Диковинка (Серсея Ланнистер/Элизабет Суонн; вселенная пиратов) (1/1)
На этом корабле Серсее в диковинку. Смуглые черноглазые матросы с плоскими лицами и узкими глазами ценят белизну кожи, зелень глаз и чистоту волос. Но она — подарок капитану, они могут только смотреть. Серсея не съеживается под их взглядами, ей не впервой, она спокойна и безразлична ко всему.Джейме умер, и она сбежала в Вольные города одна. Королева Вестероса была продана на аукционе как рабыня, и это — приятнее казни за государственную измену.Её бросают в капитанскую каюту со связанными руками, но в простом платье, которое оказалось подозрительно чистым, чистым так, будто его не вытаскивали с самой забитой дыры корабля, в которой оно наверняка хранилось, ведь мужчинам такая одежда не нужна. Серсея прокручивает в голове способы, которыми сможет захватить власть, отравить капитана или хотя бы завоевать его преданность. Она ожидает облезшего крепкого мужчину под пятьдесят в дурацкой шляпе и без части конечностей, но в каюте тепло, горят свечи, а фигура за столом выглядит хрупкой и женской.Серсея уверена, что мальчишка с женской фигурой не должен быть капитаном.Капитан оборачивается. Это не мальчишка, а девчонка. Причем девчонка явно младше самой Серсеи. Это жжёт горло как глупое пророчество, но Серсея помнит, что мечты стать капитаном пиратов принадлежали всё же не ей.— Ты в порядке? — капитан подбегает почти поспешно и точным движением рассекает веревки, достает кляп. Платье, что слишком плотно прилегает в талии, скорее всего, принадлежало ей.— М-м, должна сказать, я удивлена, — Серсея не видит власти или силы в вежливости и говорит смело и глупо: — Я не должна здесь быть?— Должна, — капитан говорит резко, как и режет кляпы. — Я просила доставить мне наложницу. Ты на своем месте. Меня зовут Элизабет Суонн. Я — Король пиратов Карибского моря. Для тебя капитан Суонн.Громкий титул кажется смешным в полумраке каюты, в “Короле пиратов” нет золота или власти сверх власти над неучами и бунтарями или у Серсеи недостаточно информации, чтобы это осознать. Кем нужно быть, чтобы подчинить себе глупцов? Нужно уметь читать? Не так много.Серсея рассматривает Элизабет. Она красивее самой Серсеи, но также более сердита, носит мужскую одежду и знает, что делать с саблей. На шее висит что-то, но Серсея не может разобрать, оно спрятано под рубашкой. Скорее всего, это что-то — причина, по которой она капитан. Что-то магическое. Серсея должна это заполучить, а значит, она будет паинькой.— Я знаю, зачем я тебе нужна, — говорит она легко, и Элизабет кивает тоже легко, нисколько не смущаясь. — Но я старше тебя, — она замолкает, ожидая, пока капитан даст оценку этому заявлению. Впервые она пытается обратить свою слабость в силу.— Ты больна?— Нет!— Тогда мне все равно. Мне важно, чтобы ты не была мужчиной, поскольку я не хочу забеременеть. Всё остальное неважно, а мыться я тебя заставлю в случае чего. И да, команда тебя не тронет, — Элизабет говорит так, будто обещает. — Я могу обещать. Я убью каждого, кто посмеет к тебе прикоснуться непозволительным образом. — Её глаза сверкают уверенностью. — Никто из капитанов-мужчин не стал бы тебе такое гарантировать, цени это.Элизабет разминает руки и тянется. Компас на поясе ударяется обо что-то и звенит.— Я понимаю, — Серсея уже не считает капитана слишком молодой, глупой или наивной.— Если ты станешь спать с кем-то кроме меня, ты умрешь, — добавляет Элизабет тихо. — Старайся блюсти свою честь ради меня, — улыбка у Короля пиратов широкая, от такой всё лицо озаряется и можно забыть, что ошибки не будут оцениваться судом или богом, что путь к смерти краток и не будет увенчан позолоченным саваном.— Я поняла, — Серсее смешно. Король Семи Королевств не смог уследить за её лоном, а девчонке, похоже, это удастся.— Подробные инструкции я дам позже. Через три дня, — Серсея понимает, но не совсем верно. — Я даю тебе время привыкнуть. Можешь взять апельсин, — Элизабет указывает на сундук. — Мы едва отплыли, как ты знаешь, и запасов пока хватает. Ты всегда будешь сыта и в тепле, если я буду в том же положении.Серсея покорно кивает. Элизабет отворачивается и больше ничего не говорит. Кровать в каюте одна, так что Серсея решает, что это и её кровать тоже. Элизабет ничего не говорит. Серсея смотрит на шнурок на чужой шее.