Глава 19 (1/1)

—?Бог мой, Господин Жестокость, вы его хоть кормите? Юный граф же совсем не растет!Нина Хопкинс в сердцах всплеснула руками и линейный сантиметр, с помощью которого она снимала мерки с мальчика, с негромким шорохом повалился на пол. Сиэль, стоявший к ней вполоборота, был уже почти готов одновременно и залиться краской от стыда, и провалиться сквозь землю. Как же ему надоело то, что многие все еще продолжали видеть в нем ребенка, несмотря на титул и положение в обществе!..—?Себастьян выполняет все без исключения свои обязанности, как и положено,?— сквозь стиснутые зубы проговорил граф, краем глаза отметив, что дворецкий поклонился, таким образом подтверждая сказанное хозяином. —?Хватит уже его донимать.—?Но как же так! —?все еще возмущалась Нина и, поправив очки, с некоторым остервенением подобрала с пола свой главный инструмент: мальчик слышал ее громкое недовольное сопение у себя за спиной. —?Каждый раз, как я прихожу сюда, вы становитесь все худее и тоньше, и ни на миллиметр выше! Чья же эта вина, как не этого человека?Сиэль, устало вздохнув, аккуратно обернулся, чтобы не свалиться с табурета, на котором стоял: его ушибленная после катания на коньках нога все еще слегка побаливала. Нина, с сантиметром в руках, словно с лассо наготове, недовольно глядела на дворецкого. Себастьян, стоящий от нее в нескольких шагах, отвечал ей ровным бесстрастным взглядом. С виду могло действительно показаться, будто он совершенно спокоен, но Сиэль знал, что женщина раздражала демона. Нина была своеобразной, новатором в мире моды с отличным вкусом, но совершенно не следила за своим языком, говоря в лицо прямо все, о чем думала. Иногда прямота Хопкинс могла обескуражить, впрочем, как и ее не менее смелые и экстравагантные наряды, но Сиэль давно привык к ее выходкам. А то, что Себастьян Нину откровенно недолюбливал, только прибавляло портной очков в его глазах. Далеко не каждый смертный был способен вывести дьявольского дворецкого из себя.—?Как и сказал юный господин,?— подчеркнуто вежливо начал Себастьян. —?Следить за его здоровьем моя первостепенная обязанность, к которой я подхожу со всей ответственностью…Нина громко фыркнула и эффектно отбросила назад свои темные вьющиеся волосы.—?Избавьте меня от ваших оправданий. Если ребенок не растет?— это вина взрослого, который за него отвечает.—?Нина! —?сердито воскликнул Сиэль, чувствуя, что против воли таки начинает заливаться краской. —?Не пора ли вам вернуться к вашей непосредственной работе? Благотворительный бал состоится через два дня и мне нужен костюм. Вам платят за вашу одежду, а не за воспитание моего дворецкого!—?Одно другому не мешает,?— авторитетно заявила портниха, заговорщицки подмигнув мальчику. После чего обернулась и смерила непроницаемого Себастьяна холодным высокомерным взглядом. —?Вам очень повезло с хозяином, Господин Жестокость. Будь вы моим дворецким, я бы обязательно поставила вас на место!—?О, хотел бы я посмотреть, как вы попробуете,?— с милой улыбкой неожиданно ответил Себастьян, очевидно, не выдержав. Нина картинно насупилась, с такой силой сжав сантиметр, что ее костяшки пальцев побелели. Наверняка представляла на месте ленты шею Себастьяна.—?Да как вы смеете?.. Думаете, я позволю вам еще раз оскорбить себя?—?Что вы, у меня и в мыслях не было. Однако должен обратить ваше внимание на то, мисс Хопкинс, что вас совершенно не касаются мои отношения с юным господином. И в дополнение,?— он сделал несколько шагов по направлению к ней и остановился в каком-то метре, по-прежнему слегка улыбаясь. Нина, однако, чуть попятилась. В воздухе отчетливо повисло напряжение, которое достигло своего пика, когда демон медленно добавил:?— Верх бестактности с вашей стороны называть главу рода Фантомхайв ребенком.Если до этого момента Сиэль был больше раздражен и пристыжен из-за ведущегося разговора, то сейчас испытал крошечную толику благодарности. Демон, конечно, и сам считал своего хозяина ребенком, не единожды используя это в качестве насмешки, но, когда об этом говорили посторонние?— это было другое дело.Нина поджала губы, очевидно осознав, что в чем-то дворецкий все же был прав. Бросив на Себастьяна последний колкий взгляд из-под ресниц, она повернулась к Сиэлю.—?Прошу прощения, граф,?— она мягко улыбнулась. —?Просто когда я вижу такого милого мальчика, то могу и забыть о его статусе!..Сиэль выдохнул, и устало провел рукой по лицу.—?Может, закончим уже с этим поскорее?..Когда часом спустя шумная Нина покинула особняк, граф наконец смог спокойно выдохнуть. Какое-то время он сидел в своем кабинете, изучая наброски своего будущего наряда, оставленные портнихой, а затем, открыв верхний ящик письменного стола, достал из него подарок Себастьяна?— запечатленный художником момент из грядущего мероприятия. Эскизы Нины один в один совпадали с его нарядом на рисунке Джека Норбла, написанным месяцы назад.—?Значит, все действительно правда… —?негромко пробормотал он, после чего отложил рисунки на стол и, поднявшись с кресла, подошел к окну. Теперь, когда действенность дара Норбла была доказана фактически, собственный простреленный затылок, запечатленный на другой картине спятившего художника, встал перед внутренним взором как никогда четко. Однажды это случится и это факт. Джон Мэндрейк убьет его и, какими бы ни будут причины, по которым Себастьян не успеет этому помешать, это произойдет рано или поздно.Сиэль скрестил руки за спиной и выдохнул. Одно дело предполагать подобный вариант развития событий как имеющий право на существование, совсем другое?— знать наверняка. И что он должен делать? Убить Мэндрейка при первой же встрече?.. В глубине души граф этого не желал, но и быть убитым самому в ближайшее время не очень-то хотелось. Не тогда, когда он еще не узнал, кому был обязан клеймом и смертью родителей.Как же поступить?..Раздался негромкий стук в дверь. Сиэль, по-прежнему стоящий у окна, глухо ответил:—?Входи.—?Прошу прощения, господин,?— привычно ровный голос Себастьяна заставил мальчика вернуться в реальность, временно выбросив из головы свое беспокойство о будущем. Как оказалось впоследствии?— ненадолго. —?Вам звонит господин Мэндрейк.Сиэль моргнул и, когда смысл произнесенных дворецким слов в полной мере дошел до него, резко обернулся.Что ж, однажды им все-таки придется встретиться так или иначе.—?Хорошо,?— кивнул он, ничем не выдав своих мыслей и своего беспокойства. Граф прошел мимо дьявольского слуги не удостоив того даже взглядом, полностью сосредоточившись на грядущем разговоре и не обращал внимания на тянущие боли в ноге. Начинался новый раунд их маленького противостояния и Сиэль был полон решимости отыграть его до конца, куда бы впоследствии он его ни завел.***Сиэль как раз заканчивал завтракать, когда Себастьян ему сообщил, что Джон Мэндрейк вернулся в Лондон. Дворецкий рассказал хозяину о визите графа в лавку Гробовщика и мальчик, резко потерявший аппетит после новостей слуги, понимал, что дело было наверняка в смерти Дюваля. Генри Дюваль знал Натаниэля Эскандриана в лицо, пусть тот тогда был еще совсем мелким. Кто знает, о чем еще тогда умолчал Дюваль, во время встречи? Теперь, когда волшебник был здесь, был где-то совсем рядом, Сиэль, ранее предпочитавший не загадывать наперед, внезапно оказался на распутье. Он знал, что им доведется увидеться на благотворительном балу, но существовала равнозначная вероятность и того, что им придется встретиться несколько раньше. Ведь перед отъездом Мэндрейк попросил его об услуге?— расследовать инцидент в мастерской, где работала Кэтлин Джонс. Наверняка он захочет узнать подробности при личной встречи без кучи высокопоставленных свидетелей. Удручало еще и то, что теперь Джон знал о том, что однажды прострелит своему напарнику затылок, и Сиэлю пока сложно было предугадать, что с этим знанием будет делать волшебник.Почти полдня, начиная с завтрака и заканчивая визитом Нины Хопкинс, граф ходил мыслями по замкнутому кругу. Они с Мэндрейком не виделись всего две недели, но за это время пропасть между ними, казалось, стала еще больше. Однако Сиэль пообещал себе, что никоим образом не даст знать об этом волшебнику. Ни словом, ни взглядом?— сейчас, возможно, впервые за все время Фантомхайв был действительно готов принять тот факт, что они равны.Через два часа после звонка Мэндрейка, Сиэль снова стоял у окна, всем своим видом излучая спокойствие, хотя его внутреннее эмоциональное состояние было очень далеким от идеального. Радовало только то, что это вряд ли мог бы кто-нибудь заметить. Кроме Себастьяна, пожалуй, но слуга всегда был не в счет. Он, узнав о скором визите в особняк волшебника, вел себя на удивление тактично, не выдав ни одной насмешки по поводу грядущей встречи. Сиэль был благодарен за это молчание и, чувствуя присутствие демона за спиной, ощущал себя в безопасности.Граф прикрыл глаза. Это случится не сегодня.—?Подготовь все,?— глухо произнес мальчик. —?Я приму его здесь.—?Как пожелаете.Оставшись в одиночестве, Сиэль позволил себе тихо выдохнуть. Он вновь выглянул в окно и как раз вовремя, чтобы увидеть кэб, запряженный двойкой гнедых лошадей, споро приближающийся к поместью. Мальчик наблюдал за ним до тех пор, пока тот не скрылся из виду, думая о том, что, возможно, сегодняшняя встреча станет решающей в его судьбе. Поворотной точкой, которая приведет его к гибели так или иначе. И сегодня он сделает еще один шаг навстречу вечной непроглядной тьме.Сиэль мог почти ощущать, как она вьется вокруг него, готовясь в любой момент принять в свои объятья навсегда.Его меланхоличное настроение касательно грядущих событий продержалось ровно до того момента как раздался стук в дверь. Вернувшись мыслями к настоящему, он, по-прежнему стоя у окна со скрещенными за спиной руками, звучно ответил:—?Входи.Раздался едва слышный щелчок открываемой двери и Сиэль внутренне подобрался. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы видеть, что происходило у него за спиной.—?Господин,?— выверенный до миллиметра полупоклон дворецкого,?— граф Мэндрейк прибыл.А вот теперь, хотя бы из вежливости, стоило обернуться.—?Пусть заходит,?— сказал Сиэль и, незаметно вздохнув, повернулся в сторону двери. Мэндрейк вошел мгновением спустя и, что немного удивило Сиэля, в гордом одиночестве. Мальчик был вынужден признать, что отсутствие своенравного джинна-дворецкого за спиной волшебника его слегка обеспокоило. В прошлый раз, действуя порознь с хозяином, Бартимеус узнал о рисунке. Помня об этом, граф просто не мог не задаваться закономерным вопросом, чем же сейчас занимался дух. Сиэль был на сто процентов уверен, что его гостю было известно о ролях, которое уготовило им будущее, и которые однажды они должны будут сыграть. Поэтому он ожидал увидеть на лице Мэндрейка все, что угодно?— от неловкости до откровенного злорадства,?— однако реальность в очередной раз сумела удивить его.—?Граф Фантомхайв,?— Джон в каких-то пару шагов преодолел разделяющее их расстояние. —?Рад видеть вас в добром здравии.Сиэль моргнул, взглянув на волшебника с легким недоверием. Мэндрейк держался привычно ровно, даже в какой-то степени дружелюбно, что слегка сбивало с толку. Они обменялись рукопожатием и только сейчас, пристальнее всмотревшись в лицо Джона мальчик отметил, что с ним что-то не так.—?О вас, очевидно, такого не скажешь, Мэндрейк,?— скептично произнес он, кивнув в сторону правого глаза волшебника, под которым красовался заметный синяк. —?Видимо, вы за эти две недели даром времени не теряли.—?Это… —?волшебник неоднозначно махнул рукой,?— результат одной неприятной ситуации во время поездки.Они присели по разные стороны от письменного стола Сиэля, в то время как Себастьян, откланявшись, покинул кабинет. И, прежде чем мальчик успел открыть рот, чтобы вежливо поинтересоваться деталями, Джон продолжил сам:—?Кстати об этом… Я прошу прощения, что не поставил вас в известность, граф. Я полагал, что так или иначе мне придется однажды вернуться домой, но обстоятельства вынудили меня сделать это гораздо раньше планируемого.—?Вы ездили… домой? —?не сдержав легкого удивления в голосе, спросил Сиэль, все пытаясь понять, какую же игру затеял волшебник. Мэндрейк абсолютно не выглядел виноватым или ликующим по поводу того, что совсем скоро станет причиной гибели своего напарника (у графа хватало воображения в красках представлять себе это). Напротив, он продолжал говорить абсолютно невозмутимо, что заставляло Сиэля все более и более недоверчиво относиться ко всему услышанному. Он не верил в то, что острый на язык Бартимеус мог утаить от хозяина такую новость.—?В Прагу,?— после недолгой паузы ответил Джон, и взгляд его на мгновение стал расфокусирован. —?Я там вырос. И, как оказалось, у меня там остались неоконченные дела, требующие моего присутствия… Еще раз прошу прощения, что поставил вас в такое неловкое положение перед Ее Величеством.Сиэль молчал какое-то время. Внешне он оставался собранным и спокойным как обычно, но душа и разум находились в смятении. Он не мог понять, почему все происходило именно так, и понятия не имел, что затеял волшебник. Граф полагал, что теперь, когда у них на руках все карты, притворяться и дальше просто бессмысленно. Однако, что бы ни думал там себе Джон, Сиэль оставил за ним право вести беседу, чтобы просто посмотреть, что из этого выйдет.—?Постарайтесь больше так не делать,?— холодно ответил мальчик, машинально скользнув пальцами по фамильному кольцу. —?Второго такого раза я прощать не намерен.По губам Мэндрейка тенью пронеслась усмешка.—?Разумеется… Собственно, я приехал к вам не только за тем, чтобы извиниться. Я знаю, что вы исполнили мою просьбу… Вам удалось выяснить что-нибудь об инциденте в художественной мастерской?Сиэль, не сдержавшись, хмыкнул.—?Думаю, я выяснил примерно столько же, сколько и вы, Мэндрейк.Джон какое-то мгновение без выражения смотрел на него, а затем понимающе кивнул.—?Да, очевидно, картины будущего. Кто-то искал их. Вам не удалось выяснить, кто?—?Увы, у меня для этого не было времени,?— тихо, но твердо произнес Сиэль. —?Я был занят другим делом.—?Расследованием убийства Генри Дюваля? Или кражами магических артефактов? —?тут же поинтересовался волшебник, слегка подавшись вперед, и мальчик внутренне подобрался. Сколько правды ему сказать? И нужно ли говорить вообще? Ведь все еще неизвестно, сколько помнит и знает сам Джон…Сиэль нахмурился. Он сам очень часто прибегал к разного рода уловкам и лжи, манипулируя как своими врагами, так и союзниками. Никогда не раскрывал свои ходы и всегда ожидал удара исподтишка, прекрасно зная, что все люди уязвимы в разной мере и он сам не исключение. В нападении или обороне, все его мастерство прекрасно работало на взрослых. Даже одним своим безобидным видом он мог дурачить окружающих сколько угодно. Но Мэндрейк был другим. В той степени, в которой он мог вообще себе позволить, он казался настоящим, искренним. Даже сейчас, делая вид, что между ними все как обычно, Сиэль не чувствовал подвоха, хотя внутренний голос рассудка, очень похожий на вкрадчивый шепот Себастьяна, твердил обратное.И, вместо того, чтобы ответить на вопросы собеседника, граф задал свой, собираясь воспользоваться элементом неожиданности, чтобы выбить почву из-под ног волшебника. Он хотел увидеть истину.—?Где ваш дворецкий?Вопросительное выражение лица Мэндрейка в следующее мгновение сменилось на озадаченное. Сиэль продолжал внимательно изучать его, стараясь найти хоть какой-то намек на то, что волшебник догадался, о чем пойдет речь.Тщетно.—?У Бартимеуса задание,?— уклончиво произнес Джон, после чего едва заметно склонил голову набок: челка удачно прикрыла ему синяк. Какое-то мгновение он просто рассматривал мальчика, а затем слегка нахмурился. —?Вас… Что-то беспокоит?Проклятье!.. Стиснув зубы, Сиэль мысленно дал себе подзатыльник. Он совершенно забыл о том, что благодаря Себастьяну волшебник мог улавливать его настроение. Что ж, ладно. Можно было еще немного ему подыграть.—?Ваша самодеятельность,?— просто сказал мальчик, не мигая глядя на собеседника. —?Ваша и вашего дворецкого.—?Постойте-ка,?— Мэндрейк прочистил горло, выглядя все таким же недоумевающим,?— я понимаю, что с моей стороны было немного опрометчиво действовать в одиночку, учитывая, что у нас есть общий враг. Однако… Поправьте меня, если я ошибаюсь, Фантомхайв, но за все время нашего знакомства именно вы много раз недвусмысленно намекали мне на то, что наше сотрудничество не имеет никакого смысла. Мы оба привыкли работать самостоятельно, это факт, поэтому сейчас с вашей стороны заявлять, что вам поперек горла моя ?самодеятельность? несколько… лицемерно.Сиэль смотрел на него в упор и молчал. Что происходит, черт возьми?..Мэндрейк же, судя по всему решив, что повисшая пауза достигла своего апогея, негромко продолжил:—?Я не глуп. И вижу, что вы пытаетесь сделать. Я был готов вам доверять?— после всего, что нам с вами довелось пережить, я действительно был готов рассказать вам все, что мне известно. Объединив усилия, мы бы смогли вместе покончить с Благодетелем и его планами. Однако… Вы не хотите идти мне на встречу. Я не знаю, какие у вас на то есть причины, граф, не знаю, чем я мог заслужить подобное отношение, но хочу узнать. Я уверен, в мое отсутствие вам много чего удалось выяснить и, возможно, если бы мы сложили воедино все, что нам известно, то сумели бы придумать план, как помешать Благодетелю и предотвратить грядущий переворот. Скажите… —?Мэндрейк на мгновение замялся, будто тщательно и точно пытался подобрать свои следующие слова. —?Скажите, Фантомхайв, какие у вас причины не доверять мне?Вопрос повис в воздухе. Сиэль смотрел на волшебника и никак не мог поверить в то, что тот действительно ни о чем не знает. Ведь две недели прошло, у Бартимеуса была масса возможностей все рассказать своему хозяину, однако… Однако, судя по всему, он этого не сделал. Граф мог только гадать, что двигало своевольным существом, природу которого он совершенно не понимал. Но если джинн решил смолчать, то Сиэль пришел к выводу, что если и он ничего не скажет, то свое будущее наверняка не предотвратит.—?Если вы действительно хотите знать, Мэндрейк, то ничего не поделаешь… —?мальчик тряхнул головой и чуть подался вперед, пристально рассматривая собеседника своим голубым глазом. —?Очень скоро вы убьете меня. Такая причина достаточно существенна для вас, граф?