Часть 2. Глава 1 (1/1)

— Изабелла, ты еще спишь?!"Конечно, глаза же закрыты".— Ты хоть знаешь, сколько времени?!"Вряд ли больше восьми утра".— Семь тридцать!"Кто бы сомневался".— Ты легла в десять вечера!"А заснула в шесть утра".— Ты спишь уже девять с половиной часов!"Тридцать минут. Тридцать".— Ты меня слушаешь вообще?!"Можно подумать, есть альтернативы".— Сама напросилась! Сейчас проведем банные процедуры, не покидая подушки!"Начинается..."— Рикки там с голода помирает!"Какая неожиданность".— А сеньор Монтеррей второй час проводит в библиотеке в ожидании завтрака!— Что?!— Да неужели мы соизволили открыть глаза?!— Он здесь?!— "Доброе утро" для начала!— Что? Да, доброе утро. Когда он приехал?— То есть, как я спала, тебя уже не интересует?!— Нет, отчего же... Как спалось? Это его появление тебя разбудило? Во сколько он вернулся?Кери яростно протрубила что-то нечленораздельное и с оглушительным сопением направилась к выходу.— Одежда на кресле. Постирана, поглажена и накрахмалена! — выплюнула она на пороге и демонстративно захлопнула за собой дверь.Изабелла упала обратно на подушку, с которой успела подскочить после сообщения Керолайн о возвращении их гостя, и уставилась в потолок.Сеньор Энрике уехал из гасиенды де ла Вега на следующий же день после бала. Вернее, на следующее утро, и притом раннее, потому что на общем завтраке его уже не было. Он оставил для Рикардо письмо, в котором сообщил, что за ним в пять утра приехал слуга его делового знакомого, и посему он был вынужден покинуть своих гостеприимных хозяев без предупреждения. Однако он постарается вернуться в самые короткие сроки и, кроме того, будет каждый день присылать записки о ходе дел, чтобы его приезд не стал такой же неожиданностью, как отъезд, за который он тысячекратно извиняется.Сеньор Монтеррей не обманул и, действительно, все три дня информировал Рикардо о своих передвижениях, поэтому день его возвращения не стал сюрпризом. Время, впрочем, также было заранее обозначено, но Изабелле, проспавшей считанные минуты, показалось, что их гость вернулся значительно раньше установленного часа.Она не знала, зачем он уезжал и в самом ли деле в его отъезде была деловая" подоплека. Вполне возможно, что после их короткого ночного диалога, он решил не смущать ее своим присутствием и дать ее голове время на отдых. Хотя с такой же долей вероятности он мог и вправду отлучиться по делам, что при его положении и планах относительно Эль Пуэбло было закономерно.Так или иначе, последние трое суток Изабелла, Кери и Рикардо провели в своем узком кругу, навещаемые поочередно утром и вечером доном Рафаэлем с Шарлоттой и доном Антонио с сеньорой Виолеттой.Тема Монтеррея-Зорро была закрыта в первый же день, как хорошая, но изжившая себя шутка. Возможно, она и обсуждалась Рикардо и доном Антонио с его супругой, но, по крайней мере, при девушках вопроса столь неожиданной помолвки Изабеллы никто не касался. И это, как всегда, чрезвычайно радовало последнюю, потому что любой, даже самый крохотный намек на ее свадьбу бросал девушку в жар и холод одновременно и доводил до состояния полного морального и физического истощения. Что должно было случиться дальше, она не знала, но хотя бы эти три дня никто умышленно не возвращал ее мысли к выматывающему вопросу. С Керолайн же они всего один раз вымученно посмеялись над случившимся и тут же перевели разговор в другое русло.В общем с момента отъезда сеньора Энрике и до его возвращения Изабелла провела время достаточно спокойно. По ее расчетам дон Алехандро и ее родители уже должны были быть в Ла Пас около двух суток и со дня на день Рикардо должен был получить от них известие. В обеих гасиендах все шло своим чередом. Если не считать..."Ателье!" — слово, которое Кери в эти дни вставляла почти в каждое свое предложение.А все потому, что ее трубадур, решив отвлечь Изабеллу от тяжелых мыслей и прошедшего бала, достал запрятанный на подобные случаи в рукаве козырь и объявил фрейлине, что она может начинать заниматься подготовкой одного из нижнего залов гасиенды Линарес под помещение для примерок, в чем ей, естественно, должна была помочь ее ненаглядная подруга. Правда, в тот момент он еще не подозревал, что бескрайние голубые глаза, распахнутые в его сторону, дополнительно организуют себе из трех соседних с залом комнат гостиную для приема клиентов, мастерскую и склад для тканей и одежды. Таким образом практически половина всего нижнего этажа гасиенды внезапно отошла в ведение Кери и перекочевала на исчерченный вдоль и поперек листочек бумаги в виде планов "до" и "после".— Ну ты скоро?! — вдруг появился на пороге маленький вздернутый носик.Изабелла от неожиданности вскочила на ноги и ударилась коленом о невесть откуда взявшийся рядом с кроватью стул. Разлетевшиеся с него во все стороны каракули и рисунки дали ей понять, что Кери пришла ее будить, уже с утра увешанная проектами будущего детища.— А если завтра клиенты придут?! А у нас ничего не готово из-за того, что кто-то дрыхнет сутками! Давай быстрее завтракать! У меня уже внизу все разложено! — фыркнула Кери и вторично захлопнула дверь.Под определением "все" подразумевались бесконечные листы бумаги, армия чернильниц и перьев, всевозможные линейки и измерительные приборы и сдвинутые столы, по которым Изабелла прыгала, словно обезьяна по лианам, пытаясь успеть запечатлеть на чертежах весь полет мыслей белокурой хозяйки будущего швейного салона. Сама же Керолайн к этому арсеналу притрагивалась только для того, чтобы подготовить его к работе для своего личного "чертежного специалиста". И как Изабелла ни пыталась доказать, что нет ничего сложного в том, чтобы приставить одну линейку к другой под прямым углом и начертить смежные стены помещения, Кери даже не слушала ее доводы, демонстративно убегая на другой конец зала и взъерошивая руками волосы при словах "катет и гипотенуза". — Это только Зорро может понять тебя с твоими котами и гипертенузами! — шипела она.— Катет и гипотенуза, Кери. Это же третий год обучения, — пыталась вставить веское слово Изабелла.— Меня в это время учили шить, готовить и помогать по хозяйству! — огрызалась фрейлина и тут же возвращалась мыслями в любимое направление, увлекая туда и несчастного "инженера".Однако надо было отдать ей должное: заявление о том, что клиенты могут прийти в ближайшие сутки, не было пустым набором звуком. Уже на следующий день после бала в гасиенду Линарес были направлены два гонца от заинтересовавшихся костюмом Изабеллы сеньорит.Полученный ответ, по всей видимости, очень быстро распространился по Эль Пуэбло, и на следующее утро под дверями было еще трое посланников. Всех своих страждущих клиентов Кери аккуратно заносила в специально оформленную в один из вечеров "Книгу заказов" и ревностно отслеживала их соотношение с тем списком, который она составила сразу же после бала. И когда очередь имен из "Книги заказов" полностью сошлась с записанными на скорую руку именами в списке, а потом и выросла ровно в два раза, обитателям гасиенды стало понятно, что с этой минуты размеренная жизнь их дома круто изменится.В связи с этим у Изабеллы при всем ее желании не нашлось бы днем ни единой минуты на собственные размышления и предположения. А если учитывать, что такого желания у нее и не возникало, то можно было поверить, что эти дни, а точнее светлая часть суток, для ее морального состояния, действительно, прошли довольно спокойно.Что же касается ночей, то в эти часы ее разум полностью попадал во власть минувшего бала, сеньора Монтеррея и небольшого плотного листка бумаги с короткой надписью и ароматом лаванды. Хотя о последнем элементе она старалась забыть всеми возможными способами.Девушка предприняла, кажется, все, на что хватило ее богатой фантазии, вплоть до попытки уничтожения предмета волнений. Она десятки раз собиралась порвать пронзенное кинжалом послание, разрезать его тем же кортиком, на котором он прилетел, утопить, закопать, выбросить в огонь. И каждый раз ее рука каменела, движение тела останавливалось, а взгляд прирастал к ровным буквам, выведенным темными чернилами на похрустывающем куске свитка.Эти строки прожигали насквозь ее ладони и пальцы, обвивали ее кисти и ползли вверх по плечам, клеймя ее кожу своими четкими геометрическими линиями. А она совершенно ничего не могла с ними сделать. Ни стряхнуть с себя, ни отойти в сторону, ни отвести взгляд. Девушка изучила короткое письмо вдоль и поперек. Она знала, что записка была написана на седле лошади, потому что другого ровного места в тот момент у Зорро под рукой быть не могло. Знала, что эта часть была отрезана от цельного листа ножом и, вполне вероятно, тем самым, который к ней прилетел. Знала, что эта бумага была частью какого-то важного документа, потому что Зорро перевозил его на себе, а не в сумке, привязанной к седлу. Не в нательным мешке для ценных бумаг и не в цилиндрообразной тубе, которые обычно используются для чертежей. Эта бумага лежала у него в нагрудном кармане, потому что впитала аромат его тела и одежды. Изабелла уже даже смогла прорисовать в голове всю сцену создания этой записки так точно, словно сама присутствовала при этом процессе, однако избавиться от нее была не в состоянии.Равно как и достоверно объяснить, почему Зорро до сих пор не появлялся.Конечно, она сочла своим долгом показать письмо Керолайн и передать о нем Рикардо и дому Веласкес, чтобы снять с их плеч переживания о судьбе Зорро, о которой они, несомненно, волновались не меньше, чем она сама. Но ни один из них не смог предположить ничего вразумительного. От дона Рафаэля даже проскочила версия о том, что это было поддельное послание от неизвестного адресата, которым вполне мог оказаться сеньор Монтеррей, однако Изабелла и Рикардо, которому девушка в конечном счете была вынуждена показать послание, были твердо убеждены в том, что это рука Зорро, потому что хорошо знали его почерк.И все же недоумение продолжало висеть над их головами, потому что Зорро не сделал, на их взгляд, самого главного. Он не забрал Торнадо. Жеребец все так же жил во владениях де ла Вега, и Изабелла была абсолютно уверена в том, что он ни разу не покинул свой загон без ее ведома. Вполне вероятно, что Тито уже был в курсе возвращения их общего хозяина, поскольку обладал полной свободой перемещения, но выражение его глаз было совершенно беспристрастным и сообщало не больше, чем каменные стены конюшни. Изабелла вновь и вновь ловила себя на мысли о том, что ничего не знает. Ей не из чего было даже собрать наметки предположений. После Зорро не оставалось никаких следов. Это было очень выматывающим осознанием, потому что девушка приходила к нему из раза в раз после многочасовых и безрезультатных ночных раздумий. И ведь при этом она знала настолько больше, чем все остальные, что ее осведомленности можно было только позавидовать!Зато она наконец в полной мере прочувствовала, насколько тяжело было Монте, и не без усмешки пожалела его. С таким противником, как Зорро, любой миллиметр, проложенный в неверном направлении, тут же мог стать фатальным.Их противостояние с каждым днем все больше и больше напоминало ей шахматную партию. Самую длинную в истории, переходящую из одного года в другой. Вполне вероятно, что для очередного хода им даже не нужно было вставать из-за своих столов. Они просто поднимали руку и... в Калифорнии все переворачивалось вверх дном.Изабелла уже успела покинуть кровать и переодеться в подготовленный подругой наряд. Осталось убрать волосы и обуться и сделать это как можно быстрее, потому что, если Кери зайдет в спальню третий раз, от водных процедур прямо посреди комнаты уже будет не отвертеться.Сеньор Энрике здесь... Через пару минут она снова увидит его. Что тогда будет? Хоть бы Рикардо уже был внизу, чтобы ей не пришлось остаться с их гостем один на один. Надо как можно быстрее позавтракать и сразу же приниматься за проект Керолайн. Это прекрасный повод быть занятой весь день и не иметь времени даже на самый короткий диалог.Выдохнув с некоторым облегчением, вызванным последней мыслью, Изабелла завершила утренний образ парой блестящих заколок, на всякий случай осмотрела комнату и, оставшись вполне удовлетворенной ее состоянием, вышла за дверь.***— Итак, в правом углу будет высокий шкаф с широкими полками для тканей; сбоку от него — комод для швейных принадлежностей, — декламировала Керолайн последнюю версию расстановки мебели в мастерской, выхаживая вдоль чертежного стола, на который ее подруга взлетела за считанные секунды после крайне короткого совместного завтрака. — А на него можно поставить большую шкатулку с бумагой для записок и чернильницу. — Фрейлина бросила через плечо быстрый взгляд и сложила руки трубочкой около рта. — Он тебя всю глазами пробуравил! — шепнула она.— Что пробуравить? Комод или шкаф? — громко переспросила Изабелла, не заметив направленной в ее сторону многозначительной позы.Ожесточенное шипение тут же дало ей понять о какой-то допущенной ошибке, и она была вынуждена оторвать голову от гигантского ватмана, прижатого по периметру стола восемью внушительными вазами, между которыми она лавировала, как рыболовецкий корабль среди подводных скал.— Ты бы еще на стульчик встала, чтобы все наверняка услышали! — одними губами произнесла Кери.Изабелла не уловила ни сути комментария, ни причины остановки работы, поэтому только уставилась на подругу и выжидающе постучала линейкой по бумаге. Керолайн поджала губки, посмотрела в сторону входной двери и, в итоге махнув рукой, уткнулась в испещренные мелким шрифтом записки, по всей видимости, решив не волновать свою принцессу неприятным разговором.— В противоположном углу — стол с четырьмя стульями вокруг.— Четыре-то зачем? — вздохнула Изабелла, понимая, что ей нужно будет дорисовывать еще два объекта.— Для симметрии, — хмыкнула Кери, мусоля во рту кончик пера.— Два тоже были очень симметричны.— Значит, для вдохновения.— Чьего? — воздела руки к небу Изабелла.— Моего.— А два стула тебя не вдохновляют?— Вдохновляют, но ровно в два раза меньше, чем нужно.Изабелла запрокинула голову и посмотрела на потолок, но через секунду быстро опустила взгляд обратно. Не дай бог Кери сейчас проследит за ее движением и решит, что для потолка тоже нужен чертеж. Девушка уткнулась носом в бумагу и сосредоточенно заскрипела пером и линейкой. Два новых стула на "Плане мастерской" обязаны вернуть мысли Керолайн к ее каракулям.Один за другим из под легкой точной руки выступили два новых квадрата. Судя по прекратившимся хождениям и отсутствию дальнейших комментариев, фрейлина уткнулась в свои наброски, поэтому "чертежный специалист" сделал несколько финальных штрихов и, потянувшись, сел на колени. На бумаге выросла молчаливая тень.— Прекрасная работа. Вас учили этому при дворе? — вдруг разрезал воздух низкий мужской голос.У Изабеллы перехватило дыхание и она резко обернулась через плечо, выронив из правой руки перо и задев пальцами левой маленькую чернильницу. Темная жидкость тут же вытекла из узкого горлышка и поползла по бумаге, погребая под собой только что нарисованные стулья и часть стола.Энрике Монтеррей...С другого плеча сразу же донесся испуганный возглас — это Кери, сначала онемевшая от внезапного появления их гостя, сейчас вскрикнула и подскочила к столу с чертежами.Кажется, сеньор Энрике что-то говорит. Наверное, извиняется за то, что произошло вследствии его внезапного прихода. Но Изабелла уже не слышит его, потому что она только что болезненно остро поняла одну очень важную вещь.Чем сеньор Монтеррей отличается от Зорро. Несмотря на всю их невероятную схожесть.Зорро никогда не допустил бы падения чернильницы. Никогда.Да, ее заключение кажется смешным, однако за этим фактом стоит такая глубокая пропасть, что перекинуть через нее мост сеньору Энрике не удастся за всю его жизнь. Все, что находилось в поле зрения Зорро, находилось и в его полном контроле. И столь очевидное последствие испуга от появления постороннего лица, как толчок рядом стоящего предмета, был бы просчитан им еще до того, как он переступил порог помещения. Если бы он захотел незаметно подойти сзади, то для начала он или отодвинул бы чернильницу в сторону, или поставил руку так, чтобы предотвратить столкновение с ней руки Изабеллы.— Разреши, я помогу тебе спуститься, — наконец послышалась более-менее разборчивая для слуха фраза.Изабелла машинально отодвинулась назад и слезла с другой стороны стола.Вот второе отличие. В подобном случае Зорро не стал бы просить разрешения. Он просто молча снял бы ее с кипы бумаг и поставил на пол. Сеньор Монтеррей же, чувствуя непосредственную вину, несколько сдал позиции, чтобы не казаться чрезмерно настойчивым. В его случае и положении в этом доме это решение являлось единственно правильным, но в сравнении с Зорро оно лишь еще сильнее уменьшало его шансы на достижение заданной планки.— Похоже, я не вовремя, — произнес молодой человек.— Это мы виноваты, очень увлеклись работой и не услышали, как Вы зашли, — тут же попыталась сгладить углы Кери.— Если ты не против, — обратился сеньор Монтеррей к Изабелле, — я мог бы помочь восстановить ваш чертеж.Девушка молча перевела взгляд на обширное темное пятно.Это третье отличие. Зорро ничего бы не предлагал. Он просто принес бы готовый план. Как полгода назад новое платье. Он же не сказал тогда, вытаскивая ее из намокших, порванных и перепутавшихся лоскутов ткани: "давай пойдем в ателье и ты выберешь себе то, что понравится", или "давай сошьем тебе другое", или "давай высушим это платье, отнесем его в мастерскую и его починят". Он просто принес новое. Да, оно не было точной копией прежнего, оно было сшито из других материалов и было выбрано на его вкус. Но это означало, что он потратил личное время и сам занимался этим вопросом, не делегировав его своим помощникам, потому что, кроме прочего, на новом изделии были уникальные детали, практически идентичные старым, которые он успел рассмотреть за те недолгие минуты и заново воспроизвести в своем заказе.Изабелла молча подошла к столу и поставила чернильницу на место. Кажется, последние три дня, проведенные в относительном спокойствии, дали ей возможность оценить происходящее новым взглядом.Кто бы мог подумать несколько суток назад, когда сеньор Монтеррей впервые переступил порог гасиенды де ла Вега точной копией Зорро, что всего один жест и две фразы перенесут его на другой полюс планеты? И теперь он, столь похожий на героя в маске, казался... Девушка сама ужаснулась своим мыслям. Подделкой? Только для чего? Зачем?Она понимала, что эти умозаключения совершенно необоснованны и, учитывая происхождение, роль и намерения их гостя, еще и смешны, но отделаться от этого ощущения она теперь никак не могла.— Спасибо, — наконец ответила Изабелла, понимая, что молчать больше было нельзя. — Но я могу использовать предыдущий чертеж. Он почти такой же, за исключением некоторых маленьких деталей.Она не обманывала. Таких планов было нарисовано уже четыре, потому что ее собственная дотошность и привередливость Кери к разного рода помаркам заставили ее переделать свою работу три раза. Как следствие, девушки могли сейчас срезать тонким лезвием ненужные линии с любого из оставшихся отбракованных чертежей и взять его в качестве новой основы.— Кажется, мой приезд снова стал причиной твоей головной боли, — улыбнулся сеньор Энрике.Изабелла промолчала, но не смогла не улыбнуться в ответ, потому что это, действительно, было правдой.— Так ты разрешишь мне исправить мою ошибку? — произнес молодой человек и не спеша направился вокруг стола в сторону своей немногословной собеседницы, попутно рассматривая аккуратно нарисованные на бумаге объекты.Девушка от неожиданности дернулась сначала вправо, потом влево и, остановившись на первом варианте, почти бегом обошла стол на одинаковой со своим оппонентом оси окружности, поэтому, когда сеньор Монтеррей прибыл в точку назначения, он оказался все так же удален от цели, как и в начале пути.— Ммм... Изабелла, по-моему, мы забыли подобрать продукты к обеду, — поспешила ликвидировать повисшую в комнате тишину Керолайн и с самым наивным выражением лица поманила подругу за собой. Изабелла тут же выпорхнула из укрытия и подбежала к двери.— Я — в погреб, ты — к полкам, — бросила она уже на пороге заранее заготовленную для подобных случаев фразу, чтобы отразить всю серьезность намерений и необходимость воплотить их в жизнь незамедлительно. В том, что молодой человек прекрасно понял, что это был лишь удобный предлог, Изабелла не сомневалась ни минуты, но другого выхода у нее все равно не было, поэтому она испарилась из зала в мгновение ока, оставив на произвол судьбы и чернильницу, и пятно, и многострадальные чертежи.— Пожалуй, я проведу ближайшие сутки у себя в спальне, — выдохнула девушка в сторону подруги, когда они оказались на безопасном расстоянии от места пребывания их гостя.— А когда они закончатся, что будешь делать?— Начну следующие.— А после?— Еще следующие.— А после-после?— Кери!— Что? Ты сама разве не понимаешь, что это не выход?— У тебя есть альтернативы?— Надо сказать Рикардо, чтобы он всегда находился рядом с тобой в моменты общих встреч.— А если мы столкнемся где-нибудь совершенно случайно? Как в саду вечером несколько дней назад. Предлагаешь Рикардо бросить все дела и ходить за мной по пятам денно и нощно?— Денно и нощно могу ходить за тобой по пятам я. А в моменты общих встреч — Рикардо.Изабелла только махнула рукой.— Сегодня я точно больше не выйду из спальни.— И чем прикажешь это объяснить?— Скажи, что у меня голова разболелась от постоянного черчения.— Ты на что намекаешь? — нахохлилась фрейлина.— Да ни на что я не намекаю! Просто говори это всем подряд — и все.Кери задумалась.— И кто тогда будет мне сегодня доделывать план мастерской? — недовольно протянула она. — Издеваешься?— Нет. На днях уже могут прийти клиенты. И где я буду их встречать? Или прикажешь мне всем показывать заляпанные рисунки и уверять, что это мастерская, где будут воплощаться в жизнь их неповторимые шедевры? — Все, я — к себе. Если хочешь, принеси мне все бумаги в комнату.— Там нет столов.— Ничего, я могу чертить на полу.— А вдруг бумага испачкается?!— Ты чертежи собралась продавать или одежду?Фрейлина оскорбленно хмыкнула и уже подняла в воздух тоненький пальчик, как вдруг краем глаза заметила выходящего из соседнего помещения сеньора Энрике и на одном дыхании выпалила подруге прямо в лицо:— Иди к себе в комнату и ложись в кровать. Я сейчас сделаю тебе отвар от головы.Изабелла, хоть и не видя происходящего, но моментально сложив в уме правильную картину, тут же рванула прочь из зала и стрелой умчалась на второй этаж.— Изабелла всегда очень ответственно подходит ко всему, что делает, — зачирикала Кери, едва поравнявшись с молодым человеком. — Вот и сейчас так сосредоточенно работала, что довела себя до головной боли, — завершила фрейлина, расплывшись в неотразимой улыбке.— Судя по масштабам чертежей, это неудивительно, — отреагировал сеньор Монтеррей. — Ей нужно больше отдыхать на свежем воздухе. Если она не против, я мог бы составить ей компанию.— Я обязательно передам ей Ваше предложение, — светилась Кери, уже не дыша и не моргая. — А сейчас, прошу меня извинить, но мне нужно торопиться.— Доброго дня.— Доброго дня.***Изабелла сдержала брошенное в сердцах слово и оставшийся день провела за плотно закрытой дверью своей спальни. Правда, дать отдых напряженной голове ей так и не удалось, потому что все это время компанию ей составляли четыре рулона с чертежами, новая более устойчивая чернильница, увесистая связка перьев и бессчетное количество линеек, из которых при желании можно было построить пирамиду Хеопса в миниатюре.Обед фрейлина принесла туда же. А через несколько часов за ним последовал и ужин. Сама же Керолайн приняла на себя весь огонь и старалась по возможности уделять сеньору Энрике все свободное время. Правда, на ее счастье, его требовалось не так много, потому что молодой человек в основном был занят собственными делами и бумагами.То же относилось и к Рикардо, который на правах хозяина обеих гасиенд, хоть и старался поддерживать отношения с будущим компаньоном по строительству порта, на деле оказался завален такой пропастью общественных и хозяйственных дел, что выходил только на общие собрания за столом для приема завтрака, обеда и ужина или чтобы встретить исправно навещающих их представителей дома Веласкес. Все остальное время он, как и Изабелла, проводил за дверью своей обители, коей для него стал кабинет его отца.Таким образом все обитатели двух главных гасиенд Калифорнии с момента минувшего бала еще ни разу не имели возможности не только отдохнуть в сокращенном составе за кофейным столиком дома де ла Вега, но и хотя бы высказать друг другу подобное предложение.У Изабеллы не было времени даже на занятия на скрипке, которую за последние две недели она ни разу не взяла в руки и которую полгода назад Кери прихватила с собой из дворца, ничего не сказав подруге.Будто знала, что в Британию они не вернутся...Изабелла горько усмехнулась. А она-то думала, что у нее просто не будет времени в Калифорнии на свои занятия из-за переговоров, на которые ее определил тогда Георг III. Могла ли она представить в тот день?..И вновь, как и каждый раз в минуты неконтролируемой задумчивости, ее мысли вылились в русло собственной жизни и участия в ней Зорро. Хотя только сегодня ночью, проведя почти все отведенное на отдых время в метаниях в горячей постели и бесплодных размышлениях, она было в сотый раз зареклась касаться в своей голове этой темы, но сейчас, как и всегда, была вынуждена вернуться к ней и снова ощутить всю ее безысходную тяжесть.Она пыталась сделать хоть какие-нибудь выводы из подробных рассказов матери, из немногочисленных слов Зорро, из самостоятельно добытых сведений, но составить даже подобие правдоподобной версии о загадочном деловом товарище Зорро и Лукарда, обратившего жизнь ее семьи вспять, она не могла. Равно как до сих пор не могла понять, кто такой сеньор Монтеррей.Девушка окинула последним взглядом исправленный чертеж и свернула его в упругий рулон.А ведь Рикардо первым почувствовал, что с этим именем будет связано что-то непростое. Его настроение в день пикника у озера она вряд ли сможет когда-нибудь забыть. Как будто он предвидел все, что начало происходить уже через несколько часов. Надо же, какой у него нюх на последствия внешне безобидных событий. В первые минуты знакомства Изабелла ни за что не присвоила бы ему эту черту. Скорее, наоборот.Девушка поставила дополненный новым набором комментариев Керолайн многочасовой труд в угол рядом со шкафом и подошла к окну. Надо было хоть немного подышать свежим воздухом перед сном. Правда, спать она, вопреки всем законам природы, совсем не хотела.Она вообще не помнила, когда в последний раз спала с вечера и до утра.Легкий ветерок качнул ее длинные волнистые волосы и край ночного пеньюара, в который она уже успела переодеться полчаса назад. За окном шумела отходящая на покой листва раскидистых темно-зеленых крон и крылья устраивающихся на грядущий ночлег дневных птиц.Изабелла облокотилась на подоконник и положила голову на раскрытые ладони.Рикардо казался полной противоположностью Зорро. Но кто бы мог подумать, что на деле они окажутся так похожи? Да, Линарес был несколько моложе своего оппонента, это было очевидно. Кроме того, у него не было за плечами такого жизненного опыта и он явно уступал в уровне образования и кругозоре, но его интуиция, проницательность и аналитические способности поражали воображение. То, о чем его сестра только догадывалась, имея в своем арсенале никому больше не известные сведения, Рикардо с легкостью выстраивал в стройный ряд фактов неоспоримой действительности.Девушка встряхнула головой и посмотрела на небо. Яркий чистый месяц и блестящие звезды на густом фиолетовом полотне. Ей однозначно нужно проветриться. Хотя бы на пороге дома. В сторону сада де ла Вега она не только не пойдет, но даже не посмотрит. Поэтому ничего страшного не произойдет. В крайнем случае она закричит и ее сразу услышит Рикардо из кабинета отца, окна которого выходят как раз на лужайку, где она собиралась посидеть.Изабелла быстро направилась в сторону двери и, уже почти взявшись за ручку, вспомнила, что была одета слишком легко для вечерних прогулок. Но терять время и полностью переодеваться ей совсем не хотелось, поэтому ее взгляд упал на покрывало для кровати, уже через полминуты перекочевавшее на хрупкие плечи и плотно обернувшееся вокруг тонкой фигурки.Бесшумная тень открыла дверь и ступила за порог.***Надо было отдать должное прохладному вечернему воздуху — действие он оказывал поистине живительное. Изабелла почувствовала себя легче и свежее в первые же минуты пребывания на улице. На пороге дома она, конечно, не осталась, но и дальше, чем располагалась скамейка на обрамленной сзади полукругом многолетних деревьев лужайке, также не зашла.В саду было довольно тихо. Вся прислуга уже разошлась: часть по собственным домам, часть по своим комнатам в гасиендах Линарес и де ла Вега. Из конюшни тоже не доносилось ни звука. Скорее всего, все животные уже уснули. За воротами не было слышно ни единого путника, и дорога, судя по отсутствию звуков, была пуста в обе стороны. Девушка на всякий случай посмотрела на светящееся окно кабинета отца. Ставни были закрыты, но если она громко крикнет, то Рикардо ее услышит. В целом обстановка была самая что ни на есть благоприятная для прогулки перед сном.Нельзя сказать, что настроение у Изабеллы сменилось на прямо противоположное тому, с которым она покидала свою комнату, а тяжесть мыслей совершенно развеялась в наполненном ароматами выжженных трав воздухе, но состояние ее сейчас ей нравилось намного больше чем пять минут назад.Она забралась на скамейку вместе с ногами, уткнулась спиной в угол между спинкой и перилами и, посильнее закутавшись в покрывало, прикрыла глаза. Свет от единственного горящего на этой стороне окна и присутствие брата в паре десятков метров дарили ощущение умиротворения и безмятежности.А ведь именно Рикардо и дон Диего рано или поздно могут стать следующим поколением представителей власти в Калифорнии. Кто бы мог подумать об этом тринадцать лет назад? Как прихотлива судьба.Девушка потянулась и сделала глубокий вдох. Как же давно у нее не было возможности вот так отдохнуть. Наедине с собой и в тишине. Можно было ощущать всем телом звуки природы. Шорох травы, шелест листьев, движение живых существ в воздухе и на земле. А если попытаться, то можно даже услышать шум океана. Хотя он так далеко..."Успокойся. И послушай", — вдруг раздался в ее голове мягкий баритон.Девушка резко открыла глаза и судорожно задышала. Рядом никого не было, но в висках все еще бился отзвук низкой интонации.Она сцепила между собой руки под покрывалом. Неужели у нее не будет ни минуты покоя?! Хоть бы на секунду он отпустил ее мысли! Изабелла в сердцах вскочила со скамейки и громко топнула ножками по земле.— Я еще ничего не успел сделать, а уже так тебя рассердил, — вдруг услышала она у себя за спиной.Девушка побледнела и резко обернулась.— Сеньор Энрике, — прошептала она, одновременно отступая назад.— Когда же я смогу заслужить хоть каплю твоей благосклонности? — улыбнулся ее внезапный визитер. — Или, может, мне следует сделать что-то особенное? Скажи, я готов.— Все в порядке, — выдавила Изабелла единственное, что пришло ей в голову, пытаясь как можно крепче замотаться в свое ненадежное одеяние. — В таком случае, разреши мне хотя бы помочь тебе сделать новый план.— Не беспокойтесь, я уже все сделала сегодня.— Но твоя подруга сказала, что у тебя очень болела голова от черчения и ты весь день пролежала в постели.Изабелла осеклась и бросила быстрый взгляд на светящееся окно кабинета.— Я... не смогла долго лежать без дела и... не придумала ничего лучше, чем отвлечься от головной боли каким-нибудь занятием. Поэтому снова вернулась к чертежам, — выпалила она.— Керолайн права, ты слишком много работаешь, — несколько растянуто произнес сеньор Монтеррей и сделал шаг в направлении своей собеседницы. — Я сказал ей, что тебе нужно больше отдыхать.— Да, она мне передала, — поспешила согласиться девушка и, сделав шаг назад, восстановила прежнее расстояние. — Благодарю за беспокойство.— Если ты позволишь, я могу помочь тебе и в этом вопросе, — тем не менее продолжил избранную тему молодой человек с некоторой расстановкой между словами в предложениях.И вдруг он оказался рядом.Изабелла опешила от его движения, последовавшего сразу же после обманчиво медленного разговора, и, не успев ничего предпринять, выставила вперед одну ладонь. Покрывало ожидаемо сползло с ее плеча и повисло на локте. Сеньор Энрике тут же взял освободившуюся от облачения руку и поднес к своим губам.В голове вихрем заметались противоречивые мысли о том, звать ли Рикардо или еще немного подождать. Если она сейчас закричит, это сразу же поставит под угрозу отношения молодых людей и, как следствие, может отразиться на дальнейшем течении событий, касающихся грандиозного строительства. Если подождет еще немного, то под угрозой окажется ее собственное и без того расшатанное состояние.Девушка поколебалась пару секунд и, в конце концов решив попытаться выйти из сложившийся ситуации самостоятельно — потому что волновать брата, на которого и так свалились все мыслимые проблемы, ей хотелось меньше всего, — отвесила небольшой поклон и потянула руку к себе.Но в следующий момент ее всю обдало холодом, потому что сделать этого она не смогла. Ее оппонент держал ее слишком крепко.— Прошу прощения, уже слишком поздно, мне нужно возвращаться, пока Керолайн не заметила моего отсутствия и не начала волноваться, — почти шепотом произнесла она.— О, так твоя подруга не знает, что ты здесь? — улыбнулся ее собеседник.Девушка сразу же поняла, какую ошибку совершила, и снова попыталась освободить руку.— Да, Кери очень занята, я не хотела отвлекать ее по пустякам, — панически закивала она, понимая, что с прошлой попытки ничего не изменилось.— Ну так, может, она и не хватится тебя до утра?Изабелла почувствовала, как сеньор Монтеррей внезапно привлек ее к себе и в ужасе уперлась обеими руками ему в грудь."Пора!" — мелькнуло у нее в голове. Имя брата уже было вырвалось из ее губ, но в тот же момент, только на долю секунды раньше, с густого раскидистого дерева, рядом с которым они стояли, вдруг отломился и упал увесистый сук, ощутимо ударив молодого человека по плечу. Дальше Изабелла с огромными глазами увидела, как сеньор Монтеррей молниеносно подскочил прямо к стволу и, подняв лежащий на земле камень, запустил его вверх в беспросветную листву.Пользуясь выпавшей на ее счастье возможностью и хватая ртом воздух, Изабелла рванула в сторону дома, попутно подбирая сваливавшееся и путающееся в ногах покрывало.— Как же быстро ты меня всегда покидаешь! — услышала она сзади голос с непонятной для нее интонацией и обернулась на ходу.Ее преследователь был уже на полпути к ней. Девушка взвизгнула и, тут же зажав рот рукой, чтобы не потревожить Рикардо, снова попыталась спастись бегством, но вдруг увидела, как из кроны дерева вылетел тот самый камень, который пару мгновений назад запустил туда сеньор Энрике, и ударил его прямо в спину.Дерево... Дерево кидается камнями! Кажется, она сошла с ума.Молодой человек тем временем, почти не меняя скорости, подобрал камень, провернулся на одной ноге и ювелирно точно запустил увесистый снаряд в то самое место, откуда он вылетел.Девушка с замирающим сердцем успела заметить хищное выражение его лица и оскалившуюся улыбку, словно он получил именно то, чего так долго ждал. Он весь превратился в дикое животное. Резкое, сильное, легкое, точное. И невероятно быстрое. Если бы он был сейчас в черном костюме, а Изабелла доподлинно не знала, что это именно он, она бы подумала, что перед ней внезапно появился Зорро. Однако она все еще продолжала верить собственным глазам, хоть за последнюю минуту и несколько пошатнулась в уверенности относительно их правдивости, и они говорили ей, что это всегда столь уравновешенный, выдержанный, вежливый и спокойный гость гасиенды де ла Вега.Она еще даже не успела направиться в противоположную сторону, чтобы продолжить начатый путь, как сеньор Монтеррей внезапно вновь оказался рядом.— Белки, — с хриплой усмешкой произнес он и махнул рукой в сторону дерева. — Но глупым животным нужно будет очень постараться, чтобы испортить нам вечер.— Простите, мне, правда, пора, — заикаясь, пролепетала Изабелла, пытаясь одновременно отступить назад, закутаться в безвозвратно размотавшееся покрывало и высвободить руку, запястье которой молодой человек снова заключил в крепкие оковы.— О, как же тебе всегда удается так изысканно отвечать мне "нет"?Сеньор Энрике резко дернул ее к себе и взял за лицо. Девушка попыталась убрать его руку и окончательно отпустила покрывало, которое перепутавшимися кольцами тут же сползло к ее ногам. Ее самоназванный жених рассмеялся и громко произнес, немного обернувшись назад:— Какие сокровища, оказывается, прятала у себя Британия столько лет! Этот бриллиант по праву должен принадлежать Калифорнии!Изабелла безрезультатно забилась в его руках и вдруг услышала высокий свист, напоминающий полет разрезающего воздух тонкого и длинного предмета.— Да у вас в саду еще и змеи водятся?! — воскликнул сеньор Монтеррей и, вынужденно отпустив Изабеллу, занес руку себе за голову.Девушка в беспамятстве кинулась в сторону дома, однако краем глаза успела заметить темную веревку на шее своего недавнего собеседника, которая опрокинула его на спину и потащила по траве в направлении векового дуба.Изабелла уже не помнила, как взлетела по лестнице на второй этаж, ворвалась в свою спальню и трясущимися руками захлопнула дверь. Пожалуй, даже если бы сейчас ее там ждала Керолайн, ей было бы абсолютно все равно. Скорее всего, она бы и не заметила ее присутствия.В ушах шумело, виски кололо от напряжения, в груди все неистово колотилось и трепетало, воздуха катастрофически не хватало, чтобы сделать необходимый глубокий вдох, а ноги каждый миг грозили подкоситься и увлечь ее на пол. Девушка повисла на дверной ручке, прижавшись лбом к прохладному деревянному массиву и перенеся на него весь свой вес.В голове все стояло вверх дном, и Изабелла совершенно не понимала, что происходит. Если она спит, тогда почему ей никак не проснуться? Да и она слишком хорошо ощущает как жар собственного тела, так и холод металла в руках и дерева под ногами. Выходит, это не полуночный бред? В таком случае что она только что видела? Какие белки? Какие змеи? Вроде бы сеньор Монтеррей ударился головой о землю значительно позже этих слов. Тогда что такое он говорил? Может, она, правда, переработала сегодня с этими чертежами?Девушка осторожно отпустила ручку и медленно отошла от двери. Пожалуй, надо лечь в постель и выпить остывший отвар от головы, который Кери для полного правдоподобия сегодня все же приготовила и принесла в спальню.Изабелла сделала пару неуверенных шагов и поднесла руку к виску.— Смотрю, ты не скучаешь, — вдруг раздалось у нее с правого бока. — Такие жаркие ночи.Она резко обернулась и застыла. Пронзительный взгляд зеленых глаз прожег насквозь ее пеньюар и воспламенил обнаженные ноги.— Добрый вечер, детка. Давно не виделись.