Глава 3.Возмужание (1/1)

Глава 3.ВозмужаниеЮный Томас продолжал заниматься с отцом Стефаном. Монах поубавил свою злобу и больше не шипел на мальчика, только время от времени кидал на него взгляды, полные ненависти. Но Томаса это не волновало,?— он тянулся к знаниям и как губка впитывал все то, чему учил его священник. Иногда, встретив змеиный взгляд своего учителя, он холодно улыбался, а в его прекрасных глазах светилось презрение.Когда Томасу исполнилось десять лет, отец решил, что ему пора заняться настоящим мужским делом, а не корпеть над книгами.—?Наш сын научился читать и писать. Этого вполне достаточно для будущего рыцаря,?— говорил лорд жене,?— пора ему осваивать военное искусство.—?Но он же еще совсем маленький,?— спорила мать, прижимая голову сына к груди.—?Мир опасен и жесток, дорогая,?— сурово отвечал отец. —?Надо учиться защищать себя и свою семью.Томасу было тяжело привыкать к новой жизни,?— вставать в шесть утра при любой погоде, выполнять тупые упражнения с копьями и деревянными мечами, стрелять из лука, до изнеможения бегать и прыгать, учиться верховой езде до мозолей на заднице,?— и все это под неумолкающие насмешки Дитера, который рьяно взялся за обучение своего изнеженного брата. Его насмешки выводили Томаса из себя, но он молча, стиснув зубы, выполнял все приказы этого белобрысого гада. Временами, устав от шумных забав Дитера и его друзей, или получая очередной ощутимый шлепок по мягкому месту, синяк или шишку на лбу, Томас убегал за стены замка, чтобы никто не видел его слез. Он плакал, не от боли, а от обиды на то, что он такой маленький и хрупкий, на то, что у него не так много сил, как у других мальчишек; и руки у него, как у девчонки,?— разве такими прутиками возможно поднять двуручный меч, как это делает Дитер, легко и непринужденно, словно кубок с вином.—?И что я такой недоделанный,?— жалея себя, всхлипывал Томас. —?Все парни как парни, а я как хрен в проруби,?— бултыхаюсь туда- сюда и никакого толку. Вот дерьмо!!!Чему быстро научился мальчик от брата, так это сквернословить. Дитер не стеснялся в выражениях и иной раз выдавал такое, что даже рыцари краснели, стыдливо опуская глаза. С годами Томас преодолел робость и стал огрызаться в ответ на насмешки брата, сначала неуверенно, с замиранием сердца, но потом все смелее и наглей. Однажды, получив очередной увесистый шлепок плоской стороной меча, он уходил с ристалища, прихрамывая и почесывая отбитый зад. От злости и обиды мальчик шипел, как рассерженный кот, когда услышал глумливый голос брата.—?Куда же ты, маленький. Попка болит? Иди поцелую,?— пищал Дитер, пытаясь подражать голосу леди Иден.—?Поцелуй свою кобылу в зад, а она пусть пёрнет тебе в морду,?— рявкнул Томас и, тряхнув роскошной гривой, гордо удалился под оглушительный хохот рыцарей.—?А мальчик-то мужает,?— довольно потирая руки, сказал Дитер и ласково улыбнулся, глядя вслед стройной, гибкой фигурке своего любимца.С возрастом Томас понял хитроумную политику брата,?— чтобы добиться результатов, Дитер давил на самолюбие и гордость мальчика. Он воспитал достойного партнера, как в боевых играх, так и в словесных перепалках. Юноша научился метко стрелять из лука, ловко обращался с мечом, выкованным специально для него. Он без устали скакал на горячем жеребце, и конь мчался как ветер, будто гордясь своим седоком. Его тело налилось силой и, хотя оставалось хрупким с виду, но приобрело гибкость и упругость дамасского клинка.