Фанатизм и горький шоколад (1/1)

Небольшой ломтик воздушного, умопомрачительно пахнущего шоколадом бисквита с растекающимся по нему вкуснейшим сливочным кремом ткнулся прямо в губы, оставляя на них неприятный жирный след.— Ну же, открой ротик, Саката-ку-у-ун, — с улыбкой протянул этот сущий дьявол в человеческом обличье.Больше всего в жизни Сакате Кимишиге сейчас хотелось выхватить свою катану и порезать это ухмыляющееся лицо на мелкие кусочки. Но сделать это он, конечно же, не мог, потому что совсем рядом, по другую сторону стола, сидел Он — генерал Минамото, единственный и неповторимый. Судя по тому, что сидел он, тоже улыбаясь и смотря на творящиеся перед ним безобразие с откровенным любопытством, но никак не гневом, мгновенного убийства возмутителя спокойствия он не желал.Ичиномия тем временем, не обращая внимания на взгляды полные ненависти, так и продолжал помахивать вилкой с кусочком торта прямо у самого носа Сакаты, щебеча при этом какую-то чушь. Ему определённо нравилось бесить нервного офицера.— Похоже, Саката не любит сладкое, сенсей, — предположил Минамото, подкладывая руку под подбородок и опираясь локтем на стол. — Может, лучше угостите этим тортом меня?— Вот ещё, — наморщил нос Кантаро, но тем не менее перестал пихать бисквит в Сакату и съел его сам.— Какой Вы жадный, — засмеялся Райко. — А это не получается непрямой поцелуй? Ичиномия фыркнул:— Что за чушь? Это другое. Да и зачем мне какой-то там непрямой поцелуй? Если я могу…Кимишиге как раз собирался вытереться платком, но не успел донести его до лица. Ичиномия опередил офицера, наглым образом пройдясь по его губам языком, чтобы слизнуть крем и шоколадные крошки. Саката опешил всего на несколько секунд, а потом схватил молодого человека за плечи и оттолкнул от себя, с трудом сдерживая желание ударить или приложить головой об стол. Однозначно, такого отвратительного существа он никогда до этого не встречал.— Ну, сенсей… Если Вы собирались сказать: ?Я могу получить и прямой поцелуй?, то это не было на него похоже, — заметил Райко скучающим тоном.— Я могу, но не стремлюсь, — пожал плечами Кантаро. — Это просто и потому скучно.— Ну конечно, — снова усмехнулся генерал Минамото. Он потянулся было за последней круглой конфеткой в вазочке, однако тонкая, белая рука с миниатюрными, но ловкими пальцами подхватила её быстрее.— Прости, Минамото, но я тоже их люблю, — самодовольно усмехнулся Ичиномия, отправляя шоколадный шарик за щеку.— Вот как? — Райко встал со своего места и в мгновение ока оказался рядом с Кантаро, подхватывая его за подбородок. — Ну, раз уж мы оба их любим, почему бы не поделиться?— Равметьтался, — хитро прищурился Ичиномия. Однако не успел он закрыть рот, как к нему приник генерал. Может быть, они действительно боролось за конфету, но со стороны это выглядело как жаркий поцелуй и ничто иное.Саката почувствовал, что его лицо буквально пылает. Наверняка он покраснел, как маков цвет, но ничего не мог с собой поделать. Его смущал даже не сам факт того, что кто-то целуется у него на глазах, и не то, что целуется не кто-нибудь, а Он и Ичиномия, и даже не то, как развратно и долго они это делают: с протяжными вздохами, скольжением рук по чужому телу и наигранной борьбой. На самом деле, больше всего Кимишиге смущали их взгляды, определённо направленные в его сторону. Или, может, даже скорее то, что взгляды эти были одинаковыми. Словно бы принадлежали в данный момент одному и тому же человеку, хотя понятное дело, что их двое. И одного Саката искренне ненавидит, а перед вторым преклоняется, как перед богом. Впрочем, невозможно было не признать, что задумав что-то похожее, эти двое становились удивительно похожими и сами.— Итак, я всё же получаю то, что хочу, — заключил Райко, наконец отстраняясь от Кантаро.— Какую-то незначительную часть, — уточнил Ичиномия. — И то только если очень-очень постараешься.— Какой же Вы всё-таки вредина, сенсей. Эй, Саката! Знаешь что? — Райко повернулся к своему подчинённому, и то же самое сделал Кантаро, а Кимишиге в связи с этим снова почувствовал дискомфорт и нехорошее предчувствие.— Что? — осторожно поинтересовался он, изо всех сил стараясь не отводить взгляд.— Ты же у меня один из лучших подчинённых, — присев на край стола, Минамото принялся излагать, вдохновлёно помахивая рукой в воздухе. — Раз уж кто-то сомневается в том, что твой господин выиграл, почему бы тебе не повторить состязание и не одержать однозначную победу?— Как ты можешь одержать победу, перекладывая всё на других? — притворно возмутился Ичиномия.— Ну, я немного устал, а для высокопоставленных особ вполне естественно выставлять вместо себя слуг на состязаниях. Победа всё равно будет считаться моей, — улыбнулся ему Райко.Ичиномия покачал головой:— Как подло…— Сказал человек, который сам постоянно заставляет тэнгу драться вместо себя, — с усмешкой парировал генерал.Ичиномия промолчал в ответ.?Похоже, слова Райко-сама его всё-таки слегка задели?, — радостно подумал Саката, хотя радость всё же затмевало ожидание предстоящей пытки. Он никак не мог отказать генералу в просьбе. Даже в такой странной.— Так… Наши любимые конфеты, конечно, уже закончились, но будем надеяться, что сойдёт и это, — Райко протянул Кантаро шоколадный кубик, облитый тонкой зигзагообразной струйкой белой глазури.— Они с коньячной начинкой? Я не люблю горькие сладости. Это даже звучит противоречиво, — губы Ичиномии скривились от недовольства.— Да они стоят больше, чем вы тратите на еду и содержание дома за пару месяцев! — не сдержался Саката.— О, а ты разбираешься в элитных сладостях? — удивился Минамото.— И в моих доходах? — добавил Ичиномия.— Ну, положим, о Ваших доходах нетрудно догадаться, сенсей, — подмигнул Сакате Райко.— Прошу прощения, я не должен был этого говорить… — смущённо замялся Кимишиге.— Мне плевать, сколько они стоят. Я не люблю коньяк. И тёмный шоколад. Я не буду их есть, — упрямо отвернулся Ичиномия, одновременно беся и успокаивая Сакату своим поведением. По крайней мере, о вяканье офицера не по делу тут же забыли.— О боже, сенсей, нельзя быть таким капризным. Вы и так похожи на ребёнка, — устало вздохнул Райко. — Представьте, что сладость борьбы с Сакатой компенсирует Вам горький вкус конфеты.— Скорее, сделает его ещё более невыносимым, — сложил руки на груди Кантаро, но покосился на Кимишиге и всё-таки взял шоколадный кубик, который ему всё ещё протягивал Райко.Саката едва слышно вздохнул. Надежда на то, что Ичиномия просто откажется от дурацкой идеи, испарилась, словно утренний туман. Впрочем, просто не стоило вообще надеяться. Этот человек никогда не упустит возможности поиздеваться.— Ну, давай-давай, Саката-кун. Уверен, ты умеешь целоваться, — ободряюще улыбнулся Райко, жестом подзывая офицера поближе.Кимишиге громко вздохнул, внутренне сдаваясь, и действительно сделал шаг в сторону Ичиномии, становясь прямо напротив его стула в маленьком пространстве между ним и столом.— Не хочешь снять очки, или они тебе не помешают? — так и светились лукавостью алые глаза белокожего монстра.Немного призадумавшись, офицер, действительно, снял очки и умостил их на краешке стола. Не то чтобы они сильно бы мешались… Просто ему почему-то так было легче. Тем более, всё равно объекты, находящиеся так близко, он бы увидел, хоть и не чётко. Для этого не нужны очки.— Ну, теперь ты готов? — с нетерпением подтолкнул его генерал.Ичиномия положил конфетку себе в рот, и это, вероятно, можно было считать сигналом. Осторожно положив руки на спинку стула по обе стороны от плеч Кантаро, Саката склонился прямо к его лицу, кожей чувствуя чужое дыхание.Ичиномия даже не подумал приоткрыть рот, так что Кимишиге пришлось самому менять положение губ и проникать в жаркую глубину языком. Сначала только кончиком, потом намного глубже. Он надеялся просто поймать сладость и по-быстрому завладеть ею, чтобы всё кончилось как можно скорее, но стоило ему только ощутить вкус шоколада, как язычок Ичиномии отвёл кубик в сторону. Определённо, молодой человек настроился на долгую игру.— Тебе стоит поторопиться, Саката. Если шоколад растает, забрать его себе будет проблематично, — наставлял подчинённого Райко, для лучшего обзора переместившийся куда-то вбок.Кимишиге и сам знал это, но, сколько бы он ни пытался, конфетка лишь перекатывалась туда-сюда, направляемая чужим ловким языком.?Вот же чёрт. Уж этот-то тип точно смог бы завязать черенок от вишенки не только в узелок, но и бантиком?, — раздражённо думал офицер, невольно придвигаясь ещё ближе и для удобства упираясь коленом в сидение стула между ног Ичиномии.Краем глаза Саката заметил какое-то постороннее движение и через секунду почувствовал, как его груди вскользь что-то коснулось. Кантаро при этом ощутимо вздрогнул.— Простите, сенсей, — раздался довольный голос генерал-майора Минамото из-за спины Ичиномии, — но я понял, что честная борьба — это всё-таки не по мне.Кимишиге снова почувствовал какое-то движение, в ответ на которое Кантаро недовольно замычал.— Ну, Вы же сами говорили, что когда просто — это скучно, — засмеялся Райко.И тут в шоколадном кубе протаяла небольшая дыра, благодаря чему его жидкая начинка вытекла наружу. Благородная горечь мгновенно растеклась по полю боя, но Саката не успел её толком распробовать, потому как Ичиномия был ниже и запрокидывал голову, чтобы Кимишиге был с ним на одном уровне, соответственно алкоголь мгновенно стёк вниз. Коньяк был настоящий, явно дорогой и определённо крепкий. Не ожидавший этого Ичиномия закашлялся, когда ему обожгло горло. Точнее, попытался, потому что Кимишиге его не отпустил, и вместо кашля вышли какие-то судорожные вздохи и дёрганье. Естественно, в этот момент Кантаро было не до шуточного соревнования, и Саката, наконец, легко завладел конфетой, всё ещё не растаявшей целиком. В голове у офицера на мгновение мелькнула мысль, что если пропихнуть этот шоколадный остов глубоко Ичиномии в глотку, то он наверняка задохнётся. Но к счастью для них обоих, развивать эту мысль он не стал, остановившись на том, что, в конце концов, Райко-сама просто ?откачает? этого маленького ненавистного ублюдка.Перекатив конфету себе в рот, Саката отстранился, чувствуя лёгкую эйфорию от осознания того, что он действительно выиграл. Раздосадованный возглас Ичиномии, пожалуй, был самой величайшей наградой.— Это нечестно! Совсем нечестно! — возмутился Кантаро, на этот раз совершенно искренне.— Что нечестно, сенсей? Саката таки победил, да? — с любопытством вопрошал Райко, вытаскивая руки из-под косодэ Ичиномии. Кимишиге видел это очень расплывчато из-за отсутствия очков и решил думать, что ему показалось.— Он победил нечестно! Проклятье! Говорил же, что ненавижу конфеты с такой начинкой… — злился Кантаро, по-детски надувая щёки. Это Саката видел уже отчётливо, так как очки снова заняли своё законное место на его носу.— Ну-ну, сенсей. Это не важно. Победа есть победа. А Вам стоит признать, что я действительно получаю, что хочу, так или иначе, — улыбка Минамото приобрела хищнические черты.— Да ну? — приподнял бровь Ичиномия, шаря рукой по столу в поисках стакана воды. — Если ты получаешь что-то таким образом, то не можешь удовлетвориться целиком, и кроме того… — пальцы Кантаро всё-таки наткнулись на прохладное стекло стакана с прозрачной жидкостью. — Кроме того, я смогу одержать верх при таких условиях, если снова не вмешается посторонний фактор.