I. (1/1)

Шел февраль 1917 года. Хоть скоро и весна, снег все еще падал огромными пушистыми хлопьями, укрывая всех и вся. Холода были такие же жестокие и суровые, почти как в России, несмотря на то, что часть немецких войск еще не покинула Францию. Сквозь полностью закрытое ледяными морозными узорами окно Германия пытался рассмотреть хотя бы что-то, еще не покрытое снегом. Все эти конференции, скучные переговоры, собеседования, собрания и разработки стратегий полностью изнурили молодого немца. Голова его была только занята двумя словами: «В наступление!» и «Отступаем!». Переведя вновь на всех восседавших в комнате скучающий взгляд, Людвиг тупо смотрел на каждого из говорящих, коих собралось ни много ни мало – человек десять, а потом - и бросил взгляд на широкий стол, где располагалась огромнейшая подробная карта мира. Черной линией были обведены границы страны, намного расширившейся после начала войны; синим пунктиром были отмечены территории, которые Германия вскоре потеряла; зеленые стрелки показывали предположительные атаки немецких солдат, и если надо, отступления, в то время, как красными стрелками обозначались возможные нападения и отступления врагов. Людвиг пытался хоть как-то вникнуть в то, о чем так увлеченно разговаривали генералы, активно жестикулируя. Среди них был и один пожилой, но с таким усердием рвавшийся в бой, что Крауц махнул на него рукой, разрешая воевать. И его возраст, и порой такая неповоротность на поле боя (от чего Крауц порой задумывался, как того еще не подстрелили) действительно компенсировались огромным опытом и мудростью в военном и стратегическом плане. Однако, каким бы уважением не был бы пропитан Людвиг к этому человеку, въехать даже в слова сего «военного мудреца» он не смог.Залаяли собаки... Ну да ладно, они всегда лают, когда кто-то проходит мимо – все равно. Немца сейчас тревожил один-единственный вопрос, связанный с одним из его врагов. И, вежливо пропустив все слова старого генерала мимо ушей, Людвиг, подождав, когда в комнате воцарило молчание, спросилкак всегда холодным спокойным голосом, ни к кому конкретно не обращаясь: - Как обстоят дела в России? - Революция, - незамедлительно послышался ответ. Германия аж подскочил и вздрогнул. Его на мгновение парализовало. Он правильно понял? - Что? – Уже неуверенно и тихо. Однако его услышали, и молодой командир, немного старше Крауца, и отвечавший на его предыдущий вопрос, невозмутимо отчеканил: - В стране революция, герр Крауц. Неужели? Неужели он этого дождался?! Не контролируя свои действия, Германия расплылся в хитрой, холодной и циничной улыбке. Будь у прочих генералов фотоаппараты, они обязательно бы щелкнули этот редкий момент – улыбающегося Людвига. Тем более, в такое время. Удобнее умостившись в кресле, Крауц поставил локти на подлокотники, сведя пальцы левой и правой руки вместе.