Но по дороге... Что случилось по дороге?— Мы попали в аварию? — неуверенно спросила она.— Нет, милая, — печально вздохнул Ричард. — Мы попали в ловушку.— Что? Мишель дернулась и рывком села. Оглянулась кругом. Они находились в помещении без окон. Подвал? Тюрьма?Три из четырех стен тесной камеры были каменными; с четвертой стороны проем забран вертикальными металлическими прутьями, поперечными полосами выделяется дверь в этой решетке. Тусклый свет — от лампочки там, в коридоре. Они с Ричардом сидели в углу, на его плаще, расстеленном прямо на полу. Плащ Мишель был свернут валиком — видимо, чтобы подложить ей под голову вместо подушки. Кроме одежды у них не осталось ничего — ни оружия, ни телефонов, ни документов... Мишель оглянулась. В противоположном углу камеры, в тени, сидел, обхватив руками колени, еще один человек. — Это Лиам Райли, — сказал Ричард, проследив ее взгляд.— Лиам Райли? — переспросила Мишель. — Тот самый, о котором говорила Аманда?— Именно, — отозвался сам Райли. — Сколько времени я здесь?— Три дня, — со вздохом сказал Бертон. — Что с тобой было?— Ничего, — коротко ответил Райли. — Меня привели в какой-то кабинет, посадили перед яркой лампой, так что я ничего вокруг не видел. Стали спрашивать, кого еще из Бессмертных я знаю в Париже. Я ответил, что знал кое-кого, но не интересовался, где они живут. Потом мне завязали глаза, привели в другое место, посадили в кресло, надели на голову обруч... И все. Потом я потерял сознание. Не от боли, просто так. А очнулся уже здесь. Вот и вся история.— А что будет с нами? — шепотом спросила Мишель. — Мы умрем? Ричард, нас убьют?Он не ответил, только притянул ее к себе и крепко обнял. Действительно, что он мог ей сказать? Что предпочел бы видеть ее скорее мертвой, чем жертвой жуткого эксперимента? Она вздохнула и прикрыла глаза. Некоторое время было тихо; потом Мишель высвободилась из объятий Ричарда и перебралась в противоположный угол, к Райли. — Скажите, вы ведь... священник?— Да, милая. Тебе что-то нужно?— Да, — шепотом сказала она и всхлипнула. — Вы можете принять у меня исповедь?Он выпрямился и быстро глянул поверх ее плеча на Бертона. Тот отвел глаза.Райли снова посмотрел на Мишель:— Ты думаешь, для этого время?..— Я не знаю. Но что, если?.. Пожалуйста... Мне очень страшно.— Конечно, — торопливо сказал он. — Садись поближе...* * *Бертон молча смотрел, как Мишель, забившись в угол, что-то шепчет Райли, теребит ворот футболки и время от времени стирает ладошкой набегающие слезы. Смотрел и думал о том, как он ей завидует... Впрочем, почему бы не попросить Райли о том же? Про себя он точно знал, что ничего, кроме смерти, его здесь не ждет. Значит, в пророчестве все-таки был смысл. Не то чтобы ему было очень страшно. Лишь бы не видела Мишель...Она вернулась, села рядом с Бертоном и свернулась клубочком у него под боком.— Ричард.— Да?Она поерзала, потом осторожно спросила:— Ты... не думаешь, что тебе тоже следует?..— Нет.— Почему? Тебе стало бы легче.— Не стало бы. — Почему ты так уверен?Он с грустью улыбнулся:— Мне не двадцать лет, Мишель. И сделанное не перестает быть сделанным только потому, что ты кому-то об этом рассказываешь.— Мне казалось, что ты веришь в Бога...— Я верю, Мишель. И я верю, что Он не нуждается в словах, чтобы понять, кто я и что я.— Ты считаешь меня глупой?— Нет. Никто не знает, что ждет нас ТАМ. А что лучше здесь — каждый сам решает для себя. Тем более что довериться Райли можно вполне спокойно — судя по тому, что я о нем слышал... Он глубоко вздохнул и нашел взглядом глаза Мишель. — Я ничем не могу помочь тебе сейчас, девочка. Помни одно: мы должны быть сильными.— Зачем?— Мы — Бессмертные. И нас окружают люди, которые нас за людей не считают. Нельзя доставлять им удовольствие своей слабостью.— Не понимаю, как ты можешь думать об этом, — со слезами в голосе сказала Мишель. — Сейчас больше не о чем думать. Все остальное уже не имеет значения.* * *Время тянулось медленно; наверно, была уже глухая ночь, когда в коридоре послышались голоса и шаги. Все трое разом поднялись на ноги. Перед решеткой появилось пятеро вооруженных людей. В сумраке трудно было разглядеть их лица, но Мишель показалось, что они все очень похожи. Из-за одинаковой одежды?Дверь в решетчатой стене открылась, и, один за другим, в камеру вошли трое. Двое остались снаружи. Ричард отступил назад, отодвигая Мишель к себе за спину. Наверно, еще надеялся, что им нужен только он...Охранники оттеснили в дальний угол Райли и вытолкнули в коридор сначала Ричарда, а потом и Мишель. Она отчаянно цеплялась за его рукав, пока ее не оттащили в сторону и не связали за спиной руки. Глаза тоже завязали, так что она не могла даже видеть, что в это время происходит с Ричардом.Потом их вели по длинному холодному коридору, где шаги отдавались глухим эхом. Наконец Мишель поняла, что ее втолкнули в дверь, а в следующий момент у нее с глаз сорвали повязку. Она увидела рядом с собой Ричарда и дернулась к нему, но чужие руки, ухватив за локти, удержали ее на месте. Она не оглянулась — это значило бы потерять его из вида... Он тоже смотрел на нее, потом оглянулся вокруг. Мишель, поняв это как подсказку, тоже торопливо осмотрелась. Подвальное помещение, просторное, с высоким потолком. Их остановили в нескольких шагах от входа и каждого держат за руки двое. А тот, что вошел в их камеру первым, стоял дальше, посередине помещения, держа в правой руке, как и остальные охранники, пистолет, а левую пряча за спиной. Потом этот человек, ухмыльнувшись, убрал оружие и переложил в правую руку то, что держал до сих пор в левой.Меч.* * *Пожалуй, только сейчас, увидев в руке чужака свое оружие, Ричард Бертон окончательно поверил в реальность происходящего. В реальность того, что было предсказано ему четыре столетия назад. Если его не обманывало чутье, полночь миновала часа два тому назад — полночь, которую он считал точкой отсчета лет своей жизни. День, которого ему не суждено было увидеть, был его восемьсот пятидесятым днем рождения. Какая дикая ирония! И как точно сбывается казавшееся нелепым пророчество!Ричард оглянулся на Мишель, надеясь успеть сказать хотя бы взглядом то, чего может не получиться произнести вслух. Теперь, когда смысл пророчества открылся ему окончательно, он был уверен, что ее не убьют. Во всяком случае, не сейчас. Но как она переживет то, что случится очень скоро? Его подтолкнули вперед, и он не стал противиться. Какой смысл? Лишь бы палач-любитель сумел управиться с мечом. Жаль, что не придется узнать, для кого разыгрывается этот спектакль.Его снова толкнули и дернули за руки, принуждая опуститься на колени. Глупо, но он был почти благодарен им за эту услугу — так Мишель не будет видеть его лица. Он закрыл глаза, и как-то сами собой припомнились выученные когда-то слова молитвы.?Domine Jesus, dimitte nobis debita nostra...?* * *Первым желанием Мишель было рвануться, закричать. Но взгляд Ричарда заставил ее проглотить крик.Мы должны быть сильными. Не доставляй им удовольствия.Она молчала и, цепенея, смотрела, как его выводят на середину помещения. Все напоминало жуткий спектакль. Для кого он разыгрывается?Мишель чувствовала, как по ее щекам текут слезы, но молчала и не двигалась. Потому что ничего не могла сделать, разве что доставить неведомому зрителю лишнее удовольствие.Это неправда! билась у нее в сознании коротенькая мысль. Это не может быть правдой! Я сейчас проснусь.Она смотрела на него, не отрываясь, и видела его глаза — пока его не заставили встать на колени и нагнуть голову. Тогда темные волосы, рассыпавшись, скрыли его лицо. Меч, очень яркий в полумраке едва освещенного подвала, поднялся.Воздух в подвале сотрясся эхом стука падающего тела.И тогда она закричала.* * *Безумный вопль, полный боли и ярости, еще метался между стенами проклятого подвала, когда воздух в нем начал наполняться стремительно густеющим белым сиянием. Недавние палачи в ужасе шарахнулись от лежащего на полу тела. Мишель обмерла, забыв кричать и ожидая того, чье начало обозначилось звоном лопающихся ламп. Однако темнота не наступила.Первый же шквал энергии расшвырял охранников, державших Мишель, разорвал веревки, стягивавшие ее запястья, и впечатал ее спиной в каменную стену. Белые молнии опутывали ее тело живой паутиной. Ей казалось, что оно вот-вот рассыплется, разлетится мелкими осколками, каждый из которых будет продолжать гореть в этом чудовищном костре. Она снова закричала. Воздух в ее груди иссяк, но она продолжала слышать свой крик. Это было невозможно, но это было, было и никак не могло перестать быть....Тишина наступила внезапно. Мишель, все еще вздрагивая, тяжело рухнула на колени. Согнувшись, уткнулась лбом в холодный камень пола. Еще немного погодя она заставила себя разогнуться и поползла вперед, к лежащему в нескольких шагах безжизненному телу. Руки и ноги едва повиновались ей, но она все-таки добралась до цели и без сил повалилась рядом с тем, что осталось от человека, которому она — совсем недавно — впервые в жизни сказала ?я люблю?...* * *Охранники, выбравшиеся из своих углов, осторожно приблизились к ней. Главарь, подошедший последним, нетерпеливо махнул рукой:— Уберите ее.Один из них подошел ближе и пихнул Мишель ногой:— Эй, вставай.Она не пошевелилась. Охранник нагнулся и схватил ее за плечо, намереваясь оттащить в сторону. Тогда она резко обернулась. Лицо ее было холодным и застывшим, пока она переводила взгляд с державшей ее за плечо руки на лицо склонившегося человека. Выдернув вторую руку, она с умноженной ненавистью силой ударила его в живот. Охранник скрючился, потеряв дыхание и выпучив глаза от боли. Мишель перевернулась и ударила уже ногой — снизу вверх, целя в подбородок. Хрустнули позвонки.Прежде, чем кто-либо успел понять, что произошло, она вскочила и бросилась к следующему охраннику. Сбила его с ног и вцепилась в горло, не заботясь, что ее ладони слишком малы. Ничего для нее сейчас не имело значения, кроме одного — убить! Если не задушить, то разорвать, зубами перегрызть глотку! А потом следующему, который пялится на нее глазами тихого идиота.Рукоять пистолета опустилась на ее затылок. Мишель без чувств рухнула на свою несостоявшуюся жертву. Главарь убрал пистолет и брезгливо повторил приказ:— Убрать. Назад, в камеру.* * *Адам Пирсон смотрел в монитор не отрываясь. Он не шевельнулся и не проронил ни слова, пока ошалевшие от невиданного зрелища охранники не начали выбираться из углов. В этот момент Эдмунд, наблюдавший сзади, тихо спросил:— Как тебе понравилось шоу?— Шоу? — переспросил Пирсон, будто выходя из транса. — Ты называешь это шоу?— Очень подходящее слово, по-моему. Говорят, этот процесс очень похож на секс. Хочешь увидеть, кто станет ее следующим любовником?Пирсон, не отрывая взгляда от монитора, медленно и твердо произнес:— Если ты не прекратишь это, наша сделка не состоится. Эдмунд пожал плечами и, щелкнув одним из переключателей, распорядился в микрофон:— Хватит. Отведите ее назад в подвал.Когда Мишель набросилась на охранников, губы Пирсона едва дрогнули. Потом ее оглушили и уволокли прочь. Смотреть стало не на что.— Так что ты там говорил о сделке? — как ни в чем не бывало произнес Эдмунд.— Зачем? — спросил Пирсон, кивая на монитор. — Для чего все это?— По-моему, ясно — чтобы показать тебе, кто есть кто. И отбить охоту спорить.— Но я же не сказал ?нет?!— Ты задавал слишком много вопросов.— Это обычное обсуждение условий сделки.— Для тебя. Но в этой игре правила устанавливаю я. Я вижу тебя насквозь, Пирсон. Меня твои уловки не обманут.— Что тебе нужно? — спросил Пирсон, поворачиваясь к нему вместе с креслом.— Я уже говорил, что. Ты будешь работать на меня. Находить Бессмертных, которых я укажу, или которых сам выловишь...— Хорошо. Если ни ты, ни твои люди не тронут больше никого из тех, кто оказался — или окажется — в вашей власти. По крайней мере, пока я на тебя работаю.Эдмунд поднял брови:— Я думал, ты потребуешь безопасности для себя.— Это полагается по умолчанию, — огрызнулся Пирсон. — Вот как? Не слишком ли большая цена за твои услуги?— Нет, если они действительно тебе нужны. — Ладно, — сказал Эдмунд. — Согласен.— И имей в виду, — добавил Пирсон. — Если кто-нибудь из вас попытается нарушить условия — а я об этом обязательно узнаю — то я найду способ скрутить тебе шею, даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни. Не пытайся меня обмануть.Эдмунд пожал плечами. Потом нажал на кнопку под столешницей. На вызов явились все те же два охранника. Эдмунд приказал снять с Пирсона наручники. Потом сказал:— У тебя есть несколько часов на отдых. Делами займемся утром. Уже в дверях Пирсон остановился и оглянулся:— Эдмунд, ты веришь в Бога?— Какая тебе разница?— Мне — никакой. А вот тебе может пригодиться.Ответа он дожидаться не стал.* * *Лиам Райли вскинулся, услышав шум и голоса в коридоре. В голосах явственно звучали страх и злоба.Он поднялся и хотел было подойти ближе к решетке, но не успел. К двери приблизились трое охранников, те же, которые приходили за Мишель и Ричардом. Райли попятился к стене, но на него никто не обратил внимания. Один из пришедших открыл дверь, остальные двое за руки втащили в камеру бесчувственную Мишель, бросили ее на пол и, захлопнув дверь, ушли. Райли поспешно присел рядом с ней. Она была жива, но без сознания. Наверно, ее оглушили... А где Бертон?Райли осторожно поднял Мишель и перенес к стене, где по-прежнему лежала их с Ричардом одежда. Уложил, сел рядом и положил ее голову себе на колени. Прошло еще немало времени, прежде чем Мишель начала приходить в себя. Открыв глаза и увидев рядом Райли, она секунду или две просто хмурилась, соображая, потом с невнятным возгласом оттолкнула его руку и рывком села. Окинула взглядом тесную камеру:— Его нет.— Мишель...— Не трогайте меня! — она шарахнулась прочь, метнулась в угол, завернулась в плащ Ричарда и затихла.Райли не стал ее тревожить. Отодвинулся в свой угол, сел и закрыл глаза. Это не люди, сказал он себе. А если за этим стоит Бессмертный... Какой же надо быть мразью!* * *Охранники привели Пирсона обратно в ту же комнату. Не сказав ни слова, оставили одного. Обнаружив на столе свои вещи — все, кроме оружия и телефона, — он торопливо нашел сигареты. Закурил и только сейчас заметил, как дрожат руки.Руки... Не только руки, его всего колотила ознобная дрожь. Проклятие! Он был напуган и взбешен — настолько, что с огромным трудом заставил себя оставаться внешне спокойным и не вцепиться в глотку Эдмунду прямо сейчас. Холодная, стылая темнота шевельнулась позади его сознания, и ему стоило больших трудов загнать ее назад, в самые тайные глубины памяти. Еще не время, но он помнил. Помнил лица — нет, мерзкие рожи всех, кто участвовал в ?шоу?. Они еще не знали, но он знал — судьба их решена, как и того, кто отдавал им приказы. Они все были мертвы — с того момента, как вздумали таким образом пугать ЕГО!.. Он ушел в туалетную комнату, умылся холодной водой. Посмотрел в зеркало на свое лицо — бледное, с темными кругами у глаз — и на миг ему показалось, что на лице этом проступает ядовито-синий грим. Как велик соблазн выпустить на волю этот сгусток холодной тьмы!..Нет, резко оборвал он себя. Не так. Не уподобляться. Не позволить сделать себя просто убийцей. Для ?шестерок? — сойдет и это; но тот, кто планировал, кто отдавал приказы, заслуживает большего. И он еще увидит этого мерзавца ползающим на брюхе у своих ног.Не сейчас. Но скоро. Очень скоро...Пирсон знал, что за ним могли наблюдать. Он вернулся в комнату, сел на кровать и уронил голову на руки. Мысли снова сделали круг. Почему случилось то, что случилось? Что он сделал не так? В чем ошибка? Ни в чем, наверно. ?Спектакль? был подготовлен независимо от его ответов на вопросы Эдмунда. Тот просто хотел продемонстрировать свои возможности. Но, черт возьми, даже Кронос понимал, что значит ?перегнуть палку?! А этот щенок думает, что главное — это нагнать побольше страха.Он хочет грубой игры — что ж, он ее получит. Еще придет время платить долги.Пирсон коротко вздохнул, думая, что скажет Мишель при следующей встрече. Если эта встреча состоится... Какое значение будет иметь то, что он не хотел происшедшего и сделал бы все, чтобы этого не допустить? Даже если они выберутся отсюда, для нее он все равно будет виноват — просто в том, что сумел выжить.Но сначала нужно выбраться. Немалым усилием воли он заставил себя вернуться к анализу событий. Выводы. Первый и главный — Эдмунд неопытен в таких играх. Он боится, что противник (Пирсон в данном случае) это поймет, и старается его запугать, не догадываясь, что излишняя жестокость есть тоже свидетельство слабости. Что еще... Он хочет, чтобы Пирсон работал ?на него?, но в начале разговора он оговорился, сказав ?на нас?. Значит, он не один. Вряд ли это ?мы? распространяется на помощников, выполняющих грязную работу. И потом — он никак не похож на сумасшедшего ученого-изобретателя. Что еще?.. Ах да, речь. Райли был прав, что-то в речи Эдмунда не вязалось с его возрастом. Видимым возрастом, сказал бы Пирсон, если бы речь шла о Бессмертном. Но Эдмунд смертный, и ему не больше двадцати пяти лет. Ну, и естественно, оставался открытым еще один вопрос — кто такой этот Эдмунд и какое отношение имеет к Бессмертным и Наблюдателям? Откуда он вообще знает о Бессмертных? Как он сумел выйти на Наблюдателя, который сдал ему Адама Пирсона? Нет, информации было все-таки слишком мало, чтобы начать действовать. Чьей еще жизнью будет оплачено это его выжидание?.* * *— Ну, как прошло мероприятие?— Все нормально.— Хм-м? Что-то ты плоховато выглядишь.— Просто устал.— Неужели? А по-моему, ты чем-то недоволен.— Не знаю, профессор. Может быть, это было чересчур.— Что? Уж не жалеешь ли ты этих тварей?— Нет, но... они не такие, как мы. Вероятность перегнуть палку все-таки велика... Тех, кто внушает им слишком много страха, они просто убивают, не всегда заботясь о своей безопасности. А тем более чьей-то еще.— Так ты сам боишься.— Что если так?— Но ты, кажется, сказал, что все прошло удачно? Этот Пирсон согласился на тебя работать?— Да. С условием. — Каким?— Мы не тронем никого из тех, кого поймаем, пока он здесь.— И ты согласился?— Я уже говорил, они не такие, как мы. Если бы он не получил гарантий безопасности для себя и всех остальных, он просто отказался бы от сделки.— Довольно глупо приостанавливать эксперименты на время ловли крыс... Ну да ладно, нас, в конце концов, интересует не это. Главное, чтобы он сделал то, что от него требуется. А потом можно наплевать на все соглашения. Но смотри, будь с ним осторожнее. Он не так прост, как кажется.— У нас не слишком большой выбор.— Ну да, после того, как провалилась та идея с паролями.— Что поделаешь, не все выходит так, как задумано.— Увы. Впрочем, следы мы замели надежно. Не промахнись с Пирсоном, это может быть опаснее, чем кража паролей.— Хорошо, я понял. Теперь можно мне отдохнуть? Ночь была тяжелая.— Да, конечно. Ты не забыл, с чего начать утром?— Нет. Увидимся за завтраком, профессор.* * *Наступило безрадостное утро. Ко всем переживаниям, выпавшим на долю Адама Пирсона за прошедшую ночь, добавился голод. Еще бы, он не ел ничего со вчерашнего утра; выходили едва ли не сутки. Они что, думают, что Бессмертным не нужно есть? Благородно отказываться принимать пищу из рук врага в его намерения не входило — для борьбы нужны силы, незачем изматывать себя понапрасну.Он уже подумывал, как бы привлечь к себе внимание, но решение пришло само собой. Явился совсем молоденький парнишка. Он был похож на виденных здесь людей разве что одеждой. Парнишка принес горячий чайник, кружку, несколько пакетиков с кофе и тарелку с бутербродами. Робко улыбнулся и, ни слова не сказав, ушел. Пирсон проводил его задумчивым взглядом, мысленно беря на заметку, и сел за стол. Меньше часа спустя за ним пришли — уже другая пара охранников. Его встряхнуло от омерзения, когда он узнал двоих из тех, что участвовали в убийстве Ричарда Бертона. Он молча пошел за охранниками, и они привели его опять в кабинет Эдмунда. Тот был на месте, как будто и не вставал из-за стола все это время. Только на столе сейчас стоял раскрытый ноутбук, и лежали блокнот и ручка.— Сядь, — сказал он Пирсону и махнул рукой охранникам. Те вышли за дверь. — Итак, раз уж ты решил стать моим... союзником, — он подчеркнул голосом это слово, — пора приступать к делу.— Может, сначала ты мне кое-что объяснишь?— Нет, — ответил Эдмунд, не удивившись вопросу. — Сначала ты кое-что сделаешь. Потом — так и быть, получишь некоторые объяснения.— И что от меня требуется?— Доказать, что действительно намерен делать то, чего я от тебя жду.Пирсон достал сигарету и щелкнул зажигалкой, вяло поинтересовавшись:— Как?— Мне нужны твои милые подружки. Те, с которыми ты был на стройплощадке. Они слишком много знают, и будет лучше, если они окажутся здесь, под надежной охраной.Рука Пирсона, державшая зажигалку, не дрогнула. Он лениво откинулся на спинку кресла:— Это будет проблематично.— Проблематично? — вскинул брови Эдмунд. — Ты еще не начал работать, а уже говоришь о проблемах?— Я начал работать. Потому и говорю о проблемах. Чисто технического свойства, заметь.— И в чем они состоят?— В том, что я не знаю, где их искать.— Ты не знаешь их адресов?— Знаю — одной. Но не уверен, что она сейчас там. — А второй?— Второй — не знаю.— Ее зовут Аманда, не так ли?— Вот видишь, ты даже знаешь, с кем имеешь дело. Найти Аманду, если она того не хочет, не под силу даже Интерполу.— Ты успел ее предупредить?— Нет. Ты.Эдмунд подозрительно нахмурился:— Это каким же образом?— Мы договорились периодически созваниваться, чтобы проверять, все ли в порядке. А вы меня заперли в этой конуре без связи с внешним миром. Она наверняка хватилась и сообразила, что я попался. И спряталась сама.— Ты не сможешь ее выманить?— Нет. Она мне просто не поверит. Уверен, она уже и телефон сменила.— Почему ты раньше не говорил о звонках?— А ты спрашивал? Тебе было важнее произвести на меня впечатление, чем попытаться выяснить реальную обстановку. Эдмунд нахмурился и прикусил губу. — Дела обстоят еще хуже, если угодно, — с некоторым злорадством продолжил Пирсон. — Пока ты здесь расписывал мне свое могущество, в чем, поверь, не было никакой необходимости, Аманда, скорее всего, успела не только скрыться сама, но и переполошить всех знакомых Бессмертных. Так что имей в виду, что момент неожиданности уже утрачен. Не по моей вине.— Хорошо, — медленно сказал Эдмунд. — В таком случае, возможно, твои услуги мне не так уж и необходимы. Но об этом после. Сейчас ты отправишься с моими ребятами в дом той твоей подруги, адрес которой тебе известен. Привезете ее — продолжим разговор. Нет, тогда, думаю, у тебя не будет оснований требовать у меня каких-то разъяснений. Он нажал на кнопку вызова, и на пороге появилась еще одна знакомая фигура. — Он командует моей охраной, — сказал, кивнув на вошедшего, Эдмунд. — Тебе нужно знать только, что его зовут Жосс, и что он здесь главный. После меня, разумеется. Поедешь с ним. Пирсон пожал плечами, встал и направился к двери. Проходя мимо Жосса, немного задержался и смерил его взглядом, оценивая. Этот тип в его списке потенциальных трупов числился первым.