36. Танцы и бадминтон (1/2)

Обед удался на славу: стол ломился от морепродуктов, приготовленных на разные лады. Родители довольно улыбались, когда кто-то за столом довольно мычал, пробуя новое блюдо, а Мина неустанно хвалила Бакуго и Эйджиро, которые столько наловили. Денки смущенно сидел между Эйджиро и Бакуго и старался не привлекать к себе внимания. Похоже, он все еще привыкал к тому, что может вот так вот запросто сидеть за одним столом с будущим королем и его друзьями, и это в порядке вещей.

— Кстати, — Бакуго вытащил флейту из кармана и положил ее на стол. — Возвращаю. Я сделал копию для себя и Эйджиро.

— Ты даже такое умеешь? — удивленно взглянул на него блондинчик, а родители одобрительно хмыкнули.

— Денки, Кацуки очень многое умеет, еще устанешь удивляться, — мать аж светилась от гордости.

— А вы с Масару тоже маги? — осторожно поинтересовался Денки, поглядывая на креветки, стоящие от него поодаль.

— А мы — нет, — отец, заметив его растерянный взгляд, протянул ему тарелку с креветками. — Набирай.

— Мой отец — маг, — пояснила мать, ловко разделывая краба. — У меня таких способностей нет. Хотя Кацуки обратил внимание, что мои желания имеют обыкновение сбываться.

— Получается вы узкоспециализированный маг — только по желаниям, — улыбнулся Денки и мать захохотала.

— Узкоспециализированный маг… Отлично сказал, Денки! — похвалила она и хитро посмотрела на него. — А ты умеешь в бадминтон играть?

— Я видел, как другие играют, но самому не доводилось…

— А хочешь с нами поиграть? — невинно поинтересовался Эйджиро. — Нам как раз одного человека не хватает.

Денки совсем растерялся от такого предложения: тихонечко промямлил, что не против и снова уткнулся в тарелку. Все понимающе переглянулись и продолжили есть, ненавязчиво вовлекая блондинчика в разговор, чтобы помаленьку привыкал к их обществу. Бакуго понял, что надо поговорить о том, что, в той или иной мере, близко всем — музыке, и мастерской игре Денки на флейте Пана.

Родители тут же оживились и засыпали Денки вопросами: во сколько лет тот научился играть, а почему именно такой музыкальный инструмент, а может быть он ещё на чем-то умеет? Тот поначалу отвечал односложно, но, видя искреннюю заинтересованность всех сидящих, понемногу расслабился и затараторил о своем детстве: как был пастухом с ещё одним парнем и однажды услышал прекрасную мелодию и загорелся научиться также.

Когда все закончили есть, Бакуго объявил, что сейчас будет сюрприз, подмигнул Эйджиро, который тут же достал флейту, легонько пихнул локтем Денки, шепча, чтобы играл ту самую грустную мелодию, и скомандовал:

— Парни, на раз-два. Раз, два!

Они втроем заиграли на флейтах, наблюдая реакцию родителей и нянечки. Те замерли на своих стульях, и, казалось, вообще перестали дышать. Отец, собирающийся, глотнуть чая, так и застыл с кружкой, поднесенной ко рту, а мать, глядя на них круглыми от удивления глазами, уронила ложку в кружку. Внезапно в такт завыл Одеялко, присоединяясь к исполнению: щеночек тоже не остался равнодушен к происходящему, а из приоткрывшейся двери в столовую осторожно высунулись головы двух служанок и повара.

Бакуго кивнул Денки и Эйджиро, и скосил глаза на слуг, подслушивающих за дверью, мол, смотрите, у нас дополнительные слушатели. Те согласно кивнули и, довольно улыбаясь, продолжили играть. Когда мелодия стихла, на мгновение повисла пауза, а потом раздались бурные аплодисменты и в столовой, и в коридоре.

— Заходите, не стесняйтесь, — крикнул Эйджиро повару и служанкам. — Посидим, пообедаем и еще вам сыграем.

Бакуго посмотрел на немного шокированного Денки.

— Классно получилось, скажи?

— Скажу, — согласно кивнул тот и шепотом на ухо спросил: — А разве Эйджиро умел играть?

— До сегодняшнего дня — нет, как и я, — хмыкнул Бакуго и выразительно поиграл бровями.

Когда Денки сообразил каким именно образом наследный принц стал таким умельцем игры на флейте, он довольно хихикнул и поинтересовался:

— Ну, что, теперь «Пастуха», да?

— Через пару минут, сейчас все в себя придут и тогда, — шепнул ему Бакуго, наблюдая как родители и нянечка обмениваются восторженными комментариями, а слуги бочком заходят в столовую и Эйджиро уговаривает их присесть за стол: и послушать, и попробовать морепродуктов.

— Ой, что вы… — вроде взрослые служанки, а смущались как молодые девушки.

Тут мать с Миной, видя, что ситуация не двигается с мертвой точки, подскочили и вдвоем убежали на кухню. Вернулись с чистыми тарелками, наложили на них всего по чуть-чуть и в приказном тоне потребовали повара и служанок сесть за стол и все съесть. Те все еще нерешительно мялись, дескать, им и так платят зарплату — зачем?

К убеждению прислуги подключился отец: тепло посмотрел на служанок и повара и выдал небольшую речь о заботе и благодарности. Его пламенные заверения сработали, но не до конца: служанки и повар были все еще растеряны внезапным предложением. Бакуго недолго думая, вскочил и, вместе со звонко тявкающим Одеялком, унесся в комнату за наливкой.

Вернулся, водрузил бутылку на стол и порекомендовал служанкам и повару попробовать заморской выпивки, так сказать, за знакомство. Повар благодарно на него посмотрел, одобрительно крякнул, сбегал на кухню за стопками для всех и и ловко разлил наливку всем присутствующим.

— Я, конечно, впервые обедаю за одним столом с принцем, такая честь для меня… — признался он поднимая стопку. — Никогда бы не подумал, что такое со мной случится.

— Ну вот такой вот у вас нестандартный принц. Разве это плохо? — поинтересовалась мать, смотря на повара.

— Это необычно и очень приятно. Спасибо, ваше величество, — повар улыбнулся Эйджиро, который улыбнулся ему в ответ.

— Может это и необычно, но мне кажется правильным: вы изо дня в день сохраняете эту усадьбу, а она для меня очень важна, поэтому захотелось поблагодарить вас за это лично.

— Тогда за знакомство! — повар поднял тост, выпил, а потом удивлено облизнул губы. — Какая вкусная…

Служанки согласно закивали. Бакуго предложил еще по одной и посмотрел на родителей и нянечку.

— А может в столовой танцы устроим? Во дворе жарко сейчас… — предложил он.

— Классная идея, — поддержал его отец. — Так, кто с кем танцует? Мина, позволь тебя пригласить?

— Денки, поиграешь пока один? — спросил Бакуго у блондинчика. — А я пока потанцую с нашими гостьями.

Он галантно пригласил черноволосую служанку и краем глаза заметил как Эйджиро на мгновение недовольно поджал губы, но тут же заулыбался, отвечая на чей-то вопрос. Бакуго даже этого мимолетного проявления хватило, чтобы осознать, что тот ревнует, и зря он вообще в эти танцы ввязался.

«Как только закончится мелодия, сменяю Денки и в остальное время играю на флейте, от греха подальше».

Его партнёрша двигалась очень даже хорошо. Наверное, при других обстоятельствах, Бакуго смог бы и удовольствие получить от танца с ней, но в данный момент, он ощущал себя каким-то чудовищным предателем. Эйджиро пригласил вторую служанку потанцевать, а мать закружилась с поваром. Вроде бы все было прилично и правильно, но Бакуго было чертовски не по себе: он снова где-то просчитался, раз Эйджиро так отреагировал. Почему он так лучезарно улыбался этой сраной служанке? Это месть, да?

В горле появился неприятный ком, а внутренности словно огнем обожгло. Бакуго сжал зубы покрепче, из последних сил дотанцевал до конца, довел свою партнершу до ее места за столом, извинился перед гостями: забыл, что у него срочное дело, и пулей вылетел в коридор — ему надо было побыть наедине с самим собой, пока он всем не испортил настроение. Телепортировавшись в их с Эйджиро комнату, плюхнулся на кровать и зарылся лицом в подушки, матеря свою неосмотрительность на чем свет стоит. Зачем вообще предложил этой служанке потанцевать, если знал, что друга это заденет? А самому ему почему настолько обидно?

«Хотел как лучше, а получилось хрен знает что…»

Возвращаться не хотелось. На душе скребли кошки, а перед глазами стояло улыбающееся лицо Эйджиро. Улыбающееся не ему, а какой-то служанке.

«А ведь когда-то Эйджиро придется сделать какой-то девке предложение и что тогда? — Бакуго не хотелось об этом даже думать, но он осознавал что это его ждет раньше или позже. — Сотру нам обоим память нахрен… Нет, сотру родителям и Мине и вообще всем, с кем познакомился. Будто ничего и не было… И просто продолжу жить дальше».

Тихонько скрипнула дверь и Бакуго напрягся: мать, наверное, пришла или ещё хуже — Эйджиро. Но, к его удивлению, раздался голос Мины:

— Кацуки, ты как?

— Плохо, — не стал притворяться Бакуго. — Вроде хотел побыть воспитанным, а Эйджиро, как пить дать, сейчас недоволен. И меня все бесит. Зачем он пригласил эту хренову служанку танцевать? Чтобы отомстить мне за ошибку?

— Кацуки, Кацуки… — нянечка присела на кровать и погладила его по волосам. — В чем-то ты прав: Эйджиро решил ответить тебе тем же, но также не забывай, что в обществе ему надо держать лицо, ведь он будущий король. Я уверена, что сейчас он бы хотел все бросить и быть здесь: видела, как он дернулся, когда ты убежал и соврала, что ты кинулся выполнять мое поручение. Поэтому давай поговорим и вернемся. Уверена, Эйджиро сейчас там себе места не находит.

— Ладно. Но мне надо пять минут, чтобы успокоиться. Бытие воспитанным мне дорого обошлось.

— Хорошо. Я посижу с тобой, — Мина замолчала, продолжая его успокаивающе гладить по волосам.

— Мина, почему мне так плохо? Я даже почувствовал себя каким-то предателем…

— Потому, что самому важному человеку ты невольно причинил боль? А тебе больно, потому, что не хочешь его ни с кем делить?

— Но для вашего мира разве такое не странно?

— Для мира — странно, для меня — нет, — честно призналась она. — Но также тебе стоить помнить, что Эйджиро не совсем простой парень, поэтому будь очень осторожен в своих дальнейших поступках и решениях: они могут очень сильно повлиять на его жизнь, понимаешь о чем я?

— О королеве, которая может многое использовать против него?