Глава 3. Keine Brust hat Milch geweint (1/1)

Сперва Маттиас удивлён видеть кузена здесь, ещё и с неизвестным парнем. Но вскоре он осознает, что Клеменс не на подпольных сходках и не в полиции, а это хорошо. Маттиас зовёт брата выпить с ними. - О! Какие люди! - радостно кричит уже изрядно выпивший Мэл, увидев Алексеева. - А что, сирень у вашей мастерской ещё растёт? - Да, цветёт и пахнет... - смущённо отвечает Алекс и запускает руку во вьющиеся волосы. - И это повод выпить! Эйнар, ещё рому! - кричит Мэл и опрокидывает рюмку. - Кажется, тебе уже хватит... - говорит Харальдсон и отставляет бутылку от Ника, пытающегося её притянуть обратно. - Клеменс, может, поедем домой? ?? Ханниган видит улыбающееся лицо своего брата, его милые черты лица и соглашается. Сегодня его бить не будут, это хорошо. - Конечно... - улыбается Клеменс.??? Маттиас еле держится на ногах, поэтому блондину приходится усаживать его на сиденье, как ребёнка. Он молча смотрит в окно на мелькающие улицы, прохожих, бронемашины, отъезжающие на фронт, развалины домов, оставшиеся после британской бомбёжки. Харальдсону хочется спать, очень сильно, выпивка лишь обострила это чувство. От усталости он валится на плечо Клеменса, тот слегка дёргается, но потом успокаивается. Вот его брат, который недавно колотил его ногами, сейчас же он мирно сопит у него на плече. ?? Ханниган оттаскивает своего брата на диванчик в гостинной. Харальдсон спит крепко, ему, почему-то, снится Кристлин и поезд в Милан...?? Экспресс Цюрих-Милан, 1933 год.???? Кристлин с семьёй ехала на выставку в Милан и, чисто по-дружески, попросила Маттиаса поехать с ней. Парень, не думая согласился, девушка ему тогда очень нравилась. Он помнил, как она смущалась, когда парень нелепо и неуклюже пытался ухаживать за ней. Помнил, как родители специально оставляли их одних в купе, чтобы наконец соединить две семьи. А у Маттиаса сердце в пятки уходило, когда Дис смотрела на него. Однако и Кристлин волновалась, щеки у неё краснели (это было слишком заметно на бледной коже немки) и пальцы нервно теребили кожаную обшивку дивана купе. Волнение постепенно брало над девушкой верх, она всё больше вжималась в спинку дивана, поджимала ноги в туфлях на каблуке, пальчики перебирали ленты банта на воротнике блузы, наконец, она успокоилась, Маттиас встал со своего дивана и поцеловал её, несмело и осторожно, как умел. Казалось бы, ничто не помешает их маленькому счастью, но судьба решила иначе. Всё резко усложнилось с приходом войны. Маттиаса отправили на фронт, а Кристлин осталась в Берлине. Вернулся парень уже другим, он осознал, что юношеская влюблённость, увы, прошла...?? Клеменс осторожно снимает с брата китель и вешает его на спинку стула. Он расстёгивает воротник его рубашки, чтобы мужчине было легче дышать. Ханниган внезапно морщится, увидев розовую полоску шрама, тянувшегося тонкой змейкой по груди Харальдсона. Он чудом отделался только шрамами, его товарищу повезло меньше. Клеменс помнил, как Маттиас часами сидел в военном госпитале возле кровати Виктора, которому ампутировали обе ноги, он постоянно корчился от боли, которую всё ещё чувствовал в ногах, то есть, в обрубках ног. ?? Ханниган освобождает брата от рубашки и накрывает его пледом, чтобы ещё раз не видеть жуткие кровавые ветки на груди Маттиаса. Блондин нечаянно касается холодными пальцами кожи кузена. Харальдсон вздрагивает и просыпается. - Клеменс? - он потирает заспанные глаза. - Извини, я просто хотел тебя укрыть...- Спасибо. - коротко отвечает Маттиас, укутываясь в плед.?? ?? По дубовой лестнице к ним спускается сонный Алессандро в длинном восточном халате. Он удивлён видеть братьев вдвоём и без скандалов. - О! Да у вас ночное рандеву! - Мамуд смотрит на них удивлённо. - Ты что-то хотел? - спрашивает Клеменс.- Просто жажда замучала... - говорит Алес и тихой мышкой идёт на кухню, наполняет стакан водой и такими же тихими шагами удаляется в комнату. ?? - Тебе нужно выспаться... - говорит Ханниган и кладёт на жесткий валик дивана несколько мягких подушек, Маттиас неспешно ложится и смотрит на уходящего Клема. Он медленно закрывает глаза и засыпает, Харальдсону больше не снится Кристлин, ему снится детство и Клеменс...? Алексеев остаётся один на один в баре с пьяным нацистом. Казалось бы, пристрелить, и дело с концом, но у Никиты, как назло, даже ножа не оказалось под рукой! Сколько раз он прокручивал у себя в голове этот сценарий. Он даже планировал на теле мужчины вырезать свастику, чтобы он мучался от своего же "божества." Да, Алексеев хотел этого, вы можете назвать его садистом, но разве он ещё недавно избивал до крови связанного учёного, разве он отсылал евреев в концлагеря, разве он руководил пытками в гестапо??? Никита спокойно ждёт момента, когда Мэловин отключится, а Эйнар уйдёт. Он хватает его и тащит к машине. Мэловин мертвецки пьян и ещё долго будет спать. Парень находит ключи в кармане у нациста и заводит "Кадиллак." ???? Мимо несущейся машины проплывали дома, улицы, парки. Алексеев остановил машину на мосту. Ночной туман мешал зрению. Но парень всё тащил нациста к краю моста. Он положил Ника рядом с перилами и сел рядом. Пот тёк тремя ручьями, руки тряслись. Русский смотрел на спокойное лицо спящего немца, и его переполняли гнев и ненависть. Алексеев вытирает нос рукавом рубашки и продолжает начатое. Он уже собирается поднять Мэла на ноги, когда вдалеке вдруг засверкали огни фонариков. Ночной патруль! ?? Никита бросает тело и бежит, что есть мочи, подальше отсюда. Он останавливается возле небольшого парка. Ему плохо, его тошнит прямо на асфальт. Он смотрит на часы, уже поздно, нужно позвонить домой. Алексеев звонит с автомата. Трубку берёт обеспокоенный Миколас. Он говорит громко, отдельными фразами, жадно глотая воздух. Магазин. Бомбежка. Обвал. Зина. Больница. Этих слов достаточно, чтобы Алексеев сорвался с места и побежал в нужном направлении, сбивая с ног прохожих и становясь объектом ругательств водителей...?? У неё была раздроблена рука и нога, когда её привезли в роддом. Она истошно кричала, пока врачи пытались унять боль. Зина молилась, громко, чтобы это кончилось. Всё кончилось быстро. Пришлось делать кесарево сечение, так как сердце девушки перестало биться раньше, а её глаза, переполненные ужасом, застыли навеки. ?? Мик встречает его возле больницы, ведёт к операционной. Алексеев видит, как оттуда увозят тело Зины, прикрытое простыней. Он осторожно подходит к каталке. Берёт холодную руку девушки, крепко сжимает, его слёзы капают на бледное лицо со стеклянными глазами. Пока тележку увозят Никита всё держит руку блондинки, лишь когда Йозеф уводит его подальше, он начинает рыдать, не сдерживаясь. ??? В коридор выходит медсестра. У неё на руках маленький свёрток. Его дочь. Никита осторожно берёт ребёнка на руки, всё ещё не веря в происходящее. Они едут домой, а Алексеев всё ещё находится в каком-то трансе, не в состоянии что-либо сказать, сделать, он держит на руках его дочь - Машу, которую он не оставит, никогда, он не повторит этой оплошности. Только слёзы текут по его щекам...?? Ник просыпается от громкого крика в его адрес. Перед ним ночной патруль. Где он? Как здесь оказался? Этого он объяснить не мог, голова трещала, нужно найти Алекса, может, он что-то помнит? Он осторожно приподнимается с земли и садится в машину, на предложения о помощи от слуг закона отвечает отказом. Мэловин уезжает к себе домой. Почему мост? Уж не хотел ли он покончить с собой? Не может быть! Нужно во всём разобраться, но только завтра, когда он нормально выспится. Мэловин ложится спать, и весь Берлин, будто бы, засыпает вместе с ним, содрогаясь от звуков дальних бомбёжек, пока небо раскрашивается красными взрывами зениток. ??? ?? Маттиаса будит трель звонка в дверь. Он спешно накидывает рубашку и пытается застегнуть пуговицы, но пальцы будто не подчиняются. Харальдсон открывает дверь. На пороге стоит Кристлин. Волосы аккуратно уложены, бежевая блузка выглажена, как и юбка, на голове шляпка с длинными полями. Маттиас смотрит на свою мятую рубашку и ему становится неловко. - Прости, я тебя разбудила... - извиняется девушка. - Ничего страшного.- С тобой всё в порядке? - обеспокоенно спрашивает Дис.- Да, просто вчера был плохой день...- Я хотела... Может, ты придёшь к нам на ужин завтра к шести вечера? Если хочешь, можешь взять Клеменса...- Ну...ладно, придём. - Маттиас понимает, что должен был отказать, но по каким-то причинам соглашается. Чтож, на ужине и скажет ей. ?? Через силу он улыбается ей, заставляя Кристлин сделать то же самое. Когда девушка уходит, он облегчённо выдыхает. В коридоре стоит Клеменс. - Как ты себя чувствуешь? - спрашивает Клем. - Голова болит?- Ужасно... - Тебе бы чаю. - Что, заварил уже? - улыбается Харальдсон.- Пойдём уже! - зовёт его Клеменс. На кухне уже стоят две чашки горячего чая с лимоном, как Маттиас любит. Харальдсон глотает осторожно, чтобы не обжечься. Клеменс пьёт жадно, он всю ночь не спал, ему снился фронт. В сорок первом они стояли у Одессы. Ночью была бомбежка, им удалось хоть ненадолго уснуть. Вдруг посреди ночи раздались жуткие вопли. Это не люди, это кричали раненые лошади русских. Командир будит Клеменса и его напарника, просит это прекратить. Ханниган понимает, что нужно делать. Нужно их добить. Блондин целится, но в темноте ни черта не видно. Раздаётся звук выстрела, одна лошадь подрывается, падает, но встаёт и продолжает бежать. Промахнулся. - Не заставляй их мучиться. - коротко говорит командир, хватая парня за плечо. - Делай это быстро, без промаха. Клеменс стреляет в ещё живых лошадей. В темноте сверкают их грустные глаза, они падают замертво. Его тошнит. Хочется убежать куда-то, только бы не видеть и не слышать этого кошмара. - Бесчеловечно... - шепчет он куда-то в темноту. - Самое ужасное - гнать на войну лошадей. Уж они-то ни в чем не виноваты... Клеменс плачет, потому что окончательно понимает, что не может больше выносить этого кошмара...