My noble leader (Анжольрас/Грантер, кроссовер с мультсериалом "Невероятная Леди Баг и Супер Кот") (1/1)

Шаги затихали.Анжольрас живо представил себе, как вспыхивают на солнце рыжеватые кудри, и как, обернувшись, Избранный посылает миру свой последний, полный тайной нежности…—?Анжольрас!Голос матери снизу вырвал его из грез.Его взгляд упал на стену, увешенную фотографиями. Избранный из его пока что не снятого фильма имел его глаза и губы, тот же самый насмешливый изгиб бровей и…—?Анжольрас!—?Иду!Нехотя подскочив с софы, на которой он лежал, рассеянно забыв о ручке и блокноте, в котором хранились зарисовки его сценариев?— пока что не снятых, но это только пока. Анжольрас напомнил себе, что работа в пекарне поможет ему купить камеру и все, что нужно для его фильма. Тем более что запах булочек всегда придавал ему вдохновения.Еще раз бросив полный надежды взгляд на фотографии, он заторопился к лестнице, ведущей вниз, на ходу пытаясь пятерней пригладить растрепавшиеся волосы. В вечернее время от посетителей не было отбоя, и иногда он смутно подозревал, что некоторых приводят в пекарню совсем не чудеснейшие булочки с изюмом и корицей, которыми славился его отец, а скорее, его смущенный от непрошенных комплиментов вид. Анжольрас не очень-то понимал, отчего на него всегда так пялятся через окна, но щедрые чаевые, которые он неизменно получал после каждой вечерней смены, примиряли его с этим неясным недоразумением. Все они бережливо складывались им в банку с шутливой надписью ?На покорение Голливуда?. Надпись сделал Комбефер?— его лучший друг, он был единственным, кто знал если не о всех, то о многих кино-планах Анжольраса, а так же о его одержимости некоей фотомоделью, чье лицо, как казалось Анжольрасу, идеально отражало всю суть его главного персонажа. Анжольрас мечтал о том, что однажды снимет его в своем фильме?— правда, как именно это провернуть, он понятия не имел. Эр?— у него был такой псевдоним, короткий и броский, совершенный, по скромному мнению Анжольраса?— был в индустрии моды с самого детства. Его отец, по слухам, активно занялся карьерой сына после трагической смерти жены, и весьма в этом преуспел: во всем Париже не было билборда, на котором хоть однажды не красовались насмешливо приподнятые брови и кривоватая отстраненная ухмылка. Когда он стал старше, его стали приглашать и на съемки?— это были всего несколько коротких ролей, пока создатели французской франшизы образовательного сериала для молодежи не пригласили его на одну из главных ролей. Анжольрас пересмотрел все серии с ним, наверное, по тысяче раз. Как губка, он впитывал все его движения и жесты, мог наизусть повторить все его реплики?— и вся эта информация только убедила его в том, что Эр?— идеальный актер для его фильма.Рассеянно складывая эклеры в коробочку и старательно игнорируя умиленную ухмылку пожилой леди, которой они предназначались, Анжольрас по новой принялся прокручивать сцену у себя в голове. По его задумке, Эр должен был быть тайным супергероем Парижа?— скрытый под маской, он спасал бы город от преступников и последствий глобального потепления?— Анжольраса очень волновала проблема глобального потепления?— и должен был вести двойную жизнь, притворяясь обычным школьником в жизни. Комбефер, любитель комиксов, оценил его идею, сказав, что классика никогда не выйдет из моды. Анжольрасу совсем не понравилось такое сравнение, но Комбефер был готов помогать ему со съемками, и вообще, он был единственным, кому Анжольрас мог довериться, поэтому он, пускай и с трудом, оставил свои возмущения при себе.Он смущенно извинился, когда понял, что напутал со сдачей, но высокая девушка лишь с нежностью махнула ему рукой. Банка для чаевых пополнилась монетами, а Анжольрас перешел ко второй части своего пока еще не снятого шедевра. Очередной звон колокольчика почти не привлек его внимания?— разве что какой-то неожиданный шум за дверью пекарни заставил его поднять глаза. За стеклом толпились люди, девушки, в основном: все они держали в руках телефоны, и Анжольрас едва не нырнул под стойку, думая, что снимают его. Но видоискатели оказались направлены совсем не в его сторону, а на того, кто только что зашел в кофейню, недовольно хмурясь и надвигая капюшон толстовки пониже.Анжольрас узнал бы это лицо где угодно.Темные очки почти не скрывали от него знакомых черт?— он с легкостью мог додумать себе длинные ресницы и темно-карие, отливающие зеленью глаза. Отмахнувшись от пытающегося вразумить его молодого человека в костюме (Анжольрас знал и его тоже?— это был бессменный секретарь Эра, и его, по совместительству, телохранитель), Эр снял очки и устало потер переносицу.—?Эклеры, кофе? —?мама, возникшая за его спиной, укоризненно подтолкнула Анжольраса к витрине. —?Ванильные сегодня очень удались,?— доверительно поделилась она.Анжольрас, уже готовый от стыда провалиться под землю (как можно было его не узнать!), с изумлением увидел, как Эр расплылся в непривычно-довольной улыбке.—?Было бы неплохо, дайте парочку. И капучино,?— он приложил кредитку к картридеру, пока Анжольрас, застыв, как столб, пялился на него. Мама шикнула на него, поворачиваясь к кофе-машине, и Анжольрас, вспыхнув, сунул голову в прохладу витрины, выуживая из нее самые красивые эклеры и стараясь не замечать, как нервно подрагивают пальцы.—?Интервью через двадцать минут,?— тем временем скучающим голосом оповестил Эра его секретарь.—?Да в задницу интервью,?— фыркнул Эр, бросая очки на самый дальний от окон столик. Секретарь закатил глаза.—?В этот раз я не уболтаю твоего отца,?— беззлобно предупредил он. Но на Эра угроза не подействовала.—?Уболтаешь,?— отмахнулся он и снова с теплом улыбнулся матери Анжольраса, которая поставила перед ним кофе. Анжольрасу предстояло отнести к столику пирожные, и он всерьез боялся, что грохнется в обморок прямо перед ними?— и это при этом, что идти нужно было всего несколько метров.Толпа и не думала отлипать от окон, и Анжольрас похолодел, представляя, что ему придется пройти прямо перед ними, с подносом в руках. У него подкосились колени.—?Ты в порядке? —?участливо осведомилась мама, озадаченно потрогав его лоб.—?Н-нет. Да. Мне надо позвонить! —?торопливо промямлил Анжольрас, всовывая поднос ей в руки.—?А это не может подождать… Анжольрас! —?донеслось ему в спину, но Анжольрас уже захлопнул за собой дверь уборной, судорожно набирая сообщение Комбеферу дрожащими пальцами.?ЭР ЗДСЕЬ?,?— написал он капсом, не замечая, что перепутал буквы. Сердце свершало кульбит за кульбитом, когда он думал, что Эр здесь, всего лишь за стеной, его губы касаются чашки, пока он лениво спорит с секретарем?— как бишь его, Анжольрас видел его имя в журналах, кажется, Монпарнас…?Вижу в твиттере?,?— мгновенно отреагировал Комбефер. Анжольрас только диву давался, когда он успевает быть в курсе всех сетевых новостей и, более того, даже создавать некоторые из них. ?Сделаешь фото??—?Да я сейчас умру… —?пробормотал Анжольрас, забывая, что Комбефер не может его слышать.—?Анжольрас? Все хорошо? —?в дверь постучали.—?Да, да! —?раздраженно отозвался он, засовывая телефон обратно в карман.—?Ты нам нужен, посетителей очень много!—?Минуту!Плеснув холодной водой себе в лицо и утеревшись фартуком, он вернулся в зал. Пекарня была полной?— поняв, что Эр задержится здесь на какое-то время, фанаты хлынули внутрь, делая вид, что забежали за чашечкой кофе. Едва видя его макушку сквозь толпу, Анжольрас автоматически выбивал заказы, пока самые безумные фантазии крутились у него в голове. Он может подойти к нему прямо сейчас и спросить, он может попросить у него визитку, или…—?Привет,?— Комбефер подмигнул ему, и Анжольрас с облегчением уставился на его поблескивающие очки. —?Не хотел бросать тебя наедине с твоей сбывшейся мечтой,?— поддразнил он. Анжольрас закатил глаза.—?Кофе, Анжольрас! —?донеслось сзади, и Комбефер отступил, позволяя ему обслужить следующего посетителя.Может, ему стоит отнести ему что-то за счет заведения, или… Он отшатнулся от кассы, когда толпа благоговейно расступилась, пропуская Эра вперед.—?Эклеры были чудесные,?— произнес он с этим неповторимым южным акцентом, который вызывал у Анжольраса невыносимо щекотные мурашки по всему телу.—?Рада, что вам понравилось,?— улыбнулась ему мать Анжольраса, занимая его место у кассы. —?Ты такой рассеянный сегодня,?— бросила она сыну. —?Не хочешь закончить пораньше?Судорожно кивнув, Анжольрас отступил вглубь, к кухне, бессильно наблюдая, как Эр болтает с его матерью через прозрачную витрину, выбирая пирожные с собой.—?Заходите еще,?— с теплом предложила ему мать Анжольраса. Анжольрас, коря себя за неуверенность, негромко застонал. Сейчас Эр уйдет, а с ним?— и его уникальная возможность, которая, конечно, никогда не повторится, и теперь…—?Обязательно,?— Эр блеснул очаровательной улыбкой из-под очков, которые он снова надел. Очки придавали ему более отстраненный вид, но Анжольрас теперь знал, какой внимательный и ласковый взгляд может скрываться за ними. —?Я буду учиться здесь неподалеку, в лицее, поэтому…Дальнейшие его слова потонули в гулком биении сердца Анжольраса. Неподалеку был только один лицей?— его лицей. Неужели Эр…—?Пойдем,?— мягко позвал Монпарнас, забирая его пирожные. С явным неудовольствием, Эр накинул капюшон толстовки обратно на голову. Защелкали затворы. Анжольрас проводил их обоих взглядом через окно, пока они не скрылись в черном лимузине.—?Ты слышал?! —?Комбефер оказался тут как тут. Анжольрас, кивнув матери, бросил фартук на стул и вышел из-за стойки. Пекарня постепенно пустела. —?Единственный лицей неподалеку?— это…—?Я знаю,?— упавшим голосом произнес Анжольрас.—?Ты в порядке? —?нахмурился Комбефер. —?Ты же понимаешь, это…Анжольрас замер у дальнего стола, глядя на полированную поверхность так, как верующие глядят на Иисуса.—?Он сидел здесь,?— произнес Анжольрас с таким видом, будто бы сейчас заплачет. Комбефер, сочувственно цокнув языком, решил отложить все свои домыслы на потом. Сейчас они все равно были бесполезны?— Анжольрас, опустившись на стул, на котором сидел Монпарнас, пялился в пространство напротив с таким видом, будто бы Эр все еще был здесь.Впрочем, иногда Комбеферу казалось, что для Анжольраса Эр реальнее, чем все реальные люди вокруг?— и это временами даже вызывало в нем неуместную ревность. Похлопав Анжольраса по плечу, он подтащил стул от соседнего столика, чтобы сесть с ним рядом. Занимать место Эра он не решился, всерьез боясь, как бы от этого его лучший друг не повредился рассудком. Ему еще предстояло донести до Анжольраса тот факт, что Эр явно был их ровесником, а выпускных классов в их лицее было не так уж много?— строго говоря, целый один, и они оба учились в нем.Точнее, теперь они трое учились в нем.—?Не хочешь подышать? —?спросил Комбефер, когда Анжольрас наконец поднял на него более-менее осмысленный взгляд.Они поднялись наверх и устроились на крыше, глядя, как сумерки опускаются на Париж.Вдалеке сиял билборд, на котором Эр, в темно-зеленой толстовке, размахивал знаменем, похожим на революционное, со слоганом ?Одежда для свободных?. Анжольрас, несомненно, быстрее накопил бы на камеру, если бы не покупал вещи, в которых Эр появлялся на своих фотосессиях. Временами ему казалось, что капитализм стоит ненавидеть хотя за это, но искушение представлять себе, что это и правда вещи, которые мог бы носить Эр, было слишком велико.—?Что-что? —?переспросил он, понимая, что не расслышал ничего из того, о чем последние пару минут размышлял вслух Комбефер.—?Эр?— это ведь псевдоним,?— повторил Комбефер, ничуть не обидевшись. —?Где-то мелькало его настоящее имя?Анжольрас покачал головой.—?Но мы скоро его узнаем,?— хмыкнул Комбефер, и засобирался домой. Анжольрас, спохватившись, тоже заторопился. У него были еще дела?— гораздо важнее, чем домашнее задание, которым он отговорился, говоря родителям, что не спуститься на ужин. В сущности, эти дела были куда важнее всего остального в его жизни, и Анжольрас никогда не забывал об этом надолго?— в отличие от своего бестолкового спутника и соратника. Надеясь, что его опоздание сегодня окажется незамеченным, он прошептал слова, призывая квами, и уже спустя несколько минут, перепрыгивая с крыши на крышу, несся над вечерним Парижем, ощущая, как треплет волосы теплый, пока еще летний ветер.—?Доброго вечера, о мой блистательный лидер,?— мурлыкающие интонации заставили его поморщиться, но они уже стали почти такими же привычными, как и очки Комбефера или запах корицы по утрам, так что Анжольрас привычно проигнорировал их.—?Вечера, Кот,?— бросил он холодно, скрещивая руки на груди.—?В чем дело, о победитель беспорядка и хаоса, ты сегодня не в настроении? —?Кот мелькнул рядом, но Анжольрас не дернулся?— он уже привык к тому, что Кот вечно ошивается близко, дразня его.—?А ты, как я посмотрю, просто излучаешь счастье? —?парировал он. Кот оказался прямо перед ним, как всегда бесцеремонно и любопытно заглядывая ему в глаза. Его уши довольно дернулись, пока Анжольрас раздраженно не оттолкнул его, не заботясь о том, что за спиной Кота был бортик крыши и пустота?— кошки всегда приземляются на четыре лапы. Вот и сейчас?— Кот, недовольно мявкнув, увернулся, но все же освободил пространство, обходя его кругом, как птичку.—?Как и всегда при встрече с тобой, о прославленный носитель алого зна…—?Пошли уже,?— решительно прервал его Анжольрас, не желая слушать продолжение. Иногда ему казалось, что Кот должен тратить вечера на то, чтобы придумывать эпитеты для него. Он не в первый раз задумался, кем Кот является на самом деле?— неужели он тоже школьник? Он выглядел старше Анжольраса, и вел себя так развязно, будто бы уже имел легальное право водить машину. Они не говорили много о себе, но он знал кое-какие факты?— как минимум то, что Кот часто отлучался из города, и тогда Анжольрасу приходилось патрулировать одному. Это было не то чтобы плохо?— ему нравился ночной город?— но временами без бесконечных комментариев становилось скучновато.В этом, конечно же, он никогда не признался бы Коту.Половина привычного маршрута прошла в молчании?— несмотря на свою навязчивость, Кот неплохо чуял его настроение, и не болтал, когда Анжольрас нуждался в тишине. Но привычная остановка на Эйфелевой башне располагала к беседе, поэтому Анжольрас бросил, надеясь, что это не прозвучит неловко:—?А как твои дела?Кота, впрочем, не смутила формальность его тона.—?Великолепно, мой лидер, спасибо, что спросил. Кое-какие изменения грядут, и я надеюсь, что они вытащат меня из той рутины, на которую я обречен в отсутствии тебя в моей обычной, серой, скучной жизни.Анжольрас фыркнул.Судя по всему, жизнь Кота можно было назвать какой угодно, но не скучной, но он не стал уточнять деталей, уважая его право на инкогнито?— которое, впрочем, Кот то и дело пытался нарушить, задавая каверзные вопросы о его личной жизни и то и дело норовя увязаться за ним до дома. Отчасти, Анжольрас мог его понять?— они были знакомы уже больше года, и постоянные столкновения с акуманизированными, как и скучные патрули, весьма сближали. Сейчас Анжольрасу уже сложно было представить свою жизнь без его бесконечных подначек и бесстыдного флирта, который, несмотря ни на что, все же грел ему душу. Кота мало интересовала его внешность, зато он явно был в восторге от его решительности и смелости?— качествах, которыми Анжольрас не мог похвастаться в своей обычной жизни.—?А как твои дела? Выглядишь слегка… за-мурр-чено,?— он не удержался от очередного каламбура. Анжольрас закатил глаза.—?В отличие от твоей, моя обычная жизнь иногда бывает ужасно насыщенной,?— сказал он, надеясь, что это не прозвучало слишком уж самодовольно.—?Отрадно,?— промурчал Кот, и по его тону нельзя было сказать, что он чувствует на самом деле,?— но, смею надеяться, твоя бурная жизнь не сможет разлучить тебя со мной, о мой бесстрашный лидер?Анжольрас пружинисто поднялся, раскручивая в руке йо-йо.—?Нам нужно идти,?— бросил он. Перед глазами все еще стояли мягкие, ореховые глаза Эра, хитро поблескивающие из-под темных очков. Может, стоило хоть автограф у него взять…Анжольрас взметнулся ввысь, перескакивая на другую крышу, не замечая, каким голодным взглядом проводил его Кот. ***—?Бесполезно,?— простонал Грантер, падая на кровать. Кольцо погасло, выпуская наружу пушистого квами. За последний год он подрос и стал больше напоминать настоящего кота, а не детскую игрушку. Грантер надеялся, что значит что-то и про него.—?Холоден, как и всегда,?— согласно пробурчал квами, подлезая под его пальцы. Грантер рассеянно запустил их в шелковистую шерсть. Он влюбился в него?— супергероя в алом?— с первого же взгляда. Вся эта затея со спасением Парижа казалась ему бессмысленной, пока он не увидел вживую своего спутника и соратника. Ему не удавалось отвести глаз от его грации, которую не скрывал обтягивающий костюм, а уж этот командный тон, которым его Лидер отдавал приказы в бою?— ах, этот тон снился Грантеру по ночам?— точнее, снился бы, если бы он хоть одну ночь после их встречи смог проспать спокойно.Но Лидер был недоступен, словно мраморная статуя из Лувра, на которые он был так похож благодаря белоснежной коже и изысканным, будто уложенным кудрям, обрамлявшим скрытое алой маской лицо. Казалось, его действительно интересовал только Париж и его безопасность?— и Грантер, привыкший чувствовать, что все взгляды прикованы только к нему, был, с одной стороны, оскорблен, а с другой?— покорен этим фактом.Все его попытки привлечь к себе внимание оказывались бесплодными, но отчего-то это только придавало Грантеру задора?— в его жизни было мало чего-то по-настоящему недоступного, и одна мысль о том, что его борьба за внимание Лидера может быть ненапрасной, согревала его сильнее, чем сотни фанатских писем.Он жадно ловил все его интонации, и мог с уверенностью сказать, что после года совместных вылазок и патрулей Лидер и правда стал к нему более благосклонен. Это совсем не удовлетворяло Грантера, который мечтал о свиданиях под луной и разговорах по душам, но это было уже неплохо. Больше, чем у него было в самом начале. Может, когда-нибудь…Он со вздохом поднялся, чтобы включить компьютер и проверить расписание на завтра. Сегодняшняя вылазка в кофейню и почти сорванное интервью едва не стоили ему долгожданного права учиться в лицее, но его агенты в голос настаивали на том, что, раз уж ему доверили играть школьника, ему стоит получить этот бесценный опыт, а с ними отец не брался спорить. И если это значило?— не торчать дома в компании Монпарнаса, Грантер был всеми руками за. Несмотря на частые перемещения по стране, а иногда даже и по миру, его жизнь была на удивление рутинной?— одни и те же лица, одни и те же позы на фотосессиях, одни и те же вопросы на интервью. Он очень загорелся своей ролью в новом сериале, сам не ожидая, что это так увлечет его, но съемки тоже оказались рутиной?— разве что играть романтическую линию оказалось для него огромным вызовом?— но он просто представлял себе, что говорит все эти слова Лидеру, что это Лидер стоит перед ним, красивый и смелый, благосклонно выслушивая признания, и роль удалась ему на славу. Правда, на фанатские вопросы, любил ли он кого-то на самом деле, ему все время приходилось врать, чтобы сохранить свои тайны, но Грантеру даже нравилась эта шпионская игра?— разве что он предпочел бы, чтобы они с Лидером играли в нее вдвоем, сдав друг другу явки и пароли. Но он, явно гораздо больший приверженец правил, чем Грантер, раз за разом отказывал ему в этом, хотя Грантер никак не мог взять в толк, какой от этого мог бы быть вред.—?Первый школьный день,?— промурлыкал квами, заглядывая в расписание через его плечо. Грантер потерся щекой о его нежную шкурку, неосознанно проваливаясь в свою тотальную жажду тактильных взаимоотношений. —?Собираешься встретить кого-то особенного?Грантер фыркнул, спихивая его с плеча.За свернутым браузером оказался рабочий стол, на котором в качестве обоев стояло размытое фото Лидера в прыжке, которое он скопировал с одного сайта, на котором выдумывали разного рода конспирологические теории про них и летающие тарелки.—?Я уже встретил,?— сказал Грантер, с нежностью вглядываясь в знакомые черты, которые он с легкостью угадывал в мутных пиксельных разводах.—?Да? А он об этом в курсе? —?язык у его квами был такой же острый, как и у него.Грантер выключил свет, не удостоив его ответом, и забрался под одеяло, позволяя себе погрузиться в фантазии о том, что будет, когда Лидер наконец-то разглядит его под маской. У него было с полсотни самых разнообразных вариантов, и Грантер часто не успевал даже перебрать их все, засыпая гораздо раньше.Квами забрался ему на голову, топчась в растрепанных кудрях, словно настоящий кот, и Грантер, раздраженно стащив его ниже, ткнулся носом в мягкое местечко между ушами, быстро погружаясь в сон. ***—?Не забудь поставить будильник! —?Патрия, вьясь вокруг его головы, инспектировала, все ли он собрал в сумку для завтрашнего дня в школе.—?Поставил,?— бережно ловя ее в ладони, уверил Анжольрас. Квами ощущалась не как что-то живое?— скорее, сгусток энергии, горячий воздух, сконцентрированный до маленького существа. Она напоминала птицу?— феникса, если честно, и Анжольрасу нравился алый цвет ее мягких перьев.—?Я все равно тебя разбужу,?— пообещала она, вспархивая с его ладоней. Анжольрас был ей благодарен?— она не задавала вопросов насчет того, как он обращается с Котом, и могла часами выслушивать его фантазии о том, какой чудесный фильм у него выйдет, только если Эр согласится сняться в нем. Она не осуждала. Никогда. Разве что когда он трусил быть честным?— но от этого Анжольрас практически избавился за последний год. Она как будто бы выросла?— да и он тоже. Ему пришлось признаться себе, забираясь под одеяло, что Эр привлекает его не только как талантливый актер. Ему на секунду даже стало стыдно за все эту гору фанатских сталкерских фото, которые украшали стену напротив его кровати. Но снять их было сильнее его воли?— Анжольрасу нравилось видеть его лицо последним перед сном и первым после пробуждения.Он постарался не думать о том, что это могло бы значить, кроме его режиссерского интереса.Патрия выключила лампу на его рабочем столе, пока он, свернувшись под одеялом, изучал лицо напротив. Знакомое, оно как будто бы состояло из незнакомых черт?— Анжольрас никак не мог запомнить их по-отдельности, как если бы Эр существовал только сразу вот таким, прекрасным и целым.Его телефон завибрировал, вспугнув Патрию, которая уже устроилась в его волосах.?Решил не ждать до Рождества?,?— написал Комбефер в чате, и дальше следовали три фото, на которых Эр, сидя в его пекарне, потягивал кофе, чуть насмешливо косясь на скучающего рядом Монпарнаса. Фото были сделаны вблизи?— и как он это провернул? —?и таких явно ни у кого не было. Они принадлежали только ему. Анжольрас даже зажмурился от стыдного удовольствия, прежде чем написать ответ.?На день рождения тоже можешь мне ничего не дарить. Никогда.?Комбефер прислал ему смайлик с поцелуем, и Анжольрас, еще раз открыв фото, жадно уставился на знакомые черты.Он так и заснул?— сжимая в руках телефон, с экрана которого ему насмешливо морщился Эр, бессмысленно силясь понять, почему его лицо кажется таким знакомым и незнакомым одновременно.Какая-то шальная мысль мелькнула на краю его сознания в тот самый момент, когда он уже практически соскользнул в объятия сна, но наутро Анжольрас не смог ее вспомнить.И, разумеется, он проспал каждый их своих пяти будильников.