Часть 4 (1/1)

Из-за толстых темных стволов белели крылья пегаса, послушно, но горделиво стоявшей на небольшом пятачке без разлапистых изумрудных елей. Луиза, присев за одним из таких стволов, внимательно следила за поляной светло-голубых Леонор, слабо колыхавшихся от теплого ветерка. Солнце стояло в зените.Альберт спал в своем любимом кресле – на другом конце леса, в башне, куда неизвестно за какие грехи, но очевидно за какие заслуги, упекли принцессу и тех, кому не повезло быть с ней связанными. Перед волшебником стояла пустая чашка, в которой ему получасом ранее принесли послеобеденный чай.Луиза настолько пристально следила за голубыми цветами, что для нее ничего вокруг не существовало в этот момент: пегас с таким же успехом мог теперь кружить над облаками – принцессе было все равно. Лучи солнца, останавливаясь на полупрозрачных ворсинках, которыми были покрыты заветные лепестки, заставляли Леоноры чуть не светиться. Однако, уставившись на цветы, по обыкновению забывая моргать и дышать, Луиза видела не зелено-голубые растения, а как будто всех людей, которых голубые лепестки могли бы спасти. Альберт рассказал ей, что любые раны могут быть совершенно вылечены, если только лекарю удастся овладеть лепестками Леонор. И принцесса была готова удостовериться, что это случится. Ей казалось, что в озере цветов она видела отражение светлых глаз всех, кого она знала и любила, что спасти их всех – даже если она не знала, от чего, даже если не от чего было спасать – можно было только той магией, которая пушистым светящимся озером пролилась здесь, посреди елей, прямо перед ней.Наконец, собравшись с мыслями и пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, принцесса вышла из-за елей. Яркое солнце слепило ее и запускало прыгучие блики, мешавшие ей видеть, куда она наступала. Стараясь двигаться как можно тише, Луиза обходила сухие веточки и ломкие растения-колючки, приближаясь к кайме волшебного озера Леонор. Казалось, можно было протянуть руку – и нежные лепестки сами потянутся к ней, но принцесса помнила, что Леоноры опасаются людей, поэтому все движения ее были плавны, неспешны и очень осторожны, что было прямой противоположностью ее движениям в любой другой момент всей ее жизни.У самого края полянки девочка опустилась на колени и протянула руку к ближайшему цветку.- Луиза!В долю секунды все переливающееся, колыхающееся от ветерка озеро словно исчезло, оставив на месте себя ничем не примечательную лесную поляну. На самом же деле в мгновение ока все маленькие бутоны Леонор свернулись в тугие зеленые коробочки, скрывая от посторонних глаз нежные лепестки.Испугавшись, Луиза обернулась на голос.- Что вы здесь делаете?!Альберт, подобрав полы черных одежд, чтобы те не цеплялись за колючие растения, приближался к принцессе.- Я была так близко! Теперь мне никого не спасти!- Кого ты хотела спасти? – мягко поинтересовался волшебник.- Всех! – в уголках ее глаз блестели слезы. – Теперь я не смогу помочь никому!- Кто-то просил тебя о помощи? – в мягком голосе Альберта послышались обеспокоенные нотки.Принцесса покачала головой, утирая слезы рукавом.- Нет, но… - она шмыгнула носом и зажмурилась, чтобы остановить слезы, - Я подумала, что всем… всем нужна помощь… они же болеют…- Кто?- Все! Вы не понимаете! – весь этот бессмысленный разговор начинал раздражать принцессу.Но раздражать не так сильно, как тот факт, что она – принцесса самого могущественного по крови, равно как и по силе меча, королевства! – не могла перестать реветь перед старым сморщенным стариканом, теперь еще и издевающимся над ней своими глупыми вопросами!- Луиза, нельзя помогать тем, кто не просит тебя об этом.- Почему?! Конечно, можно! Конечно, можно, что если они слишком горды, чтобы попросить о помощи?- Тогда ты только уязвишь их гордость, предложив им помощь.- Что если… что если они не знают, что им нужна помощь?- Тогда и тебе этого знать не следует.- Но что если я знаю, как им помочь? Если я знаю, что нужно сделать? Ведь я могу спасти всех!- Они не хотят спасения, - глядя принцессе прямо в глаза, серьезно ответил Альфред. – Они хотят жить так, как жили их отцы до них и как их деды жили еще до их отцов. Им не нужно спасения, здоровья и вечной жизни…- Но отец!.. – перебила его Луиза, задыхаясь от слез. – Я же вижу, что… что…- Это старость – от нее никому из нас не убежать. Старость и ошибки молодости. Вот сладкий напиток судьбы – единственный, доступный на склоне лет. Что бы ты ни пил, все превращается в одно – старость и ошибки молодости. Два эти ингредиента вместе убивают нас, сжигая все внутри в жертвенном огне, но и очищают мир от таких, как мы… - Альфред тяжело вздохнул, - Для таких, как ты.