Ante meridiem (1/1)

Джо открыл глаза. Остатки сна растворялись в памяти, оставляя привычное утреннее послевкусие. Ему опять снилась набережная Сены и поцелуи Саймона, от которых становилось тесно в трусах. Впрочем, теснота была вполне реальной, а это исключало поход в ванную в ближайшие пять минут, что бы там мочевой пузырь по этому поводу ни думал. "Интересно, - пронеслось в голове Джо, - а у отца до сих пор бывает утренний стояк, или у него уже всё?". Мысль была гаденькой, противной, не ко времени, а услужливое воображение тут же подсунуло пару картинок, отчего Джо скривился.Мысли об отце, единожды забравшиеся в голову, обосновывались в ней надолго. И начинать с такими мыслями день было особенно тяжко. Скребя станком шею и скулы, Джо по привычке искал в своём лице черты матери. И, конечно же, находил. В недостаточно волевом подбородке, слишком женственных глазах, чересчур, как ему казалось, мягких чертах лица, щетине, больше похожей на женский пушок, от которого Gillette не оставлял даже следа. И в который раз Джо мысленно соглашался с отцом, что такие парни, как он, девушкам не очень нравятся. Им Рокки Бальбоа подавай, или, на худой конец, Джеймса Бонда. Джо слишком резко тряхнул флаконом с лосьоном после бритья, отчего жидкость вместо того, чтобы растечься по ладони, почти вся оказалась в раковине. Растерев остатки лосьона между ладонями, он яростно начал хлопать себя по щекам и шее. Кожу тут же ожгло огнём, защипало, и Джо издал утробный рык. Отец, сколько Джо его помнил, всегда брился опасной бритвой. И Джо только догадывался о тех ощущениях, которые мог испытывать старик, обрабатывая себя одеколоном. Но Джо ни разу не слышал, чтобы тот при этом издавал хоть какие-нибудь звуки, даже если выходил из ванной весь залепленный пластырем. Покачав головой и еще раз критически оглядев себя в зеркале, Джо пошел одеваться. "Мне не в чем себя упрекнуть", - продолжал рассуждать Джо, натягивая носки. "Живи каждый день, как последний, - всегда говорила ему мать, - и каждое утро думай, стоя перед зеркалом, на что именно ты хочешь потратить свой последний день". Последний раз она говорила ему так, стоя на той самой крыше, запрокинув блестящие глаза к звёздам. Пряди белых волос развевалась по ветру, а её рука была скользкой и липкой.Шрамы на груди Джо зачесались, и ему стоило больших усилий не касаться их пальцами, как и учил его отец - эта была часть его уроков по воспитанию силы воли. Что бы сказал ему отец, увидев, чем он сейчас занят? Наверное, он начал бы убеждать Джо, что так серьёзные дела не делаются, и что Джо надо выкинуть свои бредовые фантазии из головы, и что маленьким конторам бессмысленно тягаться с гигантами. Что IBM уже поставила их на грань разорения и дальше будет только пропасть. А Джо слушал бы его и представлял себе отражение млечного пути в полубезумных глазах матери и холодные капли дождя на лице.- То, что ты наметил на сегодня - это именно то, что тебе хотелось бы делать в свой последний день? - спросил он у своего отражения в зеркале. - Да, - ответили ему слишком женственные глаза.- Тогда - в бой. - Джо кивнул самому себе и направился к выходу из апартаментов.Медленно, слишком медленно. Джо убил неделю на то, чтобы выбить у Боза разрешение на найм программистов. Еще неделя ушла на то, чтобы набрать нужное их количество и найти толкового менеджера. Всё это время работа дальше не двигалась - Кэм в командировке-отпуске, Гордон с командой занимались разводкой платы. Слишком медленно. Если Кэм привезёт сегодня то, что нужно, железо заведется. Но что делать с монитором? Как Гордон планирует впихивать эту грушу в кейс и на что в итоге всё это будет похоже? Они ведь даже не приступали к решению этого вопроса, а до выставки меньше полугода! Джо долбанул ладонями по рулю. Надо их поторопить! А, кстати, на что действительно всё это будет похоже? По спине Джо побежали мурашки, руль стал холодным и скользким. - Чёрт! - от нового удара по рулю машину повело в сторону, и она чуть не уткнулась в наклейку "I love Texas" на бампере идущего впереди "Доджа". - Как я мог забыть об этом?Джо выровнял машину, перестроился в левый ряд и вдавил педаль газа. Приступ паники прошел, мозг лихорадочно заработал. Им обязательно нужно найти дизайнера. Хорошего дизайнера. Нет, не им. Ему. Кроме него никто не справится. Да и где его вообще сейчас можно найти, с таким дедлайном и бюджетом? Джо ощутил, как позвоночник словно покрылся льдом. Если дизайнера не удастся найти - проект можно будет закрывать. Еще один бежевый ящик с клавишами - кому он нахрен нужен? На него не стоит тратить своё время, это Джо понимал очень хорошо. Дизайнер... Дизайнер... Дизайнер... Какая-то мысль пронеслась по краю сознания Джо. Что-то, связанное с сегодняшним сном. Пронеслась и исчезла, оставив после себя запах реки. Причём здесь река? Джо остановил машину на стоянке, мотнул головой, отгоняя наваждение, критически оглядел себя в зеркале заднего вида и, выбравшись из-за руля и оправив костюм, чинно пошел по направлению к офису. - Джо, твою мать, где тебя черти носят? - Босворт стоял у стойки ресепшена, уперев руки в боки, и раздувал ноздри, как бык на родео. - Ретейлеры все уже собрались, давно пора начинать, а тебя всё нет.- Колесо по дороге спустило. Без меня не могли начать? - Ты сам запретил! Поэтому Дэбби их там сейчас развлекает, как может... - Дэбби, вроде, приличная девушка. - Вот потому-то мужики и скучают. А у тебя, блядь, колесо спустило. Ты подготовил презентацию? - Думаю, лучше будет, если говорить будешь ты. Я-то простой нью-йоркский парень, а там сплошь техасцы. Они ж меня на стейки порежут и сожрут без перца. - Да, пожалуй, ты прав, - Босворт, поглаживая лысину, ждал, пока откроются двери лифта на их этаже. - Окей. Говорить буду я, но ты всё равно будь рядом.- Договорились.- ... и пока будете пердолить свою секретаршу, можете продолжать набирать свои заметки. - Боз, подхихикивая, пытался хоть как-то завести откровенно скучающих ретейлеров. Джо стоило большого труда сохранять спокойное выражение лица и не пытаться закрыть лицо ладонью. Как вообще Бозу удалось заполучить всех своих клиентов с такими способностями к риторике? Он ведь двух слов связать не может. Тут Джо заметил кивок Боза в его сторону.- О, я всего лишь деляга из Нью-Йорка. Они не будут меня слушать, - ответил он, улыбнувшись.- Господа, я думаю... - продолжил Боз без энтузиазма. - Я думаю, все спеки прямо перед вами, в этих папках, что мы раздали вам. Вы можете всё прочитать сами, ага?- Для начала, чтобы прояснить - секретарша не включена в этот ценник, - не выдержал Джо и прервал жалкое блеяние Боза. - Согласно спекам, мы экспериментировали с 286-ым, но в итоге это могло бы стоить вашим покупателям руки и ноги. - Ретейлеры повернулись в его сторону и уставились на него десятком пар уже порядком осоловевших глаз. - Поэтому мы решили остановиться на восьмимегагерцовом 86-ом. Это, считайте, вдвое быстрее, чем любая сегодняшняя персоналка на рынке.Джо обвёл взглядом аудиторию. В некоторых глазах он прочёл заинтересованность, что придало ему сил. Джо любил такой взгляд у своих слушателей - ему казалось, что так смотрит кролик в пасть к удаву. В такие моменты ему нестерпимо хотелось стать этим удавом, проглотить свою жертву целиком, без остатка, опутывая её паутиной доводов, лести, блефа, лжи и ловко парируя любые контраргументы. Насладившись произведённым эффектом, Джо продолжил расписывать достоинства их компьютера. И когда он пообещал слушателям, что, начав его продавать, они уже через год смогут занять место своих боссов - переговорка взорвалась восторженными криками. Джо внутренне ликовал. Улыбка его перестала быть натянутой, он с высоты своего роста оглядывал гладящих, как базарные бабки, ретейлеров, и представлял себе, что каждый из них вот прямо сейчас протягивает ему листок бумажки для автографа. А потом он взглянул на Боза. И в той позе, в которой тот стоял, в его выражении лица Джо увидел своего отца, в сотый раз повторяющего: "Джо, сынок, красиво болтать - это всё, что ты умеешь. Но этого - недостаточно".- Прошу прощения! - аккуратная Дэбби перехватила Джо по пути в кабинет, протягивая ему лист бумаги. - Это пропуск на Big Star Ball на случай, если ты решишь придти. У нас был праздник в прошлом году.- Ты забыла? Я же из Нью-Йорка, - Джо покрутил в руках листок и открыл дверь кабинета.- Я стараюсь. Ты хочешь, чтобы я позвонила твоему отцу?- Что? - Джо, уже стоявший на пороге кабинета, обернулся к Дэбби и сделал над собой усилие, чтобы удержаться на ставших вдруг ватными ногах. - Твоему отцу. Ты разминулся с ним. Он заскочил во вторник в Даллас по пути в Гонконг.Ничего не ответив, Джо аккуратно закрыл дверь и медленно подошел к столу. В голове был полный раздрай, а сердце бешено колотилось, наполняя пульсацией колючий комок в горле. "Надо что-то ответить Дэбби",- было единственной мыслью, которую Джо мог сейчас осознать. Он нажал кнопку интеркома и произнёс, изо всех сил контролируя голос:- Он сказал, где остановился?- В отеле Кэррингтон.- Позвони ему и скажи, что я встречу его в баре в час.Времени было половина первого.Джо опёрся о край стола. Его ноги и руки дрожали, а ком в горле вырос до размера бейсбольного мяча. Ёжась от скачущих по спине мурашек, Джо сделал попытку собраться с мыслями. Зачем, зачем он прилетел в Даллас? Что ему нужно? Они ведь не разговаривали с того момента, как Джо ушёл из IBM. Ушел, прямо скажем, как нашкодивший пацан, убегающий от праведного родительского гнева. Финансовых претензий он не боялся, нет. Страшнее было то, что скажет ему отец. Если вообще что-нибудь скажет. Не может не сказать. Разные варианты возможных диалогов начали проноситься в голове Джо со скоростью машин NASCAR. В каждом из них Джо сначала пытался как-то оправдаться, что-то противопоставить холодному рационализму отца, но потом всё равно прогибался под его мнение и с рабской покорностью молча шёл на плаху. Но ни один из этих вариантов не давал ответа на вопрос "Зачем?". И чем больше Джо размышлял, тем сильнее этот вопрос не давал ему покоя, сверля мозг не хуже бормашины дантиста. Когда до встречи оставалось пятнадцать минут, Джо, не выдержав пытки неизвестностью, сорвался с места и побежал на стоянку. Опаздывающих отец не жаловал. Несясь по улицам Далласа на предельно разрешенной скорости, Джо старался хоть как-то прийти в себя и подготовиться к встрече. Получалось у него это с большим трудом. Совсем некстати из глубин памяти всплыл тот случай на бейсболе, когда он так и не смог взять ни одной подачи. Ребята из "Дьяволят" ухохатывались над каждым его промахом, тыкая пальцами и обзывая всякими гадостями, а отец стоял за сеткой, смотрел на него и качал головой, плотно сжав губы. Когда они вернулись домой, не обменявшись по дороге ни единым словом, отец схватил подаренную Джо биту и замахнулся, чтобы сломать её об колено. Джо тогда весь в слезах повис на руках отца, умоляя не ломать подарок и обещая, что такого позора больше не повторится, и что он будет тренироваться каждый день, чтобы научиться отбивать самые сложные кручёные. Отец, ничего не ответив, стряхнул Джо с рук и швырнул биту в окно. После этого они не разговаривали неделю. Каждый раз, перед сном, Джо заглядывал в двери кабинета отца и всякий раз видел, как тот с невозмутимым видом сидит в любимом кожаном кресле, потягивает виски и читает газету или журнал. Джо пробовал как-то привлекать его внимание: аккуратно стучал, кашлял, скрёб ногтями косяк двери. Но отец его, казалось, не замечал и продолжал свой вечерний ритуал. Тогда Джо, сглатывая слёзы, уходил на задний двор и тренировался с битой до полного изнеможения. Потом, злой и уставший, он поднимался в свою комнату, заваливался спать, чтобы наутро в полном одиночестве проснуться, позавтракать и уйти в школу. А что же будет сейчас? Выйдя из машины, Джо направился ко входу в отель. Почти у самой двери он остановился и, вместо того, чтобы зайти в холл, подошёл к окну. Отец сидел в кожаном кресле, вертел бокал с виски и посматривал на часы. Странное чувство вдруг овладело Джо. В детстве, после того матча, он безумно жаждал общения: хотел поговорить, объяснить, расплакаться, в конце концов, чтобы потом научиться-таки отбивать этот чёртов мяч. Теперь уже отец сидел и ждал, когда придёт Джо. Ну, что же, пусть ждёт.