Последний путь к забвению (возвращению) (1/1)

С той ночи, когда её нашли на берегу Бивера-Брук (как она там оказалась?— девочка до сих пор не помнит, да и не хочет вспоминать), прошло несколько дней. За это время семья Оллред закончила с составлением документов, с которыми удочерят девочку. С её новыми именем, фамилией, годом и местом рождения (хотя очень удачно совпали с 17-м февраля и 1975-м годом), и другими данными, указывающие на её ранее сиротство.Сама Эйна за эти дни пришла в полноценную физическую норму, а про эмоциональную можно сказать не всё в точности. Однако на взрослых перестала реагировать как собака на кошек. А на днях смогла выйти на прогулку возле больницы под присмотром медсестры, подышать свежим воздухом и более-менее осмотреть Дерри штата Нью-Хэмпшир.Дерри. Само слово обрушивалось на Эйну как ветер, оставляя после себя обжигающий холод на щеках, хотя на улице тепло по майским меркам. Вызывало мысленное торнадо. Она узнала про него, когда Алиса рассказывала о своих крёстных, которые девять лет назад купили там второй дом, куда они приезжают редко, но всё же приезжают, когда у них отпуск. В этом случае, когда нужно присматривать за Алисой, пока та находится на школьной программе перевода. Но как Муррей рассказывала про мэнский город, создавалось ощущение, будто бы она боится Дерри, или чего-то такого, что там есть. Выглядело это едва заметно, однако испуганной искры в серо-голубых глазах блондинки хватало для подтверждения скрытого страха у новой подруги.Подруга. Это слово тоже обрушивалось на неё: даже сильнее, чем Дерри из штата Мэн, в котором она будет тоже жить и, скорее всего, ходить вместе с Алисой в школу. Слово ?друг? не новое. А случившееся явление, связанное с дружбой, для Эйны стало новым.?Скорее всего, в прошлой жизни я была тем ещё интровертом. Или же социофобом. Да без разницы! Это не исключает мою прошлую нелюдимость…??— пронеслось в голове Эйны, что вызвало хмурость и, возможно, чувство стыда за себя в прошлом. И тем самым убеждается в нужности амнезии. Если в прошлом ты был ничтожеством, амнезия даёт шанс стать кем-то другим. Не идеалом, но и не хуже простоты.Вот только этот чёртов отзвук в разуме не даёт настроиться на обыденность. Сны друг от друга не отличались: одна кромешная тьма и некий голос, что обращался к ней. Сам голос напоминал помехи в старом телевизоре, где ничего не разберёшь. В первый раз Эйна проигнорировала. После повтора пыталась как-то взять контроль над своим сознанием, пребывая в покое. Надеялась, что таким образом справится с этим, и услуги психолога не понадобятся. Но попытки не увенчивались успехом. Лишь получала головную боль и просыпалась уставшей.Самостоятельная борьба оказалась опасным делом. Хорошо, что запланированный сеанс всё ещё был в силе…***Пеннивайз, после недельной дремоты в старом доме семейки Форбс, тоже проснулся уставшим. Устал, в первую очередь, от компании с Дороти, чьё тело он без замедлений отнёс в свой старый цирковой фургон, откуда взял. Конечно, сама Дороти за те дни малу-помалу смягчилась (перестала на своего названного друга фыркать, кидаться ручкой и делать прочие глупости), но своим присутствием технически стала мешать. Хотя, её можно понять. Не хуже клоуна, тоже боится за свою дочь, потому всеми силами пытается помочь. В отличии от Черепахи, который после своих объяснений быстро пропал из виду. Неудивительно. И тем самым раздражительно.Устал, во вторую очередь, от попыток связаться со своим единственным неугомонным ребёнком, который каким-то необъяснимым образом не видит его, как и он тоже. По крайней мере, удалось услышать во сне голос девчонки, а главное?— живой девчонки. И это уже достаточно для воплощения следующих действий. Вот только с последним возникли те ещё сложности.Обидой от девочки не веяло, хотя это странно. За несколько мгновений до прыжка с моста в её душа была переполнена гневом, ненавистью и отчаянием. Но на том моменте, когда в первый раз был услышан её голос, исходило что-то неестественное, неузнаваемое… А ещё эта взявшаяся из ниоткуда тьма, которая исполняла роль тумана в подростковом разуме. Насколько ясно, Оно эту тьму не делало. Для него характерны мёртвые огни во тьме. Но долго гадать не пришлось, откуда темнота и чувствующиеся в ней мысли о забвении и внутренней борьбы, сеявшие Оно то, что ненавидело всей душой, когда чувствовало само. На собственной, вечно изменявшейся шкуре. Страх.В разуме девочки происходила блокировка, и что хуже?— по её наставлению. Блокировка памяти о себе как о личности, блокировка мёртвых огней, которые по новому начали ?засыпать?. Из-за прогрессирующей амнезии организм пошёл назад: от высшего звена в пищевой цепи к низшему?— к человеку. Остался лишь маленький свет прозрения, который в любую минуту угаснет.Клоун твёрдо решил совершить ещё одну попытку вернуть девочку в пучину истины; вразумить её и, может быть, попросить прощения за свои проявленные тогда дерзость и требования, когда раскрылась вся правда. Поэтому после быстрого обеда (повезло, что одна несмышлёная и при этом взрослая жертва находилась недалеко от дома Форбс на безлюдной улице) снова погрузился в дремоту…***Брок Стэнтон, помимо имеющей специализации психолога, после шести лет обучения в медицинском так же учился в области психотерапии. На своём заработанном за несколько лет опыте не один раз проводил психотерапевтические методы лечения, пребывая ещё тогда в Манчестере. После перевода в Дерри штата Нью-Хэмпшир, где в больнице не хватало людей этого уровня, с ним закрепилась роль психолога, нежели психотерапевта. Но тем не менее иногда, если к нему обращался тот, кто знал его ближе, применял положенные в психотерапии методы. И несмотря на потраченные годы ради науки и помощи простым людям, он, порой сам себе этим удивляясь, выглядит моложе положенного возраста. При Эйне и многих присутствующих в тот день он показался молодым и несколько инфантильным для этой серьёзной работы, отсюда и проявления окружающего недоверия. На деле же ему скоро исполнится сорок: за годы повидал всякое в жизни взрослых и детей, что разучился обижаться.Случай с Эйной стал для Брока особым, ибо дело коснулось редкой болезни как Диссоциативная Фуга. Подобная болезнь чаще встречалась в литературе, чем в реальной жизни. Поэтому не раз наблюдал за поведением девочки, которая периодически выходила из палаты на свежий воздух с кем-либо из персонала или с будущей семьёй по разрешению врачей.К счастью, когда встречал её, удавалось с ней разговаривать, и беседы, пусть даже короткие, обходились без стычек и враждебности. Но чувствовалось что-то скрытное в тоне подростка. И когда ему сообщили о самостоятельном решении Эйны придти на сеанс, он чуть удивился подобному проявлению взрослости. В каком-то смысле он ждал её, зная, насколько дело необычное, деликатное и тем самым сложное.Раздался аккуратный стук в дверь. Брок, закончив возню с бумагами, поднял глаза и спокойно, но громко произнёс:—?Открыто. Входите.Скрипа не последовало. Вместо него тихие неспешные шаги с сопровождаем глухим стуком маленьких каблучков. После пересечения дверного проёма Эйна остановилась, поздоровавшись. Брок поначалу не узнал её: вместо найденной ещё тогда потрёпанной в воде девочки, которая едва не стала утопленником, перед ним стояла будто дисциплинированная юная леди. В светлой блузке, в тёмной длинной юбке, в туфлях на застёжке. Её русые волосы, он заметил, ухожены и подстрижены. На лбу не было той свисающей густой пряди, что мешалась между глазами, сама чёлка от границы роста уходила в левую сторону, чуть прикрывая лоб, а нижние русые локоны лежали на плечах. На правой части макушки не торчал изогнутый волосок. На лице нет следа ран. Днями ранее её лоб перестали бинтовать, когда заметили заживление кожи (хоть и странно, что зажило быстро, но особому значения не придали). О девочке позаботились заметно.—?Мисс Эйна, присаживайтесь за стол. Или на ту кушетку, если хотите,?— Брок указал ладонью на названные им места, и девчушка без колебаний послушно села на кушетку, сложив рук. Сам Стэнтон встал со своего стула и сел на соседнее кресло, что располагалось возле кушетки. —?Итак, мисс Эйна, давайте начнём картину происходящего заново, договорились?—?Да,?— кивнула Эйна.—?Итак, вы находитесь в состоянии Диссоциативной Фуги. За скрытым полотном своего разума. Возможно, под защитой механизма. Каковы ваши ощущения днём? А какие во сне?—?Ну, днём я чувствую себя спокойно. Мне приятна компания миссис Грейс, начинаю любить свою новую будущую семью. Жизнь, несмотря на всё случившееся, продолжается. И казалось бы, мне больше желать нечего. Но… возникают сомнения насчёт этих перемен. И они усиливаются после одного и того же сна… Простите, доктор, что раньше не сказала. Просто я…—?Мисс Эйна, всё в порядке, не нужно извиняться. Это страх, и это нормальная реакция. Неизвестность?— непредсказуемая вещь, потому и пугает,?— Брок положил руку на плечо девушки, едва не коснувшись её волос. —?Расскажите подробнее о своём сне. Что вы там видели?—?В том-то и дело, что ничего. Сон пустой. Там только темнота. При движении ничего не меняется. Кажется, что я вовсе не ухожу с той точки. Но в этой темноте кто-то есть. Он, Она… Оно,?— после произнесённого слова по коже Эйны пробежал неприятный холодок, заставив едва вздрогнуть. —?Этот кто-то стоит рядом со мной, но я его не вижу, как и Оно меня, наверное, тоже. Оно что-то говорит, вот только слов не разобрать. Сначала я думала, что это последствие после стресса, слабее, чем амнезия. Но вдруг подумала, что это противоположная сила амнезии. Неприятная мне сила.—?Иначе говоря, вы боитесь, что прошлое снова вас настигает… —?прозвучало это не как вопрос. —?Явился отзвук.—?Именно. Отзвук. Если прошлое возвращается в момент настоящих перемен?— это нехорошо. Я не хочу возвращаться к тому, что пережила, хотя даже не помню, что со мной случилось до того, как оказалась в больнице. Уверена в одном: при вещах, которые делают людей счастливыми, не зарабатывают амнезию. От радости разве ищут защиту? Нет. Ищут защиту от ужасов.—?Соглашусь, мисс Эйна. От радости защиту не ищут. Я понимаю ваши страхи и ваше желание избавиться от отзвука. Не искать встречи с прошлым, который вас погубил?— это естественно. И всё же, мисс Эйна, не кажется ли вам, что своим желанием забыть всё насовсем буквально для обеспечения своей защиты, вы рискуете? Подобно канату: вы хотите пройти по нему, а внизу нет сети, который нужен при случае падения.—?Хотите сказать, что подобным решением могу вовсе… уйти в себя?—?Именно так.—?Ужасно,?— фыркнула Эйна. —?Но если я не уйду в себя?— получится избежать ухода? Я просто не хочу слышать этот голос во сне постоянно. Не хочу, чтобы от меня из-за таких странностей избавились, и сама я не хочу причинять боль и беспокойства.—?Вижу, что настроены вы более, чем серьёзно. Но для следующей методики вам нужно расслабиться, мисс Эйна, ибо в вашем случае мы прибегнем к гипнотическому сну. Так мы разберёмся с тревогой во сне, оба узнаем не замеченные в начале там детали. И, если повезёт, вы сможете побороть названный отзвук.—?Я думала, что гипноз?— это что-то вроде фантастического действия в литературе и в сериалах. Когда ради забавы заставляешь выполнять того, у кого отсутствует воля,?— последовал сарказм.—?Признаю, я в детстве тоже так думал. Но, как оказалось, гипноз реален. Главное?— его просто правильно использовать.—?И что делать, доктор? —?более-менее уверено произнесла девчушка.—?Для начала, мисс Эйна, вам нужно лечь на кушетку. Лежать ровно, чтобы не упасть, но при этом расслабленно, чтобы было легче войти в гипнотический сон,?— пока пациент начал выполнять действо, Стэнтон поднялся с кресла и подошёл к столу, где на видном месте стоял метроном. Настроив скорость на 70 BPM, на медленный темп, Брок повернулся к девушке, что уже лежала со сложенными руками на животе, прижатыми к друг другу ногами, и с закрытыми глазами, которые за веками всё же чуть двигаются.—?Мне казалось, что он будет звучать… громче,?— нахмурилась подросток, чувствуя, как его удары начали на неё давить, но без неприятного ощущения. Тело медленно становилось лёгким.—?Итак, мисс,?— подошёл к ней Стэнтон,?— Метроном поможет вам лучше расслабиться. Вы засыпаете. Вы слышите только мой голос и при этом продолжайте засыпать. Не реагируйте на посторонний шум за окном, за пределами этого кабинета. Спите, спите крепче… Слушайте только мой голос, но не должны просыпаться. Вы продолжаете слушать меня хорошо и отчётливо… Но при этом спите… Вы спите… —?заметив, что пациент расслаблен достаточно, Стэнтон приступил к вопросу. —?Сейчас вы можете отвечать на мои вопросы, не просыпаясь… Как вас зовут? Говорите ваше имя, не просыпаясь.—?Моё имя… —?произносила она спокойно она, не открывая глаза. —?Моё имя Эйна.—?Хорошо, Эйна. Скажите, Эйна, что вы сейчас видите во сне?—?Я вижу…***…Темнота. Темнота казалась Эйне безграничной, что окружала со всех сторон, если эти стороны и углы вообще здесь имелись. Бездонной, потому что сейчас она падала не ясно куда точно?— вверх или вниз. И падала с небольшой скоростью, но с мысленным криком, боясь разбиться о поджидающие там возможные шипы… Или боясь не приземлиться вовсе.—?Тьма. Такая же, как и в предыдущих моих снах. Вот только я не иду. Я падаю… —?слышала Эйна свой обеспокоенный голос, что доносился за пределами её сна, но не звучал эхом. Голос был чётким и ясным.?— Мне страшно!—?Не бойтесь, Эйна. Если вы падаете, значит, вы проникаете в глубь своего разума. Отзвук зовёт вас оттуда. Но, Эйна, вы должны действовать осторожно. Туда, куда вы направляетесь, является тонкой гранью между пробуждением из гипнотического сна и впадением. Один неверный шаг грозит вам уйти в себя,?— слышит она голос своего врача, который звучал так же хорошо.?— Как только приземлитесь, сообщите мне об этом, но не просыпайтесь.—?Поняла.Падение перестало казаться Эйне паническим, однако из-за своей юбки, что поднялась от воздуха (слава Богу, не всё обнажала, хотя глупо, поскольку в своём разуме она сейчас одна), не могла разглядеть, что её ждёт там внизу. Но вдруг перед ней что-то мелькнуло и растворилось во тьме. Спустя секунды произошло это снова, и на сей раз девушке удалось разглядеть, как казалось, вещь. Парящую вещь.—?Минуточку, какого?!.. —?недоверчиво произнесла сейчас девчушка (внутри своего разума, в то время как снаружи она молчала), когда парящая, яркая по цвету вещь мгновенно приблизилась к ней из тьмы и летала сейчас наравне, что физически невозможно. Но поскольку дело касается разума, воображения, галлюцинаций, то возможно здесь всё.Отзвук, или же её плод воображения, или что-то другое прислал ей… воздушный красный шарик. Небольшой, с белой длинной нитью, завязанной на кончике. Казалось, что он слабо горел во тьме как ночник.—?Странно, но мило,?— прокомментировала зрелище Эйна.—?В каком смысле? —?прозвучало любопытство доктора.—?Со мной летит шарик. Обычный воздушный шарик. Мы летаем здесь внизу… —?последняя произнесённая вслух фраза показалась Эйне не менее странной, чем явление шарика. Но находила в нём некую забаву, которую трудно объяснить.Продолжая падать (или всё же лететь), Эйна заметила, как к ней подлетел ещё один шарик и подобно предыдущему стал лететь наравне. При происходящем возникло двойственность реакции: одна пробудила беспокойство, а другая вызвала фантомный, лёгкий смех. Он донёсся и снаружи гипнотического сна, что успокаивало доктора, только не до конца.Вдруг шарики сменили направление. Один подлетел к девушке справа, другой?— слева, продолжая парить на уровне раскинутых её рук. Подросток нахмурилась, насторожившись.—?Мисс Эйна? —?донёсся обеспокоенный голос Стэнтона.Эйна не ответила, продолжая наблюдать за происходящим. Белые нитки шариков приподнялись подобно змее и двинулись к рукам, обхватив запястья. Нити затягивали кожу, показалась боль. Теперь радость заменило беспокойство и отняло у девочки дар речи. А когда внизу, куда она падала, блеснули чёрные скальные колья, страх при одной мысли о приземлении туда парализовал изнутри.Конечно, колья не настоящие, ведь они зародились в голове. Но Эйна подумала, что они и есть олицетворение так называемой грани между пробуждением и впадением. Разобьётся о них здесь во сне?— уйдёт в себя уже в реальности, куда не вернётся.Однако начало происходить то, чего Эйна не ожидала. Шарики, чьи нити обмотали её руки, поднялись выше со всей силой, и падение постепенно превратилось в медленный полёт, вызвав ненадолго облегчение.—?Вот теперь точно летаю тут внизу,?— судорожно произнесла девчушка, видя, что шарики поменяли направление, летя куда-то правее от того места, где расположены колья. А летели, неся Эйну как какой-то балласт, к чему-то похожему на… колодец. Круглый, построенный из старых, разросшихся мхом камней колодец.—?Мисс Эйна? —?вновь позвал её доктор.?— Мисс Эйна, не молчите!—?Простите!.. Я просто… Шарики меня несут к какому-то колодцу! —?торопливо ответила она, продолжая своё наблюдение.?— Благодаря ним, наверное, я спаслась от поджидающих внизу острых скал.—?Колодец? Ваш разум оказался глубже, чем я думал… Продолжайте своё направление. Не просыпайтесь.Полёт остановился над колодцем. Эйна заметила, как белые нити начали автоматически развязываться, освобождая её руки. Только девочка понадеялась, что на этом парения закончатся. Хуже всего, что дна не видно?— там такая же тьма, как и вокруг.И вот нити окончательно развязались, шарики поднялись в самую высь и скрылись во тьме. Эйна стремительно полетела ко дну, оказавшись в окружении сумрака. Она заметила впереди себя что-то светлое, к чему направлялась слишком быстро. И едва успев глазом моргнуть, девчушка приземлилась… на траву.На с холодным оттенком серого траву. Без единого цветка, без насекомых, которые могли по ней блуждать. Трава была высокой, ростом до её колен, и не выглядела живой для здешней природы. Не почувствовав боли после падения, Эйна встала на ноги и начала осматриваться по сторонам. Колодца, из которого она или выпрыгнула, или вылетела, или вовсе выбралась, нигде не было.—?Колодец перенёс меня в поле. Простое травяное поле. Здесь так серо, как в пасмурный день перед дождём. Туманно. Пусто. Ни одного следа возможного отзвука,?— описывала увиденное Эйна, нахмурившись.—?Приглядитесь получше, Эйна. Вы сказали ?туманно?. Учитывая силу Диссоциативной Фуги, думаю, вам нужно пройти дальше. Уверен, что в тумане что-то есть, раз слышите по ночам отзвук прошлого. Идите вперёд, не сворачивайте. Не бойтесь тумана.Другого выбора и не было. Оглядевшись напоследок и не заметив никаких изменений, Эйна неспеша направилась куда-то вперёд, навстречу серой мгле, что таила в себе возможные подсказки или опасности. На фоне сонной природы своего разума девочка выглядела не менее бледной. Стала здесь местной.Эйна не понимала, что конкретно искать. Не имела представлений, что тут должно казаться ей определённо лишним. Здешнее одиночество вызывало лёгкую грусть, но лучше так, чем какое-нибудь чудовище, неожиданно вышедшее из тумана. Стрёмно подумать, если чудовищем окажется этот самый отзвук прошлого. В облике живой тени с несколькими когтистыми лапами и горящими глазами на пустом лице. И как против такого биться? Да и как вообще?— биться?—?Где ты? —?спрашивает Эйна пустоте серьёзным тоном. —?Я знаю, что ты тут. Почему ты не даёшь мне спокойно спать по ночам? Почему ты пугаешь меня в темноте? Ну же, покажись!Ответа не последовало. В прочем, подумала девчушка, это в духе того, кто пугает и трепет твои оставшиеся нервы. Но молчание лишь мотивировало. Потому Эйна двинулась дальше по туману, строго вперёд.Спустя несколько сделанных шагов вдалеке показалось наконец-то очертание. Сначала подумала, что это здание тёмного цвета?— какое-нибудь общественное здание, как библиотека или музей. Что-то из двух, что ассоциируется с хранением памяти. Но приближаясь, мысль менялась, а сооружение перестало выглядеть расплывчатым.На туманном поле стоял двух, а то и трёхэтажный дом, превосходящий площадь любого жилого дома, но лишённый фасадов и изгородей. Похож на викторианский готический особняк с дополнительной крышей над центральным крыльцом, однако смахивает на деревянный кукольный домик. Цвет его стен и черепиц серо-чёрный, и одна крыша была по форме конусным шпилём?— остроконечная крыша с небольшим изгибом внутрь. Вот только несколько черепиц на крышах категорически не хватало, да и мхом заросли. На прямоугольных окнах замечены декоративные ставни, все их стёкла разбитые, забиты досками, а некоторые ставни висят на одном гвозде и ждут своего часа. В центре над входом пару окон аркообразные, и в этой области на крыше повыше замечено круглое окошко?— чердачное окошко, которое тоже разбито. Дом выглядел обгоревшим, старым, но при этом его конструкция целая. И внушал ужас своим видом.—?Это определённо тут лишнее,?— прокомментировала Эйна, глядя на него снизу-вверх.—?Я нашла дом. Или же он нашёл меня,?— донёсся её голос снаружи сна.—?Он вам знаком? —?спрашивает доктор.—?Не знаю… Думаю, нет, не знаком. Кому хочется знать такой? В него страшно заходить. Но если не зайду, то не разберусь со своей проблемой.Эйна осторожно поднялась по ступеням крыльца к двери, слыша стук своего сердца. Едва успев коснуться ручки, дверца сама отворилась, издав протяжный скрип. При виде зрелища в реальности девчушка вздрогнула, но упорно не открывала глаза.Недолго колебаясь, Эйна зашла в просторную, до жути пыльную прихожую, где свет просачивался через дыры забитых окон, где ссыпалась пыль, скрипели пол и стены. Обратила внимание на лестничную площадку, что была расположена в нескольких метрах от главного входа. Перилы были украшены паутиной.Справа от себя Эйна заметила квадратную арку?— вход в гостиную с вырванными обоями, не лишённые на них непонятных рисунков, где стоит деревянный стеллаж или то, что от него осталось, канапе (диван во французском стиле) с торчащими из сидения пружинами, расположенное недалеко от расписного мраморного камина, над которым висела паутина шире. Слева?— вход в кухню, где хоть и было светло, но так же грязно, как и всё здесь в этом… месте. Однако высота стен зачаровывало девушку, несмотря на их убогий вид.—?Неужели мой разум так захламлён? —?спрашивала себя она, решив пройти в гостиный зал. —?Только бы тут пауков не было. Не хочу их тут видеть.Эйна остановилась перед камином, возле которого валяются пару брёвен и кочерга.—?Я уж и не надеялся тебя увидеть,?— раздался за спиной вдруг чужой, осипший голос, что заставил девушку вздрогнуть на месте. Эйна не осмеливалась поворачиваться к некто, ей не хотелось видеть того, кто треплет её каждую ночь, запугивая в темноте чуть ли не до смерти.—?Мисс Эйна? —?услышала тревожный зов доктора.—?Не обращай на него внимание. Ведь ты меня хотела видеть. Не так ли? —?голос незнакомца показался девушке каким-то… издёвочным? Но он был прав, поэтому Эйна медленно повернулась к нему лицом.На проёме арки стоял клоун, сразу вызвав своим видом и выражением лица недоверие. Незнакомый человек (а человек ли это вообще?) с удивительно высоким лбом, ростом выше, как многие взрослые. Лицо его белое, с трещинами на лбу. Нос раскрашен красным. От уголков рта через веки проходят красные линии, которые должны вроде как изобразить улыбку, но на уровне щёк линии подтекли. Глаза янтарного оттенка, под ними тёмные круги. Волосы рыжие, взлохмаченные их концы лежали на тканевом трёхслойном жабо. Костюм его угольно-чёрный, напоминает вроде бы наряд одного итальянского клоуна из оперы ?Паяцы?, но в тот же момент имеет похоронный вид, на рукавах висели серебряные бубенцы, а на груди отчётливо видны три красные помпоны-пуговицы, пришитые в ряд. Ботинки похожего цвета, с наличием черноты по боками, и также не лишены помпонов на носах, только уже размером меньше.Он знакомым ей уж точно не казался. Эйна смотрела на него с опасением, медленно подняв с пола кочергу.—?Зря, милая, решила проявлять враждебность. А ведь я только подошёл.—?Это вы… Ваш образ воплощения отзвука прошлого очень странный. В прочем, это неважно. Прошу вас по хорошему, уйдите из моей головы! Я не хочу ничего вспоминать!—?Уже слышал. И меня твоё решение очень огорчает, дорогая,?— произнёс это клоун, медленно подходя к подростку.—?Стойте на месте! —?повысила голос Эйна, крепко сжимая в руках кочергу.—?Ведёшь себя крайне грубо, Лори.—?Меня зовут Эйна. А не там, как вы меня назвали! —?отрезала девочка, продолжая говорить своё. —?Прошу вас, покиньте мой разум!—?Покину, если только ты перестанешь воспринимать отсутствие своей памяти как защиту. Ибо обманывать себя нехорошо?— это глупый поступок.—?Терпеть кошмары?— это глупый поступок! —?видя, что клоун (отзвук) всё же подошёл к ней, Эйна без колебаний махнула кочергой, попав по его талии.Раздался оглушающий рёв то ли от действительно нанесённой боли, то ли от неожиданности, в результате чего она уронила своё оружие и выбежала из гостиной. Недолго думая, быстро направилась к другому входу, что ведёт на кухню. На старой плите нашла упаковку спичек. А порывшись в полках тумб, нашла бутыль с керосином. Эйна твёрдо решила избавиться и от клоуна, и от этого дома огнём.—?Мисс Эйна, вас придётся разбудить! Ваше молчание пугает!—?Нет, доктор, дайте ещё несколько минут! Отзвук не повержен!Мысль дёргала, в результате чего ровно пролитый керосин выглядел так, будто им плевались на пол и частично стены. Опустошённая бутыль мигом полетела в открытый подвал, где и звонко обо что-то разбилась. Трясучими руками Эйна взяла коробку, выдвинула её, достав оттуда единственную спичку с негорящей синей головкой среди нескольких использованных.—?НЕ ДЕЛАЙ ТО, О ЧЁМ БУДЕШЬ ЖАЛЕТЬ ВСЮ ЖИЗНЬ! —?раздался снаружи кухни яростный крик отзвука в обличии клоуна, который стремительно приближался к девочке.—?Блин! —?фыркнула Эйна, уронив спичку на пол вместе с коробкой, из которой высыпались остальные. Потому быстро принялась поднимать их, пока есть отведённое время.—?Я НЕ ПОЗВОЛЮ ТЕБЕ РАЗРУШИТЬ СЕБЯ! —?забежал клоун и, увидев действо подростка, наступил ногой на спички, отмахнув несколько от Эйны. От переполненной злости подросток в ответ решила махнуть рукой, вот только тот резко вцепился в обе запястья и заставил её посмотреть в свои глаза. —?Опомнись, Лори! Что тебе дадут твои ?хорошие перемены?? Радость? Спасение? Не спрашивала себя, от каких именно ты кошмаров пытаешься скрыться? Может, их нет, а своей амнезией ты сейчас просто огорчаешь родных?—?Отпустите мои руки! —?крикнула ему в лицо Эйна, не слушая его слова, считая их бредом. Клоун вскоре их действительно освободил её запястья, продолжая смотреть в полные гнева серо-голубые глаза.—?Прошу, Лори, отступись от последней черты забвения! Это принесёт много горя!..—?Может быть… А может и нет,?— прошептала Эйна, чиркнув спичкой по тёрке коробки,?— Простите! —?и бросила её в перво попавшееся мокрое место на пол, которое тут же вспыхнуло ярким сине-красным пламенем и начало своё активное распространение на кухне.Клоун в миг отступился от подростка, отвлекшись на тушение огня. К несчастью, язык пламени задел конец его левого рукава, и от размаха огонь становился больше, что уже заполнил половину кухни и выбрался в прохожую. Понимая, насколько её ждёт ужасающая картина, Эйна бросилась по старой лестнице в подвал. Оттуда она выбралась на туманное поле через две подвальные, открытые двери, продолжая бежать.—?Господи! Огонь быстро охватил весь этот дом! —?зрелище в гипнотическом сне ужасало девочку.?— Но отзвук теперь точно повержен. Доктор, как мне выйти отсюда?—?Бегите к двери! Или к колодцу! После выхода вы сразу пробудитесь!—?Хорошо! Как раз вижу дверь… По среди поля…Добежав до двери из тёмно-серой древесины, Эйна вычитала на ней ?Последний Выход?.—?Ну, не ?Выдох? же,?— пробурчала она и, напоследок взглянув на горящий в далеке дом, оттолкнула её от себя…***…И открыла глаза, увидев перед собой лицо доктора, на котором беспокойство наконец-то сменилось полным облегчением. Эйна, держась за голову, поднялась с кушетки и огляделась по сторонам. Никакого следа из того сна. Все детали принадлежат кабинету психолога.—?Мисс Эйна, как вы? —?спрашивает Стэнтон.—?В порядке… Да, в полном порядке,?— прозвучал чуть растерянно голос девчонки. —?Кто-то из Оллредов приходил? Ибо только я ваш голос слышала. Ничей больше.—?Да, они заглядывали, я попросил их подождать снаружи,?— ответил он. —?Эйна, вы от отзвука что-то ещё могли слышать? Кем он из себя представлял?—?Он… —?и тут Эйна остановилась, поняв, что в голове на эти вопросы ответов нет. Речь отзвука? Без понятия. Облик отзвука? Тоже без понятия. Подросток почувствовала пустоту, и благодаря ней камень с души свалился. Нервы остались целы. Девочка улыбнулась. —?Не помню. Боже, это же… хорошо. Спасибо, доктор!—?Рад, что помог,?— улыбнулся ей в ответ и Брок. —?Можете идти. Хороших вам перемен.Едва не засмеявшись от переполнения радости, Эйна поспешила к выходу из кабинета, где её уже встретили Оллред с важным для неё сообщением. Девочку официально удочерили. И вдобавок, выписали из больницы Нью-Хэмпшир.***Утром следующего дня, считающийся выходным, супруги Оллред и их воспитанницы готовились к выезду из Дерри в, как странно звучит, другой Дерри. В штат Мэн, куда предстоит путь неблизкий. Несмотря на то, что таковых вещей у Эйны пока нет, она пребывала в прекрасном расположении духа. Этой ночью наконец-то выспалась; больше не было этого трепещущего нервы голоса. И ничего, что могло ей напоминать о прошлой жизни. Теперь Эйна готовилась к настоящему, находясь в окружении новых людей, которые стали ей родными.И вот их белый семейный минивэн Ford Aerostar с рисунком полумесяца на большой выдвижной двери тронулся с парковочной площадки и не спеша отправился на Восток, на автостраду 495?— к границе маленького города…