Глава 18 (1/1)

Наши дниДжереми вернулся домой около одиннадцати вечера, полупьяный и измотанный весело проведённым временем с Майком и Джеймсом. Друзья весь оставшийся вечер выпытывали у него подробности о Томе и их встрече в ресторане. Обычно Реннер с удовольствием делился с ними подробностями своих ?любовных? похождений, однако на этот раз он фактически заставлял себя отвечать на вопросы. Впервые в жизни ему по-настоящему не хотелось, чтобы его лучшие друзья знали какие-либо детали. Даже несмотря на то, что между ним и Томом ещё ничего не было. Просто встретились, просто поговорили. Но, вопреки всем очевидным обстоятельствам, у Джереми сложилось ощущение, что этот совместный вечер был чем-то особенным. Та атмосфера, что возникла между ними, когда они разговаривали, ну никак не могла возникнуть, будь это просто общение двух друзей или знакомых. Он никогда прежде не чувствовал такого. Это не возможно было передать словами, но Джереми чётко понимал одно: это знакомство и этот человек, один из самых загадочных из всех, кого он когда-либо встречал, так или иначе изменят его жизнь. И изменят кардинально. В какую сторону, Реннер не думал, да и не хотел думать. Он решил просто наслаждаться этим.Том позвонил ему, как и обещал. Первым, на что обратил внимание Джереми, едва снял трубку,?— голос у Хиддлстона был недовольный.—?Что случилось?—?Проблемы по работе,?— сухо ответил Том,?— боюсь, склонить судью на сторону моей клиентки во время процесса будет весьма проблематично.—?Почему ты так решил?—?Женщина старой закалки, которая вообще не признаёт разводов потому что ?мы друг другу надоели?, вряд ли будет дружелюбно настроена по отношению к миссис Лоуренс. Муж-то развода не очень хочет. Только судья пока не в курсе, по какой причине Стивен Лоуренс не собирается разводиться…—?И по какой же? —?Джереми с интересом слушал Тома.—?Они заключили брачный контракт перед тем, как пожениться,?— начал пояснять Хиддлстон,?— в котором указано, что при разводе, причиной которого будет любая, кроме измены со стороны жены, всё имущество переходит ей.—?Что за ерунда? Получается, что права мужа ущемлены по полной?—?Что ж, видимо, мистер Лоуренс был уверен, что спровоцировать их развод может только Рэйчел, которая обязательно рано или поздно пожелает сходить ?налево?. Это условие, кстати, он сам предложил, что меня тоже шокировало, когда я изучал документы по этому процессу.—?Люди стали какие-то придурковатые в последние годы, ты не находишь? —?взяв на кухне батончик ?Mars?, Реннер вернулся в спальню и растянулся на кровати, блаженно жмурясь.—?Знаешь, Джереми, люди всегда были придурковатыми, просто раньше они как-то умудрялись это скрывать. А сейчас… —?на пару мгновений Том замолчал. —?Сейчас кругом свобода. Свобода слова, свобода мысли, и тому подобное, и люди как-то слишком сильно погрузились в эту свободу, порой забывая о тех вещах, которые их, собственно, и делают людьми?— взаимоуважение, взаимопонимание, сочувствие…—?Мне иногда кажется, Том, что ты утопист…—?Почему? —?по его голосу Джереми понял, что Том улыбается.—?Ну, у меня создалось впечатление, что ты мечтаешь об идеальном обществе, и идеальном мире в целом. Короче говоря, о невозможном.—?Нет, просто я окончательно перестаю понимать людей, и это пугает.—?Ты так говоришь, словно сам ты не человек, а с другой планеты прилетел.Повисла тишина. Реннер уже начал бояться, что ляпнул что-то не то, но Том заговорил вновь.—?Человеческая жизнь?— это великий дар, но люди наотрез отказываются это понимать. Им кажется, что они всегда будут молодыми, успешными, беспечными и могут позволить себе всё, что им заблагорассудится, но ведь это не так. Рано или поздно им захочется просто тепла и покоя, чтобы рядом был кто-то любящий и заботящийся. Но они за свою молодость успевают настолько разрушить собственную душу, что к тому времени, когда всё, чего им хочется?— это горячий куриный бульон и мягкие шерстяные носки, что они просто неспособны подарить кому-либо заботу и любовь. Равно как и принять её. Я не раз наблюдал подобные истории, когда человек сам разрушал свою жизнь, а потом сокрушался над тем, как он поступал и что бы хотел исправить. Это жутко, на самом деле.—?Слушая тебя, я чувствую себя несмышленым ребёнком, который ничерта в жизни не понимает,?— признался Джереми, нервно усмехнувшись. —?Как ты умудрился настолько хорошо изучить людей?Том вздохнул.—?За свою жизнь я общался с очень многими людьми, разными, старыми, молодыми, богатыми, бедными, умными и глупыми. И понял, что всех людей объединяет одно?— подсознательная жажда к разрушению собственной жизни, тем или иным способом. Я и сам когда-то был таким. Неуважительно относился к своим родителям, постоянно ругался с отцом по мелочам, не слушал мать, игнорировал сестёр, когда они просили поиграть с ними…—?А где твоя семья сейчас? —?влёт спросил Реннер.—?Нет её,?— впервые за их разговор голос Тома дрогнул. —?Поэтому я, как никто, знаю, каково это?— сожалеть о чём-то.—?Прости. Я не хотел заставлять тебя вспоминать такие вещи…—?Ничего страшного, Джереми,?— невпопад, Реннер отметил про себя, что ему безумно нравится, как из уст Тома звучит его имя. —?Мне иногда полезно вспоминать это. Чтобы не повторять прежних ошибок.—?Наверное, ты прав.—?А где твоя семья? Ты ведь не англичанин, верно?—?Как ты узнал?—?По акценту догадался. Да и потом, не забывай, я же справки наводил о тебе.—?Ах, ну да,?— Джереми хихикнул. —?Ты прав, я родился и до восемнадцати лет рос в Америке, в маленьком городке Модесто, в Калифорнии. Семья у нас была большая, мама, папа и пятеро детей, я был самым старшим. Нелёгкое, скажу тебе, это дело?— быть старшим ребёнком в семье. Мне часто приходилось сидеть с моими братьями и сёстрами, а это крайне изматывающе. К восемнадцати я понял, что в родном городе вряд ли добьюсь тех высот, о которых мечтаю. И поэтому я покинул семейное гнёздышко и рванул в Лос-Анджелес. Но там мне быстро надоело, и я нацелил свой взор на Туманный Альбион, не знаю почему. Наверное, это была судьба, хотя я в неё и не верю. Но иначе это не объяснить. Само собой, что сложилось всё не сразу. Мне приходилось вкалывать, как проклятому, везде, где только можно было, чтобы заработать на еду и жильё. А потом и на обучение. Сложностей была туева хуча, то одни проблемы возникали, то другие. В итоге я поступил в Лондонский городской университет, на журналиста, когда мне стукнуло 28. Ты не представляешь, как я себя чувствовал среди семнадцатилетних абитуриентов,?— они оба засмеялись. —?Но потом мне даже начало нравиться учиться с молодёжью. Они словно подпитывали особой энергией, энергией юности.—?Это, кстати, даже с психологической точки зрения доказано,?— прокомментировал слова Джереми Том,?— что люди старше, находясь в одной компании с теми, кто моложе их, тоже начинают чувствовать себя моложе.—?Ага, есть такое. Закончил учёбу я блестяще, и начал потихоньку писать статьи для разных журналов. Сделал себе неплохое имя, да и денег подзаработал. А потом Крис Эванс?— мой нынешний начальник, пригласил меня работать к себе в издательство. И я, разумеется, согласился. Моя семья и сейчас живёт в Модесто, они там нашли душевный покой, скажем так. Но мы часто созваниваемся по скайпу, и я материально их поддерживаю. Вот собственно, и всё. Надеюсь, я удовлетворил твоё любопытство.—?На сегодняшний вечер да,?— довольным голосом проговорил Хиддлстон. —?Тебя очень интересно слушать. Ты хорошо владеешь словом. Неудивительно, что журналист из тебя получился очень хороший.—?А ты читал мои статьи?—?Разумеется. Если человек, с которым я знакомлюсь, мне интересен, я стараюсь как можно больше о нём разузнать.И хотя Реннер прекрасно понимал, что, раз Том звонит ему и готов слушать длинные рассказы о его жизни, значит, он заинтересован в нём, но всё же услышать это открытым текстом было как гром среди ясного неба. Сердце забилось чаще.—?Ты чего затих?—?Извини, задумался,?— Джереми попытался успокоиться. —?Ты свободен в эти выходные? В частности, в воскресенье.—?Пока планов нет.—?Отлично. Я хотел бы пригласить тебя в клуб.—?Звучит заманчиво. В какой?—?Мы ещё не определились.—??Мы?? —?в голосе Тома послышалось недоумение.—?Я забыл сказать… Мои лучшие друзья жаждут с тобой познакомиться.—?Ты уже успел им рассказать обо мне? —?сейчас Реннер не мог понять, недоволен Том этой новостью или нет. Это его немного напрягло.—?Всего пару слов. Но им этого хватило, чтобы наступить мне на горло и потребовать представить им тебя.—?Суровые у тебя друзья, надо сказать. Хорошо, я согласен.—?Отлично,?— у Джереми словно камень с души свалился. —?Тогда я позвоню тебе ближе к воскресенью, в пятницу, скорее всего, и сообщу точное время. Идёт?—?Идёт. А сейчас мне пора спать, завтра у меня суд, и я должен быть в форме.—?А процесс будет закрытый или открытый?—?Закрытый, конечно, это же не дело об убийстве, а обычный бракоразводный. А ты хотел прийти?—?Честно говоря, да. Ты в очередной раз угадал мои мысли.—?Это было бы прекрасно, моральная поддержка мне бы не помешала, но, увы…—?Понимаю,?— Джереми вздохнул. —?Что ж, удачи тебе завтра, Том.—?Спасибо. Спокойной ночи.—?Спокойной ночи.Хиддлстон отключил вызов, а Джереми ещё несколько минут держал телефон у уха и смотрел в пустоту.