76. Мужественная борьба со смущением (1/2)
Бакуго разбудил мужской смех со двора. Он недовольно приоткрыл один глаз и повернул голову: часы показывали десять утра. Быстро поставив купол звуконепроницаемости, он посмотрел на сладко спящего на спине Эйджиро и не удержался: тихонько чмокнул в подбородок и снова положил голову тому на плечо.
«Всё-таки спать голыми — офигенно, — подумалось ему, когда он прикрыл глаза, собираясь подремать ещё, но неожиданно осознал, что у него очередная «утренняя проблема». — Так, срочно надо подумать о чем-то плохом, чтобы не тащиться в ванную».
Первой неприятной мыслью, что тут же пришла на ум, был отъезд дедушки. Бакуго недовольно нахмурился: расставаться с дедушкой ужасно не хотелось — он столько времени тосковал по нему, что отпускать того снова было немного страшно — а вдруг опять несколько лет не увидятся? Сердце противно сжалось, а Бакуго тихо чертыхнулся: вместо того, чтобы справиться с возбуждением и продолжить спать в теплых объятиях своего парня, ему резко захотелось пореветь как какой-то малолетней осьминожке…
Осторожно высвободившись из рук Эйджиро, он откатился в сторону и уткнулся лицом в подушку, очень надеясь быстро прийти в норму и всё-таки поспать ещё… но в горле появился ком, а глаза предательски обожгло. Бакуго тихо всхлипнул и сам на себя разозлился: такими темпами он не только не успокоится, так еще и Эйджиро разбудит — надо убираться подальше со своей внезапной истерикой.
«Да, надо телепортироваться в море и пореветь от души, — пришла в голову логичная мысль. — Там никто меня не увидит и не услышит».
— Кацу? — внезапно прозвучал сонный голос за спиной, когда Бакуго про себя уже проговаривал заклинание перемещения, а потом его со спины обнял Эйджиро…
И через мгновение они, оба голые, оказались на тропинке, ведущей к морю.
— А?! — непонимающе булькнул у него за спиной Эйджиро, когда на них обоих резко обрушились звуки внешнего мира, а утреннее солнце неприятно резануло по глазам.
— Твою же мать! — Бакуго понял, что всё-таки телепортировался не один, и быстро накрыл их обоих куполом невидимости.
Повернулся к ошарашенному Эйджиро лицом и нахмурился:
— Ты чего вообще проснулся?
— Кацу, мы что, голые на улице?! — до Эйджиро, наконец-то, дошло где они оба и в каком виде.
Он моментально покраснел и уткнулся пылающим лицом ему в плечо. Бакуго спешно наколдовал плед, которым укутал их обоих.
— Ну, мы почти голые на улице, но нас не видно. А теперь твой черед отвечать на мой вопрос.
— Ну, я сам не знаю, почему проснулся… — глухо признался Эйджиро. — А потом услышал всхлип и понял, что он твой. Я позвал тебя, но ты не откликнулся. И я решил обнять тебя и успокоить… И вот мы здесь… А теперь ответь: почему на улице и без одежды?
— Потому, что спать без пижам пошли, — пояснил Бакуго. — Пока ты спал, я собирался поплавать в море, поэтому даже не стал заморачиваться одеждой. А ты голый потому, что проснулся не вовремя и обнял меня тогда, когда я произносил заклинание перемещения, и автоматически телепортировался из кровати вместе со мной в том, в чем был…
— Аааа… — Эйджиро помолчал, переваривая сказанное, а потом встревоженно на него посмотрел. — Кацу, но почему ты плакал? И почему собрался поплавать в море, пока я сплю? Что-то случилось?
Бакуго смутился и замялся: как-то не очень хотелось показаться размазней перед своим парнем — ничего же страшного не произошло, а он тут внезапно сопли-слезы развел…
— Ну… Кхм… — Бакуго сморщился, покраснел и пустился в сбивчивые объяснения: — Короче… Меня разбудил хохот со двора. А потом я понял, что возбуждён. Но мне лень было идти в ванную. Я вспомнил, что надо подумать о чем-то плохом, чтобы член упал, и первая мысль была об отплытии деда. И сразу стало страшно, что он не вернётся, как в прошлом, понимаешь?
— И стало ужасно грустно и захотелось поплакать, да? — понимающе улыбнулся ему Эйджиро и погладил ладонями красные щеки Бакуго.
— Угу. А, где ещё это сделать без свидетелей? В море.
— Теперь понял, — Эйджиро обнял его за шею. — Тогда я с тобой. Мне тоже грустно, что дедушке надо возвращаться к себе…
— Тоже хочешь поплакать в море? — удивился Бакуго.
— Да. Я тебя одного не брошу. Будем плакать и плавать, пока не полегчает… Только трусы мне наколдуешь, ладно?
— Конечно, наколдую… — согласился Бакуго и внезапно понял, что плакать ему уже не хочется. — Эйджи…
— Ну?
— Что-то мне уже не грустно… Можем вернуться обратно, если хочешь.
Эйджиро отодвинулся от него и внимательно посмотрел.
— А ты сам чего хочешь, Кацу?
Бакуго призадумался. В принципе, можно было и в пещеры рвануть — Эйджиро там нравилось, но уже завтра он и так будет в море… А вот ванны с душистым мылом, пушистого полотенца, в которое так приятно завернуться после, точно не будет.
— Хочу ванну и тебя, — определился Бакуго и нахмурился, когда Эйджиро порозовел. — Я же ничего неприличного не сказал… Ты чего?
— Эммм… Как бы тебе объяснить, Кацу… — Эйджиро наморщил лоб, явно соображая как бы ему попроще «разжевать». — Люди словосочетание «хочу тебя» используют как некий сигнал, что им хочется очень интимных вещей…
— То есть секса, да? — сообразил Бакуго и отрицательно замотал головой, когда Эйджиро кивнул. — Нет, нет, нет, я не это имел в виду! Я хотел сказать, что хочу поваляться с тобой в ванне, помыться вкусно пахнущим мылом, а потом завернуться в пушистое полотенце…
— Только поваляться со мной в ванне, да? — хитро прищурился Эйджиро.
— Ну, не только... — сознался Бакуго. — Ещё хочу тебя везде погладить щупальцами… Ты же тоже этого хотел, разве нет?
— Хотел, — не стал отпираться Эйджиро. — Возвращаемся тогда?
— Да, возвращаемся, — Бакуго обнял его покрепче и прошептал заклинание.
Когда они переместились аккурат на мягкий коврик в ванной, Бакуго предложил Эйджиро постоять в одеяле, пока он все организует: нальет воды в ванну, составит на подставку мочалки и мыло, первым залезет в воду, а потом испарит плед и закроет глаза, чтобы лишний раз его не смущать.
— Очень заманчивое предложение, но нет, Кацу, — Эйджиро решительно выскользнул из его объятий и одеяла. — Я должен бороться со своим постоянным смущением.
— Зачем? — искренне удивился Бакуго. — Ты выглядишь очень мило, когда смущаешься или краснеешь, — так и хочется тебя затискать и зацеловать.
— Пхахах, — Эйджиро мгновенно порозовел. — Здорово, что ты находишь такие мои реакции милыми, но все же мне надо потихоньку привыкать к тому, что ты часто будешь видеть меня обнаженным, и такой мой вид тебя не оттолкнет… Не оттолкнет же?
— Конечно же нет, ты чего? — ободряюще улыбнулся Бакуго, открыто рассматривая своего голого парня и внутренне умиляясь румянцу на его щеках. — Как меня может оттолкнуть отсутствие одежды, если я всю жизнь плаваю голым?
Бакуго ласково чмокнул Эйджиро в губы и заправил непослушные прядки за уши.
— Эйджи, ты прекрасен. В одежде или без нее, верь мне.
— Я верю, Кацу, верю, — Эйджиро тяжело вздохнул, — но все равно невольно смущаюсь и краснею.
— И ладно, — Бакуго снова чмокнул его в губы и улыбнулся. — Это никак не влияет на уровень моей симпатии к тебе: я же тебе говорил, что люблю тебя любым?
— Говорил, да.
— Ну вот, — Бакуго не удержался и провел ладонями по покрасневшим щекам. — Кстати… Говорить-то я говорил, а вот спросить... не помню, спрашивал ли.
— О чем?
— Может, я могу как-то тебе помочь с твоим смущением?
— Можешь, — Эйджиро, наконец-то, улыбнулся в ответ. — Просто продолжай меня морально поддерживать и принимать меня таким… несовершенным.
— Ой, кто бы говорил, да? — Бакуго драматично закатил глаза. — По несовершенству я у нас тут чемпион.
— Кацу… — Эйджиро укоризненно зыркнул на него.
— Ну всё-всё, мы оба несовершенны, — поспешил закрыть тему Бакуго. — Давай лучше поцелуемся и уже залезем в эту проклятую ванну.
Эйджиро хихикнул и позволил себя ласково поцеловать. А потом кивнул на раковину.
— Ничего, если я сначала почищу зубы и умоюсь? Привычка.
— Не вопрос. У меня теперь тоже.
Бакуго испарил плед и встал рядом. Намочил щетку, макнул в зубной порошок и принялся энергично ею орудовать во рту, поглядывая на Эйджиро, исподтишка рассматривающего его в отражении зеркала и мужественно привыкающего к своей и его наготе. Почистив зубы и умывшись, они сообща подготовились к принятию ванны: Бакуго включил воду и нашел мочалки, а Эйджиро достал новый брусочек мыла, пахнущий его любимыми ромашками, и сложил два больших полотенца на стул.
Бакуго, по негласной традиции, первым забрался в воду, расколдовал ноги, раскинул щупальца по бортикам и затаился, посматривая на своего парня: Эйджиро хоть и залез в воду, но, как обычно, ложиться на него сверху чего-то не спешил.
— Эйджи? — осторожно позвал его Бакуго. — Что-то не так?
— Кацу, вот скажи мне, почему в ванной я постоянно лежу на тебе? Почему мы не меняемся?
Бакуго недоуменно почесал затылок щупальцем.
— Нет никакой особой причины, вообще-то, — честно признался он. — Как-то один раз так получилось и дальше повторялось по накатанной… А, что, тебя это напрягает?
— Немного.
— Почему? — искренне озадачился Бакуго. — Я тоже постоянно сплю на тебе, но меня это не напрягает… Можешь объяснить?
— Ну, ты не всегда спишь на мне, кстати, — хмыкнул Эйджиро и сдунул непослушную челку с глаз. — Временами и я на тебе сплю.
— То есть в этом мы меняемся, а в ванной нет, так? — сообразил Бакуго и заулыбался. — Мне кажется, я понял к чему ты. Ты хочешь, чтобы и я на тебе, время от времени, лежал, правильно?