Часть 19 (1/1)

—?Но ведь это абсурд,?— вновь повторила я, опуская голову на руки и отстранённо глядя в окно,?— Годунов столь долгое время был рядом с Государем, верно служил ему и получал за это награды. Лично я не вижу причин для предательства.—?Ты слишком мало времени провела в слободе, Серебряная,?— с усмешкой бросил Басманов, поправляя свои черные кудри,?— Тут каждый гонится за властью и доверием Государя. Многие желают быть на моём месте, на месте Скуратова и, да, на месте Годунова.—?Испробовав напиток власти единожды, отказаться от него уже невозможно,?— задумчиво протянула я, не оглядываясь на наглого кравчего, возлежащего на подушках.—?Верно. И Годунов из тех, кто отставит чашу, лишь опустошив её. Маг предложил ему власть, и он просто не смог отказаться,?— потянувшись, опричник сцапал с одного из принесённых слугами блюд медовый пряник и опустился обратно на мягкий шёлк персидских подушек.—?Я была о нём куда лучшего мнения,?— изогнув губы в презрительной усмешке, молвила я, наконец оборачиваясь на кравчего.—?Умение расположить к себе людей необходимо с учётом того, какую должность он занимает,?— безразлично повёл плечами Басманов.—?И что мы будем с этим делать? —?уточнила я, подходя к шкуре, на которой собственно и возлежал опричник, садясь рядом с ним.—?Следим, допытываемся, подтверждаем нашу теорию и идём с докладом к Государю,?— изложил свой план действий Федя, надкусывая пряник.—?И стараемся не упускать Годунова из виду, а то вдруг, когда запахнет жареным решит сбежать,?— добавила я, принимая такой ход событий.Несколько минут прошли в молчании, каждый из нас думал о своём, порой наши взгляды встречались, будто мы стремились прочесть мысли друг друга.—?Странно, что ещё слухи по слободе не пошли,?— чуть отстранённо отметил Басманов.—?Мои слуги не разговорчивы и знают, что их ждёт в том случае, если посмеют обсуждать мою жизнь и мои дела, а другим мы повода для пустых разговоров не давали. Да и покровительство Государя даёт определённые привилегии,?— пожала плечами я, убирая за ухо надоедливую прядь, выбивщуюся из косы,?— А с чего ты об этом заговорил? Помнится, тебя чужие домыслы и сплетни не особо волнуют.—?Пусть болтают, мне до них дела нет, рад, что тебе тоже, я волновался,?— с лёгкой усмешкой молвил Басманов,?— Вот только Серебряный буквально пылинки с твоих прекрасных плеч сдувает, не хотелось бы внезапно получить кулаком под дых. Победителем в этой схватке выйду я, но во внезапном нападении приятного мало.—?Что бы в моей жизни не происходило, это моё дело, а не Никиты. Не ему решать мою судьбу, а эта его глупая опека только раздражает,?— чуть раздражённо бросила я, воспоминания о брате и его нравоучениях не доставляли мне радости.—?Брось гневаться, ведьмочка. Грозный взгляд тебе конечно к лицу, но улыбка всё же краше,?— сохраняя в голосе напускную надменность, отметил Федя, не отводя от меня взгляда васильковых глаз. Вновь подтверждалась моя теория о том, что Басманов не любит проявлять свои чувства при других людях, сколь бы близки они к нему ни были. Видимо, меня под свою броню он пропустить пока что не готов, впрочем, я и не тороплю. На комплимент я ответила короткой улыбкой, хотя внутри разлилось тепло и от сердца добралось до самых кончиков пальцев. Подобные моменты, пусть и скрытой за надменностью, нежности, были для меня на вес золота, и я хранила их в своей душе как нечто чрезвычайно ценное. Поддавшись порыву, я подбираюсь ближе и провожу рукой по мягким, волнистым волосами цвета вороньего крыла. Опричник еле заметно вздрагивает, но не отстраняется, лишь пронизывает меня насквозь васильковым взглядом, обхватывает мой подбородок тонкими пальцами, украшенными множеством перстней с драгоценными камнями и притягивает к себе, касаясь губ почти невесомым поцелуем. И жест этот столь чувственен, что я подаюсь вперёд, не позволяя кравчему отстраниться и отвечаю, мягко поглаживая черные кудри. От медового пряника губы Феди стали сладкими, мои же наоборот хранили горечь сбитня, порой специально для меня его готовили по особому рецепту, добавляя некоторые восточные специи, которые убирали столь яркую приторность и добавляли остроты. Сердце в груди встрепенулось и забилось чаще, и я наконец-то ощутила спокойствие, которого мне столь не хватало в последние дни. Тонкие пальцы отпускают мой подбородок, скользят по скуле и заправляют вновь выбившуюся из косы прядь волос за ухо. Идиллию нарушил скрип двери и меня как ветром сдуло в сторону окна. Когда служанка вошла в комнату, я уже с невозмутимым лицом сидела в кресле и потягивала сбитень, скрывая алеющие губы стаканом. Басманов с надменным и совершенно безразличным видом читал книгу, сцапанную с моего сундука, который стоял неподалёку.—?Ваша Светлость, Государь просит вас пожаловать к обеду,?— поклонившись, молвила она.—?Я благодарю его за приглашение и с радостью присоединюсь к нему за столом,?— чуть повела плечами я, сохраняя идеальную осанку.—?И, княгиня,?— девица чуть замялась,?— Государь так же ждёт Фёдора Алексеевича.Я бросила взгляд на опричника, тот поднял голову служанке и коротко ей кивнул, сохраняя безразличное выражение лица. Девица поклонилась и собралась уж покинуть мои покои, как я окликнула её:—?Если кому-нибудь скажешь, что царский кравчий был у меня, язык вырву, собственноручно. Это ясно?—?Да, конечно, Ваша Светлость,?— испуганно вытаращив глаза, пискнула служанка и сбежала.Я рассмеялась, расслабившись и откинувшись на спинку кресла, мою репутацию уже ничего не испортить, но слушать перешёптывания за спиной всё равно не особо приятно. Федя на мою выходку ответил короткой усмешкой, отложил книгу, надел сапоги, накинул на плечи кафтан и, прихватив том, покинул комнату, на выходе бросив: ?До встречи на обеде, Серебряная.? ?Наглец, невыносимый наглец, ??— подумалось мне, когда дверь за моей спиной тихо скрипнув закрылась.Наглецом был, наглецом живёт, убереги его Господь и пусть эта наглость не сведёт его в могилу. Ещё и книгу утащил без спроса, что за человек?Поднявшись из кресла, я глянула в зеркало и, поправив причёску, направилась в трапезную, заставлять Государя ждать, это уже высшая степень неуважения.Когда я вхожу в зал, место Басманова ещё пустует, кланяюсь и сажусь по правую руку от Государя. Через минуту в трапезной появляется кравчий и принеся свои извинения за опоздание, опускается подле Царя и напротив меня. Мы почти не переглядываемся, каждый следит за Годуновым, который ведёт себе на удивление спокойно и даже весело, общается с Никитой и совершенно не попадает под нашу теорию о том, что он главарь заговорщиков. Неужели мы всё-таки ошиблись?***Ночная тьма, удушающий запах с железными нотками, который я узнаю с первого раза. Кровь, море крови, кто-то не близкий, но и не враг, беда!Я вскакиваю с постели, хватаю саблю и бегу сбивая дыхание туда, куда ведёт меня сила, в одном из коридоров сталкиваюсь с Басмановым. Он по пояс обнажён, в руке так же держит оружие.—?Ты?—?Тоже…Более нам слов не требуется, опричник тоже видел зловещий сон, и его сила так же рвётся и ведёт нас. Останавливаемся у незнакомых мне покоев, Басманов распахивает дверь, и мы видим Годунова, который отбивается от двух фигур в чёрных плащах, а у окна летает белая сова, стоило нам появиться, как она издала громкий крик, который послужил нападавшим знаком к отступлению. Один тут же выпрыгнул на улицу и повторил тот же трюк, что и неудавшиеся убийцы Басманова?— сбежал; следом за ним и второй, хотя моя сабля успела зацепить его плечо.—?Что это было? —?тяжело дыша, уточнил Борис.Мы с Басмановым переглянулись, похоже подумав об одном и том же, и кравчий достал из кармана штанов небольшой пузырёк с порошком внутри, высыпал содержимое флакона себе на руку и прежде, чем Годунов что-либо успел сказать, дунул. Пыль полетела прямо в лицо боярина и тот, только вдохнув её, упал на пол и забылся глубоким сном.—?Всё, до утра проспит как убитый, а о нападении и не вспомнит,?— усмехнулся опричник и собрался выйти из покоев Годунова.—?Его бы на кровать перенести, а то уж больно много вопросов с утра возникнет,?— предложила я, поглядывая на спящего боярина и поневоле зевая сама.—?Мы уже его жизнь спасли, пусть будет благодарен,?— гордо вскинул голову Басманов,?— Может ему ещё колыбельную спеть? И вообще, я не слуга, чтобы его до кровати тащить,?— я закатила глаза, упрямый, наглый и абсолютно невыносимый.—?Пробуждение на полу вполне может ему напомнить о ночных событиях, так что забудь на несколько секунд о своей гордыне и помоги мне.Взяв боярина за руки, я потащила его в сторону кровати, Басманов закатил глаза, но всё же на помощь пришёл. После, положив саблю Годунова на стол и закрыв окно, мы покинули покои Бориса. Преследовать нападавших смысла не было, всё равно уже не успеем, так что мы решили разойтись по своим покоям до утра и обсудить всё завтра. Видимо порошок повлиял и на нас, так как мы оба зевали, а глаза, что у Феди, что у меня отчаянно слипались. Но всё произошедшее говорило только об одном, наша теория с треском провалилась и Годунов не виновен. Или всё не так просто?***—?Мы ошибались… —?молвил Басманов, недовольно кривя губы и стряхивая с меха надоедливые снежинки. Впрочем, его раздражение явно было вызвано далеко не погодой.Хотя в этом году февраль выдался на редкость снежным, на внутреннем дворе слободы целые белые горы лежат, а ведь Масленица уже на следующей неделе.—?Это очевидно, они бы не стали нападать на того, кто всю эту кашу заварил. Либо это всё игра,?— мрачно бросила я, моё настроение тоже оставляло желать лучшего. Неужели мы и правда так глупо ошиблись?—?Считаешь нас могли подслушать и доложить Годунову о наших догадках? —?вопросительно изогнул соболью бровь кравчий.—?И он организовал покушение на самого себя,?— с усмешкой добавила я,?— Другого варианта я не вижу.—?Тогда стоит признать, что он почти смог провести нас,?— с надменностью в голосе заметил Басманов.—?Ты о чём? —?не поняла я, но уже почувствовала подвох в словах хитрого опричника, а потому с нетерпением добавила,?— Ну же, не томи! Ты ведь что-то сделал!—?Ну разумеется сделал, княжна. Я в отличии от некоторых успеваю не только оружием махать,?— с лукавой улыбкой глянул на меня кравчий.—?Брось язвить и говори уже! —?пропустив мимо ушей последнюю фразу Феди, потребовала я.—?Я поставил на него свою метку, так что, если он сейчас в слободе, мы сможем его увидеть,?— с ироничной усмешкой сказал Басманов, поправляя чёрные кудри, серьги в его ушах негромко звякнули.—?А раньше сказать не мог?! —?еле сдержав вскрик, молвила я и уже тише продолжила под саркастичным взглядом опричника,?— Я уже вся извелась, чуть ли не всю ночь думала как выследить предателей.—?Если будешь так кричать, нам не удастся сохранить происходящее в тайне,?— бросил Басманов следуя вперёд по заснеженной аллее,?— И сообщил я тогда, когда посчитал это нужным.—?Ты… —?я быстро направилась следом за ним,?— Невозможен!—?Стоило привыкнуть к этому, Серебряная,?— даже бровью не повёл кравчий и пошёл в сторону тренировочного поля.—?Хорошо, но если допустить, только допустить, что мы и правда ошиблись,?— глубоко вздохнув и подавив лёгкое раздражение, предложила я идя рядом с Федей.—?Тогда если мы найдём предателя, то выясним у него много нового,?— в глазах опричника вспыхнул кровожадный огонёк, я ответила лёгкой усмешкой, было в таком Басманове нечто тёмное, мрачное, незримое, но до ужаса притягательное.Мы остановились неподалёку от Государева терема, во дворе было очень много опричников и сколько из них предателей, не ясно.—?Есть? —?коротко уточнила я, погладывая на кравчего, который надменным взглядом скользил по окружающим.—?Ты же понимаешь, Серебряная, что так быстро это не делается, да и его может не быть тут,?— шикнул на меня Басманов, не отвлекаясь от проверки.—?Не шипи на меня,?— возмутилась я и добавила,?— Он мог покинуть слободу ещё ночью или утром, якобы по поручению Государя.—?Княжна, а ты куда? —?уточнил кравчий, когда я пошла в сторону хором.—?Разузнаю выезжал ли кто-то из слободы с утра и ночью, опричник,?— всё же сообщила ему я и добавила чуть нахмурив тёмные брови,?— А то сил уже нет рядом с тобой находиться, шикаешь на меня всё время, надоел.Басманов хмыкнул и направился в сторону толпы, показывая, что разговор окончен и последнее слово он намерен оставить за собой. Собственно, чего я ещё могла от него ожидать? Он ни чуть не изменился, вот, точно огонь, с начала притягивает своим теплом и внешностью, а потом обжигает острым языком и невыносимым характером. Впрочем, в этом мы похожи, потому наверное и свела нас судьба, ничего вот остынет, пока искать заговорщика будет, а я тем временем информацию добуду, а как успокоится и усмирит свой нрав, тогда и поговорим.Но, разумеется, так просто оставлять меня в покое не собирались.—?Сестра,?— голос брата остановил меня когда я подходила к крыльцу,?— Нам надо поговорить!—?Нет, только не сейчас,?— сквозь зубы взмолилась я, зная Никиту, меня ждёт целый поток укоров, а ссориться на глазах у пары десятков опричников не то, чем я хотела сейчас заниматься. Впрочем, небо к моим молитвам осталось глухо и мне пришлось развернуться к брату лицом, удерживая несколько натянутую улыбку,?— Ты что-то хотел, дорогой брат?—?Помнится, на днях мы повздорили, мне нужно обсудить с тобой это,?— чуть виновато молвил Никита,?— Сейчас.—?Что ж, место не совсем располагает для этого, так что если ты хочешь поговорить, то давай быстро,?— тяжело и чуть раздражённо вздохнула я, сбегая по ступеням вниз и останавливаясь напротив брата.—?Боюсь, что я был слишком резок в своих высказываниях и вновь забыл о том, что ты вполне способна справляться со своими делами сама,?— начал Никита,?— Ты ведь моя сестра…—?Братец, ближе к сути,?— потребовала я, нетерпеливо постукивая ногой по каменной ступени и чувствуя, что за всей тирадой, которая должна разжалобить меня последует какое-то ?но?, и мне уже не терпелось узнать, какое.—?Прости меня, Лера. Меня не было рядом, когда ты взрослела и потому, мне так хочется уберечь тебя от необдуманных решений. —?Никита замолк на несколько секунд, но собравшись всё же продолжил,?— Я готов принять то, что ты воительница по натуре, этого у тебя не отнять, сражайся сколько твоей душе угодно, не следуй традициям, но прошу… Прекрати своё общение с эти опричником- Басмановым.Я криво усмехнулась,?— Твоя опека трогательна, братик,?— и чуть поджав губы осведомилась. —?Но с какой стати мне отказываться от столь продуктивного и приятного общения? Потому что ты попросил?—?Он… —?Никита вновь замялся и выдавил,?— плохой.Я расхохоталась, привлекая к себе внимание и молвив,?— Ну, потешил, братец,?— развернулась к нему спиной и направилась вверх по лестнице, продолжая посмеиваться. Ей богу, не взрослый мужчина, а ребёнок.—?И ты, продолжая общение с ним, тоже становишься такой,?— более уверено закончил Никита.Я замерла и медленно обернулась к нему, ледяное спокойствие на лице смешалось с дьявольской яростью во взгляде. Так вот на что дражайший родственник решил давить, что ж это было зря. Я медленно наступала на брата и пусть была ниже него, но мой вид заставил его отступить назад.—?Когда ты уже поймёшь Никита,?— мой голос полный ледяного спокойствия прозвучал неожиданно звонко, многие обернулись смотря за развитием событий,?— Люди не делятся на плохих и хороших, я?— это просто я. Впрочем, если бы так называемые герои и существовали, то меня бы среди них не было.Развернувшись к замершему Никите спиной, я направилась в сторону крыльца, поднялась наверх, остановилась напротив Государя, который стал свидетелем всего произошедшего, почтительно склонила голову и вошла в хоромы. Стыдно? Нет, стыдно мне не было, совесть не мучила, многие могли бы меня за это упрекнуть, но я была права. Мы с Никитой слишком по разному смотрим на мир, да, он остаётся моим братом и семьёй, но какую он ещё реакцию ждёт на подобный выпад в мою сторону? Я сама буду решать с кем мне общаться, что мне делать и как мне жить, Никита не понимает этого, а потому ссоры неизбежны. И при всей моей любви, усмирять свой нрав ради него я не стану. Воспитав себя самостоятельно, поневоле понимаешь, что ломать себя ради кого-то, глупо.Расспросив слуг, я узнала, что сегодня рано утром слободу покинули 5 опричников и выяснила их имена. Поиски помогли мне отвлечься от мыслей о брате и нашей ссоре, проблемы надо решать по мере их поступления, и Никита сейчас не в приоритете. Чтобы проверить мою догадку, пришлось порыться в бумагах и списках опричников, которые недавно вступили на службу и я нашла нужные мне фамилии. Сегодня слободу покинули 2 опричника, дети опальных бояр и почему-то у меня не было сомнений в том, что это именно предатели, которых мы ищем, оставалось только поделиться этой информацией с Басмановым. Впрочем, кравчий нашёл меня раньше, чем я его, резко появился передо мной в коридоре и, перехватив моё запястье, потянул за собой.—?Знаешь, по закону жанра, ты сейчас должен меня поцеловать,?— с нескрываемой иронией выдохнула я, когда он буквально прижал меня к стене в пустом коридоре и навис сверху.—?Воздержусь,?— хмыкнул Басманов, отстраняясь.—?Я тем более,?— гордо вздернув голову, бросила я, в ответ вырывая свою руку.—?Меченого нет в слободе,?— поведал кравчий отходя и задумчиво смотря в окно.—?Я уже знаю, он и его пособник уехали ранним утром,?— повела плечами я, останавливаясь у него за спиной.—?Сегодня Годунов принимает у себя гостей, я пойду и как он захмелеет, попробую что-нибудь вызнать,?— поведал Басманов, поворачиваясь ко мне лицом.—?Отлично, пойду собираться,?— кивнула я и собиралась уже направиться к себе, как опричник повторно перехватил моё запястье, но в это раз уже не выпускал, пока не договорил.—?Ты не едешь,?— он с ледяным спокойствием смотрел на то, как в моих глазах рождается с начала непонимание, а потом гнев.—?Ты издеваешься? —?решила я обернуть всё в шутку, наверняка опричник как всегда издевается.—?Ничуть, ты не едешь и можешь считать это приказом,?— со всё тем же равнодушием молвил Басманов,?— Это для твоего же блага.—?Ты не смеешь мне приказывать! —?зло выкрикнула я, вырывая своё запястье из плена его руки.—?Я всё сказал,?— усмехнулся кравчий и резко развернувшись, ушёл.—?Ну и иди, прямой дорогой в Ад! —?крикнула я ему в след и, гордо вскинув голову, пошла в ровно противоположную сторону, кипя от ярости. Наглый, невыносимый, омерзительно самоуверенный! Он может сколько ему угодно строить из себя главного, вот только я ему подчиняться не стану!***Дом Годунова отличался красивым, богатым убранством и множеством украшений, созданных на европейский манер. Хозяин явно был рад моему появлению и не помнил о ночном происшествии, среди гостей я заметила Вяземского и уже пьяного в стельку Грязного, где-то на горизонте маячил Малюта. Интересно, что он здесь забыл, неужели тоже был приглашён Борисом? Когда я вошла в трапезную, меня тут же обжёг хмурый и раздражённый взор Басманова, но реагировать я на него не собиралась. Прошла мимо, бросив на него равнодушный взгляд, и опустилась подле хозяина дома. Вечер проходил весело, а когда минула полночь почти все гости разошлись, зато остался узкий круг друзей. Я сидела подле окна, потягивала вино, изредка встревая в спор Вяземского и Годунова, размышляла. Басманов надменно наблюдал за происходящим со стороны, порой бросая на меня недовольные взгляды. Грязной спал в обнимку с бутылью медовухи, а Малюта с кислым лицом смотрел на всю честную компанию. Что он здесь делает? Не уж то он прознал про заговор и тоже подозревает Бориса или ему рассказал о наших догадках кравчий и, потому не желал, чтобы я здесь появлялась? Видимо, погрузившись в свои мысли, я пропустила какую-то фразу Годунова, но которую мгновенно отреагировал Скуратов,?— Как бы до Государя твои слова не дошли,?— мрачно усмехнувшись бросил он.Я хмыкнула, привлекая к себе внимание и недовольный взгляд.—?Что-то не так, княгиня? —?коротко уточнил Малюта.—?Это верно,?— задумчиво протянула я, а потом на моём лице возникла ехидная улыбка,?— Ты то сам без ведома Государя и глотка воды не сделаешь.Годунов и Вяземский усмехнулись, но быстро скрыли своё веселья столь ярко отразившееся на их лицах за стаканами с хмельным напитком. Даже Басманов не удержался от саркастичной улыбки, да и скрывать её не стал. Малюта что-то недовольно пробурчал и быстро покинул дом Бориса, мы же продолжили веселье. Я ушла раньше Басманова или Вяземского с Грязным и медленно направилась в сторону Государевых палат, морозный зимний воздух приятно остужал голову после хмельных напитков и помогал прийти в себя. Когда я подходила к крыльцу, я заметила что в конюшне горит свет, подошла, заглянула в окно. То, что я увидела там, повергло меня в шок, сердце замерло от ужаса и рухнуло куда-то вниз. Все события последних месяцев сложились в одну цепочку, и я знала точно одно, Государь должен узнать, прямо сейчас…