Ретроспектива 23 (1/1)

Сбежать из Круга оказалось проще, чем он опасался. На миг даже закралось чувство обиды — почему же в прошлый раз план с таким треском провалился? Впрочем, с присущей ему рациональностью Ульдред тут же одернул себя — еще бы, тот план от начала и до конца был детищем Малка, а значит, по определению не мог быть достаточно продуманным. С другой стороны, именно благодаря его шумному побегу с кучей трупов Храмовников — о посмертном благоупокоении которых заставили денно и нощно молиться всех учеников поголовно в течение почти целой недели, за что они еще больше возненавидели и ?невинно убиенных?, в чей прах хотел плюнуть почти каждый из них, и Матушку Мэлис, и старшего Храмовника Грегора, Правую руку Командора Садатта — сопровождавшемуся ни много ни мало, взрывом основного моста через Каленхад, сумел устроить собственный побег сам Уль. Впрочем, и побегом это оказалось назвать довольно сложно — разрешение на выход из башни он оформил по всем правилам… только вот направился совсем не туда, куда отпрашивался в своей заявке.Сейчас, мысленно дивясь недалекости ума своих тюремщиков, он чинно вышагивал по улицам Денерима — как ни крути, именно здесь должен был быть его амулет, до которого хотелось добраться во что бы то ни стало. Играть роль не слишком бедного гостя столицы, прибывшего из далекого Андерфелса, оказалось совсем просто. Подходящая одежда, по случаю аккуратно украденная еще в Хайевере, несколько характерных для северян украшений, вроде стального обруча через лоб, придерживающего длинные светлые волосы, или пары колец, затейливо сплетенных из проволоки, которые он удачно выиграл в карты в Амарантайне у зазевавшегося торговца— и вуаля, как говорят в Орлее. Любые мелочи, любые проколы в поведении, которые, как он прекрасно понимал, неизбежно возникали, удавалось списать на его неместное происхождение, а отчужденный и несколько заносчивый вид кутающегося в белый мех ледяных кошек плечистого андерца отлично отпугивал от него всякую шваль… равно как и Храмовников, не желающих связываться с ?иностранным гражданином?.Он не собирался задерживаться тут надолго — главной целью его прибытия, так или иначе, все равно была филактерия. Однако в подземелья Денеримского Дворца пробраться оказалось несколько сложнее, чем он полагал, а посему он уже непозволительно долго крутился в столице, не зная, как бы подступиться к крепкому орешку. Последним вариантом было снова сменить образ, пройдя туда под видом одного из стражников… но для этого ему нужен был мундир… или женщина, которая этот мундир ему достанет. Второй вариант, как он полагал, не должен был быть такой уж проблемой, однако пока приходилось довольствоваться наблюдением. Помимо прочего, он опасался, что его, пусть и аккуратные, но все же подозрительно-регулярные вылазки за деньгами в ближайший бордель, где всегда собирались заядлые игроки, скоро станут слишком… навязчивыми.Наиболее логичным было бы свернуть свою деятельность и потихоньку вернуться в Башню… но что-то в глубине души голосом названого брата настойчиво возмутилось. Как? Бросить все и сдаться?! Да никогда!В следующий миг его размышления оказались прерваны надрывным девичьим криком. Ах, как правильно и логично было бы отвернуться от переулка, откуда крик раздавался — ведь так поступали почти все горожане. Но чем бы он, маг, тогда отличался от этого… отребья? Рыкнув так, что идущие рядом с ним прохожие невольно вздрогнули, Ульдред быстрым шагом устремился в вонючий закоулок между парой лавок в торговых рядах, вытаскивая из-за пояса широкий нож — не имело значения, что обращается он с ним примерно с той же сноровкой, с какой мабари танцует ремигольд, но на первое время и этого будет довольно.Казалось бы, он отошел от многолюдной площади считанные метры, однако весь гомон словно отрубило топором… равно как и свет. В полумраке проулка он смог различить несколько силуэтов мужчин, окружавших испуганных, прижавшихся друг к другу то ли девушек, то ли девушку и мальчика-подростка — если пол первой еще можно было угадать по длинным распущенным волосам и тому, самому первому крику, то зимняя накидка у второй личности и короткая стрижка слишком хорошо ее маскировали. — Валил бы ты отсюда, андер, не твое это дело, — хриплый прокуренный голос не оставлял никаких сомнений — драка все же будет. Однако Уль решил, что все же попытается справиться, не прибегая к магии. — Знаешь, на моей родине тому, кто посмеет поднять руку на женщину, отрубают не только руку, но и то, что его от этой женщины отличает… поскольку такой подонок не заслуживает называться мужчиной. — Ульдред аккуратно перехватил нож удобнее.Нападающие стали яростно огрызаться, отвечая на оскорбление своими — только вот самого мага их слова, рвущиеся с губ вперемешку с брызгами слюны, ни капли не трогали. А что такого? Во-первых, свора шавок всегда громко лает, когда трусит… а во-вторых, ни своих родителей, ни ?своей? страны он на самом деле никогда не знал, а потому все попытки зацепить то, что, теоретически, должно было быть ему дорого, разбивались о глухую стену врожденной андерской невозмутимости. Все то время, пока эта шваль пыталась его побольнее задеть, он изучал окружающее, позволяя глазам привыкнуть к потемкам и прикидывая, как тут можно драться, чтобы до последнего не применять магии. По всему выходило, что убрать он успеет максимум двоих — когда они попервой бросятся всем скопом, а вот потом… Либо разбегутся, либо придется подключать Силу, что… чревато. — Ах ты ж, выродок с ледяным сердцем! — рявкнул предводитель разбойников, махнув в его сторону своим кинжалом, — Бей его!Высокий рост и врожденная крепость, выделяющая его из недомерков Денеримского дна, позволили магу уложить четверых. Первого отправил в далекий полет мощный пинок в грудь, причем Ульдред с наслаждением услышал, как хрустнули его ребра, вминаясь внутрь, отчего между губ плеснуло красным, второго — в столь же долгий полет запустил уже кулак, врезавшийся в неоднократно переломанный нос. Еще двоих он все же достал ножом, когда до ворья дошло — пусть он силен и крепок, но не боец. После этого на него налетели скопом, и впятером повалили на землю, нещадно молотя кулаками. Уль дернулся, пытаясь вырваться — однако совместный вес отбросов оказался слишком велик. Подавшись вперед, он ударом лба — и стального обруча на оном — разбил нос еще одному из нападающих, после чего стиснул зубы, позволяя сознанию окунуться в ледяные объятия Завесы.Когда их расшвыряло в стороны от сильнейшего ?Взрыва разума?, разбойники еще не осознали, что имеют дело с магом. Но когда руки ?андерца? окутал голубоватый, истекающий черным дымом свет, а один из них задергался в прутьях ?Дробящей темницы?, истошно воя, пока та перемалывала его кости, уже и до самого тупого дошло — скоро их всех отправят на корм… хорошо, если червям. Ульдред ладонью стер с лица брызги чужой крови и поднялся с промерзшей земли — на его счастье, мороз последних дней не оставил даже тут ни лужицы грязи, не считая совсем свежей быстро расширяющейся черно-буро-алой исходящей паром кровяной смеси под перемалываемым телом.

Стоящие прямо перед магом разбойники скалились, словно крысы, но метнуться куда-либо не рисковали, из чего Уль сделал лишь один вывод — впереди тупик, и единственный выход — за его спиной. А еще — лишние свидетели ему не нужны. Ледяная улыбка заставила бандитов дружно вздрогнуть, и отчаянно стиснуть кинжалы — позади непонятно откуда взявшегося защитничка засветилась магическая стена, через которую, они даже не сомневались, им не пробиться, пока тот жив.Предводитель перехватил свое оружие поудобнее и сплюнул кровь — его довольно сильно приложило о стену: — До смерти играем, значит, ублюдок северный?Уль прищурился — и в стоящего чуть в стороне одноглазого выродка полетела ледяная стрела, поддерживаемая не только магией, но и самой природой, вот уже месяц вымораживающей Ферелден. Увернуться бандит не успел. Застывшее тело медленно, словно во сне, провожаемое восемью взглядами, упало на землю, с удивительно мелодичным звоном распадаясь на крупные сизо-алые осколки.В этот же миг Ульдред осознал, какую ошибку совершил. Пять загнанных в угол крыс вполне смогут его убить, тогда как Силы у него уже осталось… маловато. Как и заклятий, готовых к активации — остальные погасли в памяти, и требовалось время на то, чтобы их формулы вновь ?проснулись?.Увернувшись от отчаянного броска одного из бандитов, Уль поспешил ударить его посильнее, целясь в поясницу. Тяжелая обувь сыграла в его пользу — вкупе с несдерживаемым ударом и удачным попаданием, она нанесла тому достаточно серьезное повреждение, надолго выведя из драки. Однако уже следующий бросок маг пропустил, ощутив лишь, как острое лезвие входит в бок, порождая волну ледяной боли. Тихо охнув, Уль выбросил вперед руку, и ранивший его упал, содрогаясь в конвульсиях — удар молнии всегда оставался ударом молнии. Эйфория, сопровождавшая любое удачное выполнение заклятия, чуть приглушила боль, сделав ее почти терпимой, и Ульдред распрямился. Уже восторжествовавшего было предводителя банды встретила мощная ?Волшебная стрела? — последнее из доступных магу заклятий, чего, впрочем, никто из бандитов все равно не знал. Когда лидер упал, глядя вверх остановившимся взглядом, двое еще остававшихся на ногах разбойников переглянулись и принялись медленно отступать, однако маг не поверил в подобный ход — куда бы? В тупик?Он ощущал, как тунику пропитывает кровь, медленно струящаяся из раны, но то, что течет она довольно медленно и имеет темный цвет, мага обнадежило — его скудные познания в целительстве позволяли понять, что никаких крупных сосудов нож не задел, да и положение раны было достаточно удаленным от жизненно-важных органов. Пробормотав простейшее заживляющее, он прижал пальцы к ране, немедленно отозвавшейся жгучей болью, под касанием магии вновь утихшей… правда, не до конца.Этого мига отвлечения оказалось достаточно, чтобы две последние крысы кинулись на него, вскинув свои кинжалы. Не слишком проворно, но Уль все же увернулся от одного, хотя второй умудрился повиснуть на его спине, пытаясь прижать нож к его горлу. Маг со всей силы вцепился в руки бандита, не давая приблизить клинок к шее, ожидая удара второго, однако удара не последовало. Помощь пришла с неожиданной стороны. Из темноты проулка метнулись две гибкие фигурки, с визгом налетая на последнего из бандитов и валя его на землю. Передышка позволила Ульдреду скинуть себя мелкую шавку, чтобы спустя пару секунд свернуть тому цыплячью шею, однако когда он повернулся к оставшемуся врагу, оказалось, что необходимость в этом отпала — спасенные оказались на редкость удачливыми, уронив тощего обитателя Дна на его собственный кинжал.Запал боя схлынул так же внезапно, как и пришел, оставив магу тошнотворное ощущение опустошенного резерва и пульсирующую, оказавшуюся куда более сильной, чем он думал, боль от раны. Ульред быстро осмотрелся, собирая мгновенно растекшиеся мысли в кучку. Труп, труп, труп… последнего живого, пытавшегося уползти прочь, бандита, которого после удара в поясницу не слушались ноги, маг все же, поразмыслив, добил. Все равно не жилец… да и свидетель.Прижав руку к боку, маг похромал к спасенным, опасаясь лишь одного — те тоже от испуга могут его выдать. Парочка жалась друг к дружке испуганно глядя на приближающегося мужчину, однако когда тот все же покачнулся, дружно метнулась вперед, подхватывая его под руки, и девушка с иссиня-черными локонами затараторила: — Мы так вам благодарны, мессир! Пойдемте с нами, вы ранены, вам окажут необходимую помощь… Мы тут проездом, но с нами наш семейный врач и…Ульдред мотнул головой. Силы все больше оставляли его, наглядно демонстрируя то, о чем он прежде лишь читал — столь характерное для народа, к которому он принадлежал по праву рождения, упоение боем сошло на нет, как эффекты некоторых наркотических зелий или лириума, оставляя опустошенность и боль.— Но почему, вы же… — Мы вас не выдадим, даем слово. Правда, сестренка?Ульдред сфокусировал взгляд. Коротко стриженная столь же черноволосая головка принадлежала тоже девушке — чуть помладше первой. И сейчас на него с благодарностью смотрела пара огромных глаз цвета штормового неба. Он медленно кивнул, подумав, что неплохо было бы хоть как-то назваться… и узнать, кого же ему довелось спасти: — Меня зовут… Квентин, — не совсем вымышленное имя, принадлежавшее какому-то ученику в Киркволле — одно из немногих, которое он еще помнил, гарантировало, что, во-первых, его не вычислят, а во-вторых, принадлежит оно тому, кто находится достаточно далеко от Денерима и с кем девушки потом вряд ли встретятся. — Очень приятно, Квентин, — младшая расплылась в улыбке, и Уль заставил себя распрямиться, чтобы не висеть на девчушках, одной из которых, по его прикидкам было около шестнадцати, а второй всего на пару лет больше. — Меня зовут Лиа, а это моя кузина Ревка.Сумев перебороть слабость, маг все же отстранился, чтобы посмотреть на вторую.И утонул в чуть раскосых прозрачно-серых озерах девичьего взгляда.