Часть 4 (1/1)

Анжольрас никогда не поддавался панике. Ни когда, будучи совсем ребёнком, стал свидетелем спасения бедняка, которого придавило повозкой; ни когда его чуть не задавили на узкой, но многолюдной улочке Парижа и он чуть не задохнулся; ни когда бедняга Жоли, ужасный ипохондрик, слег с тяжёлым гриппом. Анжольрас, безусловно, волновался за горе-доктора и навещал его каждый день, но никогда не метался из стороны в сторону с криками ?ему конец!?. В общем-то, так не делал никто, кроме самого Жоли, но Анжольрас все равно оставался самым рациональным в этой ситуации.Но сейчас, сидя в шумной комнате ?Мюзена?, с солоноватой долькой помидора на языке, он почувствовал, как кровь отлила от его конечностей и они сделались ледяными. Это не должно было произойти, поэтому на пару секунд Анжольрас просто замер, пустым взглядом уставившись в стену напротив, пытаясь осмыслить момент.Он не был глуп, поэтому сразу понял, отчего так случилось, и ему это не понравилось от слова совсем. Чувствовать вкусы было, конечно, приятно, но очень не вовремя. Чтобы удостовериться, он незаметно (как он думал) отпил из кружки Курфейрака и с трудом сдержал рвотный позыв. Пиво было просто отвратительным на вкус. А Анжольрас был выбит из колеи, и если такое когда-то случалось, он всегда обращался к одному мудрому человеку, философу, по совместительству своему лучшему другу.—?Комбефер,?— сдавленно позвал юноша, наклоняясь ближе к соседу за столом.Тот тут же поднял на него взгляд из-под очков и уже черед секунду на лице отразилась тревога. Анжольрас сдвинулся ближе к его уху и быстро объяснил ситуацию, завершив краткий рассказ приглашением выйти на разговор. Комбефер выглядел обескураженным.Первое, что он спросил, когда прикрыл за собой дверь и чуть не врезался в нервного постукивающего ногой Анжольраса, было:—?Не говори мне, что теперь ты можешь отличить рыбный деликатес от помоев.Анжольрас посмотрел на него так, будто хотел выколоть другу глаза прямо сквозь очки.—?Курфейрак плохо на тебя влияет. И это не смешно. И да, я могу.Комбефер мигом стал серьёзен, даже выпрямил и без того прямую, как штык, спину.—?Что ж, мой милый друг, тогда у тебя большие проблемы.—?Знаю,?— сдвинул брови Анжольрас, хмуро сверля взглядом деревянный пол. —?Это может отвлекать меня от первостепенной задачи, а этого нельзя допустить,?— он буквально услышал, как Комбефер закатил глаза. —?И я, кстати, совсем не понимаю, как Курф пьёт это ужасное пиво. Ты вообще знаешь, насколько оно горькое?—?Ну да, я в курсе. Но погоди, разве то, что ты можешь чувствовать вкусы, не означает, что ты встретил…—?Молчи,?— перебил Анжольрас. Ему совсем не хотелось слышать констатацию факта того, что совсем недавно он буквально видел глаза своей родственной души.—?Анжольрас ты не можешь просто убежать от этого, ты ведь понимаешь, насколько это сильная вещь? —?голос Комбефера стал снисходительным, будто он объяснял алфавит пятилетнему ребёнку. —?Тебя будет тянуть к этому человеку, и ты ничего не поделаешь с этим, даже если захочешь. Судьба не дала нам свободы в этом вопросе. И я знаю тебя уже много лет, я знаю твои цели, и я понимаю, как тебе тяжело, поэтому не имею представления, как ты будешь справляться. Что ты собираешься делать?—?Хотел бы я знать. А не может быть, чтобы Франция была моей родственной душой?Он спросил это почти с детской наивностью, но Комбефер её явно не оценил и только приподнял одну бровь, скрестив руки на груди.—?Серьёзно?—?Ладно. Хорошо, но это не значит, что мои задачи изменились только из-за того, что где-то ходит человек, которого я должен полюбить,?— его глаза блеснули огнём возмущения. —?Я продолжу наше дело, и ничего не сможет мне помешать…—?Анжольрас, неужели ты не понимаешь? —?в сердцах, спросил Комбефер, стараясь заглянуть Анжольрасу в лицо. —?Ты не сможешь контролировать свой мозг, свое сердце, свои чувства, тебя будет тянуть к твоей душе, ты же знаешь это.—?Не говори мне о том, что я не смогу,?— его голос стал ледяным. —?Тебе прекрасно известно, кому принадлежит моё сердце!Красный, он резко обошел Комбефера и влетел в комнату, где продолжалось застолье Друзей. Объясняясь перед ним, он почти не слышал себя, кровь стучала в ушах, и он чувствовал, как горит его лицо. Вести собрание в таком состоянии было неудобно, неловко, впервые в жизни он испытал дискомфорт, декларируя свои речи перед людьми, которые хоть и пытались скрыть любопытные взгляды, получалось у них слабовато.Едва переступив порог дома, стараясь отвлечься от навязчивой мысли о, будь она проклята, родственной душе, Анжольрас тут же засел за планы вербовки новых людей в их общество. Комбефер, живший с лидером в одной квартире, расположился рядом, придвинул подсвечник ближе к себе и принялся листать словарь, что-то в нем корректируя. Курфейрак устроился у него под боком, положив голову Комбеферу на плечо. Анжольрас никогда не обращал на это внимания, учитывая, насколько тактильным был Курфейрак и как удивительно быстро они сошлись с флегматичным философом. К тому же, Курф в принципе пользовался расположением всех Друзей Азбуки, поэтому имел возможность пригреться на ком угодно и ему бы и слова никто не сказал. Сейчас же он и вовсе был настолько умиротворенным, что, казалось, вот-вот заснёт под шелест бумаги и скрип перьев.Они привыкли работать в тишине, и обычно это всех устраивало: Анжольрас раздумывал над следующими выступлениями, Комбефер читал научные труды или, когда становилось совсем скучно, изучал топографию, Курфейрак рядышком мирно посапывал. Но ввиду недавних событий, эта тишина начала давить, и у Анжольраса никак не получалось сосредоточиться на своем полупустом листе.Быстро глянув на друзей и убедившись, что они не наблюдают, юноша быстро выписал имена всех членов революционного кружка, которые присутствовали на встрече вчера, и, нервно дёргая ногой, приступил к анализу.1. КомбеферАнжольрас знал Комбефера с семи лет, с момента, когда они заметили друг друга на улице, и Анжольрас даже сбежал от родителей, чтобы познакомиться с высоким мальчиком со вздернутым носиком и любопытными глазами. Они были карие, он сразу это запомнил, так что это точно не Комбефер.2. КурфейракАнжольрас украдкой бросил взгляд на чёрную макушку парня. Курфейрак всегда смотрел в глаза, всю жизнь искал того самого человека, который поможет ему чувствовать мир целиком. Каждый раз, когда он смелся, то смотрел прямо в зрачки. Это был не он. К тому же, в тот вечер Курф больше смотрел на пальцы Комбефера, нервно отстукивабщего незамысловатый ритм по столу, чем на Анжольраса.Анжольрас почему-то был уверен, что переломный момент наступил именно во время их собрания накануне. Он мало когда верил интуиции, но в этот раз решил довериться ей, подмечая такое изменение в себе и нехотя признавая, что иррациональное влияние связи душ действительно играет роль.Пару секунд хмуро посверлив чернильницу взглядом, он продолжил.3. ЖолиЭто был точно не он. Анжольрас делал ему примочки, когда тот болел, и заглядывал в глаза, чтобы они не закатились, и получалось так, что они сталкивались взглядами. Просто красивые радужки, не больше.4. БоссюэВ тот вечер он был с Кеттой, и Анжольрас точно знал, что они друг друга уже нашли. Он вычеркнул имя друга, постепенно теряя надежду на успех своего расследования.5. ФейиО нет, не он. Анжольрас безумно уважал этого работягу, но порой он так сверил людей глазами, что хотелось спрятаться. Более прямого человека, более честного и открытого было не найти, так что в его глазах Анжольрас всегда читал только преданность делу и острое желание поменять мир. Ничего личного.6. ЖеанПрувер был талантливым поэтом. Свои стихи он преподносил так, как больше никто не мог. Он спокойно стоял перед слушателями, взглядом плавно перемещался от лица к лицу, в моменты кульминации пробегаясь расширенными от адреналина зрачками по зрачкам друзей, и изящно отбрасывал назад рыжую косу, когда в тексте звучала насмешка или холод. Жеан тоже не тот, кого он ищет.Более того, весь тот вечер поэт провел в компании весьма подозрительного мужчины, прервавшего выступление Анжольраса своим неуместным смехом. Тогда Анжольрас только зло зыркнул на него, не желая тратить свое терпение на пьяниц.Внезапно щеки юноши побледнели, а выражение глаз стало обреченно-пустым.Нет.Он отказывается признавать это. На всех уровнях восприятия такое Анжольрас бы посчитал абсурдным. Он тихо застонал и уронил голову на руки. Комбефер оторвался от словаря, стараясь не шевелиться, чтобы не будить Курфейрака.—?Анжольрас?—?Комбефер, мы в клоаке. Я, если быть конкретнее.—?Ты что-то вспомнил? —?тон мужчины стал беспокойнее, и кудрявая голова на его плече заинтересованно пошевелилась.—?Курф, можешь не притворяться. Да, мне кажется, вспомнилТеперь Курфейрак со скоростью молнии вскочил с нагретого местечка и уставился на Анжольраса. Комбефер показательно закатил глаза, но улыбнулся уголком губ и тоже посмотрел на друга.—?Помните, последнее время Жеан проводит время на собраниях в компании какого-то мужчины? В зеленом жилете? —?начал Анжольрас немного невнятно, потому что все еще не оторвал руки от лица.После секундной паузы, в которую, Анжольрас понял, друзья переглянулись, Курфейрак протяжно ответил:—?Да, это Грантер. Он сидит на наших собраниях уже приличное количество времени, ты не замечал его раньше?—?Я не обращаю внимание на такое! —?возмутился Анжольрас, откидываясь на спинку стула.—?Ты на многое не обращаешь внимание, мы заметили,?— холодно ответил Комбефер. —?Ты думаешь, это Грантер? Ты же даже не знал о его существовании.—?Теперь знаю. И я не уверен, что это он, просто есть подозрения, потому что это не кто-то из Друзей, точно не работники кабака и точно не кто-то, кто мог бы встретиться мне на улице,?— Анжольрас вымученно вздохнул. —?Я не хочу, чтобы это был он.—?Ты его не знаешь,?— мигом ответил Курфейрак, осуждающе глядя на лидера.—?Он довольно умный,?— вставил Комбефер, кивнув. —?Да, у него есть некоторые проблемы с алкоголем и самооценкой, но и то, и другое исправимо. Ты тоже не идеален.Анжольрас бросил на него сердитый взгляд. Он сам понимал, что не совершенен, но было немного неприятно. Кажется, не только у Грантера оказались проблемы с самооценкой.—?Может, тебе стоит узнать о нем больше,?— продолжил мужчина.—?Да, расскажи мне о нем.—?Не так, друг мой. Ты подойдешь к нему на следующем собрании и поговоришь сам,?— тоном, не терпящим возражений, заявил Комбефер. Курфейрак за его спиной согласно угукнул, получив испепеляющий взгляд от Анжольраса.—?Предатели,?— буркнул он и отошел к своей кровати, чтобы, не раздеваясь, лечь и показательно отвернуться к стене. По шуршанию за спиной он понял, что Курфейрак снова устроился на плече Комбефера.Неужели его друзья не понимали, что его беспокоит не только то, кем могла быть его родственная душа, но и то, что сам процесс принятия этой души означал меньшую сосредоточенность на его первостепенной задаче?— революции? Юношу ужасно раздражала мысль, что теперь он будет бегать за каким-то молодым человеком, только чтобы Вселенная осталась довольна. Ему не нравилось быть зависимым от того, что он не мог контролировать, поэтому чувствовал себя почти беззащитным. Какая-то часть его разума понимала, что все далеко не так плохо, как он себе придумал, но Анжольрас всегда был хорош в самовнушении. Не стоит уже говорить о том, что тем самым человеком, которого он должен был полюбить, мог быть какой-то пьяница, привязавшийся к Жеану и насмехающийся над его, Анжольраса, словами. Он был ни за что не признался, что когда-то мечтал о родственной душе, что думал, как встретит ее однажды и она пойдет с ним куда угодно. Непонятный мужчина из тени угла маленькой комнаты ?Мюзена? никогда бы не пошел за ним на баррикады.—?Прекрати думать,?— послышался голос Комбефера. —?Когда ты злишься, то сопишь. Прекрати злиться и думать.Анжольрас возмущенно взмахнул рукой, повернулся на другой бок, лицом к читающему соседу, и молча уставился на него из темноты. Он сверлил его взглядом несколько долгих секунд, пока тот не прикрыл терпеливо глаза, не отложил словарь и не повернул к Анжольрасу голову, выжидающе глядя.—?Что?—?Вы считаете меня высокомерным? —?тихо обратился Анжольрас к обоим юношам.Курфейрак прерывисто вздохнул и, выпрямившись, покачал головой.—?Нет, Анжольрас. Ты не высокомерен, ты просто очень часто забываешься и не видишь того, что у тебя перед носом. Скажи мне честно, ты вообще в курсе, что мы с Комбефером вместе?Анжольрас не был к этому готов, его будто ударили. Он сел, открыл рот, намереваясь что-то ответить, но не мог, так что только переводил шокированный взгляд с одного друга на другого. Те ждали, пока он соберется с мыслями. Ведь действительно, ему стоило догадаться. Все эти переглядки, касания, улыбки и замечания Комбефера по поводу вкуса еды, откуда он вообще мог знать о вкусе еды? Анжольрас действительно так был погружен в проблемы Франции, что не замечал того, что происходило между его лучшими друзьями. Он медленно закрыл рот и прочистил горло.—?И… как давно?—?С момента знакомства,?— спокойно ответил Комбефер, но было понятно, что многое из того, что было у него на уме, осталось невысказанным.—?Это, черт возьми, несколько лет! —?опешил Анжольрас. Он не мог быть настолько слеп.—?Именно! —?воскликнул Курфейрак. —?Знаешь, почему мы ни разу тебе не сказали? Потому что ты ни разу не спрашивал.Анжольрас глупо моргнул, чувствуя себя самым худшим другом в мире. Он так старался помогать людям, вести их по правильной дороге, взывать к справедливости, но разве было справедливым то, что за этой волной общественных благодеяний он позабыл о лучших друзьях? Они были с ним все это время, они ни слова не сказали насчет своих отношений, потому что думали, что Анжольрас не захочет отвлекаться на такие мелочи, они ведь не касались Франции. Но он бы отвлекся, он бы порадовался за тех, кто был его опорой годами. Он мог бы быть внимательнее, аккуратнее с чувствами лучших друзей, выслушать их, когда нужно, поддержать, и он все это упустил. Сейчас Анжольрас совершенно не понимал, почему такие прекрасные люди находятся рядом, дают ему советы, если он большую часть их дружбы был слепым неблагодарным идиотом.—?Мне так жаль,?— наконец прохрипел он. —?Я пойму, если вы перестанете общаться со мной после такого.—?Боже,?— фыркнул Комбефер. —?Анжольрас, мы любим тебя не за твою внимательность или равнодушие, которого у тебя, кстати, нет, а за то, что ты такой, какой есть. Неидеальный, немного заносчивый, такой, который способен зажечь в сердцах людей надежду. Да, сперва было немного обидно, что ты ничего не замечал, но потом мы привыкли и почти не думали об этом.Анжольрас почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Он не должен был сейчас плакать, это был бы не Анжольрас, если бы он заплакал. Чтобы избавиться от непривычного ощущения, он осторожно спросил:—?Вы простите меня?Курфейрак мягко улыбнулся, поднялся с диванчика, на котором сидел, и подошел к печально следившему за ним Анжольрасу.—?Это даже не обсуждается,?— проговорил он, плюхаясь рядом на кровать и втягивая юношу в крепкие объятия. Анжольрас слегка неловко обхватил широкую спину друга и улыбнулся, когда Курфейрак, не отрываясь от него, пригласил Комбефера присоединиться. Тот наиграно раздраженно цыкнул, но очень быстро оказался рядом и положил теплые руки на плечи друзей, поглаживая.—?Все хорошо, Анжольрас. Все, что сейчас от тебя требуется,?— это разобраться с Грантером,?— Анжольрас вздохнул ему в жилет при этих словах. Комбефер продолжил, делая вид, что не заметил:?— Тебе стоит быть более чутким к людям. Как ты можешь искренно любить целую страну, не желая любить ее жителей?—?Но я люблю! —?возразил Анжольрас и сразу получил легкий толчок в бок от Курфейрака.—?Ты понял, о чем он. Мы любим тебя любым, но сейчас дело не в нас.—?Ладно, хорошо,?— неохотно согласился Анжольрас, разрывая объятия, чтобы решительно посмотреть на друзей. —?Я поговорю с ним на следующем собрании. И еще, ребята,?— он немного замялся,?— я рад за вас, правда.Комбефер рассмеялся своим низким голосом, Курфейрак хихикнул.—?Ты немного опоздал,?— заметил философ. —?Но спасибо. Зато теперь ты знаешь, к кому можешь обратиться с вопросами о родственной душе, если Боссюэ снова попадет в госпиталь с переломами, а Кетта будет слишком далеко.Анжольрас счастливо улыбнулся. Он и мечтать не мог о таких друзьях, но ему, неблагодарному, судьба решила сделать подарок в виде недо-юмориста и ходячей энциклопедии, и, в общем-то, Анжольрас не был против. Осталось что-то решить насчет другого подарка, который, как выяснилось теперь, имел имя?— Грантер.