83. Когда не оставил записку (2/2)

— А? — нахмурился Хитоши, открыв дверь и никого перед собой не увидев. — Но ведь я слышал стук.

— Ага, слышал, — подтвердил невидимый Бакуго, вокруг которого радостно вились Одеялко и Белоснежка.

— Иш, негодник, — улыбнулся кузнец, отходя вглубь небольшой прихожей.

— Конспирация, — хмыкнул Бакуго, закрывая дверь и становясь видимым. — Привет, Хитоши!

— Привет, Кацуки! — кузнец крепко обнял его и усмехнулся, когда его дёрнули за штанину. — Похоже, мне намекают, чтобы я тебя отпускал.

— Ага, — Бакуго присел на корточки и принялся гладить, вертящихся у его ног щеночков. — Не сильно тебя эти двое достают?

— Не, все хорошо. Проходи. Только тапочки надень, а то Мина будет ворчать.

Бакуго покорно скинул обувь, со второй попытки натянул-таки на ноги странные вязаные башмачки, почесал за ушами Одеялко и Белоснежку и пошел следом за Хитоши. Тот провел его через небольшую светлую кухню в достаточно просторную гостиную, где за большим столом сидели родители и Мина, пьющие чай и играющие в какую-то неизвестную игру.

Все заулыбались при его появлении, а нянечка строго спросила не голодный ли он. Бакуго присел на стул и задал встречный вопрос: а чем его готовы угостить? Мина хитро улыбнулась: голубцами и фаршированными перцами.

— От такой вкуснятины грех отказываться! А сметана тоже есть?

Как оказалось, и сметана была, и черный хлеб, который Бакуго так понравился в поместье. Пришлось остаться на ужин, хотя он намеревался только быстренько всех проведать, отдать приготовленное и вернуться в комнату: дожидаться Эйджи. После обалденных голубцов и перцев, его грамотно соблазнили какао, потом Одеялку и Белоснежке приспичило полежать у него на коленях, а тут еще это «лото» с бочонками и пуговицами, которыми надо было закрывать циферки на карточках…

В общем, Бакуго понял, что его план быстрого «проведывания» провалился, когда раздался стук в дверь, и через несколько мгновений в гостиную вошёл встревоженный Эйджиро, потерявший своего парня и отправившийся на поиски. Наследный принц тепло всех поприветствовал, а Бакуго больно дёрнул за ухо, дескать, мог бы и записку оставить, но тут же смягчился, увидев растерянный взгляд и виноватую улыбку. Мина, увидев, что назревает небольшая ссора, сориентировалась быстрее всех: обняла Эйджиро и предложила выпить вкусного какао, а также поиграть с ними в лото.

Эйджиро пообнимался с нянечкой и согласился остаться. Поиграл с Одеялком с Белоснежкой, демонстративно не обращая внимания на Бакуго. Поблагодарил Хитоши, принесшего ему стул из спальни, и Мину, сварившую большую кружку какао, а потом повернулся к родителям и принялся их расспрашивать как те устроились на новом месте. Бакуго смекнул, что его игнорируют в воспитательных целях, и начал лихорадочно соображать как бы извиниться так, чтобы понял только Эйджиро, а остальные не узнали насколько он облажался....

Внезапно к нему подвинули небольшую чистую бумажку и карандаш. Бакуго поднял глаза: Хитоши ему подмигнул и вернулся к разговору как ни в чем не бывало. Бакуго тихо поблагодарил и быстро начал выводить на бумажке большими кривенькими буквами свое извинение: «Прости, Эйджи, я больше так не буду». А потом под шумок подсунул записку к карточкам и пуговицам, которые его попросили передать. Эйджиро сразу заметил лишнюю бумажку, прочитал, сунул в карман и, наконец-то, тепло улыбнулся Бакуго.

Одним словом, всё закончилось хорошо: Эйджиро напился какао, два раза первым собрал цифры на одной из трёх карточек, загладил щеночков, а в начале третьей партии сам подсел к Бакуго поближе, чтобы они соприкасались бедрами во время игры. Бакуго пил какао, играл со всеми в лото и тихо радовался, что записка сработала: его парень оттаял. А ещё благодарно улыбался нянечке и кузнецу, быстро разрядившим обстановку и поднявшим настроение.

Около десяти вечера они все же засобирались во дворец: королева с Шото уезжали рано и Эйджиро хотел их проводить. Поснимав вязаные башмачки в прихожей и надев обувь, обнялись со всеми, погладили щеночков и прямо оттуда телепортировались в комнату во дворце.

— Все ещё злишься на меня? — осторожно поинтересовался Бакуго, включая свет, скидывая обувь и вешая сумку на спинку стула.

— Уже нет, но, пожалуйста, впредь оставляй записку, ладно? — попросил Эйджиро, обнимая его со спины. — А то мне реально не по себе стало, когда вернулся, а тебя в комнате нет…

Бакуго повернулся к нему лицом и обнял за шею.

— Еще раз прости, Эйджи. Я реально думал минут на десять забежать к Мине и сразу обратно… А там пошло поехало: голубцы, перцы, какао, Одеялко с Белоснежкой, лото это… Понимаешь?

— Понимаю, — Эйджиро чмокнул его в висок. — Просто не забывай ставить в известность где ты, чтобы я не волновался, хорошо?

— Хорошо, — Бакуго отодвинулся и чмокнул его в кончик носа. — Ну что, ванну и спать? Выглядишь уставшим.

— А можно мне сегодня немного обнаглеть и попросить полный сервис? Задолбался…

— Не можно, а нужно, — хмыкнул Бакуго, перенося их в ванную.

Задолбавшегося Эйджиро поставили на пушистый коврик, чмокнули в нос и принялись раздевать, пока магия включала воду и составляла на подставку мыло и мочалки. Подготовив все необходимое, Бакуго быстро скинул с себя одежду, подхватил Эйджиро на руки и вместе с ним переместился в ванну. Ловко перевернув человеческое тело прямо в воздухе, Бакуго осторожно уложил его на себя, превратил ноги в щупальца и принялся двумя мочалками намывать своего парня.

Уже через десять минут чистого, немного смущенного и абсолютно голого наследного принца уложили на кровать и накрыли тонким одеялом. Бакуго прогулялся до сумки, на ходу суша руками влажные волосы, вытащил бутылочку восстанавливающего, нырнул под одеяло и подкатился к Эйджиро под бок.

— Выпей, полегчает.

— Спасибо, Кацу, — тот приподнялся на локтях, выпил зелье и снова откинулся на подушки, облизывая губы. — А зубы почистить забыли…

Бакуго, отправив пустую бутылочку магией обратно, шепнул заклинание очищения. Во рту на мгновение защекотало, а потом появился привкус мятной зубной пасты.

— А вот теперь хорошо, — улыбнулся Эйджиро, поудобнее устраивая свою голову на его голом плече. — Ты просто волшебник.

— Есть такое, — хмыкнул Бакуго, обнимая его и утыкаясь носом в волосы, пахнущие ромашковым мылом. — Ну, сервис был достаточно полным?

— Да, — теплые пальцы ласково погладили его по животу. — Сервис был просто великолепным.

— Отлично. Тогда закрывай глаза и спи.

— Нет, — голова Эйджиро поерзала на плече. — Сначала хочу послушать как прошел твой день.

— Да, в принципе, нормально прошел: я сделал все, что запланировал, приплыл во дворец, успел немного пообщаться с Денки и подогнать ему «пьяных конфет», а потом пошел к Мине. Окончание вечера тебе уже известно.

— И всё? Даже не скучал по мне?

— Конечно скучал, — удивился Бакуго, а потом до него дошло: он сухо перечислил факты, вместо того, чтобы по-настоящему рассказать как он прожил этот день. — Так, давай, я начну сначала, ладно?

— Давай, — охотно согласился Эйджиро, поворачиваясь и задирая голову, чтобы видеть его лицо.

— Значит, до берега я устроил себе водные гонки, чтобы отвлечься, ведь скучать по тебе начал сразу, как только спрыгнул с балкона. До берега было весело, а на пляже на меня снова навалилась тоска — я же впервые за долгое время выбрался на берег один, и это ощущалось непривычно и неправильно. Пришлось взять себя в руки и через «не хочу» расставлять коробочки на пляже и в лесу. Пока янтарь и ягоды собирались, я нашел в сумке роман и решил почитать.

— Далеко продвинулся?

— Нет. Перечитал последнюю страницу, чтобы вспомнить, и меня затошнило от написанного. Снова, — откровенно признался Бакуго. — И знаешь, что я решил?

— Что не будешь дальше читать, так? — понимающе хмыкнул Эйджиро.

— Как ты понял? — опешил Бакуго.

— Я и сам этот роман осилил не за один заход, Кацу. После парочки постельных сцен, я бросил читать. Несколько дней не брал книгу в руки, потом продолжил. Снова бросил. А потом разозлился и решил, из принципа, узнать, чем все закончилось. Начал пролистывать, то, что мне не нравилось, и пошло легче. Так я пролистал почти всю первую часть, зато вторую прочитал с удовольствием: там внезапно начался переворот — султана хотели убить, а на его место посадить свою марионетку. Сделали ставку на главного героя — подросток должен был усыпить султана и открыть дверь для заговорщиков, чтобы те могли его убить, и отпустить раба на свободу. Но в последний момент главный герой смекнул, что ему выгоднее помочь своему мучителю, нежели заговорщикам, и все рассказал султану. Им удалось сбежать из дворца и спрятаться в доме советника. И вот с этого момента их отношения кардинально меняются.

— Потому, что раб перестал быть рабом, а султан — султаном? — предположил Бакуго.

— Именно. Султану пришлось поумерить свой пыл и общаться с главным героем на равных.

— То есть подросток перестал быть «постельной игрушкой»?

— Да. В доме советника главный герой не пускал султана даже в свою комнату: нагло закрывал дверь перед его носом, а потом запирал на массивный засов. Пришлось султану самому себя удовлетворять... — мстительно хихикнул Эйджиро. — Но это так, фоном было, поэтому не очень бесило. А в основном описывалось, как они — султан, советник и подросток — вместе с небольшим отряд преданных воинов, разрабатывали план как вернуть султана на трон. Вот это было действительно интересно.

— Прикольно, слушай, — заулыбался Бакуго. — Наконец-то, без страданий.

— Ага. В общем, всё у них получилось: султан вновь обрел власть, а раб — свободу. И уехал домой.

— Раб уехал? И султан его отпустил?

— Ну да. Раб ему жизнь спас и очень помог с возвращением на трон. Султан не мог не сдержать своего обещания — это же дело чести.

— И всё?

— Неет, — хитро улыбнулся Эйджиро. — Через какое-то время султан понял, что упустил любовь всей своей жизни, разогнал гарем, оставил того советника за главного, и сам приехал за своим возлюбленным в его родную деревню.

— Этот старый извращенец хоть извинился перед подростком?

— Да. Очень искреннее. Рассказал, сколько всего осознал за месяцы разлуки, а потом заявил: не уйду, пока не согласишься стать моим супругом.

— Ахахаха... — заливисто засмеялся Бакуго. — Так тебе и надо, султан! А главный герой что?

— Отказал, — хохотнул Эйджиро. — Но султан его, по-моему, месяц, изо дня в день, штурмовал как неприступную крепость: подарки дарил, сладостями заваливал, сидел ночами под окнами, карауля сон и подросток смягчился. Сказал, что согласен, но, если только султан причинит ему боль, или будет с ним обращаться, как с постельной игрушкой, — они расстанутся навсегда.

— А потом они вернулись к султану во дворец и у них была свадьба! — ухмыльнулся Бакуго.

— И очень приятный секс после, — добавил Эйджиро. — Но только почему-то в одну сторону, хотя, вроде как, они оба признали, что равны.

— Зато у нас будет в обе, потому что мы точно равны, — Бакуго чмокнул его в губы. — Большое спасибо, что рассказал, чем все закончилось, и мне не пришлось рвать волосы на голове и материться, читая сплошные страдания длиной в двести страниц.

— Пожалуйста, — Эйджиро чмокнул его в ответ и сладко зевнул. — Я тоже больше не буду читать настолько неприятные книги.

— Вот именно! Такие книги ничего особо не дают, а настроение портят! Лучше, давай, приключения читать или, там, философию.

— Философию? — поморгал Эйджиро. — А ты откуда про нее знаешь?

— А мне Денки рассказал, а ему — Ханта, который читает Шото книгу с кучей умных мыслей, — заулыбался Бакуго и легонько пощекотал Эйджиро. — А мы чем с тобой хуже, а? Мы тоже можем прочитать!

— Ничем не хуже, — согласился тот, укладываясь поудобнее на боку и стараясь подавить очередной зевок. — А законы ты не будешь больше читать?

— Хочу, чтобы мне учитель их разжевал, — нагло потребовал Бакуго, поправляя одеяло, чтобы оно полностью укрывало его парня. — Дашь мне на время своего преподавателя погонять?

— Как только станешь советником, так сразу и получишь, — выставил условие Эйджиро, громко зевнув. — Блин, прости, меня реально вырубает…

— Ну так вырубайся, — Бакуго чмокнул его в макушку. — Остальное завтра дорасскажу.

— Обожаю тебя, — промямлил Эйджиро, почти засыпая.

— А я — тебя, — улыбнулся Бакуго, взмахом руки выключая свет и закрывая глаза.