Ночные извращенцы, или посиделки с безумным Ноем (2/2)
Непорядок, товарищи, не порядок.
Стараясь не обращать внимания на противный писк в голове ( на самом деле это был голос, но настолько тонюсенький и противный, что ученик Книжника принимал теперь его за писк комара, прихлопнуть которого являлось мечтой любого человека, у которого пил кровь это надоедливое насекомое), Лави осторожно протиснулся в кабинет Комуи.
- Н-да, - протянул он, - попробуй найти тут что-нибудь.Осторожно пробираясь среди завалов бумаг, что в беспорядке были свалены на пол, Лави старался протиснуться к письменному столу Мастера, надеясь найти искомую вещь там. Но надежда его была такая ничтожная, что самому с трудом верилось в это (и подсознанию тоже, кстати говоря).
«Да как я вообще согласился на подобное? Кто меня за язык-то тянул? Ох, Божечки, помрем мы все тут от гнева Юу, помрем... Накой воевать с Графом-то? Сдохнуть решил – вон иди к Канде, он тебя плохому не научит. Сразу голову с плеч. Особенно после того, как узнает, что Аллен задумал. Вот ему на месте-то не сидится... Рожал бы спокойно, да поедал запасы Джерри» - мысленный процесс Лави было не остановить. Вести немой диалог самому было сложно – не отвечал никто, но рыжего сей печальный факт мало волновал. Главное, что он оказался в кабинете и почти добрался до искомой вещи. Там и партизану, выполнившему с гордостью порученное парт.задание, умирать не страшно под пулями, не то что бороться против комуриномана, перепившего кофе.
Ну, подумаешь, пару раз шанадарахнет током. Ничего, он отходчивый.
Зато Канде в больнице скучно не будет. С Лави-то заскучаешь...***
- Нашел?- Ага.Шорох ткани и звук открывающейся двери был слышен на весь этаж. Неа замер в довольно-таки смешной позе на несколько секунд, потом быстро сориентировался и шмыгнул за дверь. Лави же с полным непониманием происходящего остался стоять под дверью, словно провинившийся песик.
Это было печально, господа.
Очень печально.
Но сей факт не особо печалил Неа, ведь у него были на вечер абсолютно другие планы. И Лави, как бы не звучало это обидно, совершенно в них не вписывался.
«Неа, остановись, - уже в который раз твердил Аллен, пытаясь образумить своего квартиранта. Но Неа был непреклонен. Он просто игнорировал всех и вся, бормоча себе под нос что-то из репертуара индейских целителей. Аллен все удивлялся, откуда у Ноя такие глубокие познания в музыке. Но видать это тайна, раскрывать которую 14-й не собирался. Ну,ему же хуже.«Аллюш, спокуха, Неяш знает, чем порадовать япошу. Не бойся за него» - Совесть спокойно подпиливала ногти и попивала чай.
«Я больше боюсь за тело свое»
«Телу понравится- я обещаю»«Это-то и страшно...» - обреченно протянул Аллен, с ужасом глядя на то, как Ной напяливает костюм Красной шапочки.***
- Я буду вместо, вместо, вместо нее. Твоя невеста, честно, честная, оу, - напевал тихо Неа, открывая дверь палаты.– Я буду вместо нее, твоя...В Ордене все давно спали, что несказанно радовало Ноя, ведь никто им с Кандой тогда не помешает. Можно будет шалить всю ночь, предаваясь своим фантазиям на полную катушку. Он столько же об этом мечтал! Даже вон костюмчик приодел парадный, чтоб Кандец чувствовал себя уютно.
Он уже почти добрался до заветной кровати, на которой мирно спал японский экзорцист европейского разлива, как кто-то тихо всхрапнул. Совсем рядом всхрапнул. За спиной. На пяточках повернувшись назад, Неа с ужасом уставился на добропорядочную Матрону, которая боялась оставить своих пациентов даже ночью, поэтому и ночевала в корпусе вместе с ними на соседней койке.«Как мило» - умилялась Совесть, утирая слезы кружевным платочком.
«Ага» - тихо похихикивал Аллен, стараясь при этом выглядеть серьезным.
Неа на эти жалкие попытки троллинга вообще никак не реагировал. Он подобное предполагал, поэтому не особо и расстраивался. У него все было схвачено с самого начала.
С Матрон он разберется быстро, если та проснется в процессе «общения» с любезнейшим мечником. Пара капель нюхательной соли, сделанной по рецепту любимого Акумы Четвертого уровня, быстро отправит мать-настоятельницу в объятья Морфея, поддаваться Божественному сну.
Он что ли не Ной, чтоб коварные замыслы судьбы обходить!***
Канда приходил в себя долго. Сначала просыпалось сознание, пыталось пробудить совесть или что-то подобное, но терпело жестокое фиаско в своей жалкой попытке, поэтому оно не долго мучилось с пробуждением, сразу же приступая к мыслительному процессу. Мыслительный процесс же, наоборот, включался слишком медленно, словно на ночь постоянно пил тормозной жидкости, хотя за собой раньше подобного Юу никогда не замечал. Обычно все было наоборот – мысли просыпались вперед сознания, стараясь охватить его всего разом и заставить плясать под свою дудку.Но сейчас это было не особо важно, ибо Канда и так понял, где он находился. Понял по запаху. Медикаментами это помещение пропахло насквозь, как комната одного искателя носками не первой свежести, в которую наш многоуважаемый мечник заскочил случайно: тогда он убегал от разъяренного Мояши, которому в три часа ночи захотелось мороженного поесть да закусить это лакомство соленой рыбой и запить разбавленным подсолнечным маслом. Канда, как истинный самурай, выполнил свой долг перед Уолкером (хотя кто-то ему старательно нашептывал, что больше это походило на извращенную форму садо-мазо) в достаточно короткий срок (мороженное даже не успело растаять!), но Мелочи не понравилось то, что вода, видите ли, была не соленая и масло в ней чувствовалось слишком сильно. Но Канда подобное издевательство над продукцией пережил спокойно, принес новую порцию, но когда Уолкеру снова не понравилось, решил, что пора валить. Так и оказался в той странной комнате с носками, которая потом снилась ему в кошмарах. А он, между прочим, потом по ночам чувствовал запах тухлых носков!Вот и сейчас...Он открыл глаза и его взору предстало нечто совершенно непонятное.
Прямо перед ним, распластавшись звездочкой на узкой кровати, на которой он и один с трудом помещался, сидел Мояшив (что, простите?!) костюме Красной шапочки!
Ебать-копать!Он же точно помнил, как отдал на сохранение данный предмет Мастеру! Собственноручно запихивал в ужасный розовый пакет эту вещицу, матерясь при этом хуже обычного. А тут...
- Мояши, какого хрена? – Канда аж поперхнулся воздухом. Возмущение в нем требовало выхода и, причем, немедленно!Мелочь тихо хихикнула в кулачок, игриво смотря из-под опущенных ресниц.
Канде захотелось утопиться. И застрелиться. И повесить весь Орден к едрене-фене. Или на крайний случай отдать на растерзание Маршаллу Кроссу. Что страшнее, Канда до сих пор сказать не мог.
- Мояши! – ответ о том, что задумал этот идиот, требовался ему немедленно.- Не кричи, лапуся, - пропел сладким голосочком пузатый Стручок, - для тебя старался.
Юу дар речи потерял.
Хлопал глазами, как идиот перед только что появившимся Акума, и делал пузырьки из слюны, как младенец.
Н-да, видок тот еще, надо сказать...- Я любви хочу. Ласки, там, - Мелочь придвинулась ближе, томно вздыхая и теребя подол уж очень короткой юбки, которая, надо сказать, смотрелась на нем, как седло на корове.
- Л-л-лас-ки?- Ага.
-Но... нельзя... же... ребенок там... – пытался найти выход из сложившейся ситуации Канда.
Теперь ему стало все понятно. Ну, более или менее понятно. Мелкий просто соскучился, вот и выражал это всеми доступными для беременных способами.
Юу стало не по себе. Совесть проснулась в нем мигом, растолкала уснувшую ночью гордость и разбудила нежность.Он протянул руки к Уолкеру, пытаясь обнять его, но Мояши, ловко уйдя от загребущих лап мечника и загадочно улыбнувшись, распластался на немсильнее и чмокнул в щеку, как неумеющая целоваться школьница.- Обнимашки! Хочу обнимулек с плюшевым медведем!«Неа, что ты творишь!?..»