Глава 53 (1/1)

Расплатившись с водителем стофунтовой купюрой и не забрав сдачу, Том быстрым шагом направился к подъезду. Кивнул консьержу, который в ответ, как всегда, добро улыбнулся, и пошёл к лифтам. Он дышал глубоко и ровно, мысленно считал до десяти и всеми силами старался взять себя в руки. Но вся выдержка Тома закончилась, как только за ним закрылась входная дверь. Первой ?жертвой? оказалось зеркало, висевшее в коридоре, которое Хиддлстон разбил одним прицельным ударом кулака. Довольно большой осколок врезался в руку, но Том уже не обращал внимания на физическую боль. Он резким движением выдернул стекло и бросил его на пол.В гостиной он тоже устроил незапланированный ?косметический ремонт?. Разбил две фарфоровых вазы, которые ему преподнёс в качестве подарка один китайский бизнесмен, которого Хиддлстон вытащил ?сухим? из дела о финансовых махинациях. Перевернул стол, в котором хранилась вся документация за последние два года, обеспечив себе тем самым головную боль на всё оставшееся время до утра, и ещё достаточное количество предметов обихода, маленьких и больших, пострадало в неравном бою.Наконец, Том обессилено опустился на пол, оглядывая сотворённый им бардак пустым взглядом. Такой ярости он не испытывал давно. Равно как и такой сильной боли. Эта внезапная встреча всколыхнула в нём все те воспоминания, которые он долгие годы пытался запрятать в самый дальний ящик своей памяти. И у него это почти получилось. Если бы не сегодняшний вечер… Хиддлстон полностью отдавал себе отчёт в том, что это?— начало его маленького персонального ада, и неизвестно, сколько он будет длиться. Том понимал, что ночные кошмары, доводившие его до исступления, вернутся вновь. Он снова не сможет спать спокойно, просыпаясь каждую ночь от собственных криков и очередного сна, в котором он умирает, захлёбываясь собственной кровью. Зачем он вообще повёлся на предложение Джереми познакомиться с его друзьями?..Воспоминания о Реннере словно ударили его обухом по голове. Он ведь поцеловал его… Сейчас Тому совершенно не нужно было быть знатоком человеческой души, чтобы понять, что чувствует по отношению к нему Джереми. И это убивало. Не то чтобы Том не догадывался о том, как Реннер стал к нему относиться, но… Одно дело?— просто предполагать и верить интуиции, и совсем другое?— когда тебе прямо дают понять это.Том словно видел перед собой сейчас это лицо, взгляд кричащий ?Я тебе доверяю?, тёплую улыбку, и на душе становилось ещё более мерзопакостно, чем было до этого. Хиддлстон чувствовал себя лжецом и предателем, осознавая, что совершенно определённо не сможет дать Джереми того, что он ищет. Просто потому, что Джереми ещё не знает, кто Том на самом деле… А когда узнает… Едва ли найдётся хоть один шанс, что поверит, а если поверит, что примет… Всё это было слишком сложно, и хотя Том последние несколько десятков и лет только и занимался тем, что разгребал сложности, и делал это блестяще, нынешняя его ситуация пробуждала в нём желание убежать. И чем дальше, тем лучше. Но в то же время, он понимал одну простую истину: от себя не убежать, что бы ты ни пытался для этого сделать. И всё, что с ним происходило, всё, чем он сам является?— будет с ним всегда, независимо от того, кто он, с кем он и где он. Пожалуй, именно это было самым страшным. Осознание неизбежности происходящего.Приняв холодный душ, Том устроился посреди раздолбанной им же гостиной и начал раскладывать в нужном порядке документы, теперь уже жалея о том, что дал волю эмоциям. Но выхода не оставалось. Закончил Хиддлстон только под утро, помимо бумаг, прибрав всю комнату и придав ей практически первозданный вид, в котором она была до его возвращения. Уложив последний документ в стол, Том доплёлся на полусогнутых до спальни, и отключился, едва его голова коснулась подушки.