Глава 1. Deutschland — mein Herz in Flammen (1/1)

К дому подкатывает чёрный "Кадиллак," сверкая жёлтыми фарами, будто большими и страшными звериными глазами, и разрезая ими тёмную улицу. Дверь машины громко хлопает, из неё выходит человек, сверкая яркими лацканами тёмной формы в свете ночного фонаря. На фуражке серебром отливает череп с костями. ??? Клеменс отпускает тяжёлую занавеску, отходит от окна. Парень садится на кровать, запуская руку в белоснежные волосы. Ник Мэловин снова приехал. Снова брат будет обсуждать с ним мощь немецкой армии и праведность гитлеровского режима. На шею неприятно давит воротник формы грязно-зелёного цвета и Ханниган оттягивает его, а затем расстёгивает одну пуговицу. ??? Дверь в комнату открывается. Маттиас в два шага преодоляет расстояние от двери до кровати, Клеменс с испуга встаёт перед ним. Харальдсон застёгивает несчастную пуговицу на рубашке кузена.- Вечно ты неопрятный... - тянет он, тяжело вздыхая. - Иногда мне стыдно за тебя перед Ником...?? Но парень на эти выпады лишь молчит. Он знает, что Харальдсон лучше бы не имел кузена вообще, чем такого, как Клеменс. ??? Блондин смотрит на чёрную форму брата, на крест, висящий на шее. Он так им гордится, гордится своей формой. Тщательно гладит её, ведь негоже оберштурмбанфюреру ходить в мятом. Он настоящий патриот и не стыдится этого. Он зигует, когда видит кого-то выше по званию и получает в ответ довольные взгляды начальства. У Рейхсфюрера он носил репутацию истинного арийца, славного малого, схватывающего всё на лету. Когда он получал в награду крест, Клеменс стоял с остальными солдатами в одном ряду. Маттиас в тот день сиял, это все видели. Когда Гитлер надел на него крест, Харальдсон отсалютовал, чем заслужил довольный взгляд самого фюрера. Диктатор положил руку ему на бледную щёку, слегка похлопал. "Хорошо... Очень хорошо." - сказал он тогда, а у Маттиаса ноги подкашивались, будто до него дотронулся сам Господь...??? Братья спускаются по каменной лестнице, навстречу гостю. Ник Мэловин, в знак уважения, снимает фуражку, приосанивается, деловито шаркает ногой в тяжёлом ботинке. - Рад видеть тебя, старина! - Маттиас слегка приобнимает друга, хлопает по плечу. - Ты уж извини, у нас достаточно холодно...- А где сейчас тепло, дружище... - понимающе говорит Ник.- Я уверен, что в бункере у Фюрера отлично топят. - Клеменс говорит лишь одну эту колкую фразу в адрес Гитлера, чем уже заслуживает недоверие Мэловина. - Клеменс шутит! - говорит Маттиас и уводит Ника в столовую. ??? Они пьют шнапс, будто ничего этого вокруг не происходит, едят запечёный картофель с рыбой, которую в дом привёз "коллега" из Италии - фашист Алессандро Мамуд, который, кстати, остановился ненадолго в доме у братьев и тоже сидел за столом. Парень в полосатой робе с пришитой жёлтой звёздой приносит им вино. Мэловин смотрит на него с отвращением, пока еврей, облизываясь смотрит на куски рыбы в тарелках, на еду он здесь может не расчитывать. Из прислуги в доме был лишь дворецкий Курт, но тот уже спал и видел десятый сон, поэтому для поздних посиделок, в дом Маттиаса из трудового лагеря отпускали под его надзор одного заключённого, с которым нацисты могли делать, что им вздумается. Клеменс бы с удовольствием накормил этого парня за добросовестную работу. Он откровенно не понимал, зачем нужен этот геноцид. - Скоро мы сметём этих русских! - замечает Ник и поднимает бокал с вином. - Определённо. - подтверждает Мамуд, опустошая бокал. Харальдсон просто кивает с довольной ухмылкой. - Вы уверены? - неловко начинает Ханниган. - Может, мы их недооцениваем? Мне кажется, что Сталинградская битва это доказала... И Клеменс вжимается в стул, жалея о том, что только что сказал. Пальцы нервно теребят дорогую обивку, а деревянная спинка давит на позвоночник. - А вы не патриотичны, молодой человек... - произносит Алессандро, поправляя рукав мундира.- Просто русские с фронта на него плохо влияют. - заявляет Маттиас и смотрит на Клеменса злобно, с презрением, как на врага. Парень в полосатом несёт очередной поднос с бокалами к столу. Он истощен настолько, что еле передвигает ноги. В какой-то момент он оступается и роняет поднос. Вино проливается на Мэловина, который тут же вскакивает со стула. - Тупой жидяра! - кричит он и хватает парня за воротник робы. Алессандро громко смеётся, пока Ник тащит несчастного еврея в другую комнату. Ещё долго раздавались звуки избиения и стонов. Наконец Мэл вышел из комнаты, костяшки рук у него были в крови, он вытирает их и, как ни в чём не бывало, садится есть. - Ник, нам после твоих припадков трудно пол от крови оттирать. - говорит Маттиас, жадно набрасываясь на рыбу. - Будь в следующий раз не так агрессивен. - Если ты настаиваешь, в следующий раз я поколочу его на улице, чтобы все видели. - смеётся брюнет, заставляя сделать то же самое и остальных, кроме Клеменса. Ханнигану плохо, кажется его мутит. Наконец, Ник собирается уходить. Он одевает фуражку, приобнимает Маттиаса и шепчет.- Сделай уже что-нибудь со своим братом...- Я над этим работаю. - отрезает Маттиас и улыбается другу, заставляя улыбнуться в ответ. - До встречи на работе.- До встречи! - бросает Мэловин и закрывает за собой дверь. Клеменс молча смотрит, как изуродованного еврея уносят дозорные, приехавшие из лагеря. Он искренне надеется, что с парнем всё будет хорошо. Мамуд зевает, смотря на всё это, расстёгивает мундир и идёт в душ. Ох уж эти итальянцы. Как только в ванной включается вода, Маттиас хватает кузена за волосы, бросает на холодный бетонный пол. Клеменс чувствует его удары куда-то в живот. Харальдсон снова поднимает его, держа за волосы. - Ты, блять, понимаешь, что ты делаешь?! Ты меня подставляешь! Меня звания лишат, ты это понимаешь?! - П-прости... - а блондин пытается кровь вытереть с губы и носа. - Лучше бы тебя в лагере сгноили! Маттиас устал. Просто устал от выходок Клеменса. А Ханниган ещё с самого начала установления тоталитарного режима высказывал свою оппозицию. На демонстрациях коммунистов он шёл вторым, после Эрнста Тельмана - главы партии, а бежал от гестапо последним. И Харальдсон решил отправить его на фронт, ведь война меняет человека. И парень видел все ужасы этой войны... которую начала его страна. Фронт лишь укрепил его позицию, вот только он был один, никто в армии его не поддержал... Ник Мэловин гнал свой "Кадиллак" по ночному Берлину. Как же он недолюбливал Клеменса Ханнигана, в кого это он такой? Вот Маттиас, истинный патриот! От мыслей его отвлёк внезапный стук где-то под капотом. На Блюмен-штрассе он нашёл автомастерскую. Подогнав туда машину, он вышел. - Есть здесь кто-нибудь? - в помещении было пусто, и немец решил, что мастерская закрыта. Вскоре из другой комнаты к нему вышел парень в заляпанных маслом очках и комбинезоне. - Добрый вечер! Что у вас случилось? - улыбнувшись, спросил он. - Что-то стучит.- Сейчас посмотрим. Алекс, подойди, пожалуйста! К машине вышел парень лет двадцати четырех. Вьющиеся волосы прилипли к загорелому лицу, не то, что мертвенно-бледное лицо Мэла. Он вышел с банкой, в которой стояли несколько веточек сирени, источавшей просто божественный аромат.- Иди сюда, что-то с двигателем... - сказал парень в очках. Алекс поставил банку с сиренью на стол и отошёл к машине. - Можете, пока, присесть. - предложил парень. Мэловин подошёл ближе к столу, всё ещё смотря на фиолетовые цветы. Как давно он не чувствовал этого чудесного запаха! Как ему его не хватало. - Всё в порядке, просто небольшой камень там был... - Алекс подходит ближе к Нику, а тот всё не в силах оторваться от цветов. - Сирень сегодня зацвела. Нравится?- Странно... - бросает Ник. - Ещё рано для сирени...- Это ли не чудо! - восклицает Алекс. Мэловин смотрит на него, у него такая солнечная улыбка. Но у него больше нет времени.- Сколько с меня?- Всего двадцать марок... Ник молча расплачивается и уезжает. Два парня из мастерской провожают его взглядом. - Надо было ему бомбу в машину подложить... - внезапно говорит парень в очках.- Миколас! Мы не должны уподобляться их поведению! - Никит, я скоро уже сорвусь... Алекс открывает дверь в другую комнату и пропускает Миколаса вперёд. Кстати, знакомьтесь, Миколас Йозеф - чех из сопротивления, а второй парень, назвавшийся Алексом уже, как двадцать четыре года носит имя Никита Алексеев и да, он из советской разведки...