"То, что страшнее" (Хошитани Юта и кАмпани) (1/1)

Закончил своё сообщение Хошитани так:– В общем… не знаю, что ещё сказать. Извините за хлопоты… или что-то в этом духе, – и смущённое неубедительное ?аха-ха? вместо точки.В репетиционном зале повисло молчание, натянувшееся между присутствующими паутиной, – трудно было сдержаться, чтобы не переглянуться. Но атмосфера чудовищной неловкости не продержалось долго, пав перед сердобольными Наюки и Агехой, что выступили вперёд, на разные лады причитая ?Не переживай, мы всё понимаем?.Китахара не мог с ними согласиться (пусть в глубине души и очень хотел). Он не понимал. Но выпытывать подробности у Хошитани не имело смысла, виновным был другой.– Ну и где он? – эхом на его мысли прозвучал чужой опасно звенящий голос. – Где Тацуми?– Тенгендзи… – предостерегающе произнёс Цукигами, имея в виду все возможные негативные последствия, которые могла иметь несдержанность приятеля. Но горячая голова наследного кабуки принца гласу разума внимать отказалась.Не то чтобы Китахара не был с ней солидарен.– Нет, я правда хочу услышать это от него! Где команда Хира…!Закончить Тенгендзи было не суждено – Куга надёжно закрыл ему рот рукой и оттащил в сторону, с глаз долой от Хошитани, что и без того выглядел словно выброшенный под дождь щенок. Цукигами покачал головой, приговаривая своё обычное ?боже-боже?.После этого Хошитани вздохнул, обвёл взглядом всех их и уже более уверенным тоном сказал:– Я понимаю, что это несколько внезапно и меняет наши планы. Но в целом ничего значительно не изменится. Мы выступим вместе, как и планировали. Только… раздельно.Кажется, Цукигами, Куга и Тенгендзи вздохнули одновременно. Наюки, с неизменной всепрощающей улыбкой на губах и смиренной нежностью во взгляде выглядел как санитар психбольницы.Китахара вконец устал наблюдать этот цирк.– Боже, ты сам-то себя слышишь? – проворчал он. – Где предел твоей беспечности?– Хе-хе, – ответил Хошитани. Глупому выражению лица совсем не соответствовало выражение глаз. ?Виновен?, – буркнул Китахара, раздражённо добавив:– Отличная эпитафия.– Мы в одной лодке, – опалил его взглядом насупившийся Агеха. – Нечего строить из себя самого умного.Схоронившийся за спиной напарника Хачия активно жестикулировал, выражая свою гражданскую позицию, то ли соглашаясь с Агехой, то ли с ним не соглашаясь, то ли желая придушить. Китахара махнул рукой на попытки его понять, в то время как кто-то другой махнул рукой на его способность самому за себя отвечать.– Если бы Рену приспичило строить из себя самого умного, его бы здесь не было, – усмехнулся Нандзё.Вырвавшееся против воли возмущённое ?Эй!? оказалось удвоенным: Китахара и Тенгендзи быстро переглянулись через весь зал и столь же быстро отвернулись.– Что же касается Принцессы Тацуми, это вполне в её духе, – как ни в чём не бывало продолжил Нандзё.– Что именно в его духе?Нандзё бросил взгляд на напарника, улыбнулся ему, дав прочесть ответ с лица прежде, чем озвучить его Хошитани и остальным:– Не выбирать средств для достижения собственной цели, – сполна насладившись произведённым эффектом несколько секунд, с медовой улыбкой, что стала более ехидной, Нандзё добавил: – К слову, эта черта роднит принцессу Тацуми с тёмным властелином Фуюсавой-сэмпаем.– И с тобой, – угрожающе произнёс Агеха. Нандзё в ответ подмигнул ему – Китахара готов был поклясться, что у Агехи волосы дыбом встали, а глаза зажглись недобрым огнём.– И с нами, – сказал Хошитани. Однозначно невпопад.Тенгендзи фыркнул. Исчерпывающе.– Ну так что будем делать? – спросил Цукигами, привлекая к себе внимание Хошитани. – Продолжим репетировать, как и планировали?– Да, я так думал.– Ты уверен, что не будет никаких негативных последствий? Своими действиями мы и так уже внесли разлад в студенческий совет. Не сыграет ли Фуюсаве-сэмпаю на руку то, что команда Хираги поддерживает его изначальный план?– Что ты имеешь в виду?..Китахаре, глядя на искреннее непонимание на лице Хошитани, уже и самому хотелось Цукигами поторопить. Впрочем, выдержанная им драматическая пауза не была столь уж долгой, но достаточной для того, чтобы донести смысл следующих слов до каждого:– Не оставят ли нас за бортом в последний момент, если выступление для открытия фестиваля обеспечат фавориты?Непонимание на лице Хошитани сменилось чем-то другим, ещё не осмысленным в полной мере, но уже изменившим что-то в глазах, сделав их ярче.Ясность внёс раздражающе ухмыляющийся Тенгендзи:– Тебя это пугает, Кайто-чан? – насмешливо спросил он.– Честно говоря, нет, – с редкой для себя усмешкой ответил тот.После этих слов члены команды Отори переглянулись, обменявшись до омерзения понимающими улыбками опытных заговорщиков. Этого о них Китахара ещё тоже не понимал, но отчего-то почувствовал, как невольная улыбка расползается по собственным губам.– Магия юности во всей красе, – шепнул Нандзё, наклонившись к нему. – Кажется, я начинаю понимать, как это работает.– Не льсти себе, – отозвался Агеха, так словно его мнением кто-то интересовался.– По крайней мере, мой уровень понимания меня устраивает. Хочешь, поделюсь основными тезисами?– Обойдусь.– Ну, если передумаешь, ты знаешь ведь, где меня найти.– Р-р-р…– Ха-ха-ха, я тоже тебя люблю.В то время как команда Отори в своём углу вновь предалась ностальгии по дням минувшим, так словно они складывались как минимум в век, а не один единственный год, Китахара не без раздражения наблюдал за тем, как Нандзё и Агеха вновь пытаются донести свои больные чувства друг до друга. На лице Хачии же было написано желание как можно скорее оказаться дома. Китахара ему невольно посочувствовал: день только начался ведь, а всё, что могло пойти не так, таки не так и пошло. Пикировки Нандзё и Агехи на фоне этого могли показаться даже привычно уютными, практически успокаивающими.– Мне иногда кажется, что мы вам мешаем, – едко вставил Китахара.– Ну что ты, конечно нет, – ответил ему Нандзё, не отрывая взгляда от Агехи.– Я боюсь, может случиться что-то плохое, если оставить их наедине, – тихо поделился соображениями Хачия.– Именно, – согласился с ним Китахара. – Но может это как раз то, что должно произойти. Это я и сделаю: когда устану от этого мира, просто запру вас двоих в одной комнате и буду ждать наступления конца света.– Рен… Ты злишься.– Нет.Но Нандзё не спрашивал.А Китахара не был честен.Потому что он украдкой наблюдал за пятицветным созвездием, аkа команда Отори, и думал: ?Это мы здесь лишние. Это нам следовало оставить их самим себе. Они созданы для таких ситуаций. А мы просто чужие на этом празднике жизни…?– Эй, ребят, чего вы тут шушукаетесь? Мы решили, что после занятий пойдём в ?Ninja Burger?! Вы с нами ведь?Рефлексы подвели Китахару в этот раз: подкравшегося со спины Хошитани он даже не почувствовал, вздрогнул от неожиданности. Никто не стал это комментировать, отчего Китахара ощутил дурацкую неловкость, горячо обругав самого себя и остальных причастных за компанию. ?Виновные, блин, невежи?.– Будете есть вредную еду?– Ага! А то у меня стресс! – неуместно жизнерадостным тоном отозвался ослепительно сияющий Хошитани: – И у Тенгендзи тоже!– А?!Раздавшееся рычание потонуло в хохоте. А хохот – в звонке, предвещающем сообщение от студенческого совета.Уже на коридоре, идущий рядом с Хошитани Агеха спросил:– Ты в порядке, Юта?Остальные члены команды Отори шли впереди, в то время, как Китахара и Нандзё вместе с Хачией держались в хвосте. Это ощущалось чем-то правильным.– Да, всё норме, – бодро ответил Хошитани. Улыбка дрогнула, но не померкла, когда он, смущённо потерев кончик носа, сказал: – Правда, переживал, не знал, как вы это… это всё воспримите.Нандзё нежно улыбнулся настолько для себя нетипично, что Китахара сразу же заподозрил неладное, поспешив сказать хоть что-то, лишь бы не дать возможность говорить ему.– Не парься. Мы просто вернулись к тому, с чего начали.Хошитани посмотрел на него так, и улыбнулся так, что Китахара вовсе пожалел, что рот открыл.– И правда! Thank you, Китахара!Избегая внимания Нандзё и Хачии (?А с ним-то что?!?), Китахаре ничего другого не оставалось, кроме как уткнуться взглядом куда-то мимо Хошитани. Где его уже поджидал ревниво насупившийся Агеха.Приложенные усилия себя не оправдали: Китахара всё-таки покраснел. Умнее других он точно не был.С командой Хираги они столкнулись на коридоре у класса. Тенгендзи обменялся колкостями с Угавой, и на том висящее в воздухе напряжение лопнуло как пузырь.– Я буду вам завидовать, – шепнул преступно-грустно улыбающийся Тацуми, поравнявшись с ними.– Естественно, – с ледяной улыбкой ответил Нандзё.– А мы вам – нет, – добавил Агеха.Китахара споткнулся на ровном месте и упал бы, и никогда бы больше не поднялся, если бы его не подхватил оказавшийся рядом Хачия. А всё из-за того, что перед растерявшимся Тацуми Агеха и Нандзё обменялись одинаково недобрыми ухмылками.– Страшно, – на гране слышимости пробормотал Хачия. И Китахара был с ним согласен.Преданность, что сильнее соперничества, была и во много раз страшнее.