Глава 13 (1/1)

После драки кулаками не машут, и ругать Сууна с Хангёлем смысла нет. Квансок и не злится, если честно. Эти двое сделали все правильно и молодцы, что не стали затягивать. Не молодцы только, что никому ничего не сказали, но тут уж ничего не поделаешь – издержки воспитания. Вместо Квансока злится Ыйчжин, который привык все вокруг себя контролировать и в этом, что забавно, похож на Сэёна. Не злится, но остаточно переживает Дэвон, но тот много за кого переживает. Хотя его тоже можно понять: впустив Сууна в свой дом, он автоматически записал его в подопечные и относится вроде как к младшему брату. Почему бы и нет.Они все, в который уже раз за последнее время, сидят в гостиной Дэвона, и вид виновато понурившихся Сууна с Хангёлем ужасно забавный. И Квансок бы еще полюбовался, но время, как обычно у них получается, уже позднее, и затягивать смысла нет.– Давайте еще раз, все с начала и по порядку, – говорит Квансок, глядя на Сууна.Тот вздыхает, бросает взгляд на Хангёля и начинает:– Я совсем по-простому попробую. Город разделен на две части: в Старом Городе живут аристократы, вокруг него обычные, изгои и все прочие. Квэмули появляются везде, где есть люди, неважно какие. И были бы в Старом Городе тоже, но он, как мы знаем, окружен защитой, поставленной непонятно кем и непонятно когда.Судя по вытянувшимся лицам Дэвона и Марко, с “как мы знаем” Суун поторопился. Но их тоже не в чем винить. Большая часть аристократов не интересуется устройством мира вокруг себя, а за границей своего квартала и не бывали толком. Дэвон не из таких, но и не из породы Сууна, которым важно все знать и докопаться до истины.– Те, кто видит квэмулей, пересекая границу Старого Города, слышат, как звенит эта защита. – Квансок мысленно аплодирует Сууну и тому, как тот умудрился подобрать общее название для аристократов, изгоев и таких, как Хангёль. – Она состоит из оберегов, созданных кем-то много лет назад, но все еще отлично работающих. И когда Хангёль рассказал, что у него, кажется, есть один из них, мы подумали, что было бы неплохо добавить его в круг к остальным, – может, это вернет какую-то стабильность в город, успокоит квэмулей. Хуже точно бы не стало. Но, когда мы встретились, оказалось, что этот оберег отличается от остальных. Я, конечно, не был уверен, но звучал он точно иначе. А так как мы уже почти доделали то, что собирались, то решили не останавливаться. Ну и вот.“Ну и вот” заключается в том, что квэмули не просто успокоились: они или очень хорошо прячутся, или вовсе исчезли из города. С ночи, когда эти любители приключений зарыли трофей, прошло всего два дня, но за это время никто из них не встретил и не смог дозваться ни единого квэмуля. Не получалось и нащупать их присутствие где-то поблизости, хотя в этом Квансок был мастером. Когда он пытался сосредоточиться на знакомых с детства ощущениях, по ушам и нервам била оглушающая тишина.

– Теперь давайте с другой стороны, – кивает Квансок. – Откуда этот оберег у вас вообще взялся?На этот раз он смотрит на Хангёля и Ыйчжина, потому что, хотя в вылазке участвовал только один, что-то знают наверняка оба. Хангёль снова мнется, а когда открывает было рот, Ыйчжин кладет ему руку на колено и перехватывает инициативу.– Оберег не совсем законным способом добыли наши знакомые. Вдаваться в подробности я, по понятным причинам, не буду, но попробую рассказать максимум важной информации. Эти ребята за денежное вознаграждение занимаются розыском информации, людей, предметов – оберег им тоже, можно сказать, заказали, наплетя, что это просто фамильная ценность, которая несколько поколений назад случайно пропала у своего хозяина. Последние сколько-то лет оберег хранился у одного толстосума из обычных, который, скорее всего, и не подозревал, чем владеет. Наши ребята добыли его, но заказчику, по некоторым причинам, отдавать не стали. Уж больно плохо пахнуть начинала эта история. А теперь самый любопытный факт: заказчик живет здесь, в Старом Городе. Он глава одного из старейших семейств аристократов.На этот раз вытянувшихся лиц куда больше. И сам Квансок не может сдержать дернувшуюся бровь и выражение досады. Он предполагал что-то подобное, но предполагать – одно, а знать наверняка – совсем другое.– Получается, кто-то из глав не просто в курсе функции оберегов, а еще и поколениями хранил один из них. Потом кто-то как-то его стащил, вероятно, и не предполагая, что именно берет. А не так давно прежний владелец услышал о нем что-то и решил вернуть в Старый Город, – говорит Квансок.– Вроде того, – кивает Ыйчжин. – И что-то мне подсказывает, что он пытался его получить не для того, чтобы прикопать куда нужно и всех осчастливить.– Уверен, что не для этого, – вдруг кивает Дэвон, и на нем скрещиваются несколько удивленных взглядов. – Нельзя отрицать, что компания у нас здесь не самая приятная.– У меня даже доказательства, кажется, есть, – подает голос Хангёль. – В одну из ночей, когда я переносил статуэтку по городу, на меня напал квэмуль. И не просто напал, он пытался меня убить, не слушаясь команд. Ятогда был слишком ошарашен, но потом мы решили, что такое могло произойти только в случае, если тварью управлял кто-то очень сильный.– Тоже, к сожалению, похоже на правду, – вздыхает Квансок.– А жив я в итоге только потому, что, понятия не имею как, но при помощи оберега убил квэмуля, – продолжает Хангёль. – И как раз после этого остальные и взбеленились.На этот раз напряженная тишина длится дольше. Каждый пытается уложить в голове все свалившиеся на них новости и понять, как же теперь жить в этом новом мире.– Интересно, – наконец, говорит Квансок. – Насколько тот, кто это задумал, недоволен тем, что получилось в итоге. И не будет ли он искать виноватых и пытаться навредить им.Хангёль бросает быстрый нервный взгляд на Ыйчжина, а тот в свою очередь поджимает губы.– Надеюсь, что прямо сейчас у него по горло других проблем. Но мысль толковая, спасибо за нее.– Если что, мы всегда готовы помочь, – кивает Квансок, отдавая себе отчет в том, во что сейчас ввязывается.Ыйчжин выглядит удивленным и таращится на Квасока несколько долгих секунд, перед тем как кивнуть рассеянно.– Хоть мои возможности и знания куда более скромные, по сравнению с хёном, – говорит Дэвон, – но мой дом и мы оба всегда к вашим услугам.Ему достается еще один шокированный взгляд. Марко, сидящий рядом, кладет Дэвону ладонь на плечо и кивает с видом “а почему бы и нет”. Хангёль выглядит так, будто готов броситься обнимать всех подряд прямо сейчас.– Не пожалеете? – спрашивает Ыйчжин.– Глупостей не говори. Мы все теперь в одной лодке. – твердо отвечает Квансок. – Каждый в этой комнате заинтересован в том, чтоб квэмули никогда не вернулись на улицы города. И не только в этой комнате, – он позволяет себе улыбнуться в конце последнего предложения. – Например, Сэён хён.Ыйчжина почти передергивает от этого имени. Квансок улыбается шире.– Он не так плох, как кажется с первого взгляда и как хочет казаться.Морщась, Ыйчжин качает головой:– На это мы еще посмотрим. А сейчас нам нужно попробовать выяснить, какая опасность нам может угрожать и что с этим можно сделать.Квансок не знает, намеренно ли Ыйчжин говорит это “мы”, наконец, переставая отделять их с Хангёлем от остальных и признавая то, что теперь им предстоит играть в одной команде. Но честно надеется, что да.– Знаете, что еще мне интересно? – неожиданно спрашивает Марко. – А что будет, если выкопать этот необычный оберег обратно?Квансок вздыхает. Это им только предстоит узнать. Как и многое другое. Хорошо, что компания и правда подобралась такая, на которую можно положиться.– Познакомите нас с этими вашими ловкими ребятами из города? Сейчас любая помощь не будет лишней. Ну и Кёнтака с Чонхой в следующий раз с собой берите.Теперь, наконец-то, улыбается Ыйчжин. Похоже, и он начинает верить, что вместе они справятся.*** Все проходит гораздо лучше, чем можно было ожидать. Хангёль уверен, если бы он говорил с Ыйчжином один на один, тот бы злился куда сильнее и кто знает, чем бы все это закончилось. Молча бы Хангёль точно не стал слушать. А так – они вроде бы даже молодцы. Правда, Хангёля не покидает ощущение, что, как только он познакомит Ыйчжина и компанию с детективами, его немного отстранят от происходящего. В воспитательных целях Ыйчжин вполне на такое способен, и его сложно в этом винить. Проецируя ситуацию на себя и Киджуна, Хангёль даже не пытается себе врать – он Киджуна вообще под домашний арест посадил бы.И перспектива, в общем-то, не самая плохая, если бы не Суун. Они так толком ни о чем и не поговорили, как-то не до того было. И Хангёлю кажется, что если сейчас упустить шанс, то второй может и не представиться. Он прикусывает губу, окидывает комнату взглядом, а когда задерживает его на Сууне, тот поднимает голову и улыбается. Не к месту вспоминается Киджун и его идиотские вопросы, когда Хангёль позовет на свидание маленького хёна. Он неуверенно кивает в сторону двери в кухню, и, кажется, будто только этого Суун и ждал – тут же поднимается из кресла.– Ты о чем-то хотел поговорить? – улыбается он. Суун само внимание, и это ужасно нервирует.– Я… да… хён…. – мямлит Хангёль. Но тут же встряхивается, распрямляет плечи и в упор смотрит на Сууна. – Да, хотел.Впрочем, на этом его решимость заканчивается, и взгляд он снова отводит. Все, что он может сказать Сууну, тупо до ужаса.– Даже не знаю, что из этого хуже… но сейчас у меня не осталось работы и, честно говоря, я пока плохо понимаю, чем заниматься дальше. На месяц-два еще что-нибудь найдется, а потом придется изворачиваться. И статуса в обществе у меня нет никакого: понятия не имею, кто мои родители, и не уверен, что хочу знать, это ничего не поменяет. Живу я в малюсенькой квартире, которая в два раза меньше этой кухни, а может и в три даже, да еще и с мелким засранцем, которого не смогу бросить. Образования нет, но хоть читать и считать умею. В общем, сам видишь, пара я незавидная, как ни посмотри. Но… хён, ты будешь со мной?Последнее Хангёль говорит, все-таки подняв на Сууна взгляд. И говорит на удивление твердо и уверенно, откуда только наглости взялось.

Суун смотрит на него одновременно растерянно и задумчиво.– Я думал, что, прежде, чем мне что-то предлагать, ты все-таки попробуешь меня поцеловать, – говорит он, наконец, и усмехается. – Или ты из тех, кто до свадьбы ни-ни?Хангёль только фыркает.– На самом деле, – продолжает Суун, – не знаю, кто из нас более незавидная пара. У меня ни дома, ни денег, ни семьи, ни умения жить самостоятельно. Мне кажется, ты не очень понимаешь, с кем собираешься связаться.

– Звучит так, как будто я тебе сейчас не встречаться предложил, а реально замуж позвал, – ворчит Хангёль. И тут же прикусывает губу, потом что, черт его знает, как Суун на такую шутку отреагирует.– Я забыл еще упомянуть о том, что я капризен, вздорен и своенравен, – добавляет Суун. Но в самом конце фразы он не сдерживается и улыбается.

У Хангёля как будто камень с души падает. Серьезно, перед квэмулем не так страшно было.

Но едва он успевает положить ладонь на щеку Сууна, второй рукой притягивая его к себе, как от двери раздается голос Дэвона:– Нет, не здесь. Никаких проявлений чувств на общей территории дома. В крайнем случае не в тот момент, когда на вас кто-то может наткнуться. Мы с Марко в обморок не упадем, конечно, но вот Киджун еще маленький, нечего ему психику портить.– Хён? – непонимающе выдыхает Суун.– Что, хён? – вздыхает Дэвон. – Я ж не изверг какой. Да и какая по сути разница, один ты живешь в комнате или вы вдвоем там будете? А уж для Киджуна место точно найдется. Но только недолго! Полгода вам хватит, чтобы встать на ноги? Ладно, года? Но не дольше! И прекратите немедленно тут обжиматься.Хангёль отступает на шаг и растерянно ерошит волосы. Он вообще не представлял, что этот вечер может закончиться так.

Суун перехватывает его за руку и осторожно переплетает с ним пальцы.*** В детстве обычно кажется, что время каникул пролетает слишком быстро – не успеваешь моргнуть, а уже все приключения позади, – и сейчас Джунён ловит себя на похожем ощущении. Ему кажется, что приехал только пару дней назад, только-только познакомился с Дэвоном и вечными гостями его дома, с Хангёлем, семейством Джи и, отдельным пунктом, с Хансолем, а уже пора собирать вещи. Джунён не успел нагуляться по городу, не успел приготовить все свои фирменные блюда, не успел встретиться с теми интересными парнями, которых приводил к Дэвону Хангёль. Там, кажется, были изгои, а их Джунён вообще никогда в жизни не видел. Он чувствует, что пропускает какую-то интересную часть истории, но понятия не имеет, что именно там творится. И, увы, возможностей разобраться у него немного – экипаж отправляется завтра ранним утром, и у него нет ни единого шанса как-то на это повлиять или отложить свой отъезд. Его родители очень строгие и будут всерьез разочарованы, если Джунён не появится в оговоренный с ними деньНа прощальном ужине с семьей Джи он старается вести себя максимально вежливо и очаровательно, как он умеет. Джунён очень благодарен им за гостеприимство и не смущается говорить об этом. Госпожа Джи смеется над его шутками и даже господин Джи иногда улыбается благосклонно. Не улыбается только Хансоль. Спустя полтора часа Джунён стучится в его комнату:– Хён, впусти.Хансоль открывает дверь, но стоит в проходе, скрестив руки на груди.– Я поговорить хотел, – почему-то смущается Джунён.– Ты уезжаешь, я остаюсь, – вздыхает Хансоль, – вот и весь разговор. Сейчас ты пообещаешь писать мне, я пообещаю отвечать, а утром помашу вслед твоему экипажу и никогда больше тебя не увижу. Предлагаю опустить формальности.Джунёну и смешно, и грустно. Он пытается сделать шаг вперед, Хансоль отшатывается от него, пытаясь захлопнуть дверь, Джунён вытягивает вперед руку, жмурясь и готовясь получить удар по пальцам. Но этого не происходит. Вместо жесткого дерева он чувствует тепло чужой ладони.– Ты все еще бесишь меня, – говорит Хансоль тихо. – Но я очень привязался и не понимаю, как отпустить.– Хён, – улыбается Джунён. – Ты говоришь так, словно я уезжаю на другой континент исследовать джунгли, полные ядовитых змей и насекомых. А я собираюсь вернуться через пару месяцев максимум. Раньше просто не получится договориться с родителями. У вас тут слишком интересно и здорово, и я все равно не собирался прозябать всю жизнь в родной глуши. К тому же я тоже привязался к тебе.Последнюю фразу он шепчет, прижимая ладонь Хансоля к своей щеке.Хансоль гладит его большим пальцем по скуле, вздыхает, спускает руку ниже, перехватывая Джунёна за запястье, и тянет на себя, в комнату.

*** Обычно его зовет к себе Дэвон или, в последнее время, Суун, но в этот раз приглашение заглянуть в гости приходит от Марко и выглядит ужасно подозрительно. Чжэоп почти не удивляется, когда Марко встречает его на пороге, улыбаясь так коварно, что от его глаз остаются только крошечные щелочки. Он берет Чжэопа за руку, проводит через особняк насквозь, выходя в их чудесный сад, поворачивает пару раз и отпускает на ничем не примечательной дорожке.– Иди прямо, на развилке направо и потом еще раз направо, а дальше тебя встретят.И Чжэоп бы мог напрячься, но, во-первых, это Марко, от которого можно не ждать ничего плохого. А во-вторых, Чжэоп почти на сто процентов уверен в том, что знает, кого встретит в конце пути. Он не ошибается – в центре сада его ждут улыбающиеся Кёнтак и Чонха.– Привет, – говорит Чжэоп, улыбаясь им в ответ.Они бредут по мокрым от недавнего дождя дорожкам сада, и Чонха идет справа от Чжэопа, а Кёнтак слева. Дружелюбные и веселые сверх меры эти двое сегодня куда спокойнее, чем обычно. Если подумать, серьезными Чжэоп видел их только в ту ночь, когда они бегством спасались от квэмулей. Суун бы, конечно, посмеялся и сказал, что Чжэоп смотрит однобоко, настолько харизматичными Кёнтак и Чонха становятся только в его пристутсвии, стараясь произвести впечатление. Но Чжэоп не глупый, почти с самого начала понимал, к чему они ведут. Не знал, правда, насколько серьезно настроены и стоит ли за их поведением что-то, кроме желания пофлиртовать. Хотя внимание в любом случае было приятным. В Старом Городе мало кто относится к нему с искренней симпатией, и уж точно никто не отвешивает комплименты и не смотрит настолько сияющими глазами. Для большинства аристократов Чжэоп остается паршивой овцой, с которой лучше лишний раз даже рядом не стоять. А те сальные или мерзкие предложения, которые ему иногда поступают, Чжэоп обычно старается забыть как можно скорее. Так что даже если Кёнтак и Чонха подкатывают к нему не всерьез, Чжэоп все равно им благодарен.Вот только они, кажется, всерьез. Сидя на скамейке между ними, Чжэоп слушает немного сбивчивое признание в том, насколько он им нравится. Сперва они планировали дождаться конца истории с исчезновением квэмулей и злобным владельцем оберега, который так удачно закопали Суун и Хангёль. Но поразмыслили и решили, что оно может затянуться и непонятно, что еще случится в процессе.– Или не случится, – хмыкает Кёнтак. – Нельзя исключать вероятность, что от квэмулей в городе мы избавились окончательно, а мстить нам за это никто не будет.– В общем, – подводит итог Чонха, – как ты можешь убедиться, ждать мы не любим. Поэтому задаем вопрос прямо – не хотел бы ты встречаться с кем-нибудь из нас?Чжэоп чувствует, как у него вспыхивают щеки. Кто же спрашивает подобные вещи так прямо? Да еще и в такой странной формулировке и обстоятельствах.– Мы не давим на тебя, – говорит Кёнтак, – и ничего страшного, если откажешь обоим. Но если вдруг тебе кто-то из нас симпатичен, можешь просто взять его за руку. Ну или попросить время на раздумья.– Ну кто же так делает? – бормочет Чжэоп.Он смущен ужасно и даже примерно не представляет, как можно выбрать в такой ситуации. И как вообще можно выбрать из них двоих. Они очень разные, но каждый по своему привлекателен. В Чонхе проглядывают гены аристократов, и он по-благородному красив. А еще мягче характером и немного более чуткий. Кёнтак тоже красавец, но тем более диким вариантом, которого не найдешь в Старом Городе. Он более яркий, не стесняется проявлять эмоции, но может быть очень серьезным, если нужно. Хотя последнее, кажется, свойственно им обоим. Чжэоп ловит себя на мысли, что эти двое отлично сочетаются друг с другом.– Можно вопрос? – уточняет он.– Конечно, – отвечает Чонха.– Вы когда-нибудь были вместе? Встречались друг с другом?– Угадал, – отвечает Кёнтак.– Тогда я решил, – кивает сам себе Чжэоп.Кёнтак и Чонха отворачиваются от него в разные стороны и, кажется, даже глаза прикрывают. Чжэоп улыбается и берёт Кёнтака за руку, переплетая с ним пальцы. Тот издает радостный звук, на который начинает оглядываться Чонха, но застывает удивленно, потому что Чжэоп тянется к нему навстречу и мягко целует в щеку.– Ну и дела, – удивляется Кёнтак. – Что бы это значило?– Не только вам меня удивлять, – отвечает Чжэоп и его тоже целует в щеку.– А я, кажется, понял, – говорит Чонха, чью ладонь Чжэоп находит на ощупь. – Уверен?– Нет, конечно, – тихо отвечает Чжэоп, которому сейчас стыдно, как никогда в жизни. Но уверенно сжимает их руки.*** Хангёль теряет уверенность в тот момент, когда берется за ручку двери. Рассеянно думает, что их даже с Джунхи нельзя назвать друзьями, а уж про Ючана и Кванрёля и говорить не приходится, и вот так притащиться без приглашения на ночь глядя да еще и с бутылкой бурбона немного странно.

Но Хангёль вообще последнее время часто неуверен. Он с растерянностью думает о том, что буквально на днях переберется жить в Старый Город, что они с Сууном вроде как вместе, и это круто безумно, но так странно и непривычно. Хангёль растерян от того, что на улицах безопасно. И последнее – самый важный аргумент в его нынешнем визите. Рассказать, объяснить, предупредить о возможных последствиях. А еще Хангёль малодушно надеется, что Джунхи сможет подкинуть ему идею, как дальше зарабатывать на жизнь.В приемной Хангёля встречает кавардак. Коробки, кипы бумаг, какие-то аккуратными стопками, какие-то грудой сваленные на пол, сдвинутый диван, заваленный всем, чем только можно. И взмыленный Ючан посреди этого.– Эээ…. хён? – неуверенно зовет Хангёль.Ючан тыльной стороной ладони откидывает челку со лба, поворачивается к Хангёлю и широко улыбается.– О, привет! Не ждали тебя. У нас тут немножко не прибрано, – Ючан разводит руками.– Вы решили выкинуть все вещи что ли? – выгибает бровь Хангёль, но тоже улыбается.

– Переезжаем, – просто говорит Ючан.И у Хангёля улыбку с лица как ветром сдувает.– Из-за того, что в городе творится? Так не надо, все утрясли, – начинает он тараторить. – В городе теперь безопасно, как нигде больше. Квэмули ушли.– Что? – непонимающе моргает Ючан. – Мы в соседний квартал переезжаем, нашли помещение получше. А что квэмулей больше нет, это мы знаем, Донмён сказал. Правда почему, он понятия не имеет. А вот ты, надо думать, в курсе.– Донмён? – переспрашивает Хангёль.

– А, вы же не знакомы! – улыбается Ючан, перекладывает стопку бумаг со стола на пол, пробирается между завалами и подхватывает Хангёля под локоть. – Пойдем, самое время это исправить. Тем более, я вижу, ты не с пустыми руками.Растерянность – странное и непривычное чувство. Но Хангёль уверен, что быстро с ним справится. Как и со всем остальным.

А еще думает, что надо подбить ребят устроить новоселье, как переедут. И притащить к ним, как минимум, Сууна и Киджуна. А может и Ыйчжина с компанией. Ну и в далекой перспективе Дэвона, Квансока и прочих.Но об этом он еще успеет подумать. Пока ему предстоит очень многое рассказать.