Глава XXXIX (1/1)

Эрика Адриана ГонсалесТенью сидела в комнате Эрондейлов на кровати, поджав колени к груди, и молча плакала, так, чтобы не тревожить Эмилию. Разумеется, девочка чувствовала общее настроение, только подробности от неё всё равно держали в секрете. По возможности даже не выпускали из комнаты, чтобы малышка не видела ужасных упырей, снующих по Институту. Вот и сейчас принцесса откровенно скучала, составляя башню из игрушек. Развлекать её не было ни настроения, ни сил.С появлением Далиона моя жизнь перевернулась с ног на голову. Все близкие мне люди так или иначе пострадали от рук этого гада или его упырей. Превращение папы в кота и вовсе чуть не лишило меня чувств. Теперь он не может обнять меня как прежде и утешить, и я не могу поддержать его так, как раньше. Всё, на что способен Магнус?— это доверчиво виться под ногами и ласкаться к руке, когда мне хочется его тепла. Помимо этого, мне было больно за Клэри, которая так трагично потеряла отца в собственный день рождения. Валентин и в моей жизни не был чужим человеком, но я даже не могла представить себя на её месте. Потерять папу снова, пусть и приемного, это бы уничтожило меня. Из-за Клэри страдает Алек, и эмоции друга, который тут же погас, в некоторой степени влияют и на меня. Помимо напарницы, Лайтвуд нешуточно переживает за свою беременную сестру, которая видела весь ужас, что творился тогда в общем зале. Мы с Алеком почти не разговариваем, а если и общаемся, то никакого позитива нет больше между нами. Нечем делиться, нечем поддержать друг друга.Но сильнее всего я переживала за Эрондейлов. Парень потерял бабушку, Эми?— прабабушку, на Джейса свалился весь спектр негативных эмоций Алека, да и волнение за дочь, которого у моего ?супруга? было хоть отбавляй, с появлением упырей и гада-фейри увеличилось в десятки раз. Еще он переживал за меня, ведь из-за Магнуса я совсем раскисла. В общем, все друг за друга переживают, а лучше от этого никому не становится.Дверь скрипнула, приоткрылась, но никто не зашел. Я недоуменно вытянула шею, чтобы посмотреть, кто пришел, но тут Эми радостно пискнула и подхватила на руки черный комок шерсти.—?Магнус пришел! —?оповестила меня малышка и приволокла мохнатого Бейна ко мне. —?Эрика, погладь его!С черной морды кота на меня смотрели такие родные глаза Магнуса. Он все прекрасно понимает, я вижу. Уже не первый раз, приходя, Магнус видит мои слезы и унылую физиономию. Кот спрыгнул с рук Эми ко мне на колени, поставил передние лапы мне на грудь, потянулся и коснулся своим холодным мокрым носом кончика моего носа. Я улыбнулась и погладила Бейна по ушастой голове.—?Ну, чего ты так смотришь? —?произнесла я, заметив укоризненный взгляд папы в новой ипостаси. —?Знаю, что не стоит грустить по поводу тебя, но не получается. Вдруг ты навсегда таким останешься?—?Здорово же! —?расцвела в улыбке Эмилия. —?Я давно хотела котика, а папа мне не разрешает!Магнус зашипел, показывая свое недовольство, тем самым заставив меня улыбнуться. Да уж, будь у Эми хоть какое-то домашнее животное, несчастный питомец на второй день сбежал бы в окно, и плевать, что этаж не первый. Хотя, если подумать, будь у девочки хоть кто-то, за кем она могла бы ухаживать, её поведение изменилось бы, и в лучшую сторону. Но Джейса тоже можно понять: убирать за ?котиком? пришлось бы ему.Бейн в ответ на мой вопрос посмотрел ласково, будто говорил: ?Не волнуйся, печенька. Всё будет хорошо?. И почему-то сразу захотелось хоть ненадолго, но поверить в лучшее. Что всё и правда будет хорошо, Магнус снова станет собой, Институт и весь Сумеречный мир избавятся от гнёта придурка-фейри, а все мои друзья и близкие снова начнут улыбаться.Вдруг раздался требовательный стук в дверь, и на пороге возникли упыри. Магнус, почувствовав мою тревогу, мурчанием и, как мог, силой увлек Эмилию в её уголок, откуда не было видно дверной проем. Я подошла к визитерам и исподлобья посмотрела на них. Страшные, уродливые. Видно, что когда-то они были такими же, как мы, Сумеречными: поблекшие руны на коже до конца стереть не удалось. У одного из экземпляров вся ротовая полость была усеяна вампирскими клыками, а у второго на макушке красовались волчьи уши. Помимо этого, их кости были деформированы, а цвет кожи приобрел землистый оттенок, и выглядело это всё в целом просто отвратительно.—?Эрика Гонсалес,?— прогундосил тот, что с ушами. —?Хозяин хочет тебя видеть.—?Зачем это? —?с опаской поинтересовалась я, нутром чувствуя, что ничего хорошего из этого желания Далиона не выйдет.—?Он сам тебе всё объяснит.Уроды протянули было руки, чтобы подхватить меня, но я взмахнула руками, давая понять, что сама дойду. Одна мысль о прикосновении этих отродий была противна до жути. Пока шли по коридору, встретили Клэри и Алека. Моя наставница выглядела чуть лучше, чем до этого, основная бледность сошла, но круги под глазами никуда не делись. Даже её рыжие волосы, прежде горевшие огнем, будто потухли, потускнели. Лайтвуд выглядел более живым, чем его напарница, и всеми силами старался её поддерживать. Ребята о чем-то тихо разговаривали, но, когда увидели нас, замолчали.—?Эрика,?— Клэри кинулась было ко мне и моим сопровождающим, руки девушки непроизвольно сжались в кулаки, но Алек вовремя сориентировался и удержал девушку. —?Да пусти ты, Алек. Эрика, что происходит?!—?Всё нормально,?— поспешила успокоить я её.—?Эрика! —?это уже Алек.—?Ребят, всё нормально,?— тверже произнесла я, поскольку не желала навлекать неприятности на ребят. —?Там Эми с Магнусом осталась, присмотрите, пожалуйста!Обернувшись через плечо, видело, как Алек кинулся было к племяннице, но вдруг замер. Они с Клэри замолчали, но, я уверена, долго смотрели вслед, боясь больше меня не увидеть. Уже было так недавно: пришли, увели, а потом хоронили. Но тогда охотник серьезно подрался с одним из упырей, а это, как предупреждал Далион в самом начале, строго наказуемо. Я же всё еще мучалась догадками, за каким чертом я понадобилась фейри. Но когда дверь кабинета Валентина, где теперь заседал оккупант, оказалась прямо перед моим носом, внутри всё похолодело. Не хочу я ничего знать! И идти туда не хочу! Спасите, кто-нибудь!—?Это точно она, Хозяин! —?гаркнул над моим ухом один из упырей, втолкнув меня в кабинет. —?Я вспомнил её!Что? О чем речь? Вспомнил?—?Эрика Гонсалес,?— гадливо раздалось из глубины кабинета, и, поскольку я смотрела в пол, спустя минуту увидела черные лаковые ботинки Далиона. —?Подними голову, сладкая.Стоило услышать последнее слово, отозвавшееся внутри болью, как внутри проснулось негодование. Сладкая?! Так меня называл только папа. Который теперь по милости этого урода в блестящих туфлях даже говорить не может! Страх отошел на второй план, и я резко вскинула голову и посмотрела прямо в глаза фейри.—?Какая решимость,?— оценивающе протянул он. —?Мне нравится. Мне определенно нравится! Гадаешь, наверное, зачем я тебя позвал?—?Хотелось бы знать,?— произнесла я.—?Ответ прост,?— пожал плечами Далион и продолжил, внимательно наблюдая за моей реакцией. —?Хочу узнать, как тебе и дочке Моргенштерна удалось сбежать из моей лаборатории.Сердце заколотилось, перед глазами пронеслись ужасные моменты нашего с Клэри плена, включая мое ранение и душившее тогда отчаяние от того, что обращение в гибрида для нас равносильно смерти. Как он узнал, что это были мы? Возможно, нас узнал кто-то из его упырей, но я не видела ни одной мало-мальски знакомой морды. Да и вряд ли бы я запомнила детально хоть одну?— в таком стрессе находилась.—?Так что ты мне скажешь, м-м? Или мне самому поискать? —?глаза фейри недобро блеснули, пальцы левой руки уперлись куда-то мне в ключицу, и тело пронзила боль.Я вскрикнула от неожиданности и жгучих ощущений в груди, на что Далион предвкушающе оскалился. Внутри всё будто скручивали в тугой узел, но тут фейри убрал руку, и всё прекратилось. Пока я пыталась отдышаться, мужчина потер руки и довольно захохотал.—?И как я не понял сразу! Да это же брачная связь! —?казалось, этот гад сейчас запоет от счастья. —?И как же вы связаны?Я упорно молчала. Не скажу! Ни слова не скажу! Пусть хоть слюной брызжется!—?Хотя, вы же охотники, нефилимы,?— несколько брезгливо рассуждал Далион, почесывая подбородок. —?Значит… Руна. Определенно, руна.У меня похолодели руки, и я непроизвольно потерла ладони, пытаясь согреться. От гада это не укрылось, и он заулыбался. Чёртов психолог! Фейри подошел ближе, его лицо было в нескольких сантиметрах от меня. Он втянул носом воздух, улыбка не сходила с его обезображенного шрамом лица.—?И кто твой супруг, Эрика? —?вкрадчиво спросил мужчина. —?Кому ты посвятила свою никчемную жизнь? Может, тому, за чьей дочкой так ангельски ухаживаешь?И снова он всё понял по моим эмоциям. Не умею я держать каменное лицо в такие судьбоносные моменты, не умею! Прости меня, Джейс!—?Привести ко мне Джейса Эрондейла! —?приказал Далион, круто отвернувшись от меня и направляясь к столу Валентина, бормоча себе под нос. —?Не было еще в моей практике такого случая… Дико интересно, просто до одури!Я почувствовала, как теряю устойчивость, так стало страшно. Что он с нами сделает? Только бы в живых оставил! Малышка Эмилия не должна остаться сиротой! Не должна повторить мою судьбу! Ангелы, за что нам это…Джонатан Кристофер Эрондейл—?Это пустая трата времени! —?прошипел Тони и с досадой пнул пустую бутылку.Я был солидарен с напарником. Патрулирование утратило свой смысл. Нас гоняли в рейды будто в насмешку над призванием Сумеречных охотников.—?Я бы мог провести это время с Магнусом, присмотреть за ним! —?продолжал бурчать Морган. —?А вместо этого как дебил брожу по улицам безо всякой цели!—?Угомонись,?— бросил я. —?Мне это всё нравится не больше твоего. Мне страшновато оставлять дочь, когда вокруг бродят упыри. Она беззащитный ребёнок, а твой Магнус, хоть и оброс шерстью, но был и есть взрослый мужик.—?Он кот! —?с горечью отозвался блондин.—?У него разум человека,?— парировал я.—?Но это не поможет ему защититься в случае чего,?— прошептал Тони.—?Это поможет ему не попадать в опасные ситуации,?— пояснил я ровно.С тех самых пор, как жизнь перевернулась с ног на голову, волосатый маг поселился в Институте. Это было ожидаемо, ведь пусть Бейн и сохранил разум, обслуживать сам себя он теперь не в состоянии. Тони да Эрика стали ему верными няньками, несмотря на кошачье фырканье. А в каком восторге была Эми! Она давно просила щеночка или котёночка.И всё же, я всё сказал правильно. Пусть и в теле кота, но Магнус остаётся взрослым разумным мужчиной, тогда как моя принцесса ещё совсем кроха. У меня кровь стыла в жилах от мысли, что она может где-то столкнуться с прихвостнями этой гниды Далиона. Всеми силами я старался её оберегать от царящего вокруг кошмара. Потому тоже злился на пустую трату времени.Напарник тоскливо вздохнул и понуро побрёл дальше. Выглядел Морган паршиво. Шок из-за превращения любимого в кота, горечь потери, ведь Валентин был ему вторым отцом, а ещё постоянные переживания за Клэри истощили его. Парень был бледным как смерть и пугал окружающих тёмными кругами вокруг глаз. Невольно невесело хмыкнул. Я и сам выгляжу немногим лучше. Постоянное нервное напряжение никому не идёт на пользу. Страх за близких и сосущее чувство потери из-за смерти бабушки. Хорошо, хоть родители не пострадали, когда проклятый фейри явился в Аликанте, они были в Италии. Ко всему этому, меня постоянно терзали эмоции парабатая, тоже далёкие от позитива. А ведь недавно, всё было так хорошо…Да, упыри, которых становилось всё больше, не радовали, но в остальном жизнь только-только начала налаживаться. Эми здорова и весела, Алек наконец не добивал своими страданиями и ревностью, а воспрял надеждой, осознав, что Ник ему не соперник. Ну, а главной радостью была Эрика.Когда-то я зарёкся всерьёз связываться с женщинами. Жил потребителем. Но всё изменилось, стоило появиться этой брюнетке. Наверное, я сразу почувствовал?— она особенная. Мой резкий негатив в её сторону… очень смахивает на непроизвольный защитный механизм. Сейчас, когда мы так сблизились, я осознал, в этой девушке всё идеально для меня. Удивительная смесь силы и слабости. А ещё красоты, от которой перехватывало дыхание. Как бы ни было страшно, но она мне нужна. Это не просто влечение из-за руны, мои чувства и эмоции в отношении неё?— нечто гораздо большее. Я хочу видеть Гонсалес в своей жизни, идти сквозь годы, держа её за руку. Подобные откровения были столь непривычны мне, что это невольно выбивало из колеи. Заставляло нервничать, словно я сопливый пацан.А теперь… теперь Эрика почти не улыбается. Её сильно подкосило, что Далион превратил отца в кота, да и забыть ужас явления этой гниды невозможно. Девушка стала более грустной и напряжённой. Второе свидание, о котором так мечтал, пришлось в мыслях отложить, и это угнетало.Да и в целом, атмосфера в Институте теперь царила мрачная. Было физически тяжело терпеть рядом присутствие упырей, которых инстинкты требовали истребить. Многие потеряли родных и близких. Сумеречным охотникам с детства говорят, что мы должны быть готовы к смерти, уметь отпускать погибших, но на деле это слишком тяжело. Траурные настроения преобладают в рядах нефилимов. Взять хотя бы Клэри, которая совершенно не справляется с потерей отца. Стала мрачной и замкнутой, избегает людей. Морган, который чувствует что-то страшное от неё, лишь накаляет обстановку. Из-за всего этого сходит с ума Алек, не находя себе места. Парабатай безумно переживает за рыжую, пребывая в немом отчаянии, не зная, как ей помочь, безумно тоскуя по её обществу. И это после того, как у него впервые появились крошки надежды. Теперь же они погибли, последнее, что нужно сейчас Моргенштерн?— любовная интрижка. Потому и пребывает Лайтвуд в полном раздрае, изматывая меня своей тоской.Наконец, унылый ?рейд? подошёл к концу, позволяя нам отправиться домой. Оказавшись в Институте, кивнул Тони и направился в свою комнату, когда дорогу преградило двое прихвостней фейри. Одним из них был горячо ?любимый? мною Аарон, теперь ещё больше походящий на облезлого шакала. Вон, даже хвост имеется. Хорошо, хоть сейчас он Лайтвуда задевает исключительно словами, запрещено ему серьёзно донимать охотников. Хотя, подозреваю, что после того, как стал упырём, стручок его банально перестал работать, и сексуальные радости ему теперь не светят. Оттого и огрызается последнее время особо злобно.—?Что надо? —?поинтересовался я, даже не пытаясь казаться дружелюбным.—?Тебя желает видеть Хозяин,?— с нехорошим предвкушением оскалился белобрысый упырь.Не успел я сообразить, как меня подхватили с двух сторон и буквально поволокли за собой. Пунктом назначения оказался кабинет, где Далион по-хозяйски расположился в кожаном кресле, когда-то принадлежавшем Валентину.На гостевом диванчике сидела белая как снег Эрика, которая в страхе кусала губы. Это зрелище заставило сердце сжаться, она выглядела такой уязвимой! Если этот урод ей что-то сделал, клянусь Ангелом, убью.—?Расстегни рубашку,?— потребовала вражеская морда.—?При всем уважении, у нас ничего не получится,?— отозвался я нервно,?— я по девочкам.В ответ нелюдь смерил меня брезгливым взглядом, заставляя внутренне закипеть, и повторил требование. На душе было тревожно, но подчиниться пришлось. Не сделаю сам, сделают за меня.—?Восхитительно! —?пропел Далион.После чего брачная руна на груди буквально вспыхнула огнём. С трудом удержал болезненный стон. Зрение помутилось, и сквозь грохот пульса в ушах услышал, как вскрикнула Эрика. Злость захлестнула душу: он мучает не только меня, он приносит боль Гонсалес. Скотина!Но как следует обдумать это я не успел. Боль резко утихла, а сознание неожиданно затопила тьма.***Очнувшись, обнаружил пренеприятнейший факт?— я был прикован к… похоже, что столу. Ну, конечно, надо же ублюдку ставить где-то свои двинутые опыты, и вряд ли те, кого он избирал для столь сомнительной чести, лежали смирно. Первое, что попробовал, это освободиться силой. Глупая безнадёжная трата сил, знаю. Но удержаться не удалось.Затем из глубин души начала подниматься липкая паника. Удушливый страх. За свою дочь?— как она будет, если меня не станет? За Эрику, эта девушка против всех решений былых лет прочно обосновалась в моей жизни. И сердце. Возможно, я ошибаюсь, и руна влияет на меня сильнее, чем полагаю, но отчего-то в подобное верить отчаянно не хочется. Да, влечение навязанное, но чувства мои собственные! Правда, попытка осмотреться показала?— в помещении я один. Гонсалес видно не было, и это внушало слабую надежду, что её проклятый фейри не тронул.Ну и, конечно же, я боялся за себя. Люди, в том числе и с ангельской кровью в венах, инстинктивно хотят жить. И я не исключение. Единственное, что вызывало ещё больший ужас, нежели смерть?— перспектива стать упырём. Уродливым мутантом без собственной воли. Ангелы, пожалуйста, только не это! Его заинтересовала чёртова брачная руна, во что это может вылиться?!В собственных упаднических мыслях я не заметил, как в помещение вошёл Далион. Фейри предвкушающе улыбался улыбкой маньяка, а меня мороз по коже продрал.—?Пришёл в себя? —?для галочки поинтересовался мужчина.Отвечать я посчитал лишним. Вроде, это и так очевидно.—?Что ты задумал? —?спросил настороженно.Терять мне уже нечего. Я на столе, где, уверен, до меня лишились прежней жизни множество разных существ. Всегда считал, что всякие фанатики?— зло в чистом виде. Далион подтверждал это самим фактом своего существования. Его нездоровое пристрастие плодить уродов ужасало.—?Ничего особенного,?— с видом святой невинности. —?Знаешь ли, Джейс, я с малых лет любил всё необычное. Всякие загадки и тайны. Ваша связь с Эрикой при помощи древней руны?— настоящий вызов для меня. Сильная магия, которая, увы, мне недоступна. Слишком она… светлая. Но и просто забыть об этом не могу. Мне интересно, смогу ли я перебороть эту силу и разорвать столь прочную необычную связь?Накатила такая жуть, что все волоски встали дыбом. Для этого психа всё это лишь развлечение. Чужие жизни для него значат меньше, чем ничего.—?Объект: белый мужчина. Возраст: двадцать три года. Раса: нефилим… —?тем временем безумец принялся записывать данные, бормоча себе под нос.Прислушиваться не хотелось. Мысли снова рванули к любимым людям. К родителям, которые даже не подозревают, как попал их непутёвый сын. К Иззи, которая была мне сестрой, и к Алеку, что ещё ближе. Наверняка, он прочувствует всё на себе. И я опасаюсь за его рассудок в случае моей смерти. Но большее беспокойство вызывает моя кровиночка, Эми. Она уже лишилась матери, теперь вовсе может остаться сиротой. Конечно, о ней есть кому позаботиться, и всё же… И, наконец, Эрика. Как скажутся манипуляции Далиона на ней? Увидимся ли мы ещё? Переживает ли она хоть немного за меня или я сам себе придумал то, чего нет?Оказалось, я снова выпал из реальности, и в себя меня привела боль. Сначала это было лёгкое жжение в районе руны, потом место запылало огнём. Следом и всё тело затопила агония. Собственный вопль, когда терпеть сил не осталось, оглушил. С каждым мгновением я всё больше терял связь с реальностью. Ослеп, оглох, перестал осознавать себя в пространстве. В голове не было ни одной мысли. Была только БОЛЬ.Она лишала воли, высасывала последние силы. Кто я и где, потеряло всякое значение. Хотелось только одного?— чтобы эта мука прекратилась. Неважно, как. Хорошо бы потерять сознание. Но даже смерть стала казаться избавлением. И, как назло, нестерпимая агония всё длилась и длилась, пока я не ощутил, как по-живому что-то рвётся, с треском ломается. Чувство, будто саму душу тянули прочь, и это обрывались связующие с телом нити. А потом это всё же случилось: невозможная пустота потоком хлынула внутрь, притупляя огненный жар, после чего, наконец, пришло небытие.Эрика Адриана ГонсалесУжас, бесконтрольный ужас сковал меня по рукам и ногам, стоило мне очнуться. Схватилась за грудь, пытаясь перебороть ощущение, что там, внутри, чего-то не хватает. Как будто у меня вырвали сердце, а вместе с ним и легкие, лишая даже не возможности, а самого желания дышать. Попыталась сесть и, к своему удивлению, обнаружила, что лежу на койке в лазарете, даже не привязанная. Перед глазами пронеслись события, предшествовавшие моему попаданию сюда, и я натурально застонала.Убедившись, что нашел то, что искал, Далион лишил нас сознания, после чего я очнулась в какой-то сырой камере на торчащей из стены жесткой лежанке. Чувствовала себя отвратительно, но еще хуже мне стало, когда из-за приоткрытой двери, откуда лился холодный свет, раздались голоса. Один я узнала сразу, он принадлежал Джейсу, да и второй опознать не составило большого труда. Псих-фейри что-то пояснял Эрондейлу, и, успокоившись и прислушавшись, я услышала, как Далион объяснял парню, зачем мы ему нужны. При словах о том, что он хочет попробовать разорвать нашу связь, внутри всё похолодело.Да, я ненавидела это проклятье, свалившееся на нас с Джейсом, дико страдала от неудержимого физического влечения к нему, но вместе с тем, эта связь?— то, что притягивало нас, сделало очень близкими людьми. Не думаю, что без этого древнего брака наши пререкания с Эрондейлом когда-нибудь закончились бы, а если бы это и случилось, то не факт, что без жертв. Конечно, мы хотели избавиться от проклятья в виде вынужденного брака, но совсем скоро истекают положенные для его закрепления три месяца, и всё прекратилось бы само!Пока я размышляла над словами фейри, в комнате подозрительно стало тихо. Мышцы тела тут же непроизвольно напряглись, а потом пришла боль. Наши с Джейсом крики раздались почти одновременно, я свалилась на пол беспомощным кулем, а огненная пульсация в груди только усиливалась, вынуждая кататься по грязному бетону и натурально выть. Кажется, я пыталась разорвать на себе футболку, желая добраться до точки боли, отчаяние усиливали вопли Джейса из-за приоткрытой двери. Хотелось только одного: чтобы это мучение прекратилось. И Ангелы услышали мою просьбу. Сознание поглотила темнота.И вот я сижу на койке в лазарете родного Института, моя одежда чиста, а внутри такая пустота жуткая… Ни лучика света, ни ритма бьющегося сердца, ни дыхания. Нет, я жива, тело прилежно исполняет свои функции, но душа покалечена до неузнаваемости. Нет чего-то важного, что было со мной, моей частью.Джейс!Мне словно выстрелили в голову, так резко пронеслась мысль. Дыхание участилось, я заозиралась по сторонам, и взгляд наткнулся на бледное лицо Эрондейла. Парень лежал на соседней кровати, без сознания и видимых признаков жизни. Не сразу поняла, что по моим щекам текут слезы. Я сползла со своей койки и, опустившись на пол, осторожно взяла Джейса за руку. Пульс был, но слабый.Я смотрела на такое родное лицо и медленно осознавала, что произошло. Нашей связи, такой уникальной и противоречивой, больше нет. Меня больше не тянет к этому нефилиму, словно магнитом, я не чувствую постыдных желаний тела. Всё закончилось. Далиону удалось сделать то, что, казалось, было невозможно. Древняя руна не устояла перед силами демонского ублюдка, он буквально вырвал из нас связующую нить, и нет внутри ничего.Непроизвольно всхлипнула. Память тут же оживила всё, начиная с гнева Джейса из-за того, что я самовольно нанесла руну, и заканчивая той ночью, когда он явился ко мне пьяным и мы чуть было не закрепили наш брак. Улыбалась сквозь слезы, вспоминая, как Эрондейл случайно оказался в моей комнате в одном нижнем белье, и я вышла из душа в соответствующей одежде. Столпотворение у дверей и жгучий стыд. А сколько было моментов невозможного притяжения, когда Джейс с расширенными от желания зрачками прижимал меня к стене и то угрожал, то отчитывал, то просто насмехался… Наш первый поцелуй в каморке в плену у Далиона, когда я поняла, что не все мои действия продиктованы этим браком. Всё это было, это?— наша история, и она всегда будет между нами. Но что же будет дальше?..—?Чего плачешь, радость моя? —?раздался над ухом хриплый шепот, и я вскинула голову.Из-под полуопущенных ресниц на меня смотрел Джейс. Смотрел и мягко улыбался, будто и не было всего того ужаса, что мы пережили несколько часов назад. Спохватившись, вытерла слезы и взяла парня за руку, обеспокоенно заглядывая ему в разноцветные глаза.—?Как ты? —?из груди непроизвольно вырвался всхлип. —?Ты так кричал…—?Ты в точности повторяешь всё то, что я хотел тебе сказать,?— продолжал улыбаться Эрондейл. —?Я думал, точно откинусь, когда твои крики услышал. Что-то мне подсказывает, что руны на моей груди больше нет, так?Заветной руны на коже парня и правда не было, но я не нашла сил ответить. Джейс, перевернувшись на бок, едва коснулся губами тыльной стороны моей ладони. Смотрела на его улыбку, сталкивалась взглядом с самыми невозможными глазами на свете, и поняла: с исчезновением ангельской связи мои чувства никуда не делись. Я по-прежнему хочу быть рядом с ним, всегда. Даже сейчас, когда мы оба едва живы после экспериментов фейри, для меня нет человека дороже, чем Джейс. И теперь, когда я это осознала и приняла, у нас есть будущее. Если так сложится судьба и наши жизни вскоре оборвутся,?— кто знает, на что пойдет фантазия психа-оккупанта,?— я хочу прожить остаток своей с любимым человеком.Джонатан Кристофер ЭрондейлРеальность проступала постепенно. Не сразу я осознал, что слышу тихие всхлипы. Рядом сидела Эрика и, кусая губы, роняла слёзы.Следом нахлынула память, возвращая в минуты бесконечной боли и слепого отчаяния, когда лежал, пришпиленный к столу, не имея никакой возможности прекратить этот ужас. Но хуже всего было от незнания, есть ли у меня завтра, и понимания, что невольно мучаю дорогих мне людей. На периферии сознания ощутил, как где-то вдали скорчился от боли Алек, с которым мы всегда всё делили пополам. И сейчас ему достались мои муки.Но совсем плохо стало, когда я сквозь собственный вой услышал, как закричала Гонсалес. Страшно закричала, обречённо. От этого внутренности скручивало ужасом и злобой на ублюдка, мучающего не только меня, но и эту чудесную девушку. Ненавижу тварь!Дико, но лишь сейчас я смог вспомнить такие подробности. На столе у Далиона мне казалось, что я не чувствую ничего, кроме боли, будто она стала всем моим миром. Оказывается, мудрое подсознание зафиксировало не только это.После прислушался к себе. Никаких отголосков былого ада. Погрузился в себя чуть глубже. Так, это Лайтвуд, встревожен, но жив и здоров. И, похоже, что Клэри где-то рядом. Лишь при ней он волнуется, словно пацан.Но сколько бы я ни копался в себе, больше ничего не находил. Внезапно накрыло осознанием, что именно я слепо и инстинктивно пытаюсь найти. Связь с Эрикой. Больше я не ощущал соединяющей с девушкой ниточки, лишь сосущая пустота там, где я раньше ощущал её. Пустота холодила нутро, пугала, заставляла чувствовать себя так, будто меня лишили чего-то бесконечно важного.Сквозь ресницы бросил взгляд на девушку. Она выглядела подавленной и напуганной, а у меня перед мысленным взором пронеслись все мгновения с ней. От первой встречи, где я решил, что нам на голову свалилась развращённая магом неумёха, до последних дней, когда понял, что Эрика для меня куда большее, чем навязанная супруга или знакомая, с которой нас связала общая беда. Все наши встречи. Ссоры и перемирия. Моменты, когда не знал, чего хочу больше, удушить наглую особу или трахнуть её на ближайшей поверхности. Мгновения, когда в душе расцветало такое солнечное тепло и навязанное желание отступало перед искренней нежностью.И сейчас, глядя на Гонсалес, понял: ничего не ушло. Да, меня не скручивает сейчас от противоестественного вожделения, не та ситуация. Но желание быть рядом, заботиться и оберегать, обнаруженные в себе по отношению к этой брюнетке не так давно, никуда не ушли. Оттого и слёзы её отзывались уколами боли на сердце.—?Чего плачешь, радость моя? —?голос от крика был хриплым, сорванным.Эрика резко вскинула голову и меня снова затянуло в омуты янтарных глаз, таких невероятных, будто два кусочка солнца. Её беспокойство согрело мне душу, и я ощутил, как собственное сердце, несмотря на отсутствие руны, рвётся вперёд. К ней. К той, кто заставила вспомнить, что в жизни есть что-то кроме охоты и родительских обязанностей. Что женщины это не только милые мордашки и податливая плоть для удовлетворения низменных желаний. Не каждое их действие и слово продиктованы расчётливым коварством и жаждой собственной выгоды. С Гонсалес я познал, что простой поцелуй в щёку может быть драгоценнее и сокровеннее тысячи ночей в объятиях безымянных красавиц. А обычный разговор?— быть куда желаннее самой отвязной гулянки.Я уже чувствовал, что проклятый фейри своего добился и руны на моей груди нет, только это ничуть не уменьшило моей потребности в Эрике. В её обществе, тепле и улыбке. Теперь это лишь чётче проступало на поверхность, без налёта навязанного влечения. Желая успокоить, поцеловал руку девушки. Щёки Гонсалес окрасил робкий румянец, заставляя меня улыбнуться её невинности.—?Что теперь будет? —?тихо спросила брюнетка.Она старалась говорить ровно, но я прекрасно видел неуверенность на дне зрачков. Лёгкий страх. Глупая. Пусть нам пришлось пройти через ад и лишь предстоит привыкнуть к тому, что связи нет, но всё стало намного проще. Теперь я точно знаю?— она мне нужна.—?Всё, что мы сами пожелаем,?— улыбнулся в ответ.Затем сделал то, чего так хотелось с момента, как открыл глаза,?— поцеловал манящие алые губы. Сердце ускорило свой ритм, всё моё существо откликнулось на близость Эрики, лишний раз доказывая?— нужна. Душу затопила нежность, от которой сладко защемило что-то внутри, обостряя потребность оберегать, подтверждая?— необходима.Целовал девушку, всё больше растворяясь в нереальных ощущениях, а внутри крепла уверенность: мы будем вместе, с руной или без. Наверное, мне Эрику послала сама судьба, и упустить такой шанс на счастье я никак не могу.