Интерлюдия (1/1)
// // // // //Я сидел на дереве и смотрел на людей. Люди проходили мимо. Они были смешными, и за это мне хотелось плевать в них вишневые косточки, но только у меня не было с собой вишен, поэтому не было и косточек, так что я сидел и просто смотрел. А потом начался дождь. Стало темно, с неба подул сумрачный ветер, и люди пропали, они ушли с улицы и зажгли окна в домах. А я остался сидеть на дереве. Я сидел на дереве, и тут под деревом внезапно оказался ты. Тебя-то я и ждал. Ты сел на скамейку под деревом и стал курить. И тут я подумал, странный. Курит под дождем. Сигарета же может намокнуть. Такого не бывает. Но ты был полностью и насквозь невозможный. Полностью и насквозь промокший. И весь пропахший дымом. Ты курил, и сигарета не гасла. А потом ты посмотрел вверх и увидел меня. А я увидел твои глаза. Они были грустными. Грустными и пустыми. Мне не хотелось, чтобы они были такими грустными. И поэтому я сказал: - Привет! - Привет и тебе , – ответил ты. Мы помолчали. А потом мы помолчали еще. И еще помолчали. А потом я не выдержал и спросил: - Слушай, а как у тебя получается курить под дождем? Я не понял. Сигарета же может намокнуть. Она должна намокнуть. Почему она не намокает?Тогда ты посмотрел на меня очень внимательно и тоже спросил: - Слушай, а зачем ты сидишь на дереве? Только я не придумал, что на это ответить, а еще мне не очень хотелось тебе говорить, что я сижу на дереве, чтобы бросать в людей вишневые косточки, ведь косточек-то у меня не было и это было бы странно, и еще ты не понял бы про людей, что люди такие смешные, что мне хочется бросать в них вишневые косточки, ты не понял бы, и мне стало бы страшно. Поэтому я убежал от тебя внутрь своей головы и ответил: - Да я так, просто сижу. Я мистическая птица, у меня тут гнездо. А следом поспешил добавить, потому что это было важно: - У тебя грустные глаза.И ты посмотрел на меня так, как будто я убил твою мамочку, убил ее и спрятал где-нибудь в подвале под ржавчиной и песком, а потом ты скорчил смешную рожицу и прошептал очень многозначительно: - Это у меня грустные глаза? Да ты посмотри на меня, у меня глаза серийного убийцы.Но ты был смешной. Ты ничего не понял. Поэтому я наклонился с ветки, чтобы быть поближе к тебе, и повторил, очень серьезно и доверительно, чтобы ты не подумал, что я с тобой шутки шучу, ведь это было так важно: - Нет, у тебя грустные глаза. Я это сразу заметил, как только увидел тебя. Ты помолчал, как будто вспомнил о чем-то, мне неизвестном, а потом засмеялся: - А у тебя безумные волосы. У меня грустные глаза, у тебя безумные волосы. Потанцуем? Но я не нашелся, что можно было ответить на это. А потом подул ветер и ты исчез вместе с ним. И мне тоже нужно было уже идти, кора дерева намокла и стала скользкой, и я свалился с ветки и больно ударился правой ногой, и больше не осталось никаких людей на улице, чтобы можно было на них смотреть и мысленно кидать в них вишневые косточки. Поэтому я поскорее ушел. На улице стало слишком темно и опасно, мне нельзя было больше здесь быть. Ветер знал меня, а с ветром могло бы прийти и что-то другое. Но я запомнил тебя, о да, я запомнил тебя хорошенько, куритель непромокаемых сигарет! // // // // //Я стоял в грязи и смотрел на воду. В воде плавали лягушки и маленькие ящерицы. Они были голубые и зеленые, с маленькими золотистыми крапинками. Мне хотелось бы, чтобы они были голубые и зеленые с крапинками, потому что вода была мутной и в ней невозможно было ничего разобрать. Может быть, это были вовсе не лягушки и не ящерицы, а кто-то другой. Я стоял в грязи и смотрел на воду, в которой копошились неизвестные мне существа, и тут слева от меня внезапно оказался ты и заговорщически сказал, подмигнув мне своим грустным глазом: - Привет тебе, Птаха!Но я совсем ничего не понял и поэтому спросил: - Привет и тебе, куритель непромокаемых сигарет. Почему Птаха?- Ну это же очевидно!Ты взмахнул руками, очертив в воздухе круг. - Ты живешь на дереве и у тебя безумные волосы, как будто перья застряли в голых ветках осины. Ты - Птаха. С этим я не мог не согласиться. И снова посмотрел на не-лягушек внизу. Стоять в грязи было тепло и мягко, но лягушки-которые-были-не-лягушками-и-не-ящерицами кусали мне ноги, и это было не очень удобно. - Слушай, а как ты здесь оказался? – спросил я, чтобы не думать о не-ящерицах-и-не-лягушках. Ты улыбнулся и вытащил изнутри куртки что-то бумажное. - Я принес тебе кое-что.Я взял кое-что и развернул бумажное сверху. Внутри были вишни. Я растерялся. - Зачем?- Вчера.- Вчера что?- Вчера ты хотел кое-что сделать, но у тебя не было кое-чего. Я принес тебе кое-чего.Мне стало страшно. Откуда ты мог знать про вишни? Я убежал от тебя внутрь своей головы, меня никто не мог оттуда достать, меня никто не мог там найти, тем более ты. - Я не люблю вишен.- Ты это сейчас говоришь, но вчера-то тебе очень хотелось их слопать, выпить их красную кровушку и плеваться в людей скелетами этих бедняжек, у тебя совсем нет совести, вишни ни в чем не виноваты, да ты просто вишневый убийца, ты просто этот, вишневый вампир!Я возмутился. - Какая чушь. Вампиров не существует. Это научный факт. А вишневый вампир – что это за глупость! Такого вообще не бывает!- Да ты на зубищи свои в зеркало-то посмотри, свои вековечные веки открой. Ой, прости, я забыл, что ты ничего там не сможешь увидеть. Ты ж вишневый вампир!Ты выводил меня из себя. Притащил мне вишни. Да я был просто в восторге. Вывести меня из себя - мне только этого-то и было надо! Я хотел выбросить вишни в рот не-лягушкам и в восторге забрызгать тебя грязью, но подумал, что для этого еще слишком рано. Поэтому я укусил тебя за руку.