"Семнадцать лет" (Цукигами Кайто и остальные члены команды Отори) (1/1)

ризнавался в том, что расставаться попросту не хочется, но неизменно возлагали ответственность на одного бестолкового, за которым нужен глаз да глаз. Других причин не было, разумеется.Не было причин, но были обстоятельства. Едва они выбрались к набережной, подувший с залива холодный ветер заставил их всех плотнее укутаться в куртки-пальто и шарфы. Но Хошитани, потешно съёжившись, сказал ?Бррр? и всем сразу стало смешно.Но ноябрь был ноябрём, переходной точкой между осенью и зимой, игриво переменчивым, но неумолимо приближающим наступление холодов.Наблюдать же, как синеют губы Тенгендзи, Кайто вовсе не хотелось.– И угораздило тебя родиться в такой дурацкий месяц, – ожидаемо проворчал Тенгендзи. В этот раз он даже заставил себя ждать: Кайто рассчитывал услышать его первые жалобы гораздо раньше.– Надо полагать, твои родители не пропустили свидание на четырнадцатое февраля.Кайто смерил безобидно ухмыляющегося Кугу взглядом полным неодобрения, про себя подумав: ?Да уж, наверняка не пропустили?. Вслух же он сказал следующее:– Я вижу, что отсутствие соседства со мной на тебе плохо сказывается.– Ничего из происходящего не сказывается на мне хорошо, – с загадочной улыбкой ответил Куга.– Боже-боже…– Именно так.Кайто перевёл взгляд на вышагивающего впереди Хошитани, приплясывающего на ходу. Наюки следовал за ним, мистическим образом не отставая и ни разу не сбившись с медленного темпа. Вид, что давно стал привычным элементом любого фона, с апреля этого года был официально узаконен. Расчудесный президент студенческого совета их славной музыкальной академии Аянаги и его верный заместитель уверенно двигались вперёд и прямо, обозначая новый курс развития.И всё-таки…– Хошитани, мы скоро придём, куда мы там идём? – озвучил Тенгендзи вопрос, что не беспокоил и Кайто.– Так пришли же уже! – бодро отозвался их лидер. Он повернул к ним лицо, сияющее улыбкой, махнул рукой, широким жестом обозначая всё вокруг. – Огни!Потому что Наюки улыбнулся им, Цукигами, Тенгендзи и Куга послушно оглянулись.Набережная Йокогамы была им хорошо знакома, но разноцветная иллюминация тонула в поднявшемся от воды тумане. Огни высоток и маяка окрашивали серый, земля, небо и вода слились в одно, мерцая по контуру колеса обозрения. И всё-таки Кайто увидел, точно сквозь матовое стекло, яркие огни на другом берегу.…Он вернулся домой в начале второго ночи.В маленькой съёмной квартире было холодно. Неясно пахло ароматическим диффузуром – Кайто уже не помнил, какой там запах был изначально. Не было слышно ни звука. Лишь шаги Кайто и шорох бумажного пакета.В пакете был подарок от ребят – Кайто открыл его лишь после того, как умылся и переоделся в домашнее. Сидя на диване, он долго смеялся над открыткой, обычной снаружи, но с притаившимся внутри очередным неописуемым шедевром Куги. В чёрном монстре он опознал Тавиана, а в цветных кляксах вокруг него – их самих. В приложенном пакетике лежала серёжка-гвоздик с молочно-белым округлым основанием, очень простая, но в чём-то неуловимо изящная. В запакованном объёмном свёртке оказался мягкий флисовый плед светло-голубого оттенка и свежий ежедневник, датированный цифрами из светлого ещё не случившегося будущего. Последней из пакета Кайто достал коробку со свечой внутри. Высокий стакан из матового стекла был декорирован прозрачными звёздочками разных размеров.Поддавшись порыву, Кайто сбегал на кухню за спичками. Выключив в гостиной свет, он зажёг свечу, поставив её на столе перед диваном. Маленький огонёк быстро охватил весь фитиль, став больше и ярче.Без предупреждения, без обратного отсчёта, внутри что-то оборвалось. В глазах защипало.Кайто спрятал лицо в коленях, но это не помогло. Из-за слёз видимая картинка стала смазанной, а свет свечи – ещё ярче и шире. Слёзы полились из глаз, сбежали по холодным щекам, щекоча горячим касанием. Кайто улыбнулся.Если бы он не был один, то позволил бы кому-то себя утешить, пусть и не нуждался в утешении. Накрывшись пледом, он сжался в комок на диване и смотрел на дрожащее пламя, желая запечатлеть его в памяти.Оно напоминало ему всё на свете.Смех товарищей.Самого себя.Свои чувства.Свет в глазах брата.Улыбку Уозуми.Всем сердцем он пожелал, чтобы этот маленький огонёк никогда не потух.…Проснувшись утром, первое, что он увидел, был световой сигнал индикатора на телефоне. В их командном чате, пестрящем невразумительными восклицаниями, стикерами и смайликами, внимание Кайто привлекла фотография, присланная Наюки. На ней он стоял вполоборота у парапета над туманным заливом с неясными огнями на горизонте. Он смеялся, закрыв глаза и держа руку у лица. Конечно, он смеялся.Потому что Тенгендзи и Хошитани снова сцепились в самом глупом споре на свете. Потому что Куга, вместо того, чтобы сделать миру полезное одолжение, лишь подначивал их своими насмешками. Потому что Наюки, притаившись в стороне от них, сумел запечатлеть каждый момент.На фотографии было написано ?С днём рождения?.И Кайто проговорил эти слова вслух, бездумно счастливый и радостный оттого, что свеча в стакане продолжала гореть.– С днём рождения меня.