Часть 15 (1/1)
Кацу Кайсю, самый влиятельный человек среди сторонников сёгуна, выделил отряду 5000 рё, 2 пушки иружья. Пришлось делать некое подобие телеги, чтобы вести вооружение. Позади растянувшейся колонны ехали большие и неповоротливые пушки – новое оружие отряда. Также, в виду предстоящей битвы, в отряд прибылопополнение. Помимо всего прочего была выдана форма одежды европейского типа, которую молодые люди примеряли с большим интересом. Чизуру, которую Аи разбудила раньше обычного, позевывая, шла в сторону колодца. Прямо на ее пути вырос красавец-офицер, в котором она с большим удивлением узнала Хараду Саноске. На нем был одет черно-белый сюртук, под которым скрывалась белая рубашка с черным жилетом. На ногах были черные брюки и непривычные глазу высокие сапоги, плотно обтягивающие ноги.Никогда прежде такого не видевшая, Чизуру осталась стоять перед ним с приоткрывшимся от удивления ртом. Довольный произведенным эффектом, Харада поздоровался первым.-Доброе утро, Чизуру-тян.-Харада-сан… - слегка заикаясь, произнесла девушка. - Доброе утро. По какому случаю Вы так приоделись?-По приказу Хидзикаты-сана, – улыбнулся парень. - Так теперь будут одеваться все, кроме рядовых воинов.В ответ на его слова из ближайшей комнаты вышел уже переодевшийся Хейске-кун.-Так странно и не привычно, - проворчал Хейске, приглаживая свои обстриженные волосы. На нем также были рубашка и жилет, фиолетовый сюртук парень завязал на поясе.Подойдя поближе, Чизуру осмотрела его со всех сторон. Из комнаты, которую покинул Хейске, раздался голос определенно принадлежащий Накагуре Шинпачи. Девушка заглянула туда и ахнула.Он стоял спиной к входу и разминался в новом костюме.-Если уж переоделись во вражескую одежду, то и воевать следует не на мечах. Было бы удобней, если бы мы стреляли из ружей,- проворчал он.-Все бы ничего, но эти пуговички меня просто доконали, - посетовал Харада. – пока застегнулся – вспотел. А ведь в этом еще сражаться надо. Воротник на шею давит так, что можно задохнуться…-Ой, произнесла Чизуру, - а и в правду вместо пояса европейцы используют пуговицы. Она внимательно осмотрела ближайший к ней жилет с большим интересом.Недалеко от Накагуры стоял Сайто-сан. Он теребил рукой пуговицу на сюртуке и нервно озирался.-Сайто-сан! И Вы… - девушка не знала, что и сказать. Осмотрев командира третьего подразделения, она заметила лишние петли на его сюртуке.-Сайто-сан, мне кажется, Вы как-то неправильно застегнулись.Слегка смутившись, мужчина прикрыл злополучные пуговицы и тихо произнес:-Ничего страшного, Юкимура-сан. Попозже поправлю.-Простите! –поняв свою оплошность, она прикрыла рот ладошкой. - Ничего страшного. Если Вам так больше нравится.Раздался тихий смешок. Повернув голову, Чизуру увидела его. Хидзиката Тошизо сидел на стуле и с легкой улыбкой наблюдал за девушкой. Он был, как и все, одет в европейское платье. Черный сюртук с сиреневыми бортами, украшенными скромной золотой вышивкой, серый жилет из-под которого выглядывал белоснежный галстук. Она смотрела на него не в силах что-либо сказать.-Что такое? Я как-то неправильно надел этот костюм? – поинтересовался замкомандира, иронично вздернув бровь.-Ннет… - заикаясь, произнесла девушка. - Вы тоже состригли волосы?-Да, – прозвучал короткий ответ.-Вам очень идет, – тихо сказала Чизуру, краснея при этом.Единственным, кто не переоделся, был Кондо-сан. Его, впрочем, никто не заставлял. Исами Кондо, был скорее не командиром, а символом отряда. Одно его присутствие на поле боя придавало воинам силу.***Собирая вещи, Аи обнаружила еще один костюм, не виденный ею ранее ни на одном из командующих. Желтый сюртук с черными бортами.
-А это случайно не для Окиты-сана? – спросила Аи находившегося неподалеку от нее Хидзикату. Он на минуту оторвался от подсчетов и посмотрел ей прямо в глаза.-Для Содзи. Специально приготовили для него, когда он вернется в строй.?Не вернется? - подумала про себя девушка, с нежностью поглаживая желтую ткань – ?Как бы он подошел под его глаза?. Ей стало так больно от того, что такой молодой, такой веселый, такой добрый человек, который для нее так много значит, не может не то, что сражаться, а нормально пройти от стены до стены.
-Аи-сан, - обратился к ней зам командира. - Я знаю про Окиту, но Вы, нет, мы не должны сдаваться. Верьте, что все будет хорошо.Он смотрел на девушку и говорил настолько уверенным голосом, что и ей очень хотелось верить тому, что он говорит, но она чувствовала, что все уже предрешено. И черная птица уже кружит над их с Содзи головами.***Яманами Кейске оказался прав. Этот переезд дался им тяжело. Всю дорогу Окита кашлял кровью. Его везли в телеге. Где ее раздобыла Аи, и самое главное, какую цену заплатила за нее, знала только Чизуру. Торговец никак не хотел уступать эту колымагу за 4 рё и девушке пришлось отдать ему кулон, подаренный отцом на шестнадцатилетние. Кулон был золотым и стоил баснословных денег. На них можно было купить не просто какую-то жалкую телегу, а целый дом, но Аи не стала спорить. В штаб девушки вернулись на телеге, везя в ней все, что было нужно для переезда.Благо Шинсенгуми, а теперь уже Тимбутай, довольно часто менял место пребывания и воины не успевали разжиться большим имуществом. Чашка, ложка, оружие, иногда книга или какой-нибудь сувенир из дома – вот и все имущество обычного вояки.Гораздо сложнее было с перевозом важных бумаг. Хидзиката упаковал их в обрезы ткани и положил под войлок на телегу к Оките. Он ехал рядом, периодически приглядывая за другом и за бумагами. В телеге вместе с Окитой ехали и девушки. Одна из них сидела на козлах, а другая – ухаживала за больным. Потом менялись. На остановках, которых было гораздо больше, чем предполагал замкомандира, к телеге подъезжал и Кондо-сан. Он забирался в нее и садился рядом с учеником, которого считал сыном. Иногда он рассказывал ему что-то, но чаще просто молча, держал парня за руку.Вечерами воины сидели у костров, вели разговоры, делились воспоминаниями, пили за погибших друзей. Часто в их речах мелькали упоминания о битве у Тоба-Фусими. Горькие, горькие воспоминания. Из-за ранения Кондо-сана, отряд возглавил Хидзиката. Но, несмотря на его военный гений, несмотря на то, с каким отчаянием сражались Шинсенгуми, было ясно – им не выстоять. Не справиться с новым оружием, которое было у их противников.?То, как Сацума и Тёсю обошлись с бакуфу, — всё равно как если бы младший брат поднял руку на старшего, вассал начал приказывать господину. Прощать такое нельзя? - Так считали Шинсенгуми, и делом чести для них стало спасение своего господина, сёгуна Токугава. Вступив в этот роковой бой, они проиграли. Многие воины остались лежать там. Как бы ни была хороша катана, но против ружей и пушек ей не выстоять… В дороге состояние Окиты ухудшилось, и его было решено оставить в Тамма, родных местах Кондо-сана и Хидзикаты. Юноша был против, но его никто не спрашивал. Рядом с ним осталась Аи. Парень был благодарен ей за это. Их обустроили в маленькой деревушке на отшибе. Каждое утро девушке приходилось ходить на речку за водой, самой колоть дрова, заниматься другими домашними делами, которые раньше она делила с Чизуру. И конечно же ухаживать за больным. Каждый день для Окиты начинался с тарелки риса и кувшина молока. Аи успела познакомиться с местными жителями, которые приняли их за молодую семейную пару. Узнав, что ?муж? этой замечательной девушки болен, добрые соседки надавали Аи трав и объяснили, как они называются. Девушка разбила небольшой огородик у дома и стала выращивать необходимые растения. Изредка доходили вести об отряде.Когда Тимбутай почти добрался до Кофу, было получено сообщение: кагун, императорская армия, уже заняла замок. После этого известия не горевшие вступать в бой новые бойцы начали массово дезертировать. К тому же огнестрельным оружием почти никто не умел пользоваться, а на учебу времени оставалось катастрофически мало. Разбив лагерь недалеко от замка, Хидзиката приказал начать обучение. Теперь около лагеря стоял такой шум, что приходилось вести беседу криком. Во время одной из тренировок на лагерь напали люди императора. Силы били явно не в пользу Тимбутая, и Хидзиката решил отступить. Он посылал в Эдо просьбы о подкреплении, но все они были отвергнуты. Сегун отрекся от власти и отправился в добровольную ссылку.Через пару месяцев на отряд снова напали имперские войска. Командир Кондо решил отправиться в императорскую армию под чужим именем, чтобы донести до главнокомандующего, что отряд не имел никаких злых намерений. Благодаря этому Тимбутай сумел отойти подальше, но в числе императорских воинов были и люди Ито, которые узнали Кондо-сана. Он был арестован и приговорен к смертной казни через отсечение головы. Сделать сэппуку ему не позволили.Узнав такие новости, Аи не смела поделиться ими с Окитой, который и без того находился в глубокой депрессии. Он часами сидел на футоне и смотрел в одну точку. Вот уже несколько дней он перестал разговаривать. Аи не знала, что еще сделать. Он пыталась покормить его, но получила в ответ взгляд полный такой невыразимой боли, что не посмела больше настаивать.Однажды ночь она вдруг резко проснулась. Протерев глаза, Аи стала осматриваться, но не увидела ничего, что могло ее разбудить. Внезапно девушка услышала какие-то странные звуки, раздающиеся из соседней комнаты. Комнаты Окиты. Еще не до конца проснувшаяся Аи побежала к источнику звука. И успела как раз во время. Ворвавшись в комнату, она обнаружила сидевшего на полу Окиту. Верх его юкаты был заткнут под колени, а в руках он держал вакадзиси. С первого взгляда определив, что он собрался сделать, девушка бросилась к нему и выбила оружие из ослабевших рук. А затем она прижалась к нему всем телом и заплакала.-Содзи, милый мой, что же ты творишь? Зачем, зачем ты так? – тихо говорила она ему между всхлипываниями. – Почему ты хотел это сделать? Неужели ты меня оставишь??Вопросы, разрывающие душу вопросы, и эти тонкие руки с маленькими ладошками. Эта черная головка, доверчиво прижавшаяся к его груди. "Ками-сама, что же мне делать!? - размышлял мечник, поглаживая девушку по голове. С одной стороны он был рад тому, что Аи его остановила, но с другой… ?Бедная, бедная малышка. Как ты не понимаешь, что так жить невозможно. Я сижу на твоей шее, не могу не то, что работать – встать не могу. Если на нас кто-то нападет, не приведи Бог, я, воин со стажем, командир одного из отрядов Шинсенгуми, самурай, в конце концов, не смогу тебя защитить. Если нападет враг, я его смогу только задавить, если получится встать?.-Содзи, обещай мне, что больше не сделаешь этого. Обещай, прошу, заклинаю тебя! Не оставляй меня. Я не смогу без тебя. Содзи! – исступленно шептала девушка.-Хорошо. Обещаю, малышка. Буду помирать сам, – грустно усмехнулся мечник и крепче прижал Аи к себе.-Она посмотрела ему в глаза и увидела там бездну отчаяния и невысказанную нежность. Девушка потянулась рукой к его лицу, прикоснулась к щеке. Окита, перехватил ее ладошку и, прижав к губам, нежно поцеловал.-Я люблю тебя, Аи, – сипло прошептал он.Девушка вздрогнула, не ожидая от него таких слов, а потом обняла его и прошептала на ушко: ?И я?.Он посмотрел ей в глаза и увидел все, о чем мог только мечтать – нежность, заботу, ласку и любовь.-Я всегда буду рядом. Никогда тебя не оставлю. Люблю – сказал он, глядя в ее полные слез глаза.-Я принесу свой футон, – прошептала Аи.-Неси, – улыбнулся он.Они легли рядом, держась за руки. Она быстро уснула, а он еще какое-то время любовался ее точеным профилем и благодарил небо за то, что хотя бы последние месяцы проведет в любви.