28. Скелеты и тайны. Часть 2 (1/1)

—?Ну вот, теперь ты знаешь адрес моего дома, и я буду обязан тебя убить,?— с этими словами Уэй пафосно распахнул дверь своей комнаты, и передо мной предстала обитель лютого зла и холода. Так вот этот бункер, где чудовище мучает людей.Нет, на самом деле его комната была потрясающей. Не сказать, что моя была урной, по сравнению с комнатой Джи…Хотя, что уж там…У него был целый дворец!Комната не была сплошь заклеена всякими плакатами и постерами и прочей макулатурой, но дело было в том, что его гребанная комната располагалась на двух этажах!На первом, я скажу, было просто АХУЕННО. Всякая дорогая муть, если говорить об отделке, три окна, белые обои?— некий минимализм или простота, но все равно комната для королей. В ней, в такой огромной, стоял лишь зеркальный шкаф, диван, огромная плазма и очень сексуальный гамак, который пальчиком подманивал меня на него лечь. Винтовая лестница спиралью убегала вверх. Вот черт, надеюсь, когда мы поженимся, у нас будет такая же квартира.Стоп, Фрэнк. Ты же недавно размышлял о важности отношений, а сейчас уже готов лечь под этого придурка из-за денег?!Да. Я такой.Кстати, дом Джерарда был в квадраллион раз больше, чем сама его комната. Мы благополучно пересекли зал, в который без визга не заглянешь (хотя Джерард изначально перед входом закрыл мне ладонью рот), прошли кухню, в которой не побрезговал провести трапезу ни один Людовик, дальше я просто боялся открывать глаза, но все равно Джерард, крепко сжимая мою руку, сам вел меня по широкой лестнице, по которой щелкали некогда каблуки Мерлин Монро (а теперь и мои), по длинному коридору, в котором, я уверен, обитали приведения королей, прямиком к своей комнате.И так, как дебилы, мы стояли на пороге его комнаты, он с пафостным лицом, а я с блестящими от эстетического удовольствия глазами, приложив ладони к лицу.—?Громко не долбитесь,?— посоветовал Майки ехидным голосом.Я поперхнулся.Джерард, кажется, тоже.—?Майки, ебанный гавнюк! —?прошипел Джерард и тут же ринулся в пустоту, так как его братец был уже давно в своих аппартаментах. —?Ну и сиди там, молокосос! —?крикнул старший в сердцах, затем обращаясь уже спокойнее ко мне. —?Проходи, Фрэнк.Я, наконец, сделал первый заветный шаг на паркет, который стоил дороже, чем моя почка. Чуть не завизжал.—?Нет, Айеро. Даже если ты мне дашь, я не куплю тебе такую же квартиру,?— предупредил Джи, угадывая мои мысли и тяжело следуя за мной. Видимо, для него это было наиобычнейшим делом?— шагать по своей же комнате, а вот я уже раздевал глазами его гамак.—?Какого хера ты ходишь на вписки и в школу, если можешь отсиживаться тут?! —?я чуть не придушил его от зависти, щелкая пальцами.—?Поверь, это только кажется, что здесь круто. На самом деле бухать в миллион раз лучше,?— сказал он и неожиданно запрыгнул на гамак, подбирая удобную позу.?Ну да, ну да?,?— пробурчал я, и продолжил оглядывать комнату. Взглянув на свое отражение в шкафу, я чуть не повесился на хрустальной люстре своего парня-мажора. Так вот почему все были в шоке?— волосы разлохматились, помада размазалась, тушь потекла! Я тут же подлетел к зеркалу, несмотря на смешки Джерарда, и стал исправлять свое лицо. В сумочке было все необходимое (продавщица была в шоке): тональный крем, пудра, тушь, тени, праймеры, увлажнители, помады и карандаши. Даже палитра с консиллером. Даже хайлатер. Хотя я понятия не имел, как все это накладывать на свое лицо.И я даже не успел подумать о том, зачем мне нужно краситься, ведь по сути я собирался переодеться, как в комнату вдруг кто-то вошел.—?Джерард, ты дома?! —?это была миссис Уэй?— очаровательная женщина с обложки журналов моды. Или я просто афигел от ее красоты. Ослеп. Стал гетеросексуалом.—?Оу,?— только и ахнула она, заметив меня, закрывшего лицо сумочкой,?— у-у тебя девушка?! —?с надеждой в голосе спросила она Джи.—?Мама! —?обвиняюще воскликнул он, спрыгивая с гамака.—?Все-все! Ухожу! —?миниатюрная ручка потянула дверь на себя, и через секунду в комнате были лишь мы вдвоем.—?Вот черт, надо скорее переодеться! —?я бешено сдернул с себя парик, становясь девочкой-скинхедом.—?Да какой уж там! —?ко мне подлетел Уэй, отбирая волосы и снова напяливая их на меня.—?Ты чего творишь?! —?воскликнул я, когда Джи не дал мне снова снять парик.—?А ты представь, что моя мать сейчас увидела девушку, а потом?— парня! Она, конечно, в курсе, что я гей, но это ее добьет,?— зашипел он, поправляя мне искусственные локоны.—?Вот черт,?— я стиснул зубы, думая, что же делать дальше. —?Может, незаметно удастся?..—?Исключено,?— с горечью ответил Джер. —?Она точно позовет тебя на обед. Прямо сейчас. Так что,?— он выхватил из моих рук всю косметику и чмокнул меня в издавшие немой крик губы,?— Рапунцель, спускай свои волосы.—?Ты идиот! —?я нахохлился и свел брови к переносице. —?Как я по-твоему домой-то пойду?!—?Не бойся, что-нибудь я придумаю,?— ответил он, нанося на мою кожу тональный крем. —?А пока побудь для меня девушкой, Фрэнсис.***Пока Джерард самоутверждался в образе визажиста на моем ?холсте?, я успел вдоль и поперек оглядеть его лицо с ужасно близкого расстояния. Каждый раз, когда он переводил взгляд на моем лице, его ресницы трепетали, и я вместе с ними. Вот только он никогда не смотрел мне в глаза, хоть я и верил, что этот придурок точно замечает на себе пожирающий взгляд. Замечает и ухмыляется внутри себя.От такой неприличной близости становилось ужасно тесно. Руки сами тянулись к шее Джерарда, и когда я уже почувствовал, что Уэй наносил заключительные штрихи на мои глаза, я все же прикоснулся к его холодной коже. Парень вздрогнул, и все же взгляда не опустил, не осмелился. И чего он боится? —?Джи…—?М? —?его глаза глядели вникуда.—?Посмотри на меня.—?Не могу.—?Почему?Но причина не заставила себя ждать. Уголки его губ поехали вверх, и через секунду он уже заливался смехом. Смешно ему! А мне сейчас голос придется на шесть октав выше ставить, чтобы говорить с его матерью! Благо, я хоть лицо побрил!—?Ты гад! —?оскорбленно фыркнул я и ударил его по груди кулаком. Вышло слабовато, но я лишь притворялся.Посмотрев в зеркало, я обнаружил себя в образе почти обычной особы лет эдак двадцати. Благо юбка закрывала мышцы на ногах, а волосы на них же стягивались колготками. Признаюсь еще, что был чуток жирноват, поэтому больше похож на леди. Специфичную леди.—?Ну, идем,?— Уэй, казалось, забыл как дышать и открывать глаза, поэтому дверь открывал он тихо и зажмурившись. За ней уже стояла счастливая, сверкающая мать в другом прекрасном наряде, закусывая нижнюю губу, она старалась скрыть улыбку. Боже, как они были с Джерардом похожи! Те же глаза, тот же нос и те же самые губы. Может, стоило приударить за ней? Она явно была лояльнее Джи.—?Здравствуйте! —?пропищал я, смущаясь своего вида очень сильно.—?Мам, это… —?Джерард украдкой покосился на меня, -…Фрэнсис, и она не моя…—?Девушка!!! —?воскликнул человек, словно ужасно отчаявшийся в один момент, а затем получивший луч надежды в свое окно. —?Как приятно! —?она с силой боксера схватила мою руку и потрясла ее. —?Пообедайте с нами, прошу!—?Оу, это честь для меня,?— я неловко улыбнулся, мечтая выпрыгнуть в окно и умереть.Женщина повела меня по роскошным коридорам вниз, и только сзади нас угрюмо плелся ее сын-гей. Майки сверкал очками из своей комнаты, явно потешаясь над своим братом, но потом и сам вышел, желая насладиться этим зрелищем еще и за столом.Я чувствовал себя преступником, которого ведут в камеру пыток. А еще вся эта ситуация понижала мою самооценку вплоть до плинтуса. Как. Можно. Перепутать. Меня. С. Девушкой?!—?Проходите,?— с сумасшедшей улыбкой миссис Уэй ввела меня в королевскую столовую……Где, по-видимому, сидел глава семейства…—?Джерард, помоги даме,?— скомандовала женщина, и меня тут же подхватил мой парень, отодвигая мне стул.Я моментально проникся феменизмом. Я что, инвалид? Все девушки инвалиды и не могут отодвинуть этот гребанный стул?!Однако когда я попытался придвинуться к столу, эмбрион феменистки внутри меня тут же умер. Боже, он такой тяжелый!Но Джер с такой легкостью придвинул этот стул вкупе со мной, что Тор из Асгарда с его молоточком почувствовали себя беспомощными.Майки был ужасно похож на мокрую крысу. Не знаю, почему я так думал. Он просто проскользнул из коридора в столовую, умудряясь оставаться незамеченным и ехидно улыбаться при этом. Его очки все еще сверкали, пряча бесстыдные глаза. Вот бы разбить их…—?Фрэнсис! —?протянул подопытный четвероглазый крыс, скалясь. —?А ты чего здесь?—?Мы же зашли вместе, придурок,?— прошептал я сквозь улыбку, чтобы моих слов не слышал никто, кроме Уэя-младшего, но тут же запищал в полную силу. —?Майки, ты с нами?—?Пожалуй, подкреплюсь,?— парень уселся напротив меня, зачем-то играя бровями.Мое сердце забилось в учащенном темпе, чувствуя что-то неладное. Этот ублюдок… да, я уже знаю семью Уэев… так вот, он мог сделать все, что угодно. И я не был готов к его сумасшедшим пыткам.Но Джерард, который сидел ближе всего ко мне, был спокоен, как удав. Конечно, не он же сейчас сидит бабой рядом с родителями парня. Надо как-нибудь с ним этот трюк провернуть. У меня же тоже есть мать.—?Так… —?неуверенно подала голос миссис Уэй, -…Вы одноклассница Джи, как я понимаю?Джерард пнул меня под столом ногой, отчего я подпрыгнул на месте, а Майки захихикал в кулак. Они допляшутся, мрази. Я ведь не всегда леди.—?Нет, я… —?мое горло вдруг запершило, и я еле удержался от здорового мужицкого кашля. —?Я приехала сюда погостить… ненадолго. Завтра уже уезжаю, да.—?Как?! —?женщина чуть ли не вскочила из-за стола, намереваясь приковать меня к батарее. —?Надолго? Куда?!—?Э,?— я смутился, и миссис Уэй, видя это, тоже покраснела и успокоилась,?— домой, конечно. В Германию. Родители там,?— я замялся, судорожно соображая, что бы такого сказать, чтоб от меня отъебались,?— в монастырь… в общем… отправляют… такое дело.Тут уже дуэт из братцев Уэев синхронно издали смешки, а я кинул злостный взгляд на эту пару. Слезы в их глазах появлялись ежесекундно и грозили устроить потоп в этом замке.Но мать отреагировала незамедлительно. Она сначала побелела, потом позеленела, потом отошла и ?радостно? выдавила из себя:—?Какой кошмар,?— она проморгалась, кашлянула и окончательно пришла в себя. —?То есть, какой кошмар, что сейчас так мало девушек уходят в монастырь. Это ведь такое благое дело, да, дорогой?Глава семейства, который до этого угрюмо пялился в свою газету все это время, вдруг одобрительно кашлянул и исподлобья взглянул на меня. С Джерардом они были тоже похожи, но у мистера Уэя черты лица были более грубыми, под носом у него свисали гроздья серебристых усов, морщины и несколько шрамов украсили лицо. Он был похож на пирата, ставшего однажды в черный? день бизнесменом и отцом. Джерард же был более утонченным педиком, я бы сказал.—?Да, знаете,?— я быстро впихнул за щеки всю еду и говорил уже с набитым ртом,?— это все очень ужасно. Знаете, мне нужно домой, пора уже бежать,?— я вскочил, и два брата следом за мной.Вылетая из столовой, я крикнул уже почти своим голосом: ?Все было вкусно, миссис Уэй! Жаль, что приходится уезжать, очень жаль!?.***Что.Это.Было.—?Что это было?! —?истерично зашептал я, хватаясь за поручни ржавой лестницы.Было уже совсем темно, но мы с Джерардом убежали так далеко, как я мог себе позволить (на каблуках ведь), и остановились на старой остановке, на которую уже очень давно ни один поезд внимания не обращал. Тут не было никого, кто мог бы помешать моему перевоплощению в мальчика.Хорошо, что Майки, отсмеявшись, остался дома.Иначе бы я его убил.—?Что, черт возьми!..Я заткнулся, когда поток смеха прыснул из Джерарда прямо мне в лицо.Вот подонок!—?Может, хватит смеяться, а?! —?закричал я. —?Я твою честь спасал, если что! Мне надоел этот маскарад!!!Я снял с себя парик, смыл весь макияж, вылив на себя воду из бутылки и тем самым намочив одежду. Я был расстроен, и мне было плевать, что сейчас середина осени, а я не облачен в гусиные перья.—?Тихо, не горячись,?— мягко посмеялся Джерард, и его холодные пальцы коснулись пуговиц на моей блузке.—?А ты не обижай меня, плохой парень, если не хочешь получить между глаз,?— громко сказал я и слез с каблуков на холодный бетон.С вечера воздух заряжался холодом, поэтому я уже хотел побыстрее переодеться и свалить домой, но и от Уэя уходить не очень-то хотелось. Парень заботливо расстегнул мне блузку и чмокнул в губы. Потом еще раз и еще раз, потом еще раз… стоп.—?Эй, эй,?— запротестовал я, отталкивая Джи. —?Ты, конечно, горячий, но это не спасет меня от бронхита.Я быстро скинул с себя девчачьи монатки и стал обычным парнем в трусах, кожа которого покрылась мурашками. Что очень привлекло одного надоедливого кровопивца.—?Ну,?— я смутился, когда Уэй оставил след на моей шее,?— слушай, я тебе не шлюшка какая-нибудь. Я ведь тоже мальчик…—?Но ты только мой,?— промурлыкал он и поставил еще один засос на ключице. И еще один на плече. И еще…Мне стало неловко.Вот черт. Меня пугало дальнейшее развитие событий. Что будет?У меня, конечно, бывали поцелуйчики, да и, что греха таить, по пьяни в туалете моя одноклассница отполировала мой…Неважно.Дело в том, что я… не смотря на свою крутость… девственник!Я неопытен, и чем ниже спускались губы Джерарда, тем страшнее мне становилось.Стоп, почему сразу ?это самое?? Я имел ввиду, почему… с-секс?Мысли вихрем проносились в моей голове, и я был уверен, что скоро потеряю сознание. Колени подкосились, но этот чертов спортсмен с силой медведя ухватил мои запястья и прижал их к ржавой стене станции, продолжая меня целовать. Но ведь я отвечал. Отвечал и чувствовал напряжение парня, то самое. Дело принимало серьезные обороты.Руки Уэя блуждали по моему телу, как самолеты по открытому полигону, отправляя меня в полет, на небеса. Это было приятно, черт, но до жути смущающе и непривычно.В руках Джи я всегда чувствовал себя уютно, безопасно, словно никакая чума мне не угрожает, но одновременно возникало чувство какой-то неполноценности. И когда его пальцы потянулись к моему животу, я даже не знаю, что бы он сделал. Если бы не воля случая…***—?Вот черт, там кто-то идет,?— хриплый и недовольный голос Джерарда слышится сквозь пелену, и я только молился, что лишь бы он не отпускал. Я боялся упасть.На станции послышалось копошение?— это Уэй схватил меня крепко за талию и быстро напялил на мое тело толстовку и джинсы. Стало жарко, весьма жарко, ведь от возбуждения холод не чувствовался, а из-за одежды катастрофически не хватало воздуха. Я приподнял края толстовки.—?Тихо,?— Джи оттянул мои руки подальше от одежды. —?Что ты делаешь? Потом продолжим.Этих слов я испугался, но все же толика радости в моем сердечке окрасила мир в яркие цвета. Ему понравилось?—?Вот черт,?— Уэй увел нас в тень, наблюдая за шагающим человеком. —?Знакомый силуэт. Это же…***—?Снова у тебя? —?Пит, смущаясь, зашел в дом Стампа и скинул кеды.—?Ну не у тебя же,?— грубо отрезал Патрик и повторил за Вентцем. —?Вот черт, весь день насмарку.Стамп устало вздохнул и поплеся в комнату, и его друг (или, точнее сказать, ?парень?), уже, было, последовал за ним, как вдруг из кухни выпрыгнула Патришия, хватая Пита за руку.Патрик даже не заметил, как его мать затащила Вентца в свое логово.—?Здрасти… —?прошептал Пит испуганно,?— миссис Стамп?—?Тише! —?скомандовала Патришия. —?Приветик, дорогой.Женщина резко (и все же аккуратно) усадила Пита на стул, поставила перед ним кружку с…—?Что этот, миссис Стамп? —?спросил Пит, морщась.На дне кружки маняще сверкала коньячная настойка, и в любой другой момент парень бы тут же осушил эту емкость с недешевым пойлом, но… это же мать Патрика Стампа!—?Пей,?— приказала Патришия. —?А заодно и расскажи, что у вас с моим сыном за мутки?Пит впервые поперхнулся алкоголем.—?Что? —?кашляя, спросил он. —?Какие еще?..—?Ну-ну, мальчик, моя старшая дочь уже в подробностях мне описала, чем вы тут занимаетесь. Признавайся, кто пассив? —?в руке у Патришии Вентц вдруг к несчастью для себя обнаружил небольшую алюминиевую лопатку. Парень сглотнул.—?Да о чем вы говорите?! —?воскликнул Пит. —?Мы не!..—?Мама,?— сзади послышался усталый возглас.В кухню вошел Патрик, и его друг с легкостью выдохнул, однако на лопатку коситься не прекратил. Сейчас Стамп докажет матери, что ?их? нет. И это будет ложь. Но во благо. Просто нужно подготовиться.Пит всегда заранее готовился к боли. Ему хватало секунды-две для того, чтобы принять неминуемое. Оттого становилось чуточку легче, хоть боль разила своим жалом с одинаковой силой всегда. Не важно, физическая или душевная. От нее было так плохо, так холодно и пусто, что саморазрушение стало для Вентца единственным способом доказать себе, что он здесь, что он жив, что он все еще чувствует, и хоть радости от этого не прибавлялось, зато жизнеощущение давало хоть каплю уверенности и осознанности, чтобы продолжать свой путь.—?Мам, это мой парень. Он поживет у нас немного из-за семейных проблем?Пита словно ударило кувалдой. Сердце пропустило болезненный удар. Что это было? Что он сказал?Зачем он сказал это?А если его выгонят из дома, изобьют или вообще?.. И все это будет из-за какого-то там Вентца, который вообще столько лет портил жизнь, нервы и разрушал устои и самооценку бедному Патрику. А потом раз?— и ?люблю?. Не задумываясь о последствиях, о том, что не каждый это принимает, просто признался и скинул все на плечи этого парня, который был в принципе никому и ничем не обязан, но даже мог врезать пару раз (что он и сделал, конечно же) и послать подальше (чего он не делал никогда именно в поступках, а не словах). Потому что Пат всегда был добрым, хоть и кротким, грубым, зато в нем не было того ханженства, того лицемерия, эгоизма и той самовлюбленности, чем и страдала большая половина населения, в числе которого был и Пит. Парень всегда жертвовал собой, помогал и не бросал в беде, мог сказать веское слово, быть смешным и серьезным, ставить на место. Мог быть просто Патриком, которого Вентц любил больше всего на свете. Любил, но не смог уберечь от ответственности и трудностей.—?Патрик, ну зачем?.. —?голос Пита дрогнул, и он чуть не пустил слезу, удерживаясь из последних сил.—?Что? —?недоуменно спросил Пат, замечая усилие Вентца.—?Да я просто спросила! —?засуетилась Патришия возле Пита, по щеке которого все же потекла слеза. —?Ты что, думал, что я выгоню вас? Что накажу? Разлюблю? —?она сама заплакала, обняв двоих разом, из-за чего Патрик закатил глаза, а Пит разрыдался, как ребенок. —?Да ты что, я же просто… да вы же мои самые родные и любимые,?— она чмокнула каждого в щеку и вытерла слезы Пита.Когда все, наконец, перестали плакать, а у Патрика прошел паралич глаз, все трое сели за стол и продолжили чаепитие в более привычной атмосфере. Патришия задавала парням смущающие вопросы, и Пит растерялся бы, если бы он был один, но Стамп точно и всегда был рядом, а потому и пресекал попытки матери перейти на интимную тему. Поэтому ребята ограничились только темой их безопасности, будущего и проблем Вентца. Питу мало когда было вот так уютно, хорошо и спокойно, и он был бесконечно благодарен семье Стампов.Так они и сидели, пока в доме не раздался крик.—?Посмотрите-ка! —?в кухню вбежал Дэвид с беспокойным лицом. —?Быстрее к телевизору!***—?Это же Беккинс! —?воскликнул Джер, и я подумал, что он сейчас сделает что-то такое, из-за чего потребуется срочно меня отпустить и тем самым убить.Но он держал крепко, а я приходил в себя, смотря в его беспокойные глаза, в которых отражалось буйство красок горящего неба, когда солнце почти зашло за горизонт, и его радужка засверкала огнем. Я уже твердо встал на ноги, когда Уэй резко рванул вглубь остановки, в самую черноту, где даже при всем желании нас не смог бы увидеть никто с первого раза. Мы наблюдали за тем, как женщина, очевидно, наш директор, вела за ручки милую пухлую девочку в красном платьице и с леденцом в руках. Я даже умилился.Все ненавидели директрису. Она носила яркие пережитки прошлого, выглядела пафосно и глупо, постоянно плевалась, когда говорила, творила неведомые вещи, лицемерила и взрывала ушные перепонки учеников своим ужасно противным голосом. Все ненавидели и боялись директрису Беккинс.Но вот она идет с ребенком такая счастливая и улыбчивая, что невольно сам начинаешь улыбаться, глядя на эту милоту. Женщина рассказывала девочке сказку.—?И когда мама сшила своей дочери красную шапочку, девочка надела ее и больше никогда не снимала,?— раздавался писклявый голос Беккинс в пустоте на железных дорогах.—?Черт,?— прошептал Джерард, не сводя с них глаз.—?Девочка шла по темному лесу, и тут ей навстречу бежит большой и злой серый волк,?— в глазах женщины злым отблеском отразились всполохи заката.Я вспомнил о том, что уже поздно, что мать может потерять меня, но под напряженным взглядом Уэя я не смог даже шелохнуться. Я сердцем чуял, что что-то неладно.—?Что такое? —?шепотом спросил я, но Джи только шикнул, и когда мы могли видеть лишь спину уходящих вдаль людей, парень резко дернул меня за руку.—?Бежим за ней,?— скомандовал он, и я удивился, хоть и не сказал об этом, ведь все было вроде хорошо.Мы аккуратно, стараясь не пинать гравий, рванули за директрисой, и тут я вспомнил, что изначально это и был мой план. Следить за ней для того, чтобы найти подвох. Но сейчас я был просто ослеплен занавесочным моментом из жизни Беккинс.Перед нами долго мелькали железные пути, мелькали зеленые кроны деревьев, будки и провода, но в итоге мы очутились в богом забытом районе, полуразрушенном и жутком. И до боли знакомом…—?Вот же?!.. —?чуть ли не закричал я, когда увидел все эти сгнившие и пережившие мир дома. —?Это же то самое место, где я…Но Уэй тут же заткнул мне рот, и мы прыгнули за старые машинные шины, наблюдая за Беккинс издалека.—?Ты стой тут, я сейчас,?— директриса улыбнулась и погладила девочку по голове.Я замер. Что-то не так было в этом закате, в этих взглядах, а также в том, что в позднее время Беккинс привела сюда маленького ребенка. Сюда, где я видел такой кошмар…Для чего?—?Ты тоже это почувствовал? —?спросил Джи, наблюдая за девочкой, пускавшей слюни на лавочке.Рычание.