Глава 3 (1/1)

Люди стояли в непонимании и крайней степени изумления поступком юной девушки, что только что пропала с их глаз в когтях кровожадного чудовища. В мгновение ока Беляна превратилась в крохотное продолговатое пятнышко, а следом за ней стал таким же пятнышком и ее похититель. Только похититель ли? В любом случае, их обоих поглотила небесная бездна, и догнать их или разыскать не представлялось возможным. Никто не знал, где находится логово драконье.- Уж не в сговоре ли твоя падчерица с Нечистой силой? – вопрошали Алексия люди, окружив его и не позволяя уйти, не дав разъяснений. – Почему именно ее дракон выбрал? Ведь на ней не было никаких Ритуальных символов. - Люди добрые, Христом Богом заклинаю, – начал креститься перед односельчанами конюх. – Знать не знаю, ведать не ведаю. Сам Черт с этой девкой сладить не сумеет! Вот ведь, что натворила, окаянная: взяла мой кнут, исхлестала себя. Видать, зверюга на запах крови и позарился. - Так-то оно так, – вздохнула мать одной из Невест. – Только почему ж девушка сама в пасть драконову прыгнула? Все ведь видели, как она Варварушку спасла…- Да захотела славы легкой, и все тут! – отрезал Алексий. – Знала, что внучатой племянницей нашему Красну Солнышку приходится, вот и решила ее место занять. Понимает, как ценны нам княже и все его родичи. Складно врал Алексий, да не ладно. Люди добрые чуяли обман конюха за версту. Ибо не первый день они Беляну знали. И знали, как Березка мать свою любила, как старалась ей во всем помогать после смерти Осипа. И как всегда боялась девушка того дракона, пуще многих из деревни. Все знали люди, да не решались пойти против воли мужа Глафиры. - Надо к князю идти! – вдруг прозвучал из толпы девичий голос. – Пусть он разбирается. Все расступились перед княжеской родственницей. Варвара, ни жива, ни мертва, вся белая, как простыня, стояла перед людьми, дрожа, как осиновый лист. Лишь губы кроваво-красные выделялись на ее мертвенно-бледном лице. Сердечко билось в груди девичьей. Понимала она, что от верной гибели спасла ее та простая девушка в разорванном платье. - И не верю тебе я, конюх…– с презрением в голосе молвила Варвара. – Не могла девица сама себя так исполосовать. Уж больно удар-то затейливый. Чай, поди, сам над девушкой издевался? Вот и не снесла она стыда да позора. Ну, коли она жива только останется… И все люди, как стояли, разом отвернулись от Алексия. Вот ведь поди, не гляди, что девушка, а смогла слово свое сказать. Да так, что послушали все. Послушали да за нею пошли. Действительно, разве могла Беляна сама себя избить кнутом? Да и за что? Всегда была она доброй да ласковой. И жизнь любила. - И как мы подумать только могли, что наша-то Березка со змеем крылатым знается? – уже друг у друга спрашивали люди, что еще совсем недавно подозревали невинную девицу в черном колдовстве. А змей крылатый уносил Беляну далеко от отчего дома, что стал ненавистен девушке. Вопреки всем жертвам дракона девушка не пыталась вырваться, чем, признаться, весьма удивила чудовище. Дракон даже пару раз опускал свою безобразную голову, чтобы проверить, не выскользнула ли желанная добыча из его когтей.Находясь не в самом удобном положении, Белослава так и не смогла рассмотреть своего похитителя, как следует. Девушка просто повисла в его лапах, думая лишь о том, что совсем скоро все будет кончено.?Вот вернется Алексий домой, сообщит о моем деянии матушке… та плакать начнет, конечно… да поплачет, а потом успокоится. Не будет рядом дрянной Беляны, которая то и дело перечит отцу названому… А там, глядишь, и родится у них свой ребенок. И будут они его любить да пестовать?, – с грустью вздыхала девушка.Пролетели они над полями золотыми бескрайними. Миновали леса изумрудные дремучие. Увидала отражение дракона Беляна в глади речной. Но только разглядеть себя не смогла: уж больно высоко летел дракон, сам он был похож на воздушного змея, которого дети в деревнях запускали летом. И вновь не смогла облик рассмотреть чудовищный девушка. Лишь увидела, сколь огромны кожистые крылья относительно всего мощного да грузного тела ящера. Словно заметив, что Белослава рассматривает его, дракон сжал свои когти крепче. Огромные лапы сдавили хрупкое тело девушки, раны на теле которой вновь начали кровоточить. Беляна жалобно всхлипнула и коснулась рукой огромного пальца с крючковидным когтем: - Ты бы ослабил чуть хватку. Клянусь своею жизнью, что не денусь никуда… Я ведь живой тебе нужна, а ты убьешь меня, еще не успев принести в свою обитель…Но то ли дракон не слышал, то ли не понимал вовсе языка человечьего, если то была не песнь заветная. И пришлось девушке закусить губу да собрать все оставшиеся силенки в кулак, чтобы не лишиться чувств прямо в воздухе. Кто знает, может, оно бы и лучше было так? В любом случае, исход для Беляны был предрешен. Она сама пошла на эту участь, а теперь выворачиваться и просить у огнедышащего чудища пощады было просто нелепо. Потому Беляна замолчала и принялась смотреть вдаль, пытаясь понять, знакомо ли ей то место, куда несут ее быстрые крылья ящера.В отцовских грамотах читала она о Крае Земли. Месте дальнем, заветном. Читала девушка, что лишь самые смелые туда могли добраться. Только жизнью своею жертвовали они, попав туда. Ибо жило там Зло нелюдимое. Охраняло Зло свой чертог да творило всякие ужасы с теми, кто смел до того чертога добраться. ?А что, если дракон – это и есть то самое Зло?? – с ужасом подумала девушка, вновь подняв осторожный взгляд на ящера, который уносил ее все дальше и дальше от родимых земель, сжимая в когтистых лапах. Небо сменилось. Помрачнело оно, помутилось. Будто сам дракон такое небо сотворил, ибо были облака похожи на дюжины огромных крылатых ящеров. И цвета они были необыкновенного: от серебристого до иссиня-черного, как и похититель Беляны. Подул страшный ветер. Белослава испугалась, а дракон лишь сильнее взмахнул крыльями и полетел быстрее. Видать, не по душе змею подобные вольности природы. - Берегись! – крикнула Беляна, сама не зная, почему: в нескольких метрах от них сверкнула молния. Дракон издал какой-то странный звук: не то крик, не то рык, после чего взмыл на новую высоту, а затем камнем упал вниз, лишь крепче сжав в когтях Белославу, тело которой уже само просило о скорейшей смерти, ибо боль была нестерпимая. Ящер разъяренно махал крыльями, стараясь набрать скорость и улететь от надвигавшейся бури, как можно дальше. Внизу уже выросли бушующие черные волны, готовые поглотить странников в морскую пучину. Тут и там сновали разветвленные лапы молний, озаряющие небеса своим дьявольским сиянием. Следом за ними слышались оглушающие раскаты грома. Ветер усиливался стократно, и Белославе показалось вдруг, что им уже не выбраться из этого небесного Ада. Возможно, так она и закончит свой жизненный путь: не став пищей драконовой, она будет гнить на дне морском. На ее кровь быстро приплывут водные хищники, так что длиться это будет недолго. Раны на спине и плечах точно завывали в унисон буре. Они нещадно болели, и Беляна уже начинала шептать про себя молитву, обратившись к Богу с просьбой, чтобы эти страдания скорее закончились. И вдруг все кончилось. Все действительно прошло. Не стало ни боли, ни страха. Девушка услышала протяжный стон, смешанный с ревом. Молния все-таки догнала дракона и лизнула его своим блестящим языком в правое крыло. Дракон заметался и начал кружить, точно разъяренный исполинский шмель, пытаясь справиться с болью и не рухнуть в море вместе со своей добычей. Когти его слегка ослабили хватку, и теперь главной задачей девушки было не разбиться о скалы прежде, чем ее спалит огонь, извергаемый из пасти. Почему для нее имело такое значение, как закончить свою жизнь, Белослава, наверное, и сама не смогла бы объяснить. За этим страшным событием Беляна и не заметила, как они уже подлетели к замку и теперь катастрофически быстро снижались. Впотьмах девушке не удалось рассмотреть замок, но в свете очередной молнии ей показалось, что он имеет форму огромной зубастой головы, вероятно, драконьей, поскольку ни у одного лесного зверя она подобной формы черепа не видела.Крылатый змей водворил свою пленницу в огромный каменный зал. В середине этого зала находился камень округлой, весь испещренный чем-то вроде лучей, исходивших от середины – подобия солнца. Девушке это напомнило некий алтарь или жертвенник, которые еще сохранились в некоторых деревнях. ?Так значит… все, кого сюда приносили… становились частью уже другого Ритуала?? – мелькнуло в голове у Белославы, когда она осознала, что ее больше не держат драконьи когти.Но расслабляться было непозволительно рано. Девушка и опомниться не успела, как прямо перед ее лицом оказалась исполинская драконья морда. Глаза черного змея горели ярким, пронизывающим до самых глубин души адским огнем. Из ноздрей клубами валил сизый дым, пахнущий копотью. Да и в целом от дракона пахло страшно. Порохом, пеплом и смертью. Последний запах смрадно сочился из-под каждой жесткой чешуйки на его теле.Лишь одно привлекло внимание Беляны и не позволило ей раствориться в страхе перед клыкастой пастью, которая разверзлась и явно приготовилась если не поглотить, то испепелить девицу. Это сочащаяся кровь на огромном змеином крыле, которого было бы достаточно, чтобы укрыть добрую часть ее родной деревни, точно одеялом. - Подожди! – девушка встала перед драконом и коснулась ладонью его чешуи. – Подожди, я прошу тебя. Взгляни на себя. Ты ведь ранен. И ты готов проститься с последними силами, чтобы убить меня? Дракон лишь пыхнул снопом искр и помотал головой, словно не желая слушать россказни девушки, которая, по его разумению, уже давно была приговорена. - Мне некуда идти. У меня больше нет ни семьи, ни дома. И если ты хочешь убить меня прямо сейчас, то убей. Но… может быть, ты дашь мне тебя вылечить? И я… Но Березка не успела договорить. Огромный змей упал к ее ногам, будто срубленное дерево. Потеряв много крови и отдав ее молнии, дракон действительно не имел мощи, чтобы даже разжечь сухой хворост. А Ритуал требовал слишком много сил. Беляна посмотрела на своего похитителя и почувствовала, как ее сердце предательски сжалось в груди. Казалось бы, чего жалеть ирода и Кару Небесную, что похитил и испепелил уже не одну красавицу с земли русской? Но не могла она оставить живое существо вот так… помирать. - Вот очнется, тогда и решит мою судьбу, – рассудила она.