Third part. (1/1)

Некоторые обиды не уходят, не забываются. Ждёшь, что они со временем отойдут на второй план, отчасти так и проиcходит. Правда, остаётся боль, потому что просто больно.История о нас (The Story of Us)Кэтти (Мишель Пфайффер)ШерриТёмная пелена закрывает мне глаза оставляя всего лишь два выбора. Первый, яркий, сладкий, словно сладкая вата, где стоят два красивых ребёнка, муж и Кики. А второй, тёмный, как горький шоколад, оттуда исходит лишь боль.Я не сомневаюсь и поворачиваюсь к красивому и яркому выбору, но тут меня грубо, кто - то невидимый, взял за руку и будто хотел оторвать её, тянул меня в горькую пещеру реальности. Кричала, вырывалась, пыталась даже найти и укусить, умоляла дать мне спокойно умереть, но меня решили спасти и я не капли не благодарна.Ненавижу врачей!Да я проснулась, теперь точно, виду маму и папу, бедные родители, за что им досталась такая непутёвая дочка, как я?— Ч...ч...ч... — кажется моя мама пытается, что то спросить, но не успевает и рыдает навзрыд. Мой отец, лаского гладит её по плечу.— Шерри КотФул, что произошло? — грубо и в то же время волнующим голосом, спрашивает мужчина.— Одноклассник, который меня провоцирует и подставляет, сбросил меня с лестницы, — тихо, почти без звука произнесла я.— Нам сказали, что тебя толкнула Дейзи Хопи, — сказала на минуту успакоевшаяся мать.— Нет, мам, пап, это точно не она, Дейзи — милая девчушка и никогда бы себе этого не позволила. Зато я знаю кто это сделал, но не скажу, — странно улыбаюсь, и что это я покрываю его от ответственности.— Ладно, милая, твои вещи из шкафчика в школе, мы уже забрали, как только тебя выпишут, мы уедем отсюда, — почему - то жёстко произнесла мама.— Хорошо, — быстро соглашаюсь я, а потом начала засыпать, перед этим сказав и услышев: — Пока.Я медленно поглаживаю серую мягкую шёрстку кота и улыбаюсь.— Мам, мам, а какое мне платье одеть розовое или зелёное? — спрашивает маленькая девочка, когда я оставляю кота и начинаю заплетать малышке красивый и аккуратный колосок.— Я думаю, что бирюзовое будет тебе к лицу, — спокойно, нежно и радостно говорю я.— Мамуль, а бирюзовое — это какое? — удивлённо спрашивает девочка.— Милая, бирюзовое платье, то которое ты назвала зелёным, — я уже в который раз искренне заливаюсь смехом.В комнату заходит Майкл.— Папочка, мама смеётся надо мной, — обижается девочка и бежит к отцу.— Что делает наша мама? Смеётся? — с наиграным удивлением спрашивает Майкл.— Да. — обижено отвечает девочка.Вдруг всё резко стало мутным, голова начала кружится и я упала с кресла, на колени. До меня доносились крики:— Мамочка, что с тобой?— Любимая, всё хорошо?— Папа, здесь кровь!— Милая, успакойся с малышом всё будет в порядке!Яркий свет, и последняя глупая фраза от сына:— Мама, только не умирай!Резко открыв глаза, я проснулась и начала глубоко дышать, так как моё тело била дрожь.Посмотрев на место где недавно сидели родители я пришла в шок.Там собственной персоной сидел Майкл Клиффорд, он так довольно улыбался, словно открыл что - то важное для человечества.Ещё раз взглянув на меня, он ухмыльнулся, положил на стол заключение врача, которое оказывается всё это время держал у себя в руках, и довольный собой вышел.Просидев пару минут, в полнейшем шоке и недоумении я всё таки очнулась и ущипнула себя за руку. Больно.Взяв в руки медицинский документ, я начала его читать. И перед тем, как началась моя истерика и депрессия. Перед всеми моими попытками возненавидеть Майкла Клиффорда. Я подумала:?Ненавижу себя за то, что влюбилась в тебя?.