Глава 9. Чудотворные таблетки, или разговоры лечат. (1/1)

Прошедший месяц, наверное, был самым худшим в моей жизни: даже в детстве меня никогда так не мучали кошмары. Если бы я верил в Бога, я бы обязательно решил, что в моем доме поселился демон, не иначе.Любой темный уголок теперь приобретает зловещие оттенки, с несуществующим движением черноты. Заходя в квартиру я словно окунаюсь в устрашающий мир звуков, самых разных по своей природе – от еле слышных шагов и приглушенного шепота, до стонов и криков боли, сопровождаемых взрывным хохотом. Меня окутывает постоянный холод, несмотря на то, что на улице теплее с каждым днем. Я словно выпадаю из времени, путаясь в таящихся внутри дома страхах, натыкаясь взглядом на его безумную ухмылку.

Он не дает мне спать по ночам, забираясь в мои сны, царапая мое сердце ужасом, отравляя мысли страхом. Он следит за мной, следит всюду, не отступая, ухмыляясь, выжидая, что же еще я ему преподнесу.Я не могу находится в своей квартире, не могу смотреть на те вспыхивающие картины, которые он мне так щедро показывает, не могу больше слушать ту агонию, которая раздается сразу всюду, отражаясь от стен, проникая в голову. Я не могу даже спокойно дышать там: мне кажется, даже воздух пропитан сыростью и страхом.Проблемы дома постепенно перерастают в проблемы на работе. Я становлюсь похожим на зомби, литрами пьющего кофе, замкнутого и невнимательного. Такими темпами и до увольнения не далеко.Странно, что меня раньше не посетила мысль съездить к Ноне. Она ведь точно знает, что мне нужно делать. Надо отдать должное Полу – моему напарнику, случайно подавшему мне такую идею.Он тогда как всегда увлеченно рассказывал мне о своей новой пышногрудой подружке, а я, как всегда стало в последнее время, не слушал его, перечитывая на сотый раз строчку из дела об очередном преступнике и не думая ни о чем конкретном. Когда его рука опустилась на мое плечо, я вздрогнул, уже ожидая худшего и испуганно оглядываясь.- Черт, это всего- лишь ты, Пол! Зачем меня так пугать? – раздраженно буркнул я, отворачиваясь обратно к бумагам.- Приятель, да что с тобой происходит? Ты ведь опять меня не слушал, да? – обиженно спрашивает он, сверля меня своим сердитым взглядом.- Слушал, слушал. Ты рассказывал о той продавщице из супермаркета с 3-им размером. Можешь продолжать. – Я старался сделать голос более мягким, скрыть резкость и раздражение в голосе. На самом деле мне совершенно не хочется, чтобы он продолжал, но он все равно не отвяжется, пока не расскажет все, что хотел, так что бесполезно спорить.- Вообще-то, я говорил об официантке из итальянского ресторана через две улицы отсюда. И ничего у нее не 3ий размер, а так, 2-ой, да и тот хиленький. А о Сандре – той самой продавщице из супермаркета,я говорил.. – тут он задумался, явно считая, когда он мог о ней говорить – я говорил о ней около 5 дней назад. После этого ты говоришь, что слушаешь меня?- Послушай, Пол. – я замялся, признавая свое поражение. – Мне нужно работать. – наконец выдавил я.- Нет, как раз-таки тебе не нужно работать. Сколько можно? Мы и так задерживаемся уже на добрые 40 минут в этом гребанном офисе. Нам пора сваливать, скоро здесь все закроется. Слушай, пошли в бар, а? Посидим, поговорим. Вспомни, когда мы в последний раз так делали? Тебе наверняка нужно просто поговорить с тем, кто тебя понимает! – воскликнул он, явно гордый за такую дружескую поддержку со своей стороны.Его слова о том, что мне нужно просто поговорить с тем, кто меня понимает, плотно засели у меня в голове, медленно перевариваясь, донося свой смысл.

- А ведь и точно! – прошептал я простую истину, до которой сам почему-то не додумался. – Мне нужно идти, Пол. До завтра! – не дожидаясь, пока он найдет, что сказать мне, я схватил свою куртку и пулей выскочил из нашего кабинета,попутно чуть не сбив чей-то стул.Уже сидя в машине я обеспокоенно следил за дорогой, торопясь к Ноне, совершенно забыв о времени. Стоя где-то на очередном светофоре я нервозно стучал пальцами по рулю, озираясь и силясь придумать, что же все-таки ей сказать.Мысли вязкие, ничего конкретного придумать не выходит. Что я ей скажу?Едва цвет светофора сменился на зеленый, я нажал на газ, полностью концентрируясь на дороге и забывая о тех обрывках мыслей, что я должен был до нее донести.Как только я приехал на место, я выскочил из машины, случайно слишком сильно хлопнув дверью. У ворот меня ждала большая неприятность: охрана не пропустила меня внутрь, сказав, что время посещений давно прошло. Я громко выругался, сетуя на свою глупость: и правда, сорвался с месте, полетел к ней, даже не взглянув на время. Кстати о времени..Я взглянул на часы, саркастично ухмыляясь: ну, естественно, уже 8.15 вечера.Отойдя от охраны шагов на двадцать, я остановился. За воротами сейчас гуляли заключенные, и парни и девушки. Я силился разглядеть знакомую фигуру, но все было тщетно. Слабая мысль о том, что скоро они все будут заходить обратно в больницу, а значит пройдут не так далеко от меня, пусть и отделяемые металлическим забором, посетила мою голову.Я стал ждать, постоянно ероша рукой волосы или оттягивая галстук. Вечереет, стоять в одном костюме становится прохладно, но куртка закрыта в машине, идти за ней конкретно лень.Я думал о том, что возможно мне действительно стоит взять недельку отгула, выспаться.

Словно вторя этим моим мыслям, сзади меня раздался ехидный смешок, насквозь пропитанный ядом и угрозой. Конечно же, стоит мне остаться одному, дома, с этим существом.. Нет, работа и так единственный способ отвлечься. Так я точно сойду с ума.Я тяжело вздыхаю и поднимаю взгляд с земли на гуляющих заключенных, которых, к слову, уже нет на территории. Как я умудрился не заметить окончание их прогулки? Смачно выругавшись отборным матом, что обычно для меня совсем не свойственно, я сплюнул и побрел к машине, проклиная все на свете.Той ночью я спал мало, но хвала всем существующим богам, мне ничего не снилось.С утра я позвонил в участок и взял отгул до обеда. Начальник был удивлен, но согласился.Тут-то меня и ждала еще одна чертова неудача за эти сутки: я смог приехать к Ноне, в нужное время, даже попал к ней на встречу, поздоровался.. Здесь мой словарный запас и закончился. Я силился выдавить из себя хоть что-нибудь, но все казалось мне таким глупым, идиотским даже. У меня не получалось выдавить ни словатом, о чем разум просто вопел, приказывая сказать. Я не смог. Просто не смог.

Я плохо помню, как в смятении убегал от туда. Какой же я все-таки идиот.Еще неделю я корил себя за этот промах, замыкаясь в себе все сильнее. Это становилось видно, но я списывал все на бессонницу.

В один день, когда я буквально засыпал на рабочем столе, Пол поставил передо мной белую коробочку с каким-то лекарством.- Очень сильное снотворное. Попробуй. Главное не переборщить с дозой. – сухо прокомментировал он, все еще обижаясь, что я тогда сбежал. Я лишь растерянно кивнул, не зная, радоваться ли мне этому.Вечером этого же дня я долго ходил по комнате кругами, никак не решаясь принять лекарство. Я не знаю, что я увижу, погрузившись так глубоко в сон.Я не знаю, но больше так продолжаться не может.Я все же принял эти таблетки.****Я стою в смутно знакомой мне комнате, сбоку от кровати, на которой спят двое: кажется, мужчина и женщина. Я не вижу лицо парня, но лицо девушки, лежащей ближе ко мне, я могу рассмотреть в неярком свете прикроватного светильника. Я напрягаю зрение, складывая знакомые черты лица, вспоминая, где я ее видел. Точно! Это же Нона Фейтфул! – мысленно восклицаю я, недоумевая, почему я не могу прорвать каменную тишину этой комнаты своим голосом.Но тишина разрывается сама, расходясь трещинами от тягучего скрипа открываемой двери. Звук медленный, громкий, пронизывающий, словно из качественного ужастика. Из коридора в комнату начинают проскальзывать синеватые клочки тумана, выглядящего до боли знакомым и не знакомым вовсе одновременно, неизменно чужеродным, неестественным.

Светильник начинает издавать странные щелкающие звуки, свет начинает мерцать, то затухая, то вспыхивая вновь, пока не слабеет и исчезает совсем. Дыхание становится тяжелым, рваным. Мне страшно. Мне очень страшно.Я вновь перевожу взгляд на слегка качающуюся дверь, замирая. Меня словно в миг пронзает волной ужаса и боли, заставляя трепыхаться сердце, ударяясь о ребра, заставляя меня сжимать кулаки сильнее.Там, в дверном проеме, озаряемая лишь слабым лунным светом, льющимся из окон, стоит темная фигура, объятая туманом. Я не вижу лица, четких контуров тела. Я не хочу их видеть, я хочу бежать, не останавливаясь, только бы не видеть этого.Но тело, словно оцепеневшее, не двигается, не давая повернуться, зажмуриться, заставляя видеть это, наблюдать, как струйки тумана проскальзывают между длинными, нечеловечески-длинными пальцами с такими же длинными когтями, черными как сама ночь. Он медленно шевелит пальцами одной руки, сначала указательным, потом средним, пропуская небольшую ужасающую волну.Его невидимые в темноте губы растягиваются в звериную ухмылку, хищную, злую, обнажающую ряды длинных и острых зубов, нереальных, нечеловеческих.Его глаза горят, полыхают красным огнем.

Из прохода веет леденящим ветром, а я резко падаю на колени, словно внутри что-то щелкнуло, заставляя впиваться пальцами в волосы, растягивая пряди в разные стороны, почти вырывая их, и кричать. Кричать от боли, от страха, надломленным голосом, раздирая горло столь громкими звуками. Меня охватывает животная паника, и я окончательно падаю на пол, жмуря глаза, из которых потоком хлещут слезы, умоляя прекратить это, оставить меня. Я откидываю голову назад, ощущая, как ее пронизывает острой болью, словно от сильного удара, хотя я никак не мог сейчас его получить.Ощущение холодного пола сменяется невесомостью, ощущением падения. Я открываю глаза, но не вижу ничего, кроме густой черноты, клубящейся вокруг. Резкий грохот разрывает воздух вокруг меня, я ощущаю удар ребрами о что-то. Дыхание выбивает, я начинаю беспомощно хрипеть. Больно, ужасно больно, но я ничего не вижу, не могу сделать.Вокруг меня что-то щелкает, шипит. Лицо обдает жаром и я ощущаю, как вокруг меня растекается огонь, облизывая своими языками мою одежду, добираясь до кожи. Я кричу, вырываясь, беспомощно открывая и закрывая глаза, силясь выбраться отсюда, сбежать. Меня что-то держит, словно я в замкнутом пространстве. Я кричу от боли, ощущая еще слабый запах горелой плоти. Я чувствую, как кожа пузырится от ожогов, слезая с мяса, сворачиваясь, обрываясь. Мне ужасно больно, боль пронзает меня со всех сторон, но я не могу ничего сделать, сходя с ума от боли и безысходности, сгорая заживо.

Жуткий скрип чего-то металлического, и меня резко выбрасывает вперед. Я снова ощущаю удар, обожжённое и измученное огнем тело реагирует новой порцией криков и стонов, но сил сопротивляться больше нет. Вокруг меня в больших количествах собирается ледяная вода, заполняющая все пространство, обжигающая, не дающая вдохнуть. Легкие нестерпимо щиплет, силы покидают мое ослабевшее тело. Мыслей нет, и я закрываю глаза, ощущая пропадающее сознание и новую порцию густой темноты.

****Писк будильника медленно доходит до меня, раздражая, словно с похмелья. Я медленно просыпаюсь, переворачиваясь на другой бок и выключая будильник. Сажусь на кровати, потирая больной затылок. На глаза попадаются вчерашние таблетки, лежащие на небольшом столике у кровати, и я хватаю их, сжимая рукой упаковки и со всех сил швыряя куда-то вглубь комнаты.

Черт возьми!****Я все же решил, что съездить к мисс Фейтфул мне просто необходимо. Иначе я просто сойду с ума.И вот, я еду в машине, представляя, что именно я могу ей рассказать. Дорога от моего дома к ее больницы в одном месте идет по трассе, прямо над обрывом, под которым находится небольшое, но глубокое озеро. В студенчестве я любил ездить туда с однокурсниками жаркими летними днями, а иногда и ночами. Сейчас же одно упоминание воды заставило меня передернуть плечами и посильнее вдавить педаль газа в пол.Уже сидя в этих дурацких кабинках, смотря на мисс Фейтфул через стекло, я извинялся, старался не разозлить ее вновь. Сначала она не верила мне, думала, я смеюсь.. Я ведь сначала тоже не верил ей?Я говорю ей правду, и меня не отпускает ощущение, что Он уже здесь, рядом, следит за нами, смеясь над нашей людской наивностью.Нона ведет себя испуганно, нервно. Оглядывается назад, замирая. Она ведь тоже ощущает его присутствие, это видно.Я говорю ей, что ощущаю его и сейчас – она не отвечает мне согласием, но и не отрицает.Внезапно ее словно парализовало, она замирает. Кожа бледнеет, становясь светлее на пару тонов, взгляд испуганный, шокированный. Словно он совсем рядом, близко, касаясь дыханием ее плечей.Я перевожу взгляд за ее спину, чуть не вскрикивая от страха. Я вижу его, совсем рядом с ней, остающегося темным смазанным пятном даже при таком освещении, тянущего к ее шее свои костлявые пальцы с ужасающими ногтями.- Обернись! – выдавливаю я из себя, не достаточно громко. Она не реагирует, не дышит, словно замерзая, утопая в своем оцепенении. Черт, надо кричать сильнее, иначе..- Нона, сейчас же! – кричу я громче, вскакивая со своего места, остервенело прижимая к щеке трубку.Его пальцы всего в сантиметрах от ее волос, играют прядями, наматывая их на свои когти. Я не вижу его улыбку, но я ощущаю ее всем телом. Я слышу его смех, хотя не могу его слышать сквозь толстое стекло.

- Нона! – с надломом вскрикиваю я в трубку, надеясь, что она услышит, уже готовый начинать долбиться в стекло, лишь бы она заметила. ?Да обернись же ты, черт тебя дери!? раздается у меня в голове.

- Обернись! – кричу я из последних сил, ощущая, как это слово эхом отдается в стучащих висках. Наконец, девушка вздрагивает, испуганно распахивая глаза. Она реагирует быстро, испуганно оборачиваясь, судорожно вдыхая. Тень позади нее исчезает, словно тает, оставляя после себя легкие клубы тумана.Черт, почему это все происходит именно со мной?****Я сидела в просторной комнате, в которую нас всегда отправляют после обеда, поджав под себя ноги в старом диване и стараясь понять суть происходящего в сериале с уже 8** серией. Еще несколько женщин и девушек вокруг меня смотрели с интересом, вникая, сопереживая героям. Конечно, для них это единственное развлечение в той тюрьме.Я напрягала мозг как могла, разбираясь в запутанных любовных линиях и непонятных мне сюжетах. Некий сорокалетний Граф влюбился в свою горничную, при этом будучи женатым и имея взрослого сына и чуть по-младше дочь. Его старший сын, будущий наследник и просто красавец, влюблен сразу в двоих девушек, но, при этом, скоро должен жениться на дочери друга своего отца. Сама же горничная до одури влюблена в этого парня, но не может никому об этом признаться.Сейчас был очередной ?музыкальный? эпизод с этой девушкой, сидящей на берегу реки и полоскающей белье в воде, при этом завывающей о своих безответных чувствах.

Я раздраженно фыркнула, тряся головой и стараясь избежать возможного перегрева мозга, вызванного этим бредом.Я бы сейчас не отказалась от общества Мэри, но она сегодня закрылась в комнате под предлогом головной боли. Ей доверяют, ее не трогают.В комнату заходит женщина в белом халате, спрашивающая, кто из нас Нона Фейтфул. Я откликаюсь, про себя отмечая, что у нас, видимо, появилась новенькая.Мы с ней выходим в коридор и она сообщает, что ко мне пришли посетители.- Опять?! – недоуменно вырывается у меня, но мое лицо из удивленно-негодующего быстро приобретает взволнованное выражение. Ко мне мог прийти только Карлос, но я сейчас не готова говорить с ним. После вчерашнего происшествия я вообще не представляю, что я могу ему сказать.Однако, стоит мне зайти в ?камеру свиданий?, как это шутя однажды назвала медсестра,меня хватает настоящий шок: я ожидала увидеть кого угодно, но только не этих людей.Та-дааам~Как и обещала, пов от лица Виденте :3Я снова горю идеями и радуюсь новым главам *О*И, да. Могу я убрать из шапки "Психология?" Ее же нет в моей работе :ОКстати, не забываем завтра 31 августа поздравить автора с ДР *О*